День божьих коровок

Задыхаясь от бессилия, переламывая катастрофическое нежелание даже шевелиться, я начал убирать в доме, заставлял себя мыться, стирал барахло, выкидывал мусор, мыл окна, мебель и вообще все, что попадалось под руки. Так я потихоньку начал раскачивать свою пустоту и наполнять ее действием. Любым. Даже совершенно бессмысленным. Главное – не сидеть на месте и не разлеживаться днем на диване.

Двигаться. Не поддаваться. ЖИТЬ.

Я помню, с каким невыносимым психическим насилием я поначалу заставлял себя ходить на дежурства, как неделями, месяцами, буквально чуть не пинками выпихивал себя из дома. Главное – выйти за порог, вышвырнуть себя из затхлой, но такой безопасной норы и доползти до работы, перетерпеть там когда день, когда ночь, когда сутки… Все время что-то делать, забивать «демонов депрессии» всеми возможными способами.

Мне было плохо, физически плохо, нервы постоянно горели огнем, мучила бессонница, часто разламывалась от боли голова.

Я чувствовал себя старой развалиной, я ходил, не оглядываясь по сторонам, виновато опустив голову, словно весь мир указывал на меня пальцем, хихикал и издевался за спиной: «Смотрите, мертвец на работу идет! Мертвец вообразил, что он живой! Эй, попей пивка и вали обратно в свою могилу, вонючая трупанина!»

Но на самом деле на меня никто не обращал внимания, до меня абсолютно никому не было дела, даже чтобы поиздеваться.

Так продолжалось довольно много времени. На дежурствах мрачной тенью я бродил по аллеям зоопарка, старался держаться, насколько хватало сил. Но в промежутках между сменами я опять и снова проваливался в пустоту и чуял, что вот-вот сломаюсь… Мне с каждым днем было все тяжелее и тяжелее выходить на работу, я снова начал сползать в жестокое уныние. И казалось, никаких сил не хватит, чтобы победить это болото и выкарабкаться на свет. Я чувствовал, что у меня опускаются руки, чавкающая жижа затягивает, сыто урча, и скоро проглотит меня с головой. Я потеряю контроль и все то, что подарил мне ДЕНЬ БОЖЬИХ КОРОВОК… Хотя бы шанс на спасение!

Я понял, что вот-вот дрогну и упаду. ДЕНЬ БОЖЬИХ КОРОВОК дал мне возможность сделать шаг, оттолкнуться, приподняться, но дальше – надо было грести самому… А на это не хватало то ли сил, то ли воли, то ли чего-то жгучего в груди, чего у меня совершенно не осталось.

Несмотря на обретенную работу и бурную суетную деятельность, на самом деле я не выбрался к свету, все эти внешние изменения и телодвижения не дали мне ровно ничего. Моим сознанием по-прежнему владела тьма, и хоть тело боролось и металось, что-то делало, душа по-прежнему сидела в грязной вонючей дыре, в которую я превратил свой дом, пялилась в одну точку и медленно умирала. Я понял, что ни от чего пока не спасся и силы скоро покинут меня.

Мой заботливый адский «опекун» похлопывал по плечу и участливо нашептывал на ушко: «Зря, зря, братан, ты во все это ввязался. Ты же знаешь, что все равно не выдержишь, зачем ты издеваешься над собой? Зачем тебе эти бессмысленные мучения, когда ты все равно вернешься ко мне. Пошли, посидим… плюнем на все и снова будет спокойно и хорошо…»

Я устало сопротивлялся и затыкал ему глотку, эта непрерывная невидимая борьба отнимала остатки сил. А когда нервы не выдерживали перегрузки, все чаще и чаще, проявляя слабость и казня себя за это, я покорно плелся к ларьку, набирал пива, чтобы мозг расслабился, мой неотступный враг прикрыл лязгающую пасть, а я мог хотя бы спокойно поспать, без мыслей и терзаний.

И вот однажды, когда в выходной я в очередной раз пошел за пивом, кое-что случилось, кое-кто внезапно и нежданно пришел мне на помощь.

Путь к заветному магазину шел через кварталы «сталинских» двухэтажек, которые расселили и готовили под снос. Проходя мимо, я вдруг замедлил шаг, мне показалось, что меня окликнули. Я обернулся и прямо перед собой увидел, что в грязном запыленном окне сидит огромный белоснежный кот с разноцветными глазами и глухо кричит, точнее – стонет, глядя прямо на меня. Наверное, он и раньше пытался привлечь к себе внимание, а я его не замечал в своей сумеречной прострации. Форточка была открыта, но кот не выходил наружу, судя по его истощенности, он вообще давно из квартиры не выбирался. Он наверняка ждал своих хозяев, которые ушли в новый дом и новую жизнь, посчитав его не нужным более элементом. Они были добрые люди, они оставили форточку открытой, чтоб кот мог пойти на поиски новой жизни или хотя бы смерти.

Но кот, видимо, и при хозяевах никогда не выходил из комнаты, поэтому не воспользовался предоставленной возможностью. Он, может, просто боялся даже на минуту покинуть свое жилище и думал своим кошачьим умом: «Вдруг я отлучусь на минутку, а они вернутся меня забрать. Они обязательно вернутся, ведь они все- таки любят меня, надо только быть на месте и ждать…»

Меня насквозь прошило холодом, дрожь пробрала по костям от этих мыслей. А ведь я делаю ровно то же самое. Я сижу в запертой комнате с открытой форточкой и боюсь куда-то идти: «А ВДРУГ ОНИ ВЕРНУТСЯ, а меня нет, они любят меня, надо только быть на месте и ждать».

