Русское слово №08/2010

Змея на птицу с завистью смотрела:
Пернатая летать и петь умела.
Летала птаха и всё пела, пела,
Змея, петь не умея, зло шипела.
Когда вблизи змеи на ветку села
Та птичка, что летала да всё пела,
В душе змеиной быстренько созрела
Идея; и взялась она за дело.
На птицу глядя, тихо прошипела:
«Смертельно я, подружка, заболела.
Ох, если б ты ко мне поближе села,
Прощальную «чирик-чирик» пропела».
Доверчивая птаха пожалела
Змею и к ней тотчас же подлетела.
Она и прочирикать не успела —
Змея без промедленья птичку съела.
Тем, кто шипит, не надо доверяться —
Они умеют перевоплощаться.
Чтобы, летая, жизнью наслаждаться,
От змей подальше следует держаться.

Снежное чудо

Вижу чудо из окошка,
От восторга замирая:
Сыпятся снежинки-крошки,
Нет им ни конца, ни края.
Словно кружит птичья стая,
Плавно, не переставая.
Не видать уже дороги,
Зябнут у прохожих ноги.
Вот уж хлопьями снег валит,
Всё окутав пеленою,
Нас из дому так и манит
Бесподобной красотою.
Видеть эту сказку любо,
Хоть и замело порожки,
Только любоваться буду
Снежным чудом из окошка.

Великие имена

Яков Монин

Гоголь Н. Б. и русская литература

Вступление

«Не так ли и ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка несёшься? Дымом дымится под тобою дорога, гремят мосты, всё отстаёт и остаётся позади. Остановился поражённый Божьим чудом созерцатель: не молния ли это, сброшенная с неба? что значит это наводящее ужас движение? и что за неведомая сила заключена в сих неведомых светом конях? Эх, кони, кони, что за кони! Вихри ли сидят в ваших гривах? Чуткое ли ухо горит во всякой вашей жилке? Заслышали с вышины знакомую песню, дружно и разом напрягли медные груди и, почти не тронув копытами земли, превратились в одни вытянутые линии, летящие по воздуху, и мчится вся вдохновенная Богом!.. Русь, куда ж несёшься ты? дай ответ. Не даёт ответа. Чудным звоном заливается колокольчик; гремит и становится ветром разорванный в куски воздух; летит мимо всё, что ни есть на земле, и, косясь, постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства».[30 - Николай Васильевич Гоголь. Энциклопедия, М., 2008, с. 339–340.]

(Кажется, будто Гоголь забыл, кто именно сидит в ней – мошенник и приобретатель Чичиков, отнюдь не лучший представитель русского народа.)

И, вопреки всему, преодолевая на своём пути все препятствия, Русь рвалась вперёд в своём развитии, обогнала все государства на Земле и первой оказалась в новой социальной системе – социализме! Первой вторглась в неисследованные тайны космического пространства!

Основные даты жизни и творчества Николая Васильевича Гоголя

1809, 20 марта (1 апреля) – родился в местечке Великие Сорочинцы Миргородского уезда Полтавской губернии.

1821–1828 – учёба в Нежинской гимназии высших наук.

1828 – приезд в Петербург.

1831, 20 мая – знакомство с А. С. Пушкиным.

1831–1832 – публикация сборников «Миргород» и «Арабески».

1835 – постановка и публикация «Ревизора»

1836 – отъезд из Петербурга за границу.

1842 – публикация первого тома поэмы «Мёртвые души».

1847 – публикация книги «Выбранные места из переписки с друзьями. Обмен письмами с В. Г. Белинским.

1848 – путешествие в Святую землю. Окончательное возвращение в Россию.

1852, 11 февраля – сожжение второго тома «Мёртвых душ».

1852, 21 февраля (4 марта) – умер в Москве.

Кто он?

