Попроси у неба счастья

В его улыбке была нежность и восхищение. Любава закрыла глаза…Он поднял её руки к своим губам и поочерёдно поцеловал ей ладони.

– Приезжай побыстрее, сестричка.

И развернувшись ушёл, оставив её размышлять над своими словами. Она почему- то не испытала никакого для себя потрясения, втайне не ожидая ничего большего. Потому что какая-то нежность, но отнюдь не страсть связывала их. И это чувство тоже было приятным, и его она тоже приняла своим сердцем. Так кто же ей ближе – Алекс со своей нежностью или же Подвизд с бурей страсти в жгучих чёрных глазах?

*

И снова наступило утро. В дымке над лесом виднелись верхушки деревьев и казалось, что они плавают в огромном озере. В лесу проснулись птицы. Завораживая и своих птах и людей пением.

Подвизд ехал на своём Соколе, который сам вернулся домой и ничего не слышал, и не видел вокруг, чарующей красоты леса.

Княгиня призвала его в терем и он рассказал то, что случилось с Игорем, вернее только подтвердил то, о чём рассказывали другие. Умолчал об одном – о причине своего опоздания.

Все отроки, кто остался в живых, добрались по одному – двое до Киева, а он пришёл, опоздав на целых двое суток.

Сколько дней и ночей прошло с тех пор, как он возвратился. А покоя на сердце как не было так и нет.

Отроки после возвращения с древлянской земли, собрались вместе, пили медовуху, обнимали девушек с посада.

Горислава, подруга Подвизда, тоже не отставала от парня ни на шаг. Она смеялась и ямочки на щеках чудесно украшали её. А курносый носик и искристые глаза выдавали в ней весёлую смешливую натуру. Всё это располагало к себе, притягивало. Отроки были веселы, что остались живы, хотя и знали, что если бы они не защищали князя, остались живы бы и другие. Такая у них служба – защищать, быть везде возле князя и княгини. Но не было войны, а князя не стало. Они не уберегли его, но оправдывали себя, что ведь под случайную стрелу себя не подставишь, а что могли – сделали. Отроки пытались оправдаться перед собой, но понимали, что долг их был – сложить голову вместе с князем.

Горислава, взяла за руку Подвизда, он поднял на неё глаза и увидел лукавую улыбку на пухлых губах и пальчик, который лежал на них:

– Тихо, пойдём со мной…

Он вышел из-за стола и пошёл, увлекаемый девушкой. Горислава привела его к голубятнику, возле которого лежала небольшая копна, пахнувшая ромашками, зверобоем. Сено ещё недавно было травой, его свезли сюда с луга всего пару дней назад.

Девушка присела на стожок и потянула парня за руку к себе. Было темно, ведь с наступлением темноты никто в городе не имел права зажигать свечи. За этим зорко следила стража – дома были деревянными и легко мог возникнуть пожар. Свечи мерцали только в окнах княгини.

То что они под голубятней Подвизд понял по воркованию голубей, которых невольно потревожили.

Он опустился на колени перед Гориславой, а потом не удержавшись, упал на бок.

– Милый, милый,– услышал шепот возле своего уха и почувствовал горячую девичью руку на своей щеке. Пальчик нежно прошелся по его губам, вернулась назад и Подвизд почувствовал горячее дыхание девушки на своём лице.

– « Не хочу я ничего помнить», – пронеслась мысль в хмельной голове. – «Хватит, уйди».– Мысленно приказал Любаве, образ которой постоянно преследовал его.

Подвизд приподнялся и охватив голову Гориславы двумя руками, поцеловал её сначала нежно, потом крепче и она ответила ему, тесно прижавшись к его жаждущему ласк телу. От неё исходила волна жара, и он истово сжимал её в своих объятьях, не отрываясь от губ, пахнущих мёдом.

Горислава схватила его руки и ещё крепче прижав к себе, простонала

– Хочешь, я буду твоей рабой ?

Подвизд отпрянул, но она снова приникла к нему, изводя его влажными, мягкими губами. Она продолжала целовать его, переполненная страстным желанием.

Парень снова прижал её к себе и она почувствовала ни с чем несравнимое наслаждение, которое ей дать мог только он. Прильнула к нему, переполненная нетерпением и страстью.

Прикосновения твёрдых ладоней вызывали у неё волнующие ощущения, поцелуи стали более страстными, и она перевернулась на спину, увлекая его за собой. Её рука медленно погладила его плоский сосок и безволосую грудь, замерла на талии.

– Ты мой, – выдохнула жарко, стаскивая с него одежду, – я хочу это доказать.

Подвизд потянулся к девушке, плоть восстала во весь рост и он на миг закрыл глаза. И тут же увидел Любаву, укоризненно смотрящую на него своими восхитительными карими глазами.

Он повернулся на бок, резко встал и одевая на ходу одежду, спотыкаясь о что- то, ушёл, мысленно кляня девушку, наверное колдунью, которая так смогла привязать его к себе, что весь мир был ему не мил..

