Я хочу вернуться туда…

Майкл стоял со скрещенными на груди руками, нависая над ними обоими, так что сейчас он казался Вавилонской башней, которая вовсе не собиралась падать. Чонсу и Минкё только переглянулись. Иногда Майкл казался по истине страшным.

– Вы бы хоть заранее предупредили, а не говорили это за пять минут до начала, – продолжал он. – Меню-то хоть продумали?

– Да, я набросал тут… – наконец подал голос Минкё, давая заранее приготовленные листки.

Майкл принялся просматривать их, попутно приговаривая: «не то», «а это вообще никуда не годится», «ну, это еще может быть….». Друзья с интересом наблюдали за ним.

– Ладно, – заключил Майкл. – Что-нибудь попробую сделать из вашего… творчества.

Друзья переглянулись – Минкё торжествующе, а Чонсу – с недоверием. Вообще он всегда относился с недоверием ко всяким новшествам и нововведениям. Вот и этот раз не стал исключением, даже несмотря на то, что Минкё заявил, что созданы все условия для колорита (их внешность играла не последнюю роль).

Коротко проинструктировав весь оставшийся персонал, а именно два человека, друзья приступили к нелегкой работе содержателей японского ресторана. Заготовленная Минкё заранее для этого одежда очень подходила для такого мероприятия, и вот, уже через пятнадцать минут было открыто по-настоящему японское кафе. Если не принимать во внимание, что ни одного японца тут не было. Но разве это когда-то останавливало всех владельцев японских ресторанов? Главное – антураж создать. Минкё немного знал японский, поэтому взял на себя нелегкую роль встречающего посетителей человека. Все начиналось хорошо, и посетителей было даже больше процентов на двадцать, но Минкё начал сомневаться в способностях Майкла примерно на десятой минуте после первого заказа. Раньше работая как скоростной робот, Майкл запаздывал по всем своим параметрам. Разбрасывая направо и налево свое «конничи ва», Минкё все погладывал в сторону маленькой кухни, откуда почти не доносилось звуков. Наконец, не стерпев такого нахальства, он решил сам туда отправиться, чтобы проверить, как идет готовка, но на кухне его встретило только веселое бульканье бульона. В голове Минкё пронеслось тысяча предположений и миллион обвинений. Он подумал, что Майкл сбежал, убоявшись неудачи, повернулся на сто восемьдесят градусов, чтобы выбежать и начать искать его, но…

Натолкнулся на самого объекта своего громадного недовольства.

– А ты что здесь делаешь? – искренне удивившись, спросил Майкл.

– Я… – вдруг замялся Минкё. – Я так, зашел спросить, как дела.

– А… Если ты ждешь первые блюда, то можешь относить. Я как раз выходил найти кого-нибудь.

Без лишних слов Минкё схватил предложенные блюда и вылетел из кухни, через уже несколько секунд оказавшись у нужного столика и со словами «Дозо. Ойшику меши агарэ*» поставив все перед посетителями. Так началась дегустация нового производства Майкла. И если не обращать внимание на несколько недочетов, таких как нехватка некоторых продуктов или отсутствие палочек для еды, за которыми незамедлительно был отправлен Чонсу, все шло как нельзя лучше.

Ко второй половине дня посетителей стало только больше, и Минкё уже убедился в том, что открыть на время японский ресторан было не такой плохой идеей. Но это продлилось только до часу дня. Когда в кафе зашел крайне недовольный и отчасти невыспавшийся азиат с довольно широкими для своей национальной принадлежности глазами и приплюснутым носом. Японец. Самый настоящий. Увидев его, вставшего у входа, где его в принципе должны были встретить, Минкё встал столбом на месте, и положение пришлось спасать Йи-фэй. Проведя его к свободному столику, который, к счастью, оказался в самом выгодном расположении у окна, Йи-фэй предложил сесть, даже стул отодвинул. Только после этого японец пожелал сесть, так и не сказав ни слова. Еще через несколько секунд он начал перелистывать с недовольным видом предложенное ему меню. Йи-фэй остался на всякий случай недалеко от него, прекрасно понимая причину такого ступора у Минкё. В отличие от них, Юэ спокойно продолжала выполнять свои обязанности, и, что она думала в этот момент, было ясно только одной ей.