Гоголь Николай Васильевич – человек очень сложный психологически для изучения и глубокого утверждения! Он был слишком многозначителен, слишком глубок и сложен для познания. Взявшись за работу о нём, в связи с 200-летием со дня его рождения, прихожу к сомнению – сумею ли я раскрыть человеческую сущность этого писателя – художника для читателя, показать Гоголя в его действительной полноте, внутреннем содержании. Гоголя, при жизни, знали весьма немногие. Даже с друзьями своими он не был вполне, или лучше сказать, всегда откровенен. Он не любил говорить ни о своём нравственном настроении, ни о своих житейских обстоятельствах, ни о том, что он пишет, ни о своих делах семейных. По природе своей был он сугубо замкнутым человеком. Многим современникам писателя он казался разным человеком. Одни называли его забавным весельчаком, обходительным и ласковым; другие – молчаливым, угрюмым и даже гордым; третьи – занятым исключительно своей духовностью. Одним словом, Гоголя никто не знал вполне. Некоторые друзья и приятели, конечно, знали его хорошо, но знали, так сказать, по частям. Очевидно, что только соединение этих частей может составить целое, полное знание и определение Гоголя. «Сам не знаю, какая у меня душа, хохлацкая или русская. Знаю только то, что никак бы не дал преимущества ни малороссиянину перед русским, ни русскому перед малороссиянином. Обе природы слишком щедро одарены Богом, и, как нарочно, каждая из них порознь заключает в себе то, чего нет в другой, – явный знак, что они должны пополнить одна другую. Для этого самые истории их прошедшего быта даны им не похожие одну на другую, дабы порознь воспитались различные силы их характеров, чтобы потом, слившись воедино, составить собою нечто совершеннейшее в человечестве».[31 - «Наш современник», 2006, № 11, с. 181.]

Выше я говорил, что Гоголь не любил говорить о своих семейных делах. По сути дела он не имел ни дома, ни семьи. Много в своей жизни путешествовал, всегда довольствовался номером в гостинице, или углом у своих знакомых, приятелей. Всякое путешествие, в какой-то мере, вдохновляло писателя. А что такое дом для человека? Это важнейшая ценность, коренная, бытийственная. Дом – жилище, убежище, область покоя и воли, независимости, неприкосновенности. Дом – очаг, семья, женщина, любовь, продолжение рода, постоянство и ритм упорядоченной жизни, «медленные труды» Дом – традиция, преемственность, отечество, нация, народ, история. Дом – родное пепелище, основа «самостоянья», человечности человека, «залог величия его», осмысленности и не одиночества существования. Понятие священное, онтологическое, величественное и спокойное, символ единого, целостного, большого бытия. А домом Гоголя была Россия! Но он не любил Россию. Известно, что главные, значимые его произведения написаны не в России, а за границей, главным образом в Италии. «Клянусь, непостижимо странна судьба всего хорошего у нас в России! Едва только оно успеет показаться, – тотчас же смерть! Безжалостная, неумолимая смерть! Я ни во что теперь не верю, и если встречаю, что прекрасное, тотчас же жмурю глаза и стараюсь не глядеть на него. От него мне несёт запахом могилы».[32 - Энциклопедия, с. 84] А в эти же годы Белинский писал: «Россия – есть страна будущего. Россия, в лице образованных людей своего общества, носит в душе своей непобедимое предчувствие великости своего назначения, великости своего будущего».[33 - Белинский В. Г. ПСС, т. 6, с. 618.] Романы, поэмы, драматические произведения Гоголь писал за рубежом, а, возвратившись в Россию, читал их своим друзьям и знакомым. (Семье Аксакова С. Т., Полевому Н. А., Погодину М. П.) Находясь далеко от Родины, высмеивал российскую действительность. Хохотала вся страна! И, кратко, Гоголь об Италии: «Вся Италия – лакомый кусок, и я пью до боли в горле её пленительный воздух, так, что для других форестеров (иностранцев) ничего не останется».[34 - Там же, с. 82.]«Вы не поверите, как грустно оставить на один месяц Рим и мои ясные, чистые небеса, мою красавицу, мою ненаглядную землю…». (Письмо Балабиной М. П. 30 мая 1839 г.)[35 - Там же, с. 84.]

