Пришельцы

– Не слышал никогда? Эх, молодёжь… Одни бандерлоги! Во время войны, когда лётчик на задание отправлялся и связь с ним терялась по каким-то причинам, время считали, до которого у него горючки хватит, чтобы на родной аэропорт вернуться. И он сам знал: вот с этого момента – всё, обратно не долетит. Так вот, даже в такой ситуации отчаиваться нельзя! Тянуть и тянуть до последнего.

– И что, возвращались?

– Бывало, – суровость лица наставника растопила добрая улыбка.

Через три года Смолин стал чемпионом округа…

Он положил телефон на стол и медленно опустился на стул. Сейчас он находился в комнате отдыха, пришло его время сна. Но спать он не собирался. Стояла глубокая ночь, и, если не случится ничего экстраординарного, до семи утра его никто не потревожит, не помешает, он полностью предоставлен своим мыслям. Сердце билось совершенно спокойно и ровно, несмотря на то, что жизнь кончилась. С детства слышал басни о том, что за несколько мгновений до смерти перед мысленным взором человека пролетает вся его прежняя жизнь, какой бы длинной или короткой она ни была. Словно кино кто-то прокручивает в ускоренном режиме в обратном направлении. Ничего подобного с ним сейчас не происходило. Быть может, потому, что разум не осознал ещё решения, принятого душой. Будь живы мать и отец, он, вполне возможно, зацепился бы за дальнейшее существование. Именно существование. Жизнью с сегодняшнего дня он это уже не считал. А так… Можно сделать шаг к встрече с самыми близкими ему людьми.

«Держать удар… – усмехнулся он про себя. – А зачем? Дальше-то что?! Мостил-мостил дорожку к счастью, годами выкладывал, а рухнуло всё быстро и до основания. Не восстановить уже. Третьей попытки не будет…»

Вспомнилась первая любовь, поразившая моментально и вдруг, как бросок змеи из высокой травы. Казалось, она пришла навсегда, а кончилась… «Плохо она кончилась, некрасиво», – подумал, горько поморщившись.

…В самом начале учебного года к ним, в десятый класс, пришла новенькая: светловолосая девчонка с задорной чёлкой, спадающей чуть ниже лба, с радостными миндалевидными глазами василькового цвета. Росточка невысокого, даже каблуки-шпильки не спасали, но фигурка – подиумные красавицы позавидуют. Тёмные брючки сидели на ней как влитые, а белоснежная блузка едва не разрывалась на не по-девичьи тугой груди; того гляди, пуговицы «выстрелят», дав возможность увидеть хоть краешек её нежных сокровищ. Как только новенькая вошла в класс, мальчишку словно паралич разбил. Уже учительница представила её, уже все уселись за парты, а он продолжал стоять как вкопанный. И смотрел, смотрел на неё во все глаза, будто увидел нечто невозможное, сказочное. Она же лишь бросила на него беглый взгляд, сдунув вверх непослушную чёлку, и прошла на указанное место, почти у самой доски, на несколько парт впереди него. Тогда ему это ничтожное расстояние показалось длинным, как дорога в другой город.

– Садись, Смолин, – учительница подняла взгляд поверх очков, носимых всегда чуть ли не на кончике носа. На добродушном лице педагога, отдавшего школе тридцать с лишком лет, заиграла понимающая улыбка. Понял и класс, притихший вдруг и не позволивший себе ни единой шутки. Ругаемое на все лады «поколение пепси» тоже умело чувствовать, кто бы что ни говорил.

Он зарделся и не сразу уселся на стул.

– В нокауте, чемпион? – шепнула соседка по парте, «серая мышка», давно строившая ему глазки.

Дмитрий смутился ещё больше, сначала кивнул, потом резко мотнул головой в знак отрицания, а после и вовсе склонился над нераскрытым учебником по химии, словно хотел нырнуть в него с головой и стать одним из элементов таблицы Менделеева.

На перемене девчонки, да и парни тоже, стайкой налетели на новенькую, засыпали её вопросами, так и не дав ему к ней приблизиться. А он радовался этому! Появилось время прийти в себя, собраться с духом. В сущности, опыт общения с противоположным полом, в плане интима, у него отсутствовал. Когда друзья делились успехами на эротическом фронте, зачастую надуманными и преувеличенными, он скромно молчал. Ему претило слушать эти россказни, сам бы он никогда не стал делиться впечатлениями подобного рода – низко и не по-мужски. Да и объект для любви и обожания ему не повстречался. До этого самого дня.

После уроков, уже на улице, он подбежал к ней, улучив момент, когда она оказалась в одиночестве, и разом выдохнул:

– Можно я провожу? Как тебя зовут?

