Карманная вселенная

Посланник оказался крайне возмущен его словами. Буквально пару минут назад он своими собственными глазами рассматривал поверхность планеты у себя за спиной, и вот сейчас этот странный человек бросает тень сомнения на столь очевидный факт! В отличие от Арсения, Боуил не сидел спиной к окну и мог беспрепятственно наблюдать все то, что молодой человек рассматривал до его прихода.

Арсений смерил исправителя взглядом полным торжества здравого смысла. Он думал, что вот-вот сейчас он наконец сметет все нагромождения нелепых предположений и насмешек своего собеседника. Посланник представил, как обернется и, увидев давешнюю картину, надменно рассмеется в лицо своему оппоненту. Как отражение его мыслей, едкая улыбка проявилась на устах.

Но время шло, а исправитель продолжал все также с укором смотреть на своего визави, по всей видимости предлагая тому все же осуществить свое намерение и убедиться в адекватности собственных представлений.

И тогда внутри Арсения что-то дрогнуло, по спине пробежали мурашки, и страшная мысль о нереальности происходящего пронеслась в голове. Не двигаясь торсом и напрягая лишь шею, посланник, подобно сове, очень медленно, осторожно повернул голову назад и.… не увидел ровным счетом ничего. Позади него белым прямоугольником красовалась стена, покрытая слоем облупившейся кое-где штукатурки.

Это был обычный больничный номер начала двадцать первого столетия. В одном его углу стояла расправленная пружинная кровать, в другом унитаз и раковина с необходимыми принадлежностями гигиены. Когда он, подавленный, отвернулся от безумного видения, господин с цветными рыбками торжествовал:

– Ну что?! – поинтересовался он, скаля свои белоснежные зубы. – Гейм, вы по-прежнему верите в вашу реальность? Я надеюсь, теперь-то вы в состоянии обратиться к здравому смыслу и воспринять все происходящее правильно?

– Где я нахожусь? – произнес Арсений сдавленным голосом.

– Добро пожаловать в санаторий «Путь к раскаянию»! – произнес Боуил. – Мы с радостью принимаем здесь всех ментальных калек нашего мира.

Дальнейший разговор Арсений запомнил плохо, картина трансформации номера произвела на него неизгладимое впечатление. Он раз за разом переводил взгляд то на Боуила, то на стену, где по-прежнему красовался лишь белый прямоугольник. И с каждым новым поворотом пробитая Алексом брешь между реальностью и вымыслом в его сознании расширялась все сильнее и сильнее.

Между тем исправитель продолжал говорить, сыпля фактами, датами и числами, фамилиями и именами. Он показывал компрометирующие фотографии, где Арсений был запечатлен с какими-то неизвестными ему людьми. Посланник все еще думал, что эти странные письма, видеозаписи и фотографии можно было подделать, когда на одной из них он заметил ее. Наконец Боуил достал снимок из лучшего дня Арсения, и тогда посланник окончательно перестал его слушать. В глазах у него потемнело. Сон и явь, реальность и вымысел окончательно перемешались. Он больше не готов был верить чему-либо и одновременно поверил буквально во все. Он сидел и смотрел в одну точку, а в голове у него все рос и рос пузырь вакуумной бомбы отчаяния, способной разорваться в любую секунду. И когда это должно было случится, когда Арсений был готов наброситься на Алекса с кулаками, чтобы наконец заткнуть поток его неиссякаемых обличений, исправитель внезапно сам прекратил свою речь. Он легко поднялся с краешка стола и направился к двери.

Перед уходом Боуил вдруг превратился из надменного исправителя в этакого доброго доктора, протягивающего своему пациенту руку спасения. Алекс сообщил, что искренне верит в его выздоровление, хотя для достижения этой цели и потребуется немало усилий больного, что надеется на волю и желание посланника вернуться к нормальной жизни и его замечательной семье, ведь на свободе его ждут жена и дети. Попрощавшись, он резко закрыл за собой дверь и на некоторое время полностью исчез из жизни Арсения.

***

Арсения трясло. После того, как таинственный гость покинул его комнату, он, наверное, уже в сотый раз обернулся назад, чтобы убедиться в иллюзорности происходящего. Но окна каждый раз не оказывалось на своем месте, лишь атрибуты унылого больничного номера окружали душевнобольного со всех сторон.

