Вернуть Яшечкина

– А? Что? – встрепенулась девочка и бросилась за одноклассником.

– Просил с русским помочь, – шепнула Таня, догнав подругу.

Лида ахнула и в два прыжка догнала Яшечкина. Ухватила его за руку и дернула назад:

– Согласна! Согласна! Идем ко мне, – на ее губах завеселилась лукавая улыбка. – Заодно проект сделаем.

Генка рассмеялся первым. Его заливистый смех тихонько подхватила Таня. Яшечкин ржал во весь голос, нещадно теребя челку.

– Ой, – прервала всеобщее веселье Лида, – а фотографий–то у тебя нет.

Степа постучал по рюкзаку за спиной:

– Там сокровище. Так и знал, что догребешь.

– А можно я с вами? – шагнул вперед Генка и заглянул в карие глаза Лиды. – Мой проект готов, дома скука, на улице все по гаражам лазят – поговорить по–человечески не с кем.

Одноклассница вспомнила подслушанные слова Елены Ивановны о симпатии Степы к Тане и подмигнула Яшечкину:

– И Таню с собой позовем.

Подруга бесхитростно улыбнулась:

– Как раз мама дома, Пиратика покормит.

– Только, чур, не долго, – вспомнила Лида, когда друзья вышли на крыльцо. – Мне на тренировку.

– Ладно, ладно, – Генка протянул девочке руку. – Давай свой рюкзак, а то вон какой тяжелый.

– А я тебе свой не отдам, – пропищал Степа и театрально вцепился в свой рюкзак. – Я буду мышцы качать! – он повесил рюкзак на одно плечо и кивнул Тане, – Давай свой, для нагрузки.

Таня улыбнулась и передала Степе свою школьную сумку. Хохоча и поддразнивая друг друга, ребята подошли к калитке. Генка распахнул ее, расшаркался и поклонился:

– Пр–р–рошу вас! Только после вас!

Подруги рассмеялись и проскользнули мимо одноклассника. Но Степа замер. Лицо мальчика побледнело, в глазах застыло сомнение. Лида обернулась. На другой стороне улицы стояли Филька с Харитоном. Филька держал в руках черную женскую сумку и надменно смотрел на Степу, а Харитон согнулся под тяжестью двух рюкзаков.

– Зачем тебе эта сумка, – хныкал он.

– Сестре подарю, – нахмурился командир, не отрывая взгляда от Яшечкина.

– Ей–то зачем? – вытаращил глаза хулиган и тут же прикусил язык. Он поднял голову, заметил Яшечкина и обрадовался.

Лида потянула Степу в сторону своего дома, он опустил глаза и поплелся за одноклассниками.

– Брат, – пошел за ним Харитон, – ты куда?

Яшечкин мотнул головой, но не обернулся.

– А ну, тащи его сюда – гаркнул Филька Харитону.

– Юноши, вас спросить хочу, – дядя Ваня, как из воздуха, возник перед ними и перегородил дорогу, – Тью сумку держите?

– Отойди, дядя, – отодвинул его Харитон, – не вмешивайся.

– Вмешаться не волен я, – неожиданно вздохнул слесарь из Лидиного подъезда. – А полицейский за вами идет.

Филька прищурился, обернулся и резким движением спрятал добычу за спину. От главной дороги к ним двигались полицейский и невысокая изящная девушка с черными волосами. Ветер трепал ее волосы, закрывая лицо.

Харитон подбежал к товарищу по темным делам и потянул его прочь от представителя правопорядка.

– Мы с тобой не закончили, – сплюнул Филька перед тем как скрыться в подворотне.

Глава 17. Новая роль

Лида притихла в ожидании своей очереди защиты проекта. Она рассеянно слушала Таню с ее историей про Пирата. Вполглаза глядела на знакомые кадры с пушистым котенком. Не обращала внимания и на Генкин рассказ про умниц–ворон, даже не дернулась, когда он упомянул о птичьих родственниках из Новой Каледонии.

Она мысленно прогоняла презентацию, повторяла слова. Улыбнулась и вспомнила тот день, когда они вчетвером были у нее дома.

Генку она отправила заниматься со Степой русским, а они с Таней устроились на мате и принялись рассматривать фотографии. Яшечкин оказался смешным пухлым карапузом с огненными волосами и румяными щеками. Его мама, видимо, любила зверей, потому что на многих кадрах малыш был то в шапке с торчащими кошачьими ушами, то в куртке со свисающими лапами. А один раз его облачили в рыжий комбинезон – костюм лисенка. Каждый снимок сопровождался девчачьим хохотом и обсуждением. Мальчишки бросили свои правила и тесты и плюхнулись на пол.

– А это что за зайчиха? – Степа в ответ поковырялся в Лидиных снимках и протянул карточку, где на маленькой девочке были надеты не только большие белые уши, но и на носу красовался розовый накладной носик.

Девочка смутилась и зарыскала по мату.

– Ха, ха! – воскликнула она и показала фотографию, где Степа плачет, сидя на коленях у Деда Мороза.

– Ха, ха! – передразнил ее одноклассник. Он выискал кадр, на котором Лида стоит рядом с зимним волшебником и с покрасневшими глазами тянет руки к маме.

Вся четверка с азартом принялась выискивать смешные фотографии и раскладывать рядком. Первыми лежали снимки поновее, бумага поярче, краски сочнее. Ближе ко дну Степиной папки стали попадаться люди в старых одеждах на выцветшей бумаге. Лида едва узнала в молоденькой девушке бабу Веру, хорошо, что снизу была надпись: “Ершова Вера”. Девочка подняла следующий пожелтевший черно–белый снимок и ахнула.

– Смотри, – Она показала на группу мужчин, которые стояли на фоне леса. Лида ткнула в одного из них. – Это же дядя Ваня!

Степа нахмурил брови и разглядывал лицо, которого тут быть не должно:

– Это единственная фотография с моим прадедом, маминым дедом. Он был великим ученым. Вот только не знаю, который из них, – он показал на мужчин. – Баба Вера почему–то не любила о нем рассказывать.

– На правнуках природа отдыхает, – хохотнул Генка, но смутился под суровым взглядом Лиды и пробормотал. – Что еще за дядя Ваня?

– Да тот, кто спас нас от Фильки, – отмахнулась девочка и вздрогнула. – А кто–нибудь видел, куда он потом пошел? – друзья только покачали головами. – Странный тип. И что он делает в Степиных фотографиях? Да и возрастом, вроде, не изменился.

Друзья рассматривали снимок, одежду слесаря, почти не отличающуюся от той, что он носит сейчас, бесстрастное выражение лица. Потом пытались найти его на других фотографиях, раскидывая снимки по всей комнате.

От поисков их отвлек Лидин телефон. Позвонила мама и спросила, вышла ли дочь на тренировку.

– Ё–маё! – вскрикнула девочка и вскочила. – Так, все по домам, я убегаю!

– Ты чего, – Степа потрепал Лиду по плечу, возвращая на урок окружающего мира. – Пошли! Наша очередь.