Суд присяжных во Франции

Свободные люди могли быть судимы сеньором и его бальи или прево, но иногда им было выгоднее, чтобы их судили свои пэры – сеньор предоставлял им данное право специальным законом. В этом случае пэрами выступали другие свободные люди – вилланы. Виллан мог получить право быть судимым пэрами и другим способом, начиная с момента, когда он мог купить лен, если он располагался на своем свободном феоде, по меньшей мере в делах, касающихся этой земли, он мог быть судим только другими вассалами, держащими феоды у того же сеньора. Вероятно, он мог бы потребовать этой же привилегии в уголовном процессе, возбужденном против него. Сервы не пользовались правом на суд равных.

Осуждение пэрами с XIII века постепенно исчезает. Благородных, как и простонародье, стали судить бальи и прево. К XV веку обычай осуждения пэрами практически исчез. Ж. Бернарди, ссылаясь на произведения Агиессо, приводит некоторые примеры осуждения пэрами во Франции. 13 июля 1371 года был вынесен приговор в отношении Камеля, проживавшего в Обиньи, обвиненного в изнасиловании; в 1384 году был вынесен приговор в отношении Копиуса, также по делу об изнасиловании; и приговор в отношении Симона Лемера при участии 24 пэров был вынесен в 1390 году.[175 - Bernardi J. E. De I'origine et des progres de la le?gislation fran?ais ou histoire du droit public et prive? de la Fran?e, depuis la fondation de la monarchie gusque et compris la re?volution. P. 129–132.] Как видно, суд пэров существовал во Франции вплоть до начала XV столетия.[176 - Ж. Бернарди писал: «В пятнадцатом веке я не вижу нигде осуждения пэрами в делах уголовных, если только не для некоторого сорта привилегированных людей, которые не имеют нужды в том, чтобы я ими занимался, они могут вполне достаточно этим заниматься сами, но основной корпус нации потерял обычай своего права, народ перестал существовать, в некотором роде, народ не судил больше народ, когда речь шла о его жизни; этот оплот свободы граждан разрушен, и остались его руины, столь обезображенные, что трудно их узнать сегодня, чтобы произвести их монтаж в таком же порядке, как когда-то…» (Ibid. Р. 132).]

Отдельно следует остановиться на городах. Города, получавшие от своего сеньора право на самостоятельное управление, назывались коммунами. К старейшим коммунам относились Ман, Камбре, Нуайон, Бове, Сент-Кюантен, Лаон, Амьен, Суассон, Реймс. В коммунах была своя собственная юстиция, которую осуществляли мэры, эшевены, присяжные (des jures), название которых в разных коммунах различалось. Иногда сеньор мог послать своего прево присутствовать в судебном заседании, но приговор выносила коллегия народных представителей. Присяжные (jures) или пэры выполняли двойную функцию, они были и судьями права, и судьями факта. Они клялись отправлять правосудие согласно внушению своего сознания. Членов коммуны не принуждали судиться за пределами коммуны – они были подсудны только собственным гражданам.

На севере Франции ряд городов пользовался теми же правами без предоставления им специальной хартии. Эти города назывались эшевенажи, к ним относились Лиль, Дуэ, Аррас, Сент-Омер, Теруан. Буржуазия коммун и эшевенажей, преследуемая в уголовном порядке, должна была судиться их муниципальной юстицией, чтобы обвинителем выступал буржуа. Этот принцип осуждения выбранными представителями города и являлся признаком осуждения пэрами.

Другие города также имели муниципальную юстицию, однако без таких широких привилегий. Они оставались подсудными сеньорам или королю, и буржуа представали перед их судом. Однако и эти города также добивались хартий, предписывающих, чтобы судьи прибавляли к себе некоторое число прюдомов, бони омине, проби омине, взятых из представителей буржуазии и выбранных ею. Таковы были города центра Франции и Франсше-Комте. Париж также обладал муниципальной юстицией такого рода.