«Я схожу с ума», – крутилось у него в голове – «Что это? Сон? Слои? Они кормят меня галлюциногенами? Они добавляют что-то в воздух?» – Арсений подошел к двери, за которой скрылся исправитель и подергал ручку. Как и следовало, та оказалась закрытой. Тогда посланник принялся долго бесцельно бродить по номеру, пока окончательно не выдохся и не присел на кровать. Под тяжестью его тела старые пружины печально запели. Когда же он откинулся на них, то моментально провалился в сон.

4. Говард

Арсений проснулся от настойчивого звука – кто-то чужой пытался проникнуть в комнату. В какой-то момент замок поддался, и в проеме появился незнакомый человек. Очередной неназванный гость аккуратно прикрыл за собой дверь изнутри и на цыпочках прошёл внутрь. Арсений решил притвориться спящим, но сквозь узкие щелочки глаз продолжал наблюдать за действиями незнакомца.

Одет гость был по-больничному, но выглядел не как врач, а скорее как пациент. На его плечи был небрежно наброшен мятый халат, на ногах болтались домашние тапочки. Волосы у вошедшего были кудрявыми и растрёпанными, а на лице красовались большие очки с серьезными диоптриями. От этого его бегающие глазки казались совершенно громадными и абсолютно сумасшедшими. Впрочем, весь внешний вид пришельца наводил на мысли о его тяжелом душевном состоянии.

Больной пару минут без особого смысла бродил по комнате, как бы исследуя ее, но при этом ни к чему не притрагиваясь. Все это время он краешком глаза посматривал на спящего Арсения. Изучив все вокруг и окончательно освоившись на новом месте, он неуверенно двинулся к кровати. Пришелец протянул было свою длинную костлявую руку к посланнику, чтобы коснуться его головы, но, видимо, уловив какое-то легкое движение со стороны спящего, поспешно отпрянул обратно.

– Я же вижу, что ты не спишь! – произнес он укоризненным шёпотом.

Арсений сообразил, что притворяться больше нет смысла. Подчинившись его наблюдательности, он открыл глаза и сел на кровать.

– Ты кто? – спросил Арсений вошедшего. Пристально рассматривая его, посланник все пытался понять кого же незнакомец ему напоминает: то в его лице ему виделся добродушный Макс, то холодный Ньютон, то это был загадочный Нейромант или грустный Лео. Ни в один момент времени невозможно было точно воспроизвести его черты, он как будто все время менялся, мельтешил, повинуясь своей внутренней нестабильности и дисгармонии. Он был весь дерганный и суетливый, то вскакивал с кровати принимаясь бродить по номеру, осматриваясь по сторонам и принюхиваясь, то на секунду замирал посреди, забывая, по всей видимости, где находится. Наконец лицо его на секунду замерло, и он, игнорируя предыдущий вопрос посланника, заявил:

– Мастер слоев был здесь!

– Что? – переспросил его Арсений в недоумении. Его уже порядком утомили разнообразные сюрреалистические истории, героем которых он становился за последние сутки.

– Ты же видишь все это? – он серьезно уставился на посланника и обвел рукой вокруг себя, по всей видимости указывая на обстановку в его номере. Арсений проследил за движением его ладони, но не углядел ничего нового.

– Вроде того, – неуверенно произнес он, не совсем понимая к чему клонит его гость.

– Ну, вот! – радостно осклабился тот. – Они раскалывают тебя! – Расщепив твое сознание, исправители извлекут всю необходимую им информацию, – произнес он зловещим шёпотом.

Наверное, его утверждение и могло что-то объяснить, но на сегодняшний день мозг Арсения отказывался более воспринимать новую противоречивую информацию, поэтому он лишь насмешливо произнес:

– А, ты-то кто такой? И откуда такой умный?

Но этот вопрос возымел странное воздействие на гостя. Он в прямом смысле поставил собеседника в тупик.

