Карманная вселенная

– Ну-ка, стой! – произнес он и рабочий замер как вкопанный.

Лис опустился на одно колено и протянул руку к предмету, который, как оказалось, крепился к пленке длинными нитями, после чего поднял с земли нечто очень маленькое и тонкое. Команда вновь сгрудилась вокруг хозяина песчаной крепости. Впрочем, никому из собравшихся не удавалось разглядеть, что же это у Лиса в руке, поэтому они все плотнее и плотнее напирали на своего предводителя.

– Да отойдите вы! – прикрикнул он на собравшихся, рассматривая крошечный предмет, покоящийся на своей широкой ладони. Похоже, что у Лиса была близорукость, так сильно он щурился, пытаясь разглядеть находку. – Огня мне, – приказал он, и с десяток лучей от фонариков заскользили по его ладони. Предмет был плотно привязан к пленке тончайшими нитями. Арсений подумал, что если бы он не был соединён с пленкой, то его бы просто не заметили в песке. – Принесите увеличительное стекло, – закричал Лис, и ему притащили большую лупу в медной оправе. Он протер ее подолом своей засаленной куртки и впился в предмет глазами: – B..r..e..a..k..t..h..r..o..u..g..h S..t..a..r..s..h..o..t – он очень долго читал по буквам. – Здесь написано, какой-то прорыв, звезда и выстрел, – пояснил он собравшимся с деловым видом, когда закончил, хотя, по всей видимости, и сам ничего не понял. – Такой маленький, но, похоже, это именно он излучает столь сильный сигнал. Что это такое, мне непонятно, – закончил Лис свой досмотр. – Может, ты знаешь, пришелец с небес? – он язвительно обратился к посланнику.

Когда диггеры слегка расступились, Арсений протиснулся вперед и наконец разглядел находку и правда похожую на небольшую пулю. Он прикоснулся к ее теплой гладкой поверхности и повертел в руках. По всей видимости, маленький металлический цилиндр, заострённый с одной стороны и тупой с другой, спустился с неба на этом необычной пленке, привязанный к нему длинными нитями. Конструкция была похожа на парашют, по типу которого в его времени делали уличные мальчишки, хотя все соединения и сама пуля выглядели очень технологично. Решив, что у него нет соображений по поводу происхождения странного предмета, посланник отрицательно покачал головой. В ответ Лис лишь недовольно фыркнул.

– Отрежьте мне его! – попросил он помощника. – И сделай лямку. Я добавлю его к остальным своим тотемам.

На этом стоянка была завершена, и все собравшиеся понуро потянулись к крепости.

8. Саранча

В очередной раз посланник был разбужен топотом десятка бегущих ног. Когда он открыл глаза, мимо него как раз пробегал очень озабоченный Заяц. Быстрым движением руки Арсений преградил ушастому диггеру дорогу и властно спросил о причинах его возбуждения.

– Саранча! – сделав страшные глаза, прокричал тот и немедленно указал на окно. Следуя его совету, посланник поднялся на ноги и посмотрел наружу, а заяц, тем временем улучив момент, вырвался и побежал дальше.

Несмотря на давешнюю ссору, Сьюзен опять была рядом – Арсения приятно удивило её присутствие. Вместе с Арсением она прильнула к иллюминатору и попыталась вглядеться в песчаную муть, бушевавшую за окном. В этот момент её щека случайно прикоснулась к щеке посланник, но, почувствовав свою оплошность, она моментально отстранилась.

Стекло было запачканным. Посланник протер его рукавом с внутренней стороны, но это не слишком помогло – грязь в основном облепляла иллюминатор снаружи.

Поначалу Арсений не увидел ничего нового. За окном открывалась привычная картина – все также песчаные вихри крутила неутомимая буря. Впрочем, приглядевшись получше, ему наконец удалось различить нечто необычное. На фоне песчаной мглы то тут, то там, то появлялись, то исчезали серые тени. Они будто падали откуда-то сверху и тут же, не задерживаясь, взмывали обратно ввысь. Их движения были столь быстры, а видимость так отвратительна, что разобрать, что же это такое на самом деле не представлялось возможным.

– Ты что-нибудь видишь? – спросила девушка.

– Какие-то пятна, – ответил он сосредоточенно

– Я тоже, – прошептала она, – но что это?