На юге города имели консулов, которые были обычными судьями и администраторами городов, часто сеньоры закрепляли рядом с консулами своих собственных офицеров и представителей. Здесь, на юге Франции, жизнь городов напоминала социальную жизнь итальянских городов. Каркассон получил консулов в 1107 году, Безьер – в 1121 или 1131 году, Монпелье – в 1141 году, Ним – в 1141 году, Нарбонн – в 1148 году, Кастре – в 1160 году, Арли – в 1141, Авиньон – в 1146 году. Консулат исполнял значительную часть судебной власти. В совещаниях консулам ассистировали различные советы, составленные из людей, представляющих население городов.

Причину прекращения осуждения пэрами Ш. Монтескье видит, прежде всего, в возрождении римского права: «…но когда появился запутанный кодекс Установлений и другие произведения юриспруденции, когда было переведено римское право и началось преподавание его в школах, когда положено было начало искусству делопроизводства и законоведения, когда появились стряпчие и юристы – тогда пэры и старшины не были уже более в состоянии чинить суд. Пэры стали уклоняться от исполнения обязанностей, да и сеньоры неохотно созывали их; к тому же судебные разбирательства превратились из блистательных действий, приятных дворянству, занимательных для военных людей, в судебную процедуру, которой они не знали да и знать не хотели. Суды пэров стали выходить из употребления, а суды бальи – распространяться. Сначала бальи не судили сами; они производили дознание и произносили приговор, вынесенный старшинами; но так как старшины не в состоянии были теперь судить, стали судить сами бальи. Это изменение облегчалось тем, что у всех на глазах имелась практика церковных судей; каноническое право и новое гражданское право одинаково содействовали устранению пэров»[177 - Монтескье Ш. Избранные произведения. М., 1955. С. 638–639.].

Ш. Монтескье замечает, что какого-либо акта, отменяющего суд пэров, не появилось: «Итак, вовсе не закон воспретил сеньору иметь свой суд и не закон отменил деятельность пэров в этих судах; не было такого закона, который предписал бы учреждение бальи и предоставил им право суда. Все это совершалось мало-помалу, силой обстоятельств. Знание римского права, судебных решений, собраний вновь записанных обычаев – все это требовало изучения, на которое неграмотные дворяне и народ были неспособны»[178 - Монтескье Ш. Избранные произведения. М., 1955. С. 639.]. Останавливаясь на правилах судебного поединка, к которому прибегали в качестве апелляции на неправый приговор[179 - «Обвинение пэров в неправом решении подвергало тяжущегося немалым опасностям. Если он ждал постановления и произнесения приговора, ему приходилось выходить на поединок со всеми пэрами, которые обязывались решить дело по справедливости; если он высказывал недовольство раньше, чем все судьи произносили свое мнение, ему приходилось драться с теми из них, которые были одного мнения. Чтоб избегнуть этой опасности, он обращался к сеньору с просьбой приказать, чтобы каждый пэр произносил громко свое мнение, и как только один из них высказывал, то прежде чем второй успевал сделать то же, тяжущийся объявлял его лжецом, злонамеренным и клеветником. В таком случае ему приходилось драться только с одним этим судьей.Дефонтен предлагал, чтобы прежде обжалования неправого решения давали высказать свое мнение трем судьям; но он не говорит, чтобы следовало выходить со всеми тремя на поединок, и еще того менее – о случаях, в которых приходилось бы драться со всеми, кто объявлял, что они одного с ними мнения. Различия эти происходят оттого, что в то время не существовало обычаев, вполне тождественных. Бомануар говорит о том, что происходило в Клермонском графстве, а Дефонтен – о том, каких порядков держались в Вермандуа…Судей или пэров, побежденных на поединке, не подвергали смертной казни и не отсекали им членов; жалобщик же наказывался смертью, если дело было уголовного характера» (см.: Монтескье Ш. Избранные произведения. С. 617–618).Ш. Монтескье также указывает, что «обязанностью вассала было драться и судить, причем обязанность эта была такого рода, что судить значило драться» (Там же. С. 619). Судебный поединок, по утверждению Ш. Монтескье, широко использовался по закону Гундобада у бургундов (Там же. С. 603). Закон салический не допускал доказательства посредством поединка, законы же рипуариев и почти всех варваров принимали его (Там же. С. 601).], Ш. Монтескье указывает на усилия королей, направленные на прекращение этого обычая.

