Падение

Услышав, как скрипнула кушетка у меня за спиной, я поняла, что Джекс поднялся.

– Там дождь, – произнес он. – Я тебя подброшу. Пошли.

Повернувшись, я увидела его массивный силуэт в дверном проеме. Он натягивал серую футболку, на которой виднелись разрывы и пятна крови.

Господи. Я едва не задохнулась, увидев, как напряглись мышцы его живота, проследила взглядом за V-образными линиями, которые исчезали под шортами. Футболка сидела на нем свободно, но ее короткие рукава облегали бицепсы. Высокий, в меру мускулистый, он был просто идеален. И я готова была поспорить, что любая женщина думала то же самое, глядя на него.

Чистый секс.

Я отвернулась к шкафчикам, пытаясь замедлить дыхание и не думать о нас с Джексом вдвоем в машине.

«Я подброшу тебя». Я покачала головой. Ага, черта с два.

– Все в порядке, – пробормотала я, не поворачиваясь к нему. – Я позвоню Шейн.

– Даже не думай вынуждать свою сестру сесть за руль в такую погоду, – произнес он своим размеренным низким голосом, в котором послышалась угроза. – Иначе мне придется придумать что-нибудь еще, чтобы снова поставить тебя на колени.

У меня вытянулось лицо, а во рту пересохло. Маленький засранец.

– Не зли меня, Кейси. Я буду у входа через пять минут.

И с этими словами он исчез.

Машина Джекса когда-то принадлежала Джареду. Я столько раз видела ее за эти годы. Хотя она была старше, чем «камаро» Лиама, но определенно крепче. Или, возможно, просто так казалось. Я помню, как сидела в машине Лиама на светофоре и у меня было такое ощущение, что вот-вот откажет мотор или случится что-нибудь еще в этом роде. Она даже двигалась так, будто в любой момент заглохнет.

Но в черном «мустанге GT» Джекса я чувствовала себя так, словно сидела в турбореактивном самолете, прочном как сталь. Автомобиль с легкостью скользил сквозь пелену проливного дождя. Из-за черного цвета салона создавалось впечатление, будто ты в пещере. Косые струи дождя били в лобовое стекло. Я почти ничего не видела впереди, так как дворники с трудом справлялись с таким потоком воды.

Но эта машина оказалась надежным убежищем от дождя, который хлестал по крыше сверху, а брызги из-под колес отдаленным эхом стучали по кузову.

Находясь в тепле и безопасности, я все еще никак не могла унять нервную дрожь, от которой волоски на моих руках стояли дыбом. Я сжала ткань своей юбки в кулаках и смотрела невидящим взглядом в окно.

Он был слишком близко. И – я вытерла ладони о свои теплые бедра – недостаточно близко.

– Вот, – заговорил Джекс, и я вздрогнула. Он протянул руку за полотенцем, лежавшим на заднем сиденье и бросил его мне. – Оно чистое.

Ну, разумеется, чистое. Джекс мог время от времени запачкать руки, но его одежда и автомобиль – во всяком случае, судя по тому, что я видела, – были безупречны. Черт, даже его дом выглядел девственно чистым.

– Спасибо, – сказала я, поймав полотенце у груди.

Хоть какое-то занятие. Все что угодно…

Я нагнулась и вытерла ноги, а потом сняла шлепанцы и насухо промокнула ступни.

Я не успела промокнуть насквозь, да и Джекс подъехал максимально близко к школьному входу, но мне все же досталось. Одежда была в мокрых пятнах размером с монету, а пряди волос прилипли к шее и плечам.

Вытерев бедра, я прислонилась спиной к сиденью и отерла капли воды со своих голых рук.

Вытираясь, я чувствовала, что Джекс наблюдает за мной.

Повернувшись, я положила полотенце на заднее сиденье и замерла, когда в полной тишине у меня в животе раздалось урчание – доказательство того, что я ничего не ела с раннего утра.

Черт. Я снова повернулась и пристегнула ремень, надеясь, что он ничего не слышал.

Но нет.

– Ты голодная? – спросил Джекс, бросив взгляд в мою сторону. – У меня есть что перекусить, если хочешь.

– Нет, все в порядке, – пробормотала я, не глядя на него.

И тут у меня в животе снова заурчало. Я закрыла глаза и обхватила себя руками, вжавшись в сиденье.

– Господи, – усмехнувшись, он снова протянул руку и достал из сумки на заднем сиденье пластиковый контейнер.

– Ешь, – скомандовал Джекс, поставив его мне на колени.

Я поджала губы. Почему он говорит со мной таким снисходительным тоном?

– Все нормально, – сказала я, отворачиваясь к окну. – Я все равно скоро буду дома.

– Значит, домой я тебя могу отвезти, но еду мою ты есть не станешь?

Мои глаза округлились, я посмотрела на него.

– Ты же сам заставил меня поехать с тобой, – заметила я, а потом тихо добавила: – Я благодарна, разумеется. – И покачала головой, не сумев сдержать улыбку. – Ладно, – проворчала я, – поем.

И в считаные секунды я сняла с контейнера крышку и удивленно уставилась на ломтики арбуза, лежавшие внутри. Взяв ломтик двумя пальцами, я пошутила:

– Фрукты? Я никогда не представляла тебя нарезающим арбуз, Джекс.

– Но в других сценах ты меня представляла, – невозмутимо произнес он, и на его лице появилось такое выражение, словно ему было все обо мне известно.

Переключив передачу, он устремился вперед, а я закатила глаза, не желая развивать эту тему, поднесла к губам ломтик арбуза и откусила половину. Мне нравилось ощущение его зернистой поверхности на языке. Рот заполнился сладким соком, и в животе снова заурчало, на сей раз одобрительно.

Проглотив сок, я едва не рассмеялась и вовремя прикрыла рот рукой: я и не думала, что была настолько голодна.

– Очень вкусно. Спасибо.

Но когда я взглянула на Джекса, от моей улыбки не осталось и следа. Он сосредоточенно смотрел на дорогу, и его лицо было похоже на маску. Казалось, он был чем-то рассержен. Машина замедлила ход, и в его прищуренных глазах появилось странное выражение.

– Я что, ем твой обед? – спросила я, внезапно тоже разозлившись на то, что он вынудил меня это съесть. – Я же сказала тебе, что все в порядке…

– Ешь, – оборвал меня он, – пожалуйста.

Он сглотнул, и его кадык дернулся. Ему было явно не по себе.

Я не понимала, чем вызвана эта перемена в его настроении, и не знала, что мне делать. Поэтому просто продолжала жевать, ощущая, как заполняется пустота в желудке. А Джекс вел автомобиль по запруженным улицам.

Заиграла композиция The Deep End группы Crossfade, и я отдалась собственным мыслям, почти не пытаясь скрыть, что наблюдаю за ним.