– Спасай! – выпалил Минкё, добравшись до кухни и прикрыв за собой дверь.

– Что такое? – поинтересовался Майкл.

Еще помедлив немного, Минкё подошел к повару и, немного приподнявшись на цыпочках, прошептал в самое ухо суть дела. Порой чертыхаясь, порой попросту переходя на корейский, но рассказал, и Майкл тут же все понял.

– Приготовь свое самое лучшее блюдо, – попросил его Минкё в конце своей сбивчивой речи.

Майкл замолчал на несколько секунд, что-то прикидывая, а потом приступил к своему следующему шедевру. А Минкё, уже немного успокоившийся, вышел в зал, чтобы сказать важному посетителю, что сегодня его ждет вкуснейшее блюдо от их шеф-повара, кстати сказать, его соотечественника.

Потекли бесконечные секунды, сливающиеся в вечные минуты. Минкё, а вместе с ним и Йи-фэй поглядывали на часы, висевшие на стене. Посетителей сохранялось достаточно большое количество, но внимание обоих работников было приковано лишь к одному. И вот, наконец, после тысячного раза, когда кто-то заходил на кухню, блюдо оказалось готово и уже через минуту подано на стол перед важным гостем.

Гость же, помедлив еще немного, взял палочки для еды, которые с трудом раскопали где-то на втором этаже. Еще несколько секунд он непонимающе смотрел на палочки.

– А почему они металлические? – спросил он.

Говорил он на английском, и пока Минкё был ему благодарен за это, но смысла язык не менял. Он начисто забыл, что положены деревянные палочки, вместо металлических.

– Это… – Минкё помялся под грозным взглядом гостя. – Это потому, что для нашего дорогого гостя мы решили подать красивые металлические, а не простые деревянные.

Объяснение никуда не годилось, но на этом вопросы пока закончились, и гость приступил к угощению. Минкё отошел на безопасное расстояние.

Прожевав несколько кусочков тэндон, а именно это блюдо выбрал Майкл, гость остановился и отложил палочки. Проглотив все то, что он так долго жевал, он медленно поднялся из-за стола и пошел в сторону, в какой он безошибочно определил кухню.

* Дозо. Ойшику меши агарэ – Пожалуйста. Приятного аппетита, яп.

Довольно много времени потратив на всякие мелочи и прочую ерунду, которая обязательно может понадобиться, Чонсу, медленно переставляя ноги от усталости, брел обратно в сторону их кафе и одновременно их дома. С полными пакетами покупок и облегченным сердцем он двигался медленнее примерно в полтора раза в обратном направлении, где его, как он был уверен, ждали. За все время своего небольшого путешествия с ним, на удивление Чонсу, ничегошеньки не приключилось. Разве что на него пару раз показали на улице. Тогда он подумал: уж не грязная ли на нем рубашка? Мельком оглядев себя, он убедился, что совсем нет, и рубашка оставалась такой же чистой, как после вчерашней стирки. И он попросту махнул на все это рукой, очень поздно вспомнив, что как раз вчера состоялась премьера тизера к фильму, в котором он принимал непосредственное участие.

Он решил пройти через задний ход, потому что посчитал верхом безрассудства войти в главный, когда день в самом разгаре. Открыв дверь, ведущую прямиком на кухню, Чонсу, стараясь греметь покупками как можно меньше, вошел в маленький коридор. Поставив все свои пакеты на ближайшую тумбочку, он прошел на кухню, чтобы немного передохнуть, но только ему стоило зайти…

– А вот и наш шеф-повар! – донеслись до него слова, произнесенные Минкё.