В первой половине Республики в Риме уголовный процесс вели магистраты, но обвинительный приговор магистрата мог быть обжалован в народное собрание, при этом народное собрание в своей деятельности руководствовалось только своими чувствами.[180 - Покровский И. А. История римского права. СПб., 1999. С. 169.]

Во второй половине Республики народные собрания заменили постоянные судебные комиссии (quaestiones perpetuae)[181 - Покровский И. А. История римского права. СПб., 1999. С. 170; Чельцов-Бебутов М. А. Курс уголовно-процессуального права. С. 143.].

В инструкциях этим комиссиям определялись преступления, для расследования которых были созданы данные комиссии, и наказание, следующее за конкретное преступление. Каждая комиссия находилась под председательством особого претора (praetors quaestiores) и состояла из большого числа присяжных (judices), которые выбирались председателем при участии обвиняемого и обвинителя из особого списка (album judicum). Претор имел право решить дело единолично в следующих случаях: 1) когда обвиняемый в стадии in jure[182 - В данной стадии претор выслушивал обвинителя, а затем сообщал обвиняемому сущность требования и опрашивал его. При отрицании обвиняемым вины претор рассматривал доказательства, представленные обвинителем, объявлял, что жалоба принята, и назначал день для явки.] признал свою вину; 2) когда преступник схвачен на месте преступления (in flagrante delicto); 3) когда совершилось преступление, не предусмотренное ни одним из судебных законов, учреждавших специальные комиссии для разбора отдельных категорий дел. Если претор в этих случаях постановлял приговор, подсудимый имел право обратиться к народному собранию с жалобой.

Производство в суде, т. е. следующая стадия (in judicio), начиналось с составления по жребию списка судей (присяжных), при этом стороны имели право отвода судей. После этого дело рассматривалось по существу. Процесс был устным, открытым и состязательным. Первое слово предоставлялось обвинителю, затем выступал защитник, следующая часть процесса сводилась к проверке доказательств. Проводился допрос свидетелей. Свидетели допрашивались сторонами, при этом первой вела допрос та сторона, которая вызвала свидетеля. Свободные свидетели давали перед допросом присягу. Рабы подвергались пытке. После свидетельских показаний выступали ходатаи с похвальными речами в пользу той или иной стороны, затем представлялись и рассматривались письменные доказательства. После этого начиналось совещание судей (присяжных).

Закон не устанавливал никаких правил для присяжных, которыми они должны бы были руководствоваться при оценке доказательств. Они принимали решение на основании своего внутреннего убеждения. В первое время голосование присяжных проходило устно, однако к концу Республики общим правилом стало тайное голосование с помощью табличек[183 - Чельцов-Бебутов М. А. Указ. соч. С. 149.].

Глава 3. Создание суда присяжных во Франции в период Великой французской буржуазной революции

Заметное место в истории уголовного процесса Франции занимает период 1789–1808 годов. В это время определился вопрос о суде присяжных по гражданским делам, который навсегда был решен отрицательно; был введен суд присяжных в делах уголовных по преступлениям, влекущим наказание телесное или позорящее; было введено жюри обвинения, с которым Франция рассталась с принятием Кодекса уголовного расследования 1808 года; функционировал Революционный трибунал, показавший несостоятельность суда присяжных в делах политических в период гражданского противостояния. Изучение этого периода позволит глубже понять те проблемы, которые возникли во Франции в период создания Кодекса уголовного расследования. Кроме того, судопроизводство этих лет не подвергалось серьезному исследованию в отечественной литературе, хотя вопросы, решенные в этот период, не потеряли своей актуальности и сегодня.