А на душистом сене, плакала давно влюблённая в него Горислава…

Если бы только знать, что всё потеряно, что не мил он Любаве. Подвизд уже винил себя, что сразу полез к ней с поцелуями и ласками, видно испугав этим совсем невинную девушку. Почему же он сразу, как только почувствовал, что она пленила его не сказал о своих чувствах? Почему побоялся, а как тать полез к ней исподтишка? Понадеялся на свою неотразимость, постоянный успех среди женщин? Если бы знать, что они больше не увидятся, он бы тогда постарался забыть её, забыть всеми силами.

Вот бы вернуть время назад, чтобы он не затронул её тогда. Не увёз в лес, не увидел её прекрасного обнажённого тела на озере и такую мужественную и беззащитную в лесу. Не утонул бы навеки в чарующих глубинах её глаз.

Подвизд тогда понял, что любит княжну, когда лишь одно воспоминание о ней бросает сердце куда-то вниз, а биение его, кажется слышно всем. Вот только бы пальцем поманила – бросил всё и на край света ушёл бы за ней.

Неужели боги дали ему то , что так редко встречается у людей – любовь?

Но тогда почему они подарили ему это чувство, но не дали взаимности? Наверняка княжна и не вспоминает о нём. А их путешествие приняла как забавное приключение в лесу и со смехом рассказывала о нём тем двоим, которые с такой любовью и лаской смотрели на неё. Мал понятно, брат. А тот, второй, кто он? Сразу же израненное сердце заполонила жгучая ревность. Он так громко застонал, что его напарник Микула, который ехал впереди оглянулся через плечо: не случилось ли чего с Подвиздом. Он уже заметил, что после побоища с древлянами, его друг сильно изменился. Раньше это был отрок, который не пропускал ни одной чарки, ни одной юбки. Бесшабашно, часто рискуя жизнью шёл на врага, первым бросался в любой кулачный бой. А сейчас стал задумчивым, тихим. Микула , краем глаза видел, как в Киеве на пиру Горислава тихонько увела с собой Подвизда и ухмыльнулся этому, ждал, что скоро придёт его друг весёлый и бесшабашный, но Подвизд так и не возвратился назад. Вернулась только Горислава – глаза её были красны от слёз, платье примято… Но это видел только он, вся братия не обратила на это никакого внимания. Они были заняты другим: разговорами и медовухой.

А наутро воевода их призвал и приказал ехать в древлянскую землю, чтобы приготовить всё к тризне по Игорю, следом на ладье отправится Ольга с дружинниками.

Отроки во главе с воеводой Свенельдом отправились напрямик к месту гибели Игоря. Спешили, перелетая на лошадях речушки, объезжая вековые дубы. И только на привалах вели разговоры.

– Едет Ольга вершить расправу над древлянами…

– Людей много, не могут они жить в полном понимании друг друга.

– И потому убивают? Может не могут поделить славу, может защищают свою честь, честь близких? – горячился самый молодой отрок.

– Если не могут поделить славу, заслуженную на поле брани. Но если есть у кого-то слава, он её убережёт сам, честь свою и своей жены, детей тоже убережёт.

– Из-за чего распри на Руси между городами, землями?

Молчал Сванельд. Он знал, что пройдёт ещё пара лет и эти молодые отроки станут дружинниками, будут воевать за свою землю и никто больше из них не спросит и даже не задумается: почему люди убивают друг друга.

Когда подъехали к древлянским землям, Подвизд показал место гибели Игоря. Он бы не нашёл его, всё случилось так быстро…Но место от кострища на большой поляне, указывало на то, что древляне сожгли тело Игоря по своим обычаям.

Разные обряды были у древлян, особенно тризны по умершим. Северяне считали, что человек чистым приходит на землю, чистым и уходит, а очищает его огонь. Поэтому сжигали тех, кто уходил у Вырий. Киевляне же выкапывали глубокую могилу и вместе с умершим туда складывали его любимую лошадь, одежду, оружие и ещё многое чего, что будет необходимо в царстве мёртвых. Игорь был похоронен по законам древлян, очищенный огнём.

Сванельд отправил двух отроков в Киев, рассказать об увиденом Княгине. А другим приказал подготовить, расчистить поляну, чтобы потом можно было бы поставить шатры.

Когда дело было сделано, Подвизд с разрешения Сванельда, оседлал коня и поскакал к небольшому озерцу, которое, он знал, находилось недалеко отсюда в лесу, чтобы умыться да и побыть немного одному.

Время у Любавы было и пока древлянские гридни свозили к месту предполагаемой тризны Ольги медовуху, мясо, рыбу, она решила наведаться к своей берёзе.

Она подъехала к деревцу на опушке. Спешилась и подошла поближе. Погладила молоденький ствол, почувствовав тепло, как от живого существа. Решив немного посидеть и подумать, девушка сорвала стебелёк травы, и стала его покусывать, так ей легче думалось. А думы в её красивой головке роились разные: и о Мале, которого она наконец сегодня увидит, и об Алексе, вернее его невинном поцелуе. А ещё для неё было странным и приятным думать о Подвизде.

–Неужели он мне нравится? Но, конечно это не любовь… Пора признаться себе, что такой стихии чувств, которые он мне дал, я не испытывала никогда. Даже не думала, что поцелуи могут вызывать такое. Мне было очень хорошо с ним и это правда. Но я ведь княжна, а он отрок: что скажет брат, княжьи люди, старейшины?

Она улыбнулась.