В одну секунду Чонсу оглядел всех, находящихся в сердце их заведения. Майкл, замерший с поварешкой в руке, Минкё, пропускающий какого-то гостя, и, собственно, сам этот гость. Он не сразу уловил смысл сказанного, но, только поняв, что от него хотят, замер на месте с полуоткрытым ртом.

– Он у нас почти не говорит, соблюдает заветы дзен-буддизма, – продолжал Минкё.

Гость только хмыкнул на это, незаметно приблизившись на пару шагов к Чонсу.

– А почему он в обычной одежде? – спросил гость.

– Он выходил за свежими продуктами, – не моргнув глазом, ответил Минкё. – Он никому не доверяет выбор ингредиентов… А что вы хотели узнать?

Гость хмыкнул еще раз, уставившись прямо на Чонсу. Тот продолжал стоять, не произнося ни звука.

– Я просто хотел спросить, какой секретный ингредиент вы добавляете в тэндон? Понимаете, я пробовал это блюдо во многих ресторанах, но у вас выходит просто несравненно! Замечательно!

Чонсу замялся, помолчал еще немного, кинул взгляд на Минкё, который активно показывал ему жесты, которые можно было расценивать, как необходимость нести всякую чушь. Такое уже было однажды, когда они оба попались на том, что пришли в школу немного выпивши, и Минкё пытался подсказать слова своему другу, скрывшись за спиной учителя. Это было в первом классе старшей школы, когда им казалось, что им уже все можно. Сейчас ситуация немного напоминала, ту, давнишнюю.

– Киджи мо наказуба ута ремаи*, – вдруг произнес Чонсу.

Эти слова возникли откуда ни возьмись, уроки японского уже давно выветрились из его головы, и сам этот язык он знал хуже, чем английский. На лице Минкё отразились отголоски облегчения.

– Простите, наш повар почти не говорит по-английски, – вступил Минкё. – Так что, наверное, лучше ответит его помощник.

Новоиспеченный заговорщик кивнул в сторону Майкла, которому наконец-то дали слово, и чем он тут же воспользовался, уже немного заскучав от всей этой сценки. Во всех красках и не только Майкл принялся рассказывать о процессе создания своего шедевра, умолчав о главном ингредиенте, который назвал секретным. Минкё и Чонсу к тому времени уже успели достаточно успокоиться и даже свободно вздохнуть, когда гость сказал:

– Теперь я полностью доволен вашей кухней. Знаете, я ведь почти совсем не знаю японского языка… – вдруг добавил он, перейдя на откровенности. – Родители увезли меня оттуда еще в детстве. Но отличить настоящий тэндон от подделки я могу. Я обязательно напишу о вас хороший отзыв.

Сказав это, он ушел обратно доедать свою вкусную трапезу, обдумывая правильные слова для отзыва. Если ненадолго заглянуть в его интереснейшую жизнь, то выяснится, что он является многоуважаемым ресторанным критиком, и дорогого стоит получить его положительный отзыв. Но этим можно и ограничиться.

– Ну и зачем ты меня выдавал за повара? – тут же накинулся на Минкё его друг.

– Просто ты единственный человек, которого он еще не видел.

– А по-японски зачем просил говорить?

На этой фразе Майкл вернулся к своим поварским делам, потому что совершенно ничего не понимал – друзья опять перешли на родной язык. За более чем полгода он не выучился даже тому, как сказать «привет». Впрочем, и Минкё не особо этому учил.

– На каком языке говорят японцы?

Чонсу уже открыл было рот, чтобы сказать очевидную вещь, но Минкё прервал его, продолжив говорить поучительным тоном:

– Поэтому надо было убедить нашего дорогого посетителя в твоей подлинности. Кстати, – немного подумав, добавил он, – ты что, умеешь говорить по-японски?