Нойвельт

От надежды к отчаянию и от отчаяния к надежде, словно по синусоиде менялось наше настроение. Только вчера мы плыли через тоннель, не зная, что нас ждет впереди, как вдруг оказались в открытом море, где светило солнце и было тепло. Потом снова отчаяние, вызванное тем, что мы не видели земли, и стало слишком жарко. Потом земля, еда и спасение, вроде как. Но оказывается, что здесь есть полсотни головорезов, которые могут в любой момент прийти и убить нас. Это было похоже на игру в «Русскую рулетку». Ты крутишь барабан, и направляешь пистолет к виску. Спускаешь курок. Щелчок. В этом и есть вся наша жизнь. От надежды к отчаянию и от отчаяния к надежде…

Глава 60

Подкрепившись, мы начали готовиться к походу в божественный сад. Если верить легенде, которая пока что сбывалась в точности до мельчайших подробностей, то путь предстоял трудный. Необходимо было взять с собой побольше запасов еды, а также запастись кое-каким оружием. Мы обходили каждый корабль, брали оттуда все съедобные продукты и складывали их у нашего привала.

Неся на себе тяжелый мешок овсяной муки, я заметил, как девушки, держа в руках палки и опустив головы, время от времени били по песку. Бросив мешок, я подошел к ним и увидел, что они пытаются поймать крабов или играли с ними. Им было весело, они никогда не видели крабов. Когда я впервые увидел их, мне было также интересно наблюдать за ними, а большие особи смотрелись довольно опасно. Девушки, охотясь за крабами, изрисовали весь берег отпечатками босых ног, а волны, достигая их, смывали следы. Волны не могли перейти определенную черту, каждый раз размывая берег до определенного места, словно собака, привязанная к столбу. Посмотрев на количество крабов, я обрадовался, у меня теперь был вопрос, который меня сильно волновал «лучше сварить крабов или зажарить?», в любом случае, мы сегодня точно разнообразим свой рацион морепродуктами. «Эх, сейчас бы шезлонги, солнцезащитные очки, крем от загара и холодное пиво» мечтал я до тех пор, пока Лиза, подбежав, не спросила меня:

– Что это вы в мешках принесли? – она смотрела на меня с сияющей улыбкой, приставляя руку ко лбу, защищаясь от солнечных лучей. Вся ее белая кожа покраснела.

– Овсяная мука. Лиза, тебе лучше пойти в тенек, не то получишь солнечный удар, – предупредил ее я, и мы пошли поближе к ковчегу, и сели под его тенью.

– Здорово, это значит, еды у нас теперь много?

– Да, но вы для чего охотились за этими крабами?

– Нам просто было весело, мы играли. Разве их можно есть?

– Конечно, они очень вкусные.

– А мне здесь нравится, теплый песок, есть еда, море, есть ты рядом, – обняв меня одной рукой, сказала она.

– Да, – я тоже обнял ее, поцеловав лоб, – для полного счастья не хватает пресной воды.

– Рагна нашла источник пресной воды, – шепотом сказала Лиза.

– Так почему молчишь об этом, я же умираю от жажды?!

Мы с Лизой пробежали мимо крабов, теперь к девушкам присоединились и наши мужчины. Они играли как дети. Мы остановились у одного ручья, где вода текла тонкой струей. Я, упав на землю, попробовал воду на вкус. Вода была действительно пресной, и я жадно, без остановки глотал до тех пор, пока я мог это делать. Напившись, я лег там же. Все мое тело обжаривалось под солнечными лучами. Немного отдохнув, мы присоединились к остальным в игру с крабами.

– Кто хочет есть? – спросил я всех.

– Я, – ответили все, посмотрев в мою сторону.

– Тогда хватит играть с ними, пора уже ловить их и поджарить на костре.

– Как лучше ловить, вживую, или все-таки убить? – спросил Свен.

– Лучше убить, – ответил я и острым концом палки проткнул одного из крабов в спину. Панцирь на спине хрустнул. Я поднял палку так, что краб стоял теперь верх тормашками, а его ноги все еще шевелились. Другим концом палки я проткнул второго краба.

Недалеко от ковчега Лиза и Рагна собирали ветки для костра, в то время как остальные все еще были заняты ловлей. Через несколько минут костер уже горел. Я показал, как нужно держать краба на костре. Отломав пополам палку, отдал двух крабов девушкам, затем я пошел обратно еще за одним. Когда я вернулся, у девушек крабы обрели немного розоватый оттенок.

– Нужно еще немного подержать, – сказал я.

– Я не верю этому Флаки, – сказала Рагна, неодобрительно кивнув в сторону нашего новичка.

– Почему?

– Он не похож на наших.

– А на кого он похож? – мне было интересно к чему клонит Рагна.

– Я же рассказывала тебе, что помимо нас тут будут и представители другого мира. Согласно легенде, есть Норбург и есть Хелигштадт. Так вот, мне кажется, что он из Хелигштадта.

– Но ведь это корабли из Норбурга. Я сам их видел, когда мы проплывали мимо затонувшего города.

– Корабли наши, а он – нет. Будь осторожен, он может убить нас всех, – пророческим голосом произнесла Рагна.

– Зачем ему нас убивать? Мне уже становилось смешно.

– Этот народ из Хелигштадта, они и впредь будут убивать нас, то есть граждан Норбурга. Ведь по легенде выживет лишь один человек, и они хотят, чтобы это был один из них.