Гоголь Н. В. с удовольствием покидал Россию и годами не возвращался! Там же и написал свою последнюю книгу «Выбранные места из переписки с друзьями».

В своих письмах родным и знакомым Гоголь иногда откровенничал, характеризуя себя: «Я почитаюсь загадкою для всех, никто не разгадал меня совершенно». (Нежин, 1 марта 1828 г.) Ему было 19 лет.

«Я совершу… Я совершу. Жизнь кипит во мне. Труды мои будут вдохновенны». (1834 г.) «Я расплевался с университетом. Неузнанный я взошёл на кафедру и неузнанный схожу с неё. Но в эти полтора года – годы моего бесславия, потому что общее мнение говорит, что я не за своё дело взялся, – в эти полтора года я много вынес оттуда и прибавил в сокровищницу души». (6 декабря 1835 г. Письмо М. П. Погодину). «Гоголь так дурно читает лекции в университете, что сделался посмешищем для студентов». «Это смешное, надутое, ребяческое самолюбие Гоголя!» (В университете Гоголь читал историю средних веков. Эту же науку преподавал в женском патриотическом институте). «Гоголь вообразил себе, что его гений даёт ему право на высшие притязания, потребовал от руководства звания ординарного профессора. Гоголь не имел никакого академического звания, ничем не доказавший ни познания, ни способностей для кафедры – и какой кафедры – университетской».[36 - Никитенко А. В. – литературный критик, цензор, (1804–1877). Воспоминания.]

«Каких высоких, каких торжественных ощущений, невидимых для света, исполнена жизнь моя! Клянусь, я что-то сделаю, чего не сделает обыкновенный человек…». (Письмо М. П. Погодину. 28 ноября 1836 г. Париж.) «Мне страшно вспомнить обо всех моих мараньях. Они в роде грозных обвинителей являются глазам моим. Забвенья, долгого забвенья просит душа. И если бы появилась такая моль, которая бы съела внезапно все экземпляры «Ревизора», а с ними «Арабески», «Вечера» и всю прочую чепуху, и обо мне, в течение долгого времени, ни печатно, ни изустно не произносил никто ни слова, – я бы благодарил судьбу». (Письмо Н. Я. Прокоповичу. 25 января 1837 г. Париж).

«Да, друг мой! Я глубоко счастлив. Несмотря на моё болезненное состояние, которое опять немного увеличилось, я слышу и знаю дивные минуты». (Письмо С. Т. Аксакову. 13 марта 1841 г. Рим).

Читатель, вы заметили, как в годы начала своей литературной деятельности у писателя Гоголя менялись взгляды на свою личную оценку. 1834 год: «Жизнь кипит во мне. Труды мои будут вдохновенны». 1836 год: «Клянусь, я что-то сделаю, чего не делает обыкновенный человек». 1837 год: Гоголь был готов уничтожить всё, что он написал, опубликовал и «всю прочую чепуху».

Павел Васильевич Анненков (1812–1887) – критик и мемуарист, летом 1841 г. жил в Риме, жил с Гоголем в одном доме и помогал переписывать поэму «Мёртвые души». Именно в эти месяцы он писал о Гоголе: «С приближением к концу своего заветного труда («Мёртвые души») Гоголь начинает уже смотреть на себя как на человека, в жизни которого слышатся шаги неведомого, таинственного Предопределения. Взгляд этот на самого себя всё более и более укрепляется по мере развития работы и, потому, переходит в убеждение, которое неразделимо срастается со всем его существованием».[37 - См. Терц А. М. Изд-во ЭНАС, 2005, с. 65–66, 67, 69, 71–72, 123.] Сложным человеком был Николай Васильевич!