Кумир

– А это так. У меня давно уже нет друзей. Есть только коммерческие связи, реклама, взаимовыгодное сотрудничество и вся остальная херня. Я давно уже не делаю ничего просто так. Возможно, поэтому я не могу смотреть на людей и мир сквозь розовые очки и видеть единицы душ в толпе.

– Эд, я встречала и злых и неблагодарных. Но все они обычно несчастные люди. Они , как правило, одиночки. Незамужние или бездетные, забытые, не имеющие подруг. Им не с кем поговорить, некому высказаться и поэтому внутри таких особей блуждает огромный запас зла. Поэтому им хочется оскорбить, унизить, наорать. Таких много, но добрых больше. Я открываюсь людям и они открываются мне. Вот даже ты: немного, но открылся.

– Ты славная, но доброта погубит тебя, усмехнулся Эд. Не стоит открывать всем свою душу. Часто, люди этого недостойны.

– По крайне мере, я буду погибать с осознанием, что душа моя чиста и всю свою жизнь я посвятила доброте. Давай-ка закатываться, становится совсем холодно. Ты допил свое вино?

-In vino veritas. Да.

Инга закатывала кровать с Эдом в лифт и старалась ему устало улыбаться, но получалось не особо.

– Ну вот и родная палата.

Она прикатила кушетку с Эдом на место и пожелала ему доброй ночи.

– Пока, – произнес Эд и пожал ей руку.

***

Инга закрыла дверь на замок и поднялась наверх. Идя по коридору, она заглянула к Деду. Он спал. Инга села на пост, вынула телефон из кармана – на часах была полночь. Она набрала смску Иву:

– «Спите?»

– «Уже ложусь», дочка уснула еще полтора часа назад».

– «Спокойной ночи».

– «Люблю тебя».

Инга закрыла глаза и в голов ее путались мысли. Она вспомнила Эда, лежащего на облачке, вспомнила плачущее лицо Деда, страдающего от одиночества и собственной трусости. Наконец, она так явно увидела в полусне свою дочку, сладко спящую на детской кроватке, что дальше все смешалось уже в одну картинку, пленящую усталый разум отдыхом сна. Инга уснула прямо за столом на посту.

Разбудил ее кашель Деда, в полшестого утра. Инга отряхнулась ото сна: за окном уже ярко блестело солнышко, разливая свой лимонный свет на листву и землю, проснулись первые птицы, цветы еще сжимали свои пестрые головки, но вся природа вокруг казалось свежей, легкой. Солнце было еще не жгучее, а ласковое и доброе. Кругом стояла нежная прохлада, которая так желанна в жаркие дни! Такое утро просто подарок природы, а еще и домой скоро – подумалось Инге. Ей захотелось открыть окно, но она решила, что не стоит этого делать до завтрака, пока пациенты еще спят. Инга потянулась всласть, пока никто этого не видит, и пошла прямиком к палате Деда. Она приоткрыла дверь и увидела, что Дед еще спит, а кашель его вырывался сквозь сон. Укол ставить через полчаса, в 6 , подожду пока – успокаивала себя Инга. Она умылась, поправила свои сбившиеся волосы, и вот, наконец, достала из тумбочки шприц. Вскрыла упаковку, достала ампулу с лекарством, набрала желтоватую жидкость шприцом и, взяв перчатки, направилась к Деду.

– Доброе утро, на укол – мягким голосом произнесла она.

– Давайте, – тихо отозвался Дед.

– Вы плохо спали?

– Ну так, – поморщился он.

Инга повернула его на бок и вколола антибиотик.

– Если понадобится что-нибудь – зовите меня, доктор скоро придет.

Дед перевернулся на другой бок и закрыл глаза.

Едва Инга успела дойти до поста, как с ног ее чуть не сбила Ира.

– Ингуся, привет!

– Вот она красота прилетела! Рассказывай что цветешь? – заулыбалась Инга.

– Да так, – Ира отвела глаза. От счастья и радости она действительно сияла.

– Давай-давай, колись, я же вижу, ты весь мир обнять готова.

– Мне Марат сделал предложение!

– Ого! Ира, поздравляю тебя! Вы молодцы! Когда свадьба?

– Завтра пойдем в загс заявление подавать, хотим на 21 число успеть.

– Рада за вас ребята! Давно пора было, 5 лет уж вместе.

– Смотри– ка, – подмигнула Ира и достала из сумки градусник – пистолет.

– Ого! Да я смотрю ты решила проставиться по-крупному? Это получше любых тортов будет!

Обе девушки захохотали. На лестнице тем временем послышались тяжелые шаги.

– Пациентов разбудите!

– Доброе утро, Антон Павлович! Смотрите какой Ира подарок больнице сделала! – Инга помахала новеньким градусником.

-Вот сороки,– заулыбался заведющий. Ирина, на обход, у легочника кровь возьми. Инга, манипуляционную приготовь.

– Пойду лбы постреляю, – захохотала Ирина и, взяв журнал учета температуры, пошла по палатам.

Инга же пошла по длинному коридору в самый конец, к комнате с надписью «операционная». Пол только что помыли, он еще не высох и оставались мокрые разводы. Инга открыла дверь, достала пакет с инструментами и разложила их. Среди всех врачебных приспособлений особенно выделялся огромный, стеклянный шприц с толстой иглой. Инга коснулась холодного инструмента своей рукой, закрыла глаза и представила, что всего через полчаса– час этим шприцом будут протыкать дряблую, желтую кожу и вытягивать из легочной ткани Деда гнойные выделения. Такова работа врача. Не взирать на возраст пациента, его убеждения и пол, а делать свое дело. Инга вспомнила, как недавно привезли женщину, истыканную ножом ревнивого любовника. На ее теле не было живого места, и только для того, чтобы наложить на раны швы, потребовалось два с половиной часа. Или пьяного лихача после аварии, больше напоминавшего кусок кровавого мяса. Антон Павлович твердой рукой сшивал его буквально по лоскутку. Или девочка, с разрывом аппендикса. Она не заслужила таких страданий и боли, она такая милая, хорошенькая, 9 лет всего . Но у врача нет времени на жалость и слезы. Врач должен обладать холодной головой и железными руками в бархатных, нежных перчатках. Люди приходят с мольбами и просьбами, целуют руки, предлагают подарки, а потом говорят, что в больнице плохая еда и ободранные стены. И забывают имя того, кто спас жизнь, объясняя, что врач за своё дело и так получает зарплату. Инга открыла глаза, положила теплый, от ее рук, шприц на место и вышла. Едва она дошла до поста, как на телефоне раздался звонок. Это был Ив.

– Алло.

– Ну что там? Ты еще не выходишь что ли?

– Еще нет.

– А почему? Уже почти 8.

Инга посмотрела на часы, стрелки показывали половину восьмого.

– Дорогой,– заулыбалась она, полвосьмого это еще не восемь.

– Пожалуйста, давай поскорее, я сижу в машине и мне становится жарко..

– Ну хорошо.

Инга расписалась в журнале, взяла свою сумочку и выпорхнула вниз. Уже подходя к машине она вспомнила, что даже не попрощалась с Ирой. В животе заурчало.