Историйки с 41-го года

– Чего она, проклятая, так напугалась? – спросил ветеран у врача, а тот с негодованием ответил:

– Она знала, что попадет тогда в вечный огненный Ад! А не в Рай – где твои товарищи-однополчане.

Секретная каша

В день Победы над фашизмом немецкий флаг трепетал на ветру и низко склонился перед советским красным стягом. Увидев на параде идущую по площади торжественную мощную военную технику, а впереди всей колонны походную солдатскую кухню с котлом и черпаком, он громко прошуршал, скользя полотнищем по брущатке:

– Теперь-то я понимаю, почему мы потерпели крах в войне! Во всем виновата ваша секретная гречневая каша! Она всегда в самый тяжелый момент боя приходила на позиции красноармейцев и заполняла их пустые котелки. Они со смаком ели кашу, а ее аромат доносился аж до наших солдат, которые после этого уже не могли сражаться. Довольствуясь приятным дуновением гречневой каши, все думали, как бы ее вкусить. От приятного запаха разыгрывался аппетит, и мы тоже устраивали обед с галетами. А у вас после перекуса еще гармошка весело играла, и смех из окопа разносился. Каша сил красноармейцам прибавляла, и они гнали нас с боем туда, откуда мы пришли. Мы отступали.

– Да не в гречневой каше тут дело, – ответил красный стяг. – А в силе солдатского духа и его народа. Они хотели прогнать всех врагов, напавших на нашу Родину, и недоброжелателей, не желающих процветания нашей стране.

И, подумав еще, стяг добавил:

– И что вы не додумаетесь до этого. Каждый раз приходится вам твердить одно и то же.

Кирзовые Сапоги

Два неразлучных брата, Кирзовых Сапога, разговаривают друг с другом:

– Вот стоим мы с тобой и никому не нужны, а раньше ни один Солдат не обходился без нас. Всю войну страшную с тобой прошагали: взрывы, огонь, грязь на себе испытали, все голенище у нас обожженное. Устали мы.

– А война закончилась, натерли нас ваксой до блеска и поставили в чулан.

– А мы еще крепкие, могли бы пригодиться!

Недолго горевали Сапоги, однажды их надели на ноги, и они пошли, не зная куда:

– Неужели опять война? – встревожились.

Пришли они в лес, воздух чистый, без гари и огня, трава мягкая, Сапогам идти легко. Деревья в зеленой листве медом пахнут. Птицы весело щебечут. Кузнечики стрекочут. Бабочки на Сапоги садятся, дружно крылышками машут. Долго ходили Сапоги по лесу, по полянкам, радовались, как все вокруг красиво, и совсем не устали. А хозяин за это время набрал полное лукошко грибов.

– Вот бы всегда так было! – сказали Сапоги.

Пепел

Костер угасал и, грустно вздохнув, произнес:

– Я много сделал добрых дел. Согревал всех возле себя. Пищей и чаем угощал со всей теплотой. Не было случая, чтоб я не выручил заблудившегося. И кто бы не был рядом со мной, всегда уходил молча. Так и не увидев, что я ему отдал всего себя и стал пеплом.

Сын отечества

Обгоревший комсомольский билет с сохранившейся на нем фотографией нашли с останками солдата, погибшего в Великой Отечественной войне. Его положили на белоснежную простынку, а простынку – на траву, покрытую утренней росой.

Билет еще не понимал, что происходит после многих лет забвения, и спросил:

– Что случилось и почему ты такая влажная?

– Мы ищем погибших на войне и забытых солдат. А влажная я от слез, потому что плачу, видя все это. Солдат-то на фотографии – совсем молодой, если бы не война, дожил бы до сегодняшнего дня.

– Я его знаю с того времени, как только его приняли в комсомол, – продолжал разговор билет. – Он в тот же день пошел добровольцем в армию. Его быстро научили военному делу и сразу направили на фронт. Враг был близко от города, и он попал в самое пекло, кругом все взрывалось и горело. Танки неприятеля наступали. Страшно было. Он меня в нагрудном кармане держал, все прижимал, чтобы я не выпал. Однажды взял бутылку с горючей смесью и пополз к танкам. Первый танк он поджег, а второй не успел уничтожить, танк наехал на окоп, и солдат погиб.

