Карманная вселенная

– Великий – кот!

Как Арсений узнал позже, кот успел хорошо освоиться в новом мире. Настолько хорошо, что примкнул к движению, сражающихся за отмену монополии гомосапиенсов на веру в Великого. Впрочем, он был не один в своих начинаниях. Целая группа разумных животных боролась за приведение образов Новейшего Завета к межвидовому стандарту. «Почему Великий благоволит только к людям?» – спрашивали они. – «Мы такие же его слуги и требуем равноправия веры.»

Хитрые лидеры движения «Общая вера» постарались непременно воспользоваться наивностью и страстью, которыми обладал Барс, выдвинув его в качестве оратора. Не каждый был способен бросить в лицо людям такое еретическое оскорбление.

– Мессия – кот! – кричал он, и его немногочисленные сторонники несмело вторили ему.

Арсений удалось хорошо изучить ирбиса, пока он жил на станции. Он был словно ребёнок, который развился не по годам. Все новое со страшной силой привлекало Барса. Его представления о внешнем мире были пронизаны идеалистическими картинками передач и сериалов, которые он с жадностью поглощал на борту «Пути прорицателя», поэтому любая авантюра, где он видел проявление высоких чувств и сильных эмоций, захватывала его с головой. Изучив окружающий мир понаслышке, он яростно возжелал познакомиться с ним лично, но, столкнувшись с суровой реальностью, по всей видимости, ощутил постепенный слом своего идеализированного мировоззрения, что выражалось у него, как и у любого разумного создания, достигшего переломного возраста, во внезапных приступах агрессии.

Между тем недовольство среди представителей человеческого вида на площади росло. Послышались гневные выкрики, грозившие новоявленному проповеднику расправой. Арсений увидел, как кто-то из толпы не выдержал и бросил в Барса увесистый камень. Вовремя заметив угрозу, кот проворно увернулся, но гордый ирбис не умел прощать оскорблений. Выругавшись, он подхватил с помоста упавший камень и запустил обратно в обидчика.

Конечно же, камень попал в кого-то другого. Раздались крики и бранные слова, вслед за чем на помост полетело еще больше камней и палок.

В этот момент, скрипя пружинами на другом конце площади, появились автоматоны полиции. Их вид мог устрашить любого из собравшихся. Массивные пружины и шестерни вращали тяжёлые маховики, поднимая и опуская железные подошвы. Казалось, что неказистая машина песчаных инженеров вот-вот рухнет под тяжестью собственного веса, но механический гироскоп, искусно балансируя, позволял ей ловко сохранять равновесие.

Достаточно странным казалось сожительство в одной эпохе и цивилизации аппаратов космической и допаровой технологий. Автоматоны тяжелой походкой вышли на площадь. Из кабины одного из железных монстров высунулся человек в засаленной военной куртке и что-то крикнул прохожему. Тот, в свою очередь, указал на драчунов, а затем на помост, где кот все еще виртуозно уворачивался от летящих предметов и орал свои еретические оскорбления. Оценив ситуацию, пилот захлопнул тяжелую дверцу люка и, расталкивая недовольную толпу, направил механического воина в указанную сторону.

Арсений, решив, что дело принимает опасный поворот и грозит серьезной потасовкой, спешно ретировался. Когда он вернулся к месту крушения, девушка стояла перед кораблем, уперев руки в бока, перенеся центр тяжести на левую ногу и изящно выгнув левое бедро. В ее фигуре сквозило превосходство интеллекта искусного механика над строптивым механизмом. По всей видимости, Сьюзен все-таки удалось привести машину в чувство, и сейчас она предавалась самолюбованием от удачно проделанной работы.

Поначалу Арсений обрадовался, поскольку услышал, как двигатель корабля тихонько ворчит, но, прислушавшись повнимательнее, понял, что в его клокотаниях закралась какая-то еле слышная асинхрония.

– Не уверена, что у нас получится, – серьезным тоном произнесла девушка, завидев своего спутника, – но все же стоит попробовать! – ее лицо озарила улыбка.

***

Когда они разместились в кабине, то услышали нарастающий шум со стороны площади. Обернувшись к источнику звука, посланник увидел следующую картину. Посреди улицы во весь опор мчался Барс, а за ним по пятам неслось несколько ожесточенных стражей правопорядка. Автоматоны, не отставая, преследовали нахального смутьяна.

Не добегая астроморфа, кот в свою очередь заметил Арсения. По всей видимости, он узнал его и, от неожиданности споткнулся, сделал несколько кувырков, а затем растянулся на дороге во всю свою кошачью длину. Повинуясь собственным инстинктам, посланник, не раздумывая, открыл дверь и повелительным жестом пригласил Барса внутрь.

– Давай сюда! – крикнул он, стараясь действовать как можно настойчивее.

Кот на долю секунды замешкался, переводя взгляд то на свою повреждённую лапу, то на своего потенциального спасителя, после чего, наконец, принял решение. Корчась от боли, Барс рванулся и в два прыжка оказался в салоне. Посланник тут же закрыл за ним дверь, а Сьюзен резким движением руля направила астроморф к небу. Горячее пламя двигателей окатило преследователей в недоумении застывших посреди песчаной улицы.

Первые несколько минут полёта кот подозрительно озирался, то на своих спасителей, то на оставшихся далеко внизу растерянно столпившиеся автоматонов. Окончательно признав в Арсении сотоварища, он выдохнул, расслабленно откинулся на кресле и произнес, не церемонясь:

– Что вам нужно от меня, гомосапиенсы?