Арсений пожал плечами. Они еще долго вглядывались в мутные пятна стекла, пока им наконец не повезло. Внезапно громадная серая тень приземлилась практически рядом с их застекленной амбразурой. Тень задержалась на земле всего лишь на мгновение, но Арсению оказалось этого достаточно, чтобы как следует рассмотреть неожиданного преследователя.

Словно в замедленной сьемке, он увидел металлическую фигуру, которая, рухнув с небес, врезалась в песок, уйдя в него своими стальными ногами практически на пол метра. Арсений отчетливо разглядел поверхность продолговатого туловища, покрытого броней из золотых чешуек, задняя часть которого заканчивался заостренным хвостом, похожим на скорпионье жало. Мощные пружины на сильных ногах стального существа начали медленно затягиваться для очередного прыжка, и в этот момент голова чудища, закрепленная на длинной чешуйчатой шее, повернулась в сторону посланника. Золотая маска в виде человеческого лица, уставилась на Арсения немигающим взглядом стеклянных глаз. Вокруг нее, во все стороны вились длинные провода наподобие волос, поэтому создавалось впечатление, что на него пристально смотрит железная женщина. На лбу у чудовища блестел золотой венец, а глаза смотрели пронзительно и злобно. Создание, заметив посланника, дьявольски улыбнулось, обнажив свои острые золотые зубы. Пружины щелкнули и видение, еще секунду назад бывшее совсем рядом, моментально взмыло к небесам и исчезло из поля зрения. Напоследок Арсению удалось рассмотреть, как уже в вышине существо распахнуло свои длинные фасеточные крылья и скрылось за облаком песка, после чего последовал мощный удар и крепость вздрогнула.

– Они нападают против солнца, чтобы нам было сложнее обороняться, – посланник вздрогнул, услышав за своей спиной размеренный голос Лиса. – Берите оружие и наверх!

– Что это такое я только что видел? – произнес Арсений в испуге.

– Саранча! Боевые автоматоны небесного города, – сухо ответил предводитель и двинулся к выходу.

– Но что им нужно? – не сдавался посланник.

Лис остановился и ледяным взглядом оглядел Арсения.

– У меня есть только два предположения! – холодно произнес он. – Они пришли сюда или за этой штукой, – он указал на космическую пулю, висящую у себя на шее, – или… – он злобно сверкнул глазами на посланника, – за вами!

***

Когда Арсений поднялся на крышу, буря слегка стихла. Теперь он сумел отчетливо разглядеть с десяток золотых автоматонов, которые огромными прыжками настигали песчаную крепость. Размером они были не больше коня, но удары скорпионьего жала, дополнительно разогнанные скоростью падения, легко разрушали броню крепости.

– Все наверх! Все наверх! – кричал Заяц, раздавая пробегающим мимо диггерам длинные заострённые копья.

– Необходимо увернуться, когда она падает сверху, – перекрикивая ветер, Лис инструктировал свою команду. – Когда саранча приземлится, ей потребуется некоторое время, чтобы освободить жало и приготовиться к новому прыжку. В этот момент она наиболее уязвима, поэтому вы должны быстро воткнуть копье в ее джамперные пружины…

Не дав ему закончить, очередная саранча рухнула на крышу крепости. В тоже мгновение окружавшие ее диггеры, вопреки совету предводителя, побросали копьями, и в испуге посыпались в разные стороны. Теперь с безопасного расстояния они с ужасом наблюдали, как стальная туша извивается звеня конечностями и, обводя собравшихся ледяным взглядом, силится вытащить застрявшее жало.

Так бы никто и не осмелился воспользуется удачным моментом, если бы рядом с саранчой не объявился Барс. Впрочем оказавшись в двух метрах, он попросту застыл, ничего более не предпринимая – стало понятно, что даже у него не хватило духу бросить вызов этому страшному стальному насекомому. Так, при общем молчаливом попустительстве защитников крепости, автоматону наконец удалось освободиться. В следующую секунду он затянул свои механические пружины, щелкнул заглушками и, напоследок окинув диггеров презрительным взглядом, никем не остановленный, взмыл в небо. Над площадкой пронеслось разочарованное «Ох».