Она секунду рассматривала его оценивающим взглядом, улыбнулась лишь уголками губ и ответила не без снисхождения:

– Проводи, раз делать нечего. А ты плохо слышишь?

– Почему?

– Вообще-то, меня учительница представляла всему классу.

– Я… правда не слышал, – он виновато опустил глаза. – Отвлёкся, наверное.

– На что? – лукавый выстрел красивых глаз.

Он не знал, что ответить.

– Ладно, – она задорно засмеялась, – не падай в обморок. Меня зовут Людмила. А тебя?

– Дмитрий.

– Ну, пошли, Дмитрий.

– Давай рюкзак понесу.

– Не парься! Я не маленькая.

Она небрежно закинула видавший виды рюкзачок на плечико и посеменила вперёд.

– А ты где живёшь? – спросил он.

– Недалеко, на Дубровке.

– Действительно рядом… – он не сумел скрыть разочарования.

– Не поняла, – она поправила непослушную чёлку. – Район не нравится?

– Просто… Дойдём быстро.

– А-а-а… Так мы не будем торопиться! – хохотнула задорно, хитро подмигнув.

У перехода через оживлённый Симоновский вал он непроизвольно взял её ладошку в свою руку. Она не сопротивлялась. Наоборот, он почувствовал, как её пальчики откликнулись. Так упоительно, так сладко было их касание, что по всему его телу пробежала горячая дрожь, и казалось, будто через пульсацию под шёлковой кожей он слышит биение сердца девушки и стучит оно в унисон его собственному.

К её дому, старенькой кирпичной пятиэтажке, они подошли уже поздним вечером, когда сырой и холодный, по-настоящему осенний, ветер раскачивал негорящие фонари. Дмитрий отдал девушке свою куртку, но холода не чувствовал. Несколько часов блужданий по округе показались ему мигом кратким, который нестерпимо хотелось продлить. Сколько раз он проходил мимо этого дома, расположившегося над оврагом, на склоне которого ласточкиными гнёздами примостились гаражи, а внизу пролегала одноколейная железная дорога, заброшенная с советских времён, и думать не думал, что здесь поселится его счастье. Место это славу имело нехорошую. «Железка» давным-давно поросла густым кустарником, и алкаши, да и любители более «тяжёлых» удовольствий, облюбовали её прочно. Драки и поножовщина случались здесь регулярно, изнасилования редкостью не слыли, да и до убийств дело доходило.

– Подальше от оврага держись, – предупредил Дмитрий, когда они остановились у подъезда. – Тут швали всякой предостаточно. А лучше – я тебя и провожать, и встречать буду!

Сегодня он впервые прогулял тренировку и вообще забыл, что есть ещё что-то на свете, кроме чёлки цвета спелой пшеницы и её обладательницы.

– Мне телохранители не нужны, – произнесла она совершенно серьёзно и не без обиды. – Мне и в лесу ночевать приходилось. Так что за себя постоять сумею.

Намерение своё он выполнил, и на следующее утро, в восемь часов, как часовой на посту, стоял у её подъезда. Моросил нудный и тоскливый дождик, и, как только она выбежала из подъезда, он раскрыл над ней зонтик. От неожиданности она вздрогнула и резко развернулась. Острый, как бритва, взгляд прищуренных глаз полоснул его так, что он отпрянул. А увидев нож в её руке, и вовсе на мгновение дара речи лишился. Реакцией он обладал отменной, но даже не успел заметить, как и откуда она его достала.

– Т-ты чего? – промямлил он.

Увидев своего вчерашнего провожатого, она тут же расслабилась, моментально спрятала нож в карман куртки и неожиданно весело произнесла:

– Дурак! Не шути со мной так больше.

– Ты всё время с собой его носишь?

– А по-другому в наше время нельзя! Ладно, пошли, горе-охранник, – она взяла его под руку и чуть ли не потянула за собой.

Потом он проводил её после школы и сразу понёсся на тренировку.

– Где был вчера? – спросил Никита Никитович строго, окинув его взглядом с головы до ног.

– Я… Мне… – он давно уяснил, что тренеру лучше не врать. – С девушкой одной познакомился. Проводить её нужно было.

Суровое лицо наставника неожиданно потеплело, озарилось широкой улыбкой, и он похлопал его по плечу.

– Боец становится мужчиной? – одобрительно произнёс он. – Это нормально. Но учти – поблажек не будет. Крутись-вертись как хочешь, совмещай приятное с полезным, но тренировок не пропускай! Всё! Иди переодевайся.