Юстиция Франции в общих чертах была определена ночью 4 августа 1789 года после принятия декрета, статья 4 которого упразднила сеньориальную юстицию, статья 7 осудила продажность должностей в правосудии и обещала бесплатность правосудия. 11 августа Учредительное собрание добавило статью об избрании судей[184 - Декрет, содержащий отмену феодального режима, сеньориальной юстиции, продажи должностей, привилегий от 4, 6, 7, 8, и 11 августа, 3 ноября 1789 года. «Lois et des arrets par L. M. Devilleneuve et A. A. Carette 1789–1830 (далее – Carette). Paris, 1843. P. 2–3. Примечательно, что инициаторами данного декрета выступили два депутата от дворянства – виконт Ноэль и граф Эгильон.]. При отсутствии новой судебной системы Декрет был половинчатым.

Статья 4 гласила, что всякая сеньориальная юстиция отменяется без какого либо возмещения, тем не менее офицеры этой юстиции продолжат свои функции до того, как Национальной ассамблеей будет предусмотрен новый судебный порядок, а ст. 7 устанавливала, что продажа судебных и муниципальных должностей отменяется, с этого момента правосудие будет отправляться бесплатно; тем не менее офицеры, предусмотренные для этих должностей, продолжат выполнять свои функции и получать за них возмещение до тех пор, пока Ассамблея предусмотрит средства их обеспечения.

17 августа 1789 года Н. Бергасс[185 - Никола Бергасс – французский государственный деятель и писатель. Родился в Лионе в 1750 году, был там адвокатом, а затем переселился в Париж. Перед революцией был избран представителем города Лиона в собрании Генеральных штатов и сложил свои полномочия при взятии дворца Тюильри 10 августа 1792 года, где был найден его проект конституции и письма королю. Н. Бергасс был арестован, и только смерть М. Робеспьера спасла его от гильотины. Н. Бергасс умер в 1832 году в Париже. Наиболее известные его работы: Sur I'influence de la volonte? et sur I'intellegence. Paris, 1807; Essai sur la loi, sur la souverainete? et sur la liberie? de manifester ses pense?es. Paris, 1817; Essai sur la proprie?te. Paris, 1821.] внес в конституционный комитет предложение об устроении судебной власти, которое он разработал за несколько дней. Селигман, считающийся лучшим историком суда и судопроизводства Франции периода революции, указывает, что «работа Бергасса заключала в себе принципы, которые освятит новая эра… Даже та быстрота, с которой Бергасс смог изложить столь обширную тему, показывает, что основные идеи в этой области являлись уже общественным достоянием»[186 - Seligman E. La justice en Fran?e pendant la revolution 1791–1793. Paris, 1901. Vol. 1. P. 197.].

