33 – несчастье? Карибский кризис

– Видимо, в этом состоянии инстинкт самосохранения сработал, – сказал я.

Тем временем Вася допил пиво и выбросил банку в урну.

– Ну, раз не пьешь, ты не против, я твою банку тоже выпью? – спросил Вася, повернувшись ко мне вполоборота.

– Да, конечно, пей.

– А я, ты знаешь, тоже нечасто, вот тебя встретил, повод есть, а так, все время на работе. Если честно, забыл, когда вот так посидеть, поговорить можно было. Всё дела, дела какие-то, – Вася многозначительно посмотрел в небо, будто искал там ответ. Затем он снова отхлебнул из банки и глубоко вздохнул.

– Да нет проблем. Я же не осуждаю, ты пойми, что это моя история. Мне вот хватит, достаточно. Это же не значит, что я хороший, а ты плохой, – я улыбнулся и посмотрел в сторону железнодорожных путей.

Диспетчер объявила по громкой связи о прибытии электропоезда.

– Вот и мой поезд уже скоро, – сказал я, решив нарушить неловкое молчание.

Так обычно делают, когда хотят сменить тему. Говорят что-то вроде: «смеркалось», или «чудный вечер». В надежде, что собеседник поймет и поддержит эту нить разговора, позволив увести его в сторону.

Вася допил вторую банку напитка и смял банку. Затем повернулся к урне и бросил ее туда. Его взгляд остановился на асфальте рядом с урной. Вася нагнулся и поднял что-то с асфальта.

– Смотри, – сказал Вася и протянул мне серебряный крестик. – Кто-то, видимо, обронил.

– Да, неожиданная находка, – сказал я.

– Возьми себе на память. Тебе он в дороге больше пригодится, – сказал Вася и отдал мне крестик.

Я хотел отказаться, но крестик – это не пиво, и я принял подарок.

– Спасибо, Вася, неожиданно, конечно.

Затем пожал руку Васе и положил крестик в отсек кошелька.

Мне показалось, что это хороший знак для моего путешествия. Высшие силы будут мне помогать и сопровождать.

Пока мы говорили, к вокзалу прибыл мой поезд.

– Ну что же, Вася, пора прощаться. Спасибо, что встретил. Спасибо, что проводил. Мне очень приятно и радостно. Ведь именно ты заразил меня морской романтикой, точнее сказать, пробудил ее ото сна.

– Да ладно, чего там, – сказал Вася смущенно. – Рад встрече, приезжай к нам жить, мне кажется, тебе здесь понравится. Ну и пиши, как вернешься. Интересно, как там у тебя все сложится.

Мы пожали руки и обнялись на прощанье.

Я зашел в электричку, двери вагона закрылись, и поезд тронулся, оставляя в темноте вокзал.

Вася махал мне на прощанье, пока совсем не скрылся из виду.

Я еще какое-то время стоял в тамбуре, прежде чем отправиться искать свободное место в вагоне. Я, как мог, старался отсрочить момент расставания с привычным.

Не знаю, как объяснить. Быть может, подойдет сравнение: как если стоять на высокой-высокой снежной горке, чтобы скатиться, но в последний момент передумать и пытаться ухватиться за лёд. Всё, момент упущен, водоворот событий уже не остановить! Но ты цепляешься из последних сил. Внутренний голос тоненьким голоском шепчет… Но в стуке колёс по рельсам я не мог разобрать его слов. Ехать или не ехать?..

В моих воспоминаниях вдруг всплыл разговор с коллегой по работе месяц назад. Мы ехали на её автомобиле домой, и я неожиданно для себя спросил.

– Елена Павловна, а сколько стоит ваша машина?

– Триста пятьдесят тысяч, а тебе зачем? – спросила она удивлённо.

– Да я вот думаю, может, зря я на Карибы собрался. Может, как все, купить машину да ездить на работу, домой, девчонок возить… – спросил я, глядя на неё.

