Черная стрела (сборник)

Черная стрела (сборник)
Роберт Льюис Стивенсон

Серия исторических романов
Англия, XV век. Более тридцати лет длилась кровавая междоусобица, названная впоследствии Войной роз. Алая роза Ланкастеров против белой розы Йорков. Бароны штурмовали замки, народ питался сеном, над головой кружили вороны, а по дорогам бродили прокаженные и мародеры. На чьей стороне правда, за кого воевать, понять было сложно. Но человек, таившийся в темноте, знал одно – для черного сердца у него всегда найдется подходящая стрела.

Рыцарский роман Стивенсона – одна из тех нестареющих книг, что способны удержать внимание читателя с первой и до последней страницы.

Роберт Луис Стивенсон

Черная стрела

Сборник

© ООО «Издательство „Вече“», 2013

© ООО «Издательство „Вече“», электронная версия, 2016

Об авторе

Автор «Странной истории доктора Джекила и мистера Хайда» был странным человеком, хотя с виду казался очень простым. Роберт Луис Стивенсон, или просто Лу (как звали его близкие), родился 13 ноября 1850 года в Эдинбурге. Он был единственным ребенком в семье Томаса Стивенсона, инженера глубоководных маяков, и Маргарет Бэлфур, чьи славные предки состояли в родстве с Робертом Бернсом и Вальтером Скоттом (по крайней мере, так считал сам Стивенсон). Мальчик рос смышленым, но болезненным. Промозглый шотландский климат вызывал кашель и часто укладывал Лу в постель с высокой температурой. Наиболее сильных впечатлений детства у него было три: муки болезни, восторги выздоровления и лихорадочная игра ума перед сном. Лежа в кровати, Лу рассказывал себе разные истории, которые незаметно переходили в сны. Иногда эти сны были страшные, