Да

– Да, с ними, бывало. И много курил вообще-то. Даже в день твоего рождения накурился. Правда, от горя, из-за Сольвейг. Да и не знаю, решился ли бы он тебя выкрасть, если бы не накурился тогда…

– Выкрасть? Кеаго хотели, чтобы я остался у них?

– Конечно. У тебя была возможность убедиться, что ты обладаешь властью над ними. А кроме того Сфорца не просто так запечатал Агварэса в своего потомка. Он хотел сделать его рабом людей. И, конечно, он выбрал Кеаго, а не Кутта, потому что, попади Агварэс в руки ксэ, он стал бы оружием Хана, то есть оружием светлых. Видимо, Сфорца посчитал, что достаточно сильным, чтобы удержать в себе Демона, может быть только потомок чистой линии Кеаго. Такую модификацию над душой можно произвести только с еще не рожденным человеком, а Сольвейг была единственной дочерью главы клана, поэтому все сходилось именно на тебе. И, разумеется, они пытались тебя вернуть.

Инг резко развернулся на стуле лицом к Николасу.

– Расскажите мне!

– Хорошо, мальчик, – Николас тяжело вздохнул, – Помню, как Эльхес сказал: «Не хочу, чтобы он стал таким же повернутым фанатиком, когда вырастет». Фанатиком, или нет, а было очевидно, что ты станешь великим. Ты очень рано научился улыбаться, и, улыбаясь, становился похож на Эльхеса. И в то же время от тебя с первых дней жизни веяло холодной древней силой. Я понимал, что Кеаго несложно будет обнаружить твою чакру. Сатанг пришел за тобой уже на следующий день. Ему удалось проникнуть в деревню, а затем и влезть в наш дом, так что он совершенно спокойно вошел в комнату, где мы с моей женой сидели у твоей колыбели. Эльхес должен был спать наверху, но он ворвался в комнату прямо следом за Сатангом. Тогда сектант, не обращая на нас никакого внимания, сказал ему: «Никогда сын Сольвейг не будет никем, кроме Кеаго». Эльхес ответил, что ты будешь носить имя Сефид. Сатанг обвинил его в надругательстве над именем его сестры, и тогда началась битва прямо в нашем доме. Сатанг был не один, и мы вступили с ними в бой. Эльхес крикнул моей жене: «Забери Инга!» – он первый раз назвал твое имя. Она обернулась птицей, схватила тебя и улетела. Кеаго не нашли тебя, потому что она умела прятать сигналы чакры, которые они могли учуять.

Николас умолк. Инг смотрел на него, обдумывая все сказанное. Было так тихо, что послышавшиеся в коридоре шаги сразу же выдали приближение Алекса. Он постучал в дверь, прежде, чем войти в собственную спальню.

– Я не помешал?

– Нет, мы как раз закончили. Что случилось?

– Мне сообщили, что в окрестностях деревни Ив было совершено жестокое нападение на крестьян. По показателям очевидцев, это был темный. Я хочу, чтобы ты взял это дело, отец.

Инг с тревогой смотрел на Комохо. Алекс избегал встречаться с ним взглядом, понимая, что именно произошло в крестьянском поселении с наибольшей вероятностью.

– С удовольствием возьму дело, господин Комохо. По Земле стало разгуливать слишком много темных, – сказал Николас.

В его голосе слышалась затаенная злоба.

– Поговори с Сирроу. Хан уже в курсе произошедшего, он отсылает его на аналогичное задание по расследованию.

Николас коротко поклонился сыну и вышел из комнаты.

Сирроу тем временем находился в госпитале. Он разбудил Селлах нежными поцелуями в ладонь. Она медленно открыла глаза, взглянула на Сирроу и тихо произнесла его имя. Но в следующий миг от ее неги не осталось и следа; она резко откинула одеяло и почти вскочила на ноги.

– Что произошло? Кто-нибудь ранен?

Селлах была без сознания все время, пока Кеаго находились в опасной близости от деревни.

– Они ушли. Успокойся, милая. Они больше не придут.

Сирроу уложил ее обратно и рассказал о сражении то, что знал сам, а именно – что Кеаго покинули место сражения сразу же после гибели Сатанга, видимо не имея больше причины для продолжения битвы.

– Хочешь чего-нибудь?

– Хочу, чтобы ты остался, – тихо пробормотала она.

– Именно этого я сделать не могу. Меня отправляют на задание.

– Уходишь? Лучше бы я никогда не просыпалась.

– Что ты такое говоришь! – Сирроу склонился к ней, чтобы обнять, и она ощутила запах крови на его одежде.

– Возьми меня с собой, – твердо сказала она, упершись в его плечи, – Ведь ты защищал мою деревню от Кеаго, я должна отплатить тебе за это.

– Если так хочешь, чтобы кто-то был кому-то должен, то давай договоримся, что твой Комохо должен Хану. А ты не в том состоянии, чтобы сопровождать меня.

– Ты хотя бы скажешь мне, из-за чего я снова остаюсь одна?

– Селлах… Ведется дело по вчерашним убийствам, – ответил ксэ.

– Что случилось?

– Вчера ночью из крестьянской деревни поступило сообщение о жестоком убийстве ребенка и трех взрослых. Я возглавляю следственную группу. Есть версии, что это могут быть Кеаго. Но у меня лично другое предположение.

Селлах напряглась. У нее тоже были свои рассуждения на этот счет.

– Ведь наверняка для твоего товарища Максима Дарда а эта ночь не была спокойной, – проговорил Сирроу вполголоса.

Селлах отвела тревожный взгляд.

– Он способен на такое, скажи?

– Мешер свела его с ума. Он ни в чем не виноват!

– Я буду пытаться свалить все на Кеаго. Но с вашим Максимом надо что-то делать.

***

Проснувшись в доме Пушистого, Рейнлан встряхнула головой, чтобы прогнать сон и взбодриться. Одновременно с ней от неожиданности вздрогнул Максим, нервы которого окончательно расшатала борьба с Мешер. Он не спал уже несколько дней.

– Макс! Я не заметила, как уснула. Сколько прошло?

– Не знаю, я зачитался. Думаю, больше шести часов, – зевнул он.

– Ты не пытался уснуть?

– Если бы пытался, уснул бы давно…

– Но тебе тоже нужен сон, Лохматый!

– Я боюсь спать. Она во мне, Рейнлан. Она полностью владеет моими снами. Мне не справиться.

– Нет, ты что! – Рейнлан подошла к его креслу, села рядом на пол и взяла его за руку, – Ты отлично справляешься!

– Если расслаблюсь хоть на минуту, она сожрет меня. Или придется творить то же самое, что в прошлый раз с теми беднягами. Рейнлан, ты знаешь, когда я был на Земле последний раз, я убивал людей. Наверное, их было много. Я пил их кровь. И мицуру.

– Знаю, – ответила Рейнлан, непривычно серьезно глядя ему в глаза, – Ты пришел весь в крови. Она подтачивает тебя. Но сейчас ты еще слишком силен для нее.

– Я вовсе не так силен. Она бы сломила мою душу, как маленькую тростинку, если бы я перестал бороться. Хоть на секунду. Рейнлан, прости, но я долго так не смогу. Я не хочу убивать. Я не хочу. Что мне делать?

– Но она израсходовала не всю силу. Она ведь для чего-то ее копит!