Труд Н. Бергасса состоял из двух частей: в первой части Н. Бергасс критиковал, опираясь на наказы, имеющуюся судебную организацию; во второй части – предложил новую организацию правосудия. Предполагая, что деление королевства на провинции будет сохраняться и впредь, Н. Бергасс предложил установить в каждом из них суд, своего рода разновидность парламента. Провинции разделить на кантоны, в каждом из которых должен заседать мировой судья с двумя асессорами, чтобы судить в маловажных делах и примирять тяжбы, возникающие в семьях. Суды второй инстанции должны стать посредниками между судом провинции и мировым судьей. Экстраординарные суды должны быть отменены, за исключением коммерческих и морских трибуналов. Три кандидата в судьи избираются выборной коллегией, однако король имеет право из трех кандидатов выбрать одного для должности судьи. Судей морских и коммерческих трибуналов должны выбирать капитаны и торговцы. Судьи «по причине объема знаний, к несчастью, весьма обширного, который данная функция предполагает»[187 - Seligman E. La justice en Fran?e pendant la revolution 1791–1793. Paris, 1901. Vol. 1. P. 198.], должны назначаться пожизненно, но желательно полномочия судьи подтверждать через определенный промежуток времени, поскольку «мало оснований опасаться, что судья, имеющий хорошую оценку в глазах окружающих, рискует потерять свое место, народ заинтересован в том, чтобы сохранить такого судью»[188 - Seligman E. La justice en Fran?e pendant la revolution 1791–1793. Paris, 1901. Vol. 1. P. 198.]. Следствие и дебаты ввести публичные, как в области гражданских, так и в области уголовных дел. Декрет о взятии под стражу должны выносить трое судей. Всякий обвиняемый может объявляться виновным только своими пэрами, присяжными.[189 - Moniteur 14 и 17 августа 1789 г. № 41. Доклад Н. Бергасса освещал А. Брусиловский в статье «Принцип гласности в уголовном процессе» (Социалистическая законность. 1937. № 11), однако автор акцентировал внимание в основном на принципе гласности в судебном процессе и ничего не сказал о введении суда присяжных по уголовным делам. Н. Бергасс в главе 3 проекта устройства судебной власти писал: «Всякий обвиняемый может быть объявлен виновным только своими пэрами. Будет незамедлительно предусмотрено, чтобы нация ввела наиболее скоро процедуру при посредстве присяжных…»; в 11 своей речи, названной «То, что необходимо для хорошей организации судебной власти», отметил: «Чтобы в уголовных делах формы процесса были таковыми, которые обеспечивают расследование как в пользу обвинения, так и в оправдание, и чтобы поэтому только разбирательство при посредстве присяжных или пэров, соответствующих требованию разума и гуманности, было допущено». В высказывании привлекает внимание нерешительность в определении статуса присяжных – Н. Бергасс называет их и присяжными, и пэрами одновременно, хотя пэры – это институт сословного общества, а присяжные – институт общества без сословий (во всяком случае в континентальной Европе).]

Рядом с трудом Н. Бергасса, который хотя и был принят сочувственно, но не был утвержден из-за отсутствия четкого деления территории и конституции, Селигман отмечает труд Туре, посвященный анализу главных идей об основах конституции и о признании прав человека в обществе, увидевший свет 11 августа 1789 года. Четвертая секция этой работы озаглавлена «Суды и судебная власть», в ней Туре указал, что «будут учреждены присяжные по уголовным делам».[190 - Seligman E. Op. cit. P. 200.]

Несмотря на то, что обсуждение предложений Н. Бергасса было отложено, Учредительное собрание озаботилось принятием неотложных мер в уголовном процессе, что было признано первоочередной задачей Ассамблеи.

21 августа после речей Тарже, Дюпора, Мирабо и Лалли-Толандаля были приняты ст. 7, 8, 9 Декларации прав человека и гражданина, провозгласившие, что гражданин может быть задержан и арестован только на основании закона и с соблюдением формы, которую последний предполагает; что закон допускает наказания, лишь строго и очевидно необходимые, и никто не может быть наказан кроме как на основании закона, установленного и вступившего в силу до совершения правонарушения и надлежаще примененного; что всякий человек считается невиновным до того времени, когда он будет объявлен виновным.

Для суда присяжных особое значение имела ст. 16 Декларации о разделении властей: «Всякое общество, в котором гарантии прав не обеспечены и разделение властей не определено, не имеет вовсе конституции»[191 - Constitutions et documents politiques. Par red Maurice Duverger. 13 edition 1992. Paris, P. 18/991.]. Из данной статьи, предусматривающей механизм предупреждения произвола, прямо следовала идея разделения судебной власти между профессиональными магистратами и обществом для предупреждения судебного произвола[192 - В подтверждение можно сослаться на доклад Ш. Шабру в заседании Национального собрания 30 марта 1790 года (Archives parlementaires. Vol. 12. P. 445): «Судья, представленный самому себе, который устанавливает факт и применяет закон, снабжен ужасающей властью. Разделите эти функции, и вы заставите власть, которую вы боитесь; судья больше не сможет увеличивать свои полномочия; изолированный, он не имеет больше власти, он имеет только функции; власть не разделяется, но заключается в двух ветвях – судей факта и судей права одновременно».]. Не меньшее значение имела ст. 3 Декларации о том, что «принцип всякого суверенитета заключается исключительно в нации. Всякая корпорация и всякий индивид могут иметь полномочия, только исходящие от нации»[193 - Constitutions et documents politiques. Par red Maurice Duverger. 13 edition 1992. Paris, P. 18/991.].