– Ты знаешь здесь какого-нибудь механика, – не растерялась Сьюзен.

– Если и знаю, мне что будет с того? – нахально ответил кот

– Не слишком ли жирно получается?! – встрял в их разговор Арсений. – Мы и так спасли тебе только что жизнь!

– Не очень-то я и нуждался в твоей помощи! – нагло заявил Барс.

– В этом случае можешь вернуться к своим преследователям, – задетый за живое, Арсений на лету отворил дверь астроморфа. – Сьюзен, мы снижаемся!

Кот уязвленно сплюнул вниз. Там, на земле, пилоты автоматонов внимательно наблюдали за нерешительными пируэтами загадочной летающей машины.

– Почему ты злишься, мы же помогли тебе? – поинтересовалась девушка, пытающаяся примирить обозленное животное.

– Я злюсь не на тебя, человеческая самка, а на своего первого лживого друга! – удивленный Арсений уставился на кота, поскольку речь явно шла о нем. – Я сделал тебя своим единомышленником, бывший друг, научивший меня лгать, но как же ты отплатил мне за это?! Ты бросил меня там одного!

– Я не бросал тебя! – недоумевающе посмотрел на него Арсений – Меня увезли насильно. Я стал пленником!

– Почему же ты сейчас не в плену, мой скользкий товарищ? – попытался уличить его во лжи кот. – Или нынче из плена уходят добровольно?

– Я спасла его! – гордо произнесла девушка.

– Меня вытащила Сьюзен, – согласился Арсений.

Кот, скрестив лапы на груди, горделиво отвернулся.

– Я думал, ты улетел от меня на барже, мой непредсказуемый брат, – произнес он обиженно, но уже без прежней злобы.

– Прости меня, я бы никогда так не поступил добровольно, – примирительно сообщил Арсений. Кот промолчал. – Как же ты попал сюда?

– Как и планировал – на барже! – он недобро взглянул на Арсения, но после взгляд его смягчился. – У вас сивера не найдётся? – вдруг жалобно застонало животное. – Два дня не ел, у меня жуткая ломка!

– Нет, – строго заметила девушка, – мы не практикуем!

– Жалко, – проскулил кот и начал еле слышно шептать какую-то мантру.

Арсений заметил, что Кот здорово возмужал и осмелел за последние два месяца. Из застенчивого хлюпика, которого посланник встретил на станции, он превратился в эдакого подростка-революционера. Страстного, целеустремленного, но все такого же наивного и впечатлительного, к тому же по всей видимости плотно подсевшего на эту местную заразу – сивер.

– Куда мы летим, мускулистая самка? – спросил Барс, после некоторой паузы.

– Прочь от погони.

– Значит, никуда конкретно! – верно подметил он.

– Пожалуй, так, – согласилась девушка, – я думала выйти в космос, но оказалось, что двигателю по-прежнему недостаёт мощности.

– Тогда отвезите меня к Лису, – тут же предложил Барс – на мой взгляд, он похож на механика. Возможно, он сможет помочь и с вашим кораблем.

– Как нам найти его? – уточнила девушка.

– Очень просто. Надо лететь на кислотный утес, – и он указал на большую бурую скалу, одиноко торчащую посреди городской застройки на окраине города.

Когда они приземлились у ее подножья, рядом с большим ржавым домом, сбитым из любой подручного хлама, найденного в округе и похожего на нелепый ангар, двигатель астроморфа задрожал и более никогда не подавал признаков жизни.

6. Лис

– Глубоко в сердце пустыни живет мудрец. Если вы найдете его, возможно, он сможет помочь вам! – произнёс Лис, стараясь придать своему голосу значительный тон.

Это был коренастый смуглый человек невысокого роста с узким монгольским прищуром и едкой ухмылкой. Первое, что бросалось в глаза при знакомстве с ним – буйная растительность, которая обильно покрывала его голову и лицо. Поскольку бороду и усы он тщательно сбривал, то волосы в основном кучковались вокруг глаз и мохнатых темных бровей, которые на восточный манер срослись над переносицей. Издалека казалось, что он похож на странную панду, бродящую среди груд металлолома. От панды разило алкоголем и специями, а его изъеденная радиоактивными ветрами и пылью пустыни кожа была шершавой, словно обточенная наждачкой.

С первого взгляда Лис скорее отталкивал собеседника, нежели располагал к себе, поскольку был груб и прямолинеен, но те, кто были с ним знакомы, говорили, что впоследствии он, наоборот, вызывал симпатию своей смелостью и отзывчивостью. Барс также очень хвалил Лиса, утверждая, что в глубине души это не человек, а большое сердце. Он рассказывал, что Лис сильно помог ему на первых порах в железном городе, хотя что конкретно тот сделал для кота, и как они познакомились, уточнять не стал. Кроме того, было до конца неясно, действительно ли Барс угадал в нем человека великодушного или же, в своей обычной манере, принял проявление обычной учтивости за вселенскую доброту, беспочвенно наградив своего товарища идеализированным образом из книг и фильмов. Одно можно было сказать с полной уверенностью – после прибытия к Кислотному утесу у Барса сразу же поднялось настроение, он стал, как прежде, вежливым и обходительным и чувствовал себя превосходно. И, возможно, причина такой перемены таилась не только в тёплом отношении к другу, но и в изрядной дозе сивера, которой Лис охотно поделился со своим подельником.