Тут простынка наклонилась над комсомольским билетом, протерла его, и ей показалось, что глаза солдата на фотографии ожили.

– Теперь солдат не будет без вести пропавшим, – вздохнула она и обняла его своим уголком.

Захоронили солдата с почестями. На гранитной плите вычеканили: «Вечная память сыну Отечества».

А комсомольский билет с фотографией героя выставили на аллее Славы.

Самоходная Пушка

Закончилась война. Наступила мирная жизнь.

Гора оружия, больше не нужная для боев, готовилась на переплавку. Здесь находилась и многочисленная техника, среди которой был вражеский танк «Тигр», искореженный снарядом. Танк увидел перед собой самоходную Пушку, которая прострелила его мощную броню, и проскрежетал:

– Это ты меня в последнем сражении подорвала. Я узнал тебя. Ты в предыдущих боях не счесть сколько наших уничтожила… А теперь вот из меня будут мирные детали делать, мост разрушенный восстановят. А ты-то почему тут оказалась?

– Да мне тоже нелегко было воевать с вами, – отвечала Пушка. – После каждого выстрела по немецкому танку пороховая гарь от снаряда все пространство в самоходке заволакивала, дышать было нечем. У моего командира-капитана глаза слезились от дыма, весь в поту был от перегретого мотора, лицо черно от копоти, а все равно не прекращал бить вас, захватчиков. Как-то он открыл люк, чтобы вдохнуть глоток свежего воздуха, и рядом бомба вражеская взорвалась, капитана ранило. После этого я его не видела. А вскоре победа пришла, фашистов разгромили, я стала никому не нужна вот и нахожусь здесь.

В этот момент к самоходной Пушке подошли красноармейцы. Ее помыли, почистили, от самого низа до верхнего люка, покрасили в белый маскировочный цвет и поставили на постамент в центре города, который она защитила от врага. Рядом с ней укрепили мраморную плиту с высеченными заслугами об уничтоженных ею вражеских танках и немецких полках, тех, что вероломно напали на нашу Родину.

Люди – взрослые и дети – подходили к пьедесталу и восхищались храбростью Пушки, а она с грустью воспринимала эти хвалебные слова и твердила:

– Командира благодарить надо, он герой, а не я! – и тосковала, вспоминая его. – Где сейчас мой капитан, с которым я прошла через все невзгоды войны… Мы с ним были неразлучны. Порой день и ночь вели бой с неприятелем… он даже спал всегда рядом…

И тут к ней подошел военный, весь в орденах и со звездой героя. Он обошел вокруг самоходки и доброжелательно похлопал ее. Когда герой поднял голову, она узнала в нем своего боевого товарища – своего капитана. Он обнял ее – Пушку, низко, по-мужски склонил над ней голову и, не стесняясь, заплакал. Если бы сейчас у самоходки было в моторе горючее… Она бы тоже завыла от встречи с командиром и от нахлынувших воспоминаний.

Вскоре и на ее броне нарисовали большой Орден Победы за мужество и героизм.

Конверт треугольником

На почте убирали старые, запыленные, никому не нужные мешки. Когда их перетряхивали, вдруг выпал конверт, сложенный треугольником. На нем был только адрес воинской части и кому доставить.

Так это письмо с фронта, со времен Великой Отечественной войны! – воскликнул почтальон.

Конверт, оказавшийся в груде пересылочного материала, глубоко вздохнул:

– Как долго я добирался, пожелтел весь, хорошо, что адрес назначения сохранился.

– Кто ты и откуда? – стали расспрашивать его красивая открытка и конверт, оклеенный изящными марками.

– С фронта я. Меня солдат в окопе на прикладе винтовки писал, поэтому все буквы неровные. Да и где ему было приладиться – кругом грязь, копоть, взрывы, пули свистят. Успел он только сложить письмо треугольником и в атаку опять пошел.

– А что там написано? – поинтересовалась открытка.

– Да совсем немного: «Дорогая Анюта, скоро войне конец. Последний бой. Жди. Целую. Петр».

– Ты долго пролежал в мешке и не знаешь, что война давно закончилась. Да и Анюта, наверно, вышла замуж и дети у нее появились. Ты – без вести пропавший. Лежи уж здесь и не беспокой ее налаженную жизнь!