10 сентября 1789 года Учредительному собранию было представлено постановление коммуны Парижа, требующее немедленного реформирования некоторых положений уголовного процесса, особенно скомпрометировавших себя. Комитету из семи человек было поручено разработать и представить доклад по предложениям коммуны. 29 сентября Ассамблея ознакомилась с Декретом о предварительной реформе уголовного процесса. Докладчиком был Бомет. Дискуссия открылась утром 5 октября. 8 и 9 октября Декрет был принят.[194 - Lois annotes par Carrete 1789–1830. P. 2–3.] Были отменены пытка, скамья подсудимых, клятва, приносимая обвиняемым. Позорящее и мучительное наказание могло теперь выноситься при большинстве в две трети голосов. Судебный процесс становился публичным и делился на три стадии.

В начале процесса, когда обвиняемый еще не был предан в руки правосудия, вопрос о абсолютной публичности не стоял, однако даже на этих первых шагах следствие не было абсолютно секретным. Статья 1 данного Декрета предусматривала, что во всех местах, где имеется один или более трибуналов, муниципалитет, а при его отсутствии – коммуна граждан, назначает достаточное число нотаблей в соответствии с широтой компетенции, среди которых будут выбираться аджуанты, обязанные присутствовать при расследовании в уголовном процессе. После вынесения тремя судьями Декрета о персональном вызове в суд или о задержании миссия асессоров прекращается.

Во второй стадии обвиняемый свободно выбирает защитника, если же он не сможет этого сделать, судья должен назначить защитника. Защитник присутствует на всем следствии без права слова или влияния на ответы обвиняемого.[195 - Представляется слишком категоричным заявление Н. Н. Полянского в его статье «Судебное законодательство учредительного и законодательного собраний» (Советское государство и право. 1939. № 5. С. 73–79) о том, что постановления Декрета 8–9 октября 1789 года представляют собой опыт чрезвычайно смелого решения вопроса о состязательном начале в предварительном следствии. Решение о введении асессоров на стадии предварительного расследования относилось к публичности процесса, но не к его состязательности.]

Третья стадия процесса начинается в заседании суда. Один из судей докладывает дело, и государственный обвинитель дает свое заключение в отсутствие подсудимого. Затем вводится подсудимый для последнего допроса. Защитник подсудимого, присутствующий на всем заседании, представляет затем доводы защиты. Судьи после этого удаляются в совещательную комнату и выносят решение без перерыва.

С учреждением почетных граждан – асессоров – идея жюри сделала свой первый незначительный шаг в уголовный процесс, хотя эти представители и напоминали скорее понятых, чем присяжных, поскольку вся забота о процессе ложилась на плечи магистрата, однако народное представительство получило свое первое оформление. Как следует из доклада Бомета[196 - Le Moniteur universel. Т. 1. P. 534–537.], введение аджуантов было необходимо и для того, что бы путем опривычивания подготовить французов к отправлению правосудия при посредстве присяжных. «Граждане, привыкшие при посредстве данного института участвовать в священных функциях магистратуры, поднимутся понемногу к чувству, столь полезному, собственного достоинства. Они не будут рассматривать более право судить себе подобных, это право всех свободных людей, как прерогативу особенной касты; они приблизятся понемногу от этого общественного духа, столь необходимого, к установлению осуждения при посредстве присяжных, установлению, которое не является иностранным для Франции, но которое, чтобы вновь возродиться в своем первоначальном климате, требует может быть больше еще движения в общественном сознании, чем изменения в институтах»[197 - Le Moniteur universel. Ch. «Adjoindre au juge des citoyens notables de l’ institution».].