– Я… я твой сосед… – неуверенно пролепетал тот. Он долго силился еще что-то вспомнить, но ему это отчаянно не удавалось. Наконец, пришелец, по всей видимости, сдался, и его лицо, до этого изображавшее гримасу торжественного безумия, накрыла тень печали. – К сожалению, это все, что мне оставили гнусные исправители, – он присел на кровать, его голова безвольно опустилась. – Однажды они раскололи меня и выпотрошили мою память, как требуху старой рыбы. И, как следствие, у меня больше нет прошлого, а эти ублюдки мне ничего не рассказывают.

Арсений увидел, как тело странного посетителя затряслось в мелких конвульсиях, а затем послышались еле слышные всхлипывания и шмыганье носом.

– Почему же ты свободно расхаживаешь здесь? – Арсений постарался не потакать нахлынувшему чувству жалости к этому странному и весьма подозрительному созданию. Параллельно он размышлял, что сейчас, пожалуй, самое лучший момент, чтобы покинуть ненавистный номер, но опасался, что гость может выдать его своими криками.

– Когда они выпотрошили мою память, то потеряли ко мне всякий интерес, – охотно пояснил пришелец плаксивым голосом. – Есть только одно достоинство у выпотрошенного вроде меня, – он улыбнулся сквозь слезы, – я им настолько безразличен, что они не запирают больше дверь моей комнаты, и теперь мне можно спокойно расхаживать везде, где только вздумается. А еще у меня есть вот это! – и он радостно затряс в воздухе связкой ключей.

Вторя звону металла, за дверью послышалось аналогичное далекое позвякивание, а вслед за ним торопливые шаги. Незваный гость вытер рукавом своего халата увлажнившиеся глаза и прислушался.

– Возьми! – поспешно протянул он шарик на раскрытой ладони. – И скорее глотай!

– Что это? – Арсений замешкался. С одной стороны, было бы опрометчиво принять неизвестно какое лекарство от незнакомого, причем крайне подозрительного человека со странными манерами и намерениями. С другой, вполне вероятно, что незваный гость действительно хотел помочь. Впрочем, в то время пока он размышлял над этой дилеммой, топот шагов за дверью усилился, а следом послышались взволнованные голоса, выкрикивающие наперебой незнакомое имя: «Говард! Говард!»

– Странно, но они ищут меня, – сказал пришелец, озираясь. – Раньше такого не было, – при этом он принялся еще настойчивее пихать Арсению сжатую в кулаке пилюлю. – Бери же быстрее, бери!

– Говард, Говард. Ты где? – послышался из-за двери обеспокоенный женский голос.

В следующий момент Арсений увидел, как несколько человек в халатах и масках докторов вваливаются в его комнату. Незваный гость, которого по всей видимости и звали Говардом, при виде этих посетителей завизжал как резаный и принялся носиться по комнате в каком-то сумасшедшем угаре. Вошедшие же, не секунды не раздумывая, бросились дружно ловить его.

Следующие несколько секунд Говард мастерски уклонялся и выворачивался из рук своих экзекуторов, так что им все никак не удавалось поймать его. Первое время все были так увлечены погоней за новым знакомым Арсения, что совершенно не обращали внимания на посланника, который преспокойно сидел в стороне и в недоумении наблюдал за происходящим балаганом. Но внезапно, когда Говарда наконец скрутили, один из докторов с удивлением обнаружил в комнате еще одного пациента.

Доктор перевел взгляд с ошарашенного лица Арсения на его незакрытую ладонь, на которой все это время покоился таинственный шарик, подаренный Говардом, в ту же мгновение что-то быстро сообразив, не мешкая ни секунды, прыгнул вперед, пытаясь выбить из руки посланника загадочную пилюлю.

Реакция Арсения также была молниеносной. Опередив нападавшего всего лишь на долю секунды, он быстрым движением отправил неизвестную субстанцию себе в рот и, отчаянно стиснув зубы, проглотил содержимое.