Но возможно, причина, по которой я так больно и резко среагировал на этого несчастного брошенного кота, крылась совсем в другом. Может быть, причина таилась в последнем отрезке моей прошлой жизни, когда по кусочку, по камешку, по крошке… совсем незаметно начала рушиться, распадаться, улетать в бездну моя Планета. Я, конечно же, спохватился, но было уже поздно.

И главное… Глаза этого белого кота за стеклом… были такие же… как у моего… Рыжего. Такие же точно, необыкновенно умные, будто он знал все тайны Вселенной, все до единой звезды по именам, все тайные тропинки галактик, все маршруты комет и все мои сны наизусть… Как будто бы мой Рыжий вернулся ко мне бегом по радуге, чтобы в тяжелые дни быть рядом и спасти меня от тьмы.

Его глазами на меня снова смотрел КОСМОС.

Кот, кот… Я знаю твои мудреные секреты, ты кричал сквозь стекло не от голода и одиночества, ведь коты… коты скрывают свою боль!

Ты окликнул меня, чтобы я не прошел мимо, потому что увидел мою слабость. Ты не звал меня на помощь, ты – сам решил спасти.

– Опять ты насочинял вонючую кучу пафосного головного мусора! – немедленно пробудился и с ревом ощерился мой нечистый «сосед», протягивая ко мне узловатые когтистые клешни. – Блохастый просто хочет жрать! И нет никакого «космоса» в его глазах.

– Ну и хорошо, – нехотя ответил я, чувствуя, как под бескрайними вековыми льдами упрямо потянулись к свету еще слабые, но с каждым мгновением набирающие силу живые ростки, – если он ПРОСТО хочет жрать, я буду ПРОСТО его кормить. Без «космоса» в глазах.

Темный болотный дух зашипел, оседая, и скрылся в грязных булькающих водах. Но через мгновение на поверхность вырвалась скрюченная когтистая лапа, угрожающе растопырилась, а потом сжалась в кулак.

Что ж… Я нисколько не сомневался, что ты никуда не ушел, мой злокозненный темный «сосед», неистовый дух самоуничтожения! Но как минимум у меня сейчас есть удачный миг, а может, даже удачный час, чтобы попытаться выскользнуть из темницы, пока он затаился на дне.

Надо использовать это время… с пользой!

В тот день я не отоварился в магазине пивом, я купил кошачью еду и бросил коту в форточку. Как же он жадно глотал пищу, с какой болью и благодарностью смотрел на меня своими разноцветными глазами!

Я наблюдал за белоснежным страдальцем за окном и с растущим напряжением осознавал, что мне не просто необходимо найти способ вырваться из темного плена, а надо сделать это как можно скорее.

СРОЧНО и ПО-НАСТОЯЩЕМУ.

Полноценно.

Без поблажек и отступлений.

Не оставляя пожирающим меня сущностям ни единого шанса.

Не уступая им более ни клочка своей изорванной души, ее уже и так осталось совсем немного.

У меня очень мало времени, я как будто почувствовал, как включился обратный отсчет на «адском механизме», уже готовом взорваться и разнести меня в клочья – пять, четыре, три…

Не выкарабкаюсь сейчас – не выкарабкаюсь никогда.

У меня появилась зацепка – мне НАДО кормить этого кота!

Пять, четыре, три, два…

Держаться за нее и не отпускать!

Как бы не тянули меня в бездонное жерло коварные цепкие лапы свирепых обитателей глубин.

Пять, четыре, три, два… один…

Это не просто белый кот в окне…

Это мой Рыжий в самую тяжелую минуту примчался ко мне на помощь из далекого далека, вернулся из запределья, спустился с радуги, и я… Я не имею права его предать!

Пять, четыре, три, два, один… СТОП!!!

Мигающие цифры на «адском механизме» яростно вспыхнули и погасли.

Главное не забывать, что это совсем не победа – они могут включиться в любой момент!

Только попробуешь возгордиться: «Я ПОБЕДИЛ ДЕМОНА», только начнешь торжествующе ликовать и праздновать свою неуязвимость, тут же запылает лютым пламенем во тьме зловещий отсчет: «Пять… четыре… три… Я ЗДЕСЬ!»

Я не избавился от «демона», я всего лишь прогнал прочь его грязную и нахальную служанку, ведьму-депрессию. Но и она не исчезла навсегда, а только отползла от порога, затаилась в кустах, моргает круглыми совиными глазами и ухает во мраке, ожидая добычу…

Мой «всезнающий советчик», мой «неистребимый сосед», мой «вероломный попутчик» и мой единственный настоящий враг – он по-прежнему со мной, только власть его временно пошатнулась.

Он остался в праве говорить – ну а я приобрел право его не слушать!

Я уныло подчинялся темной воле, оправдывая свои слабости универсальным лозунгом побежденных: «Да кому я нужен?». Кому какое дело до того, каким образом я плетусь по своей убогой дороге на кладбище? У меня никого нет, кроме моих «демонов» – а они хотя бы никогда не оставляют меня одного в пути.

Я сам по себе Планета – пустая и необитаемая, болтался себе бессмысленно в темных углах вселенной, куда не проникает свет звезд и давно никого не ждал.