Между тем установление асессоров не принесло такого эффекта, на который рассчитывали. Это было связано с частым отказом асессоров, ссылающихся на занятость, от исполнения своих обязанностей. Кроме того, учреждение прюдомов-асессоров преследовало цель сделать публичным следствие в отсутствие обвиняемого, так как асессоры удалялись из процесса с появлением такового, и с этой точки зрения асессоры преследовали совершенно иную цель, чем институт присяжных в уголовном процессе. Они не решали вопросы факта, а лишь удостоверяли данные факты.

Вопрос о введении суда присяжных ждал своего разрешения, чему препятствовала невозможность судоустройства без решения вопроса о разделении Франции и без закрепления основ существующего строя. После того, как Учредительное собрание провозгласило политические принципы нового режима и разделило Францию на департаменты и дистрикты, конституционный комитет[198 - Конституционный комитет, избранный 14 июля 1789 г., был обновлен 15 сентября 1789 года. В него вошли: Туре, Сийес, Талейран, Рабо, Сен-Этьен, Шапелье, Лалли-Толандаль, который был избран по случаю отказа Тронше и Бергасса, а также Дешеню. Ibid. P. 285.] подготовил проект реорганизации судов. Ввиду того, что Н. Бергасс покинул Ассамблею, доклад по судебному закону делал Туре – адвокат Руанского парламента, депутат от третьего сословия данного города. 22 сентября 1789 года утром Туре представил свой доклад, объявив, что комитет, следуя тем же принципам, что и Н. Бергасс, пришел к иным результатам, но данные результаты весьма благоприятны для сохранения свободы. Дискуссия по принципам судоустройства открылась 24 марта 1790 года. Чтобы понять, какой должна быть судебная система, решили сначала опрпеделить, стоит ли сохранить частично старую систему судопроизводства и судоустройства или переделать ее заново. 29 марта 1790 года дискуссия была продолжена. В дискуссии принимали самое активное участие Тарже, Дюпор, Гара-младший, Гара-старший, Шабру, Дофинэ, Ренье, Тронше, Дешеню, Сийес, Газале, Робеспьер, Ламет, Мирабо, Шапелье и др. Было предложено для обсуждения три проекта: проект конституционного комитета, озвученный Туре[199 - Archives parlementaires. Vol. 10. P. 772 et suiv. Этот проект был озвучен в заседании 22 декабря 1789 года и представлял собой два отличительных проекта (Ibid. P. 755 – «Мы вносим здесь второй проект, представленный конституционным комитетом, с целью сделать более легким сравнение с первым проектом»). Проект предусматривал избрание судей, строгое отделение суда от законодательной и административной деятельности, публичность и гласность процесса, предоставление обвиняемому советника, создание апелляционного трибунала для трех или четырех департаментов, трибуналов департамента, трибуналов дистриктов, полицейских трибуналов. Апелляция производилась трибуналом, равным другому трибуналу. Предусматривался кассационный суд.], проекты Дюпора и Сийеса.

В делах уголовных Туре предложил учредить жюри. Статья. 1 главы 12 проекта, названная «О судьях и о формах судопроизводства в делах уголовных», гласила: «Форма уголовного судопроизводства в делах уголовных посредством жюри есть один из фундаментальных пунктов Французской конституции[200 - Слово конституция здесь понимается не в смысле правового акта, имеющего высшую юридическую силу, а как общественный политический строй. Первая конституция была принята 3 сентября 1791 года.]». Согласно ст. 2 необходимо было незамедлительно разработать новый Кодекс уголовной процедуры, чтобы представить форму осуждения присяжными, практикуемую в судебной организации королевства, не позднее 1792 года. В данном Кодексе должны быть предусмотрены следующие правила:

«Ст. 3. Присяжные будут избираться каждые два года среди граждан известной честности и добрых нравов выборщиками, которые определяют представителей в Законодательный корпус.

Ст. 4. Тотчас же после выборов присяжных будет составлено табло их имен, и это табло включит по меньшей мере тройное число присяжных от числа, которое необходимо, чтобы вынести решение.

Ст. 5. Присяжные смогут высказываться только в числе 12 по меньшей мере.

Ст. 6. За три дня до начала процедуры в присутствии присяжных, главное табло с их именами будет представлено обвиняемому.