– Стой, дурак… прокричал незнакомый голос, но в ту же секунду мир вокруг Арсения завертелся. Последнее, что он увидел – это совершенно сумасшедшее перекошенное лицо его гостя. В этот момент в его хрупкое худое тело, запутавшееся в полах больничного халата, вцепилось с десяток здоровенных мужиков, которые хладнокровно волочили его прочь из комнаты. Внезапно, у самого порога, когда его фигура все еще продолжала дергаться и сопротивляться чужой воле, голова буйного пациента совершенно спокойно и ровно повернулась к посланнику. Его лицо сделалось одухотворенным, а взгляд показался каким-то даже блаженным, и с этим застывшим выражением таинственный гость неожиданно произнес:

– Кстати, я вспомнил! Меня зовут Говард, и я живу только в твоей голове… – после чего его рот картинно раскрылся и из недр костлявой вертящейся сущности раздался рыхлый приглушенный захлебывающийся в собственных эмоциях противный смех.

***

Картинка помутнела, и через пару мгновение Арсений отчетливо увидел свою прежнюю комнату. Он медленно закрыл глаза и сосчитал до десяти, чтобы окончательно прийти в себя. Открыв их вновь, посланник убедился, что наваждение спало, и прежняя реальность вернулась обратно. Стоило проверить лишь последний аргумент, и тогда он медленно, очень медленно повернулся в сторону окна. Все было на месте – и окно, и чернота космоса, но увиденное, вопреки ожиданию, совершенно не успокоило его, а скорее, наоборот, повергло в полнейший шок. В этот день события не собирались тянуться обычной унылой чередой друг за другом, а развивались стремительно, с неожиданной быстротой и непредсказуемостью. Повернувшись, Арсений увидел, как за стеклом, буквально в сотне метров от станции, закрывая все обозримое пространство космоса, прямо на встречу ему двигалась громадина Предвестника бурь. По всей видимости, пока он находился под воздействием таинственного гипноза исправителя, корабль по неизвестной причине отклонился от курса и его понесло прямиком в сторону станции.

«Еще минута, и он неминуемо столкнется с ней!» – пронеслось в голове.

Предвидя страшное столкновение, чешуйки киборг костюма поползли по телу. Десять метров… пять… один – грохот и скрежет заполнили все пространство. Помещение вздрогнуло, трещины исполосовали его, превращаясь в рваные разрывы, через которые со свистом улетучивался воздух. Стена напротив стала вспучиваться и выгибаться навстречу Арсению, а потолок, наоборот, словно лифт, поехал, ускоряясь, куда-то вверх. Покрывшись мельчайшей сеткой крошечных узоров, стекло лопнуло, пустив в комнату вакуум, черную материю и все то, что было незримо, но, согласно законам физики, смертельно для обитателей станции. Пол, словно горбатый великан из подземного мира, выгнул свою спину, и посланник, сидевший на стуле, помчался в противоположный угол, где уже зияла громадная трещина разрыва. Стальная коробка помещения еще раз напряглась под давлением внешней силы и облегченно выдохнула, выбрасывая в открытый космос предметы своего убранства.

Киборгкостюм временно защитил Арсения от пронзительного холода вселенной. Организм начал усиленно вырабатывать тепло, при этом масса тела стремительно сокращалась. В своем естественном скафандре Арсений мог протянуть еще минут десять-пятнадцать, не более. После этого, похудев килограмм на 10, он был бы уже не в состоянии сопротивляться проникающему холоду космоса и звездной радиации.

Поначалу ничего не происходило. Арсений барахтался в отрытом космосе среди бессмысленно вращающихся останков бывшего антуража своей комнаты, не в состоянии что-либо предпринять и сообразить, масса тела неуклонно сокращалась, и когда он уже был на грани потери сознания, из темноты появился далекий фонарь. Появившееся пятно света выхватило вращающегося среди мусора фигурку ученого и, словно намагниченное, больше не отрывалось от нее ни на секунду, все усиливая и усиливая свое свечение. Что-то приближалось, и гадать о том, что же это будет, оставалось недолго. Внезапно возникший из темноты астроморф подхватил тело посланника своими гравитационными ладонями и бережным движением направил к шлюзу. Сбросив киборгкостюм, Арсений оказался в крошечном отсеке. Теряя остатки сил, он перебрался на второе кресло пилота и, повернув голову в сторону своего спасителя, увидел знакомое лицо. Перед ним сидела молодая девушка с короткой обесцвеченной стрижкой и спортивным телосложением, широкими плечами, узким тазом и высокой грудью. Ее тело облегал блестящий киборг костюм, усыпанный шестигранными чешуйками.