Но вдруг один из диггеров заметил, что копье исчезло из рук Барса. Он поделился своим наблюдением с остальными, и те, осознав произошедшее, дружно устремили свои взгляды в небо, и в ту же секунду над головами защитников что-то взорвалось, звякнуло, лопнуло, и куски металлических конечностей, шестеренки, осколки стальных пружин и золотые чешуйки посыпались из летящего вверх тела как запчасти из раскуроченных механических часов. Всем стало видно, что чем выше саранчу уносила первичная энергия прыжка, тем больше она рассыпалась на части.

– Золото! Золото! – кричал заяц, подставляя руки сверкающему дождю из обломков.

Пролетев по параболе и несколько раз перевернувшись в воздухе, автоматон грузно рухнул на песок в двадцати метрах от крепости.

– Молодец, кот! – похвалил Барса предводитель диггеров, – здорово ты ее… – но его ликование было прервано грохотом и истошными криками. Новая саранча приземлились на крышу песчаной крепости. В отличие от своей предшественницы, она очень быстро высвободила жало и принялась раскидывать им осмелевших было защитников в разные стороны. Примерно в это же мгновение Буря усилилась, загудела, принялась закручивать немыслимые воздушные протуберанцы, и черная стена песка обрушилась на песчаную крепость, скрыв от Арсения фигуру автоматона.

– Они рушат нашу крепость! – верещал где-то совсем рядом Заяц, но вокруг было уже ничего не разобрать.

Гулкие удары, истошные крики и звон шестеренок раздавались то тут, то там. Крепость все больше содрогалась, но, несмотря на это, по-прежнему неуклонно двигалась вперед.

Внезапно Арсений увидел, как одна саранча промахнулась мимо площадки, и задней частью своего туловища соскользнула на рифлёные гусеницы. Тонкие передние лапы автоматона еще пытались некоторое время сопротивляться, цепляясь за перила, но неумолимая энергия движения уже тащила насекомое прочь словно по конвейеру. Из последних сил саранча отчаянно пыталась встать на ноги, извиваясь и звеня, но ее все сильнее и сильнее затягивало под площадку, на которой в недоумении столпились защитники. Движение гусениц заметно уменьшилось, и до этого ровный пол стал неумолимо вспучиваться под давлением напирающей снизу силы. В этот момент раздался щелчок, и кусок лопнувшей гусеницы, вылетел из песчаной мути и с невероятной силой ударил металлом об металл. Удар, пришедшийся в аккурат между посланниками и другими участниками битвы, расколол площадку на две половины. Ту часть, на которой остались Барс с Лисом и другие диггеры, оторвало от крепости и понесло со всеми ее обитателями куда-то в сторону, Арсений же, потеряв опору, полетел в противоположную. В последний момент он успел схватить за руку Сьюзен и прикрыть ее своим телом от летящей металлической балки. Удар пришелся ему по голове, и посланник потерял сознание.

***

Смеркалось. Буря стихла. На востоке, как и прежде, вставал загадочный кубический город.

Итогом этого сложного и утомительного дня стали: одна разрушенная песчаная крепость, куча разбросанных по пустыне обломков автоматонов и десяток погибших диггеров. После тщательного осмотра поля боя оставшиеся в живых единодушно признали, что крепость получила критические повреждения и восстановлению не подлежит. Их путешествию пришел конец —двигаться дальше было не на чем.

Тела погибших были разложены на песке по росту вдоль остова покорёженной крепости. Ветер уже успел намести достаточно песка с подветренной стороны, чтобы частично скрыть их конечности. Хоронить людей здесь было не принято, пустыня сама совершала обряд погребения, постепенно накрывая усопших своим обжигающим саваном. Прохаживаясь вдоль наспех сооруженного кладбища, Арсений узнал в одном из погибших Лиса. Во лбу предводителя диггеров виднелась большая дыра от удара жала, из которой еще сочилась, смешавшаяся с песком, кровь. Глаза пустынного лоцмана удивленно смотрели в ночное небо, туда, где, по его космогоническим представлениям бушевал за стеной мрака вечный огонь. Возможно, перед смертью на него наконец снизошло озарение, и бескрайний космос предстал перед ним во всей своей необъятной красе и величии. К сожалению, для его бренного тела это уже не имело никакого значения.