Ст. 7. Обвиняемый и все обвиняемые вместе, если их несколько, смогут отвести без приведения мотивов столько присяжных, о скольких они ходатайствуют, лишь бы их осталось 12. Новый кодекс урегулирует способ, которым данные отводы будут удовлетворяться.

Ст. 11. Обвиняемый будет признаваться виновным только по высказыванию жюри; и судья сможет применить закон и вынести наказания только после того, как присяжные объявят обвиняемого виновным пятью шестыми голосов».

В ст. 15 второго проекта конституционного комитета просто указывалось, что процедура при посредстве присяжных будет иметь место в делах уголовных, и расследование будет производиться публично.[201 - Archives parlementaires. Vol. 10. P. 735.]

Как видим, проекты конституционного комитета предполагали создание суда присяжных только в делах уголовных.

Дюпор предлагал учреждение жюри как в уголовных, так и в гражданских делах. Проект Дюпора был представлен 29 марта 1790 года в четырех параграфах.[202 - Archives parlementaires. Vol. 12. P. 432 et suiv.] Первый параграф предусматривал необходимость декретирования Национальной ассамблеи в качестве статей конституции статей, относящихся к судопроизводству. Статья 2 этого параграфа формулировалась следующим образом: «Будут учреждены во всем королевстве присяжные, чтобы решать вопросы факта, как в гражданских делах, так и в уголовных». Ее дополняла ст. 3: «Вследствие этого ни один приговор не сможет быть вынесен как в области уголовной, так и в области дел гражданских, как только если по факту имеется соглашение сторон или факт решен присяжными».

Второй параграф «Звание присяжных. Формирование табло присяжных» состоял из трех статей, которые предусматривали, что присяжные будут избираться в каждом кантоне первичным собранием; в каждом дистрикте будет каждый год формироваться табло граждан-присяжных в количестве, определенном департаментами.

Третий параграф назывался «Способы функционирования для присяжных в уголовных делах, составленные Дюпором – депутатом Парижа».[203 - Archives parlementaires. Vol. 12. P. 436.] Данный параграф содержал статьи, относящиеся к жюри по уголовным делам, и критику в отношении проекта Сийеса[204 - О проекте Сийеса см. ниже.]. Мы приведем его с сокращениями.

«Ст. 1. Сразу после первого расследования, или после восьми дней заточения, если оно будет иметь место, судья будет обязан избрать по жребию из табло присяжных в присутствии двух аджуантов, которые будут назначены с этой целью, присяжных в количестве 18, из которых, по меньшей мере двое должны быть из кантона, из которого представлен подозреваемый в деликте.

Ст. 3. Судья будет обязан собрать без промедления присяжных, имена которых были определены по жребию.

Ст. 4. После произнесенной присяги им представят результаты расследования, записи, вещественные доказательства и протоколы правонарушения, а также все, что может быть приемлемо к освещению их вопроса. Затем они останутся одни, чтобы совещаться.

Ст. 5. В этом совещании они будут использовать их личные знания, затем они взвесят показания свидетелей, большинство в 12 голосов будет необходимо, чтобы решить, имеет ли место обвинение.

Ст. 7. Если жюри решит, что имеет место обвинение, оно будет обязано определить его в ясной, детальной и точной формулировке. Оно выскажется, что такой-то является обвиняемым в факте такого-то рода и в факте злонамеренном.

Ст. 8. Когда жюри решит, что имеет место обвинение, судья вынесет декрет согласно решению по обвинению. Он продолжит расследование дела по просьбе прокурора, и через восемь дней судья будет обязан собрать второе жюри, чтобы решить вопрос о факте обвинения.

Ст. 9. Промежуток времени (названный выше) может быть продлен судьей по просьбе прокурора, он может быть также продлен по просьбе обвиняемого.

Ст. 11. Когда речь пойдет о собрании второго жюри, судья побеспокоится о том, чтобы выбрать по жребию, всегда в присутствии двух аджуантов, 48 имен в табло, он представит их список обвиняемому с указанием их профессии и места жительства.