– И как определяется, кто решает, кто должен выжить, а кто нет? – спросил Свен.

– За этим каньоном есть лес, тот, кто первый найдет этот лес, тот и будет избранным.

– Так чего мы мешкаем? Если это за каньоном, нужно скорее двигаться туда.

– Успокойся, – ответила Рагна снова спокойным тоном, – «за этим каньоном» это выражение абстрактное. На самом деле этот каньон настоящий лабиринт. И я не думаю, что люди из Хелигштадта сумеют опередить нас. Переждем эту ночь, отдохнем, восстановим силы и обдумаем, а утром начнем продвижение. Главное по пути не встретить хелигштадтских головорезов, они не станут даже разговаривать с нами.

Вечером мы снова собрались вокруг костра на ужин. В центре внимания был спор между Тилем и Рагной. Я не хотел вмешиваться, лишь наблюдал со стороны. Рагна снова убеждала, что нужно подождать до утра, тогда как Тиль хотел пойти на поиски леса или сада уже сейчас. Сидя перед ярким костром, мы и не заметили, как наступила ночь. Я обернулся назад. На улице была кромешная тьма.

Внезапно что-то просвистело в воздухе, Флаки, сидевший напротив меня, упал назад, будто его толкнули. После секундного замешательства все повернули головы в сторону, где лежал Флаки, он стонал, а из его груди торчала длинная, тонкая стрела.

– Ложись, они здесь, – крикнул я, и, падая на землю, попутно захватил с собой Лизу. В доли секунды все остальные повторили мой трюк. Одной рукой я прижимал Лизу к земле, другой пытался затушить костер, закидывая его песком. Другие тоже подключились к этому. Костер потух, наступила тишина. Только слышно было, как Флаки стонет от боли.

– Я видел, как он убегает, он был один, – сказал Тиль, осторожно поднимаясь.

Флаки все еще стонал и кашлял время от времени. Он звал меня. Я приблизился к нему и был готов внимательно выслушать его последние слова. То, что он умрет, было очевидно, стрела попала ему в область солнечного сплетения, даже профессиональные врачи, в таком случае, признали бы, что они бессильны.

– Простите, простите меня, пожалуйста, – сквозь боль выдавил Флаки, увидев меня, – я благодарен вам за все.

– Почему ты просишь прощения? – спросил я.

– Я вам соврал, я не из Норбурга, о ваших землях я услышал от девушек, которых взяли в плен Хелигштадтские воины. Я с вами хотел найти лес богов. Наш народ, они не дают возможности таким людям как я жить нормальной жизнью. Их цель это благополучно сопроводить до божественного сада вождя Торстена. Они готовы умереть за своего вождя. Торстен убьет всех, он убьет всех, – с трудом выдавливая из себя каждое слово, произнес свою настоящую исповедь Флаки.

– Что они будут делать с пленницами?

Флаки не отвечал на мои вопросы, он лишь повторял «Торстен убьет всех». Я не отрывал свой взгляд с его глаз, которые смотрели уже куда-то вдаль. Его руки, которые крепко держали стрелу, словно он держался за жизнь, расслабились.

Мы все были в ужасе, эта стрела могла попасть в кого угодно. Это было для нас хорошим уроком, и мы решили, что сегодня будем ночевать в ковчеге, так как, другого безопасного места поблизости нет.

Глава 61

В темноте бежал хорошо сложенный, одетый во все черное человек, с перекинутым назад луком и стрелами. Бежал он так, будто всю жизнь знаком с этой местностью, так умело он перепрыгивал и оббегал все препятствия, которые расставляла перед ним природа. После каждого маневра длинные, черные как смоль волосы падали ему на лицо, закрывая глаза. Одним движением руки он откидывал их назад, не сбавляя при этом скорости. Пробежав около половины пути, он оглянулся, чтобы убедиться, что никто не преследует его. Он остановился, и вгляделся в темноту. Кромешная тьма, никого и ничего не было видно. Он стоял, вслушиваясь в тишину, пытаясь расслышать шаги по песку. Тишина. Убедившись, что никто за ним не гонится, он присел на камень и отпил воды.

«– Торстен, я убил его. Этот предатель мертв, и так будет с каждым, кто решит совершить предательство. Стрела вонзилась ему прямо в сердце.

– Магнус, ты верный друг и храбрый воин. Я никогда в тебе не сомневался, и я хочу, чтобы ты отправился вместе со мной в божественный сад. Только тебе я могу доверить свою жизнь». Магнус сидел и представлял, как подойдет к Торстену, и расскажет о своем поступке, который тот обязательно оценит по достоинству. Ему не хотелось умирать вместе со всеми во имя Торстена. Но и выйти открыто против него он не мог, как и все остальные. Торстен был очень силен как физически, так и психологически. Также ходили слухи, что он обладает способностью вступать в контакт с миром мертвых. Никто и не пытался с ним спорить. И даже в тот день, когда он сказал, что нужно строить корабли, никто не осмелился спросить для чего их нужно строить. И только потом, он рассказал о ливне, который затопит весь мир. Это пророчество укрепило веру людей в его экстрасенсорные способности. Находясь в корабле, он также рассказал о божественном саде, в который он должен попасть. Никто не спорил с ним даже тогда, когда они, находясь уже на берегу, заметили новые корабли, прибывавшие к берегу поодаль от них, и он велел встретить и убить всех, кто был внутри них.