Посланник присел на корточках и закрыл погибшему веки. Он намеревался снять с шеи Лиса найденный диггером тотем, но какое-то беспокойное чувство на полпути остановило его порыв. В попытке определить, что же это, Арсений поднял голову и краем глаза заметил приблизившегося сзади кота. Подойдя, тот встал рядом и как бы не замечая посланника, принялся молча смотреть на своего усопшего друга. При этом на его лице не дрогнул ни один мускул.

Под пристальным взглядом Барса у Арсения не хватило духу продолжить обряд осквернения, поэтому они просто молча смотрели на Лиса несколько секунд, пока, наконец, посланник не набрался смелости. Он посмотрел на Барса и его поразило, как изменился старый знакомый. Совсем не таким встретил впервые на станции «Путь пророка» кота Арсений. Глаза его больше не излучали жизнерадостного любопытства, они вообще ничего не излучали. Прошли те времена, когда по одному только виду животного можно было догадаться, что его беспокоит. Наивные мечты навсегда покинули молодую голову, жизнь сделала его замкнутым, твердым и хладнокровным. Впрочем, Арсений догадывался, что в этот момент внутри, за стеной холода и непонимания, сердце кота тихонько болело. Вскоре и кот угадал, что беспокоит его соседа и, обернувшись, еле заметно кивнул. Проделав это, он неспешно двинулся дальше, и только тогда посланник осмелился завершить начатое.

***

Что делать дальше, было не ясно. Выживших из команды Лиса оказалось не так много. Все они сейчас столпились у стены крепости в нерешительном ожидании. Диггеры ждали, когда среди них объявится новый лидер и предложит какой-то убедительный план спасения, но поскольку никаких подходящих идей ни у кого не возникало, и лидер не спешил проявить свое присутствие, все попросту сидели и молчали. Было предельно ясно, что через восемь часов над горизонтом вновь появится Толиман, и его появление вызовет бурю, и тогда все оставшиеся в живых будут вынуждены составить компанию безвременно ушедшим. Впрочем, до этого времени еще можно было успеть преодолеть пешком километров десять-двадцать, но вот только куда идти, если вокруг тебя бескрайняя пустыня.

На горизонте Арсений заметил хребет странной горы. Ему показалось, что она выглядит уж слишком рукотворно, так много на ней было прямых углов и острых выступов. Что-то смутно знакомое прочитывалось в ее абрисе. Посланник попросил Зайца развернуть карту, чтобы по форме далекого силуэта определить их примерное местонахождение.

– В той стороне священное место, – пояснил Заяц, раскатав рулон бумаги по песку. – Там покоится тело гигантского автоматона, спустившегося много лет назад с неба и породившего на планете жизнь, но мы не найдем там ни воды, ни пищи, – добавил он раздосадованно. – Все, что там было когда-то ценного, давно украдено и вывезено предыдущими поколениями диггеров. Собственно, само диггерство и зародилось с этого места, – внезапно он пристально впился своими красными глазками в карту, – постой-ка! – ни с того ни с сего заяц воодушевился. – Логово мудреца находится совсем рядом, в каких-то пятнадцати-двадцати километрах! – его лицо вновь светилось воодушевлением от неожиданного открытия. – Если мы выйдем прямо сейчас, то можем успеть добраться туда до рассвета!

На данный момент это было единственное разумное предложение, поэтому решили поступить так, как говорил заяц. Через несколько минут активных сборов отряд из шести человек выдвинулся в противоположном направлении от загадочной горы в надежде успеть до начала бури добраться до логова отшельника. Когда члены команды обернулись, чтобы в последний раз попрощаться с песчаной крепостью и погибшими товарищами, то увидели одинокую фигуру.

– Барс, ты чего отстал? – окликнул Заяц кота, а это был именно кот, но тот даже не пошевелился. Несмотря на зов своих товарищей, герой последней битвы не двинулся с места. Он стоял спиной к остальным и пристально смотрел туда, где на горизонте чёрной горой возвышался остов древнего ковчега. Не дождавшись его реакции, Заяц, больше всех озабоченный поведением приятеля, поспешил обратно и, обойдя того по кругу, заглянул Барсу прямо в лицо.

– Что с тобой? – произнес он встревоженным тоном. – почему ты не идешь?

– Я не пойду с вами, – угрюмо произнес кот. Его лицо оставалось невозмутимым.