– Ты что! Это же твоя мечта, машину всегда успеешь купить, а у каждой мечты есть свой срок, – сказала Елена Павловна, ловко выворачивая руль. – Сам посуди, ну что ты купишь на двести или двести пятьдесят тысяч? Так, средненькую «тойоту» б/у, а тут – воспоминания на всю жизнь! МЕЧТА сбудется!

Вся жизнь проносилась у меня перед глазами в бликах на стёклах вагона. Я чётко ощутил, что вот он – переломный момент моей жизни.

Зачем нужны эти переломные моменты? Я думаю, чтобы мы как можно больше ценили жизнь. Радовались мелочам. Не обижались из-за пустяков. Дружили изо всех сил, доверяя друзьям самое сокровенное. Обнимали не руками, а душой.

Вася был как проводник Харон в другой мир, только вместо монет он дал мне серебряный крестик. Я зашел в вагон, сел и закрыл глаза.

Глава 6. Терминал

В аэропорту неожиданно возникли проблемы с багажом. Оказалось, что я лечу с пересадкой на самолётах разных авиакомпаний, и поэтому нужно сдавать багаж в определенной зоне. Я же прошел не там досмотр и теперь был вынужден ждать офицера безопасности аэропорта, чтобы вернуться обратно в зону досмотра, снова пройти всю процедуру и сдать багаж в нужном месте.

С одной стороны, это жутко неприятно – начинать путешествие с таких проволочек. С другой стороны, я увидел жизнь персонала аэропорта изнутри. Как проходят стюардессы и пилоты в зону отправки. Все выглаженные, как с иголочки; ботинки сверкают в свете фонарей коридора. С маленькими одинаковыми чемоданчиками на колёсиках. У пилотов фуражки с золотистыми кокардами, а у стюардесс аккуратные пилотки и шарфики, элегантно повязанные на шее. Так как терминал на зарубежные рейсы, на посадку проходил персонал разных авиакомпаний. Синяя форма русских стюардесс сменялась красной – это продефилировали стюардессы из Англии. А вот на смену им идут в абсолютно чёрной форме пилоты и стюардессы из Нидерландов. Форма подогнана, каблучки цокают, а улыбки у всех, как у голливудских звёзд. Любо-дорого посмотреть, одно загляденье.

Глядя на пилотов, я вспомнил, как однажды познакомился с курсантами лётного института гражданской авиации. Мы летели из Красноярска в Ульяновск. Рейс долгий, лететь скучно, ноги затекли.

– Паха, пошли, покурим, – позвал меня с хитрым прищуром Санёк, невысокий коренастый парень.

– Куда? Мы же в самолёте… – шёпотом в темноте спросил я.

– В туалет… – сказал Санёк.

– Там же дат-чи-ки… – по слогам выговорил я шёпотом.

– Они давно уже не ра-бо-та-ют… – издеваясь над моей интонацией, сказал Санёк.

Пока все в салоне спали, мы, закрывшись в маленькой кабинке туалета, выкурили одну сигарету на двоих.

– А запах? – испуганно спросил я.

– Сейчас у-стро-им… – Санёк направил освежитель воздуха под потолком в сторону клубов дыма и нажал кнопку на сливном бачке. Через минуту в туалете пахло пластиком, мылом, с лёгким привкусом озорства.

Мимо меня прошагали несколько уборщиков, ремонтников и упаковщиков багажа. Отдельный, невидимый посторонним внутренний мир аэропорта жил своей жизнью.

Это было, как в настоящем фантастическом фильме. Барокамеры с отпечатками пальцев, спецтумбы с отметкой пропусков. Забавно слушать диалоги сотрудников, видимо, проходивших за день этот маршрут не в первый раз.

– Слушай, там штуцер на третье полетел, чуть всю ленту не заклинило, – сказал невысокий парень в синей форме.

– Да л-л-л-ладно, а ты ч-ч-ч-чего? – спросил его мужичок с плюгавой бородкой, прикладывая пропуск к терминалу.

На секунду работники покосились в мою сторону и зашли в барокамеру. Не знаю, может это они передо мной такой цирк устроили, а сами втихаря так пробегают. Все же думаю, что нет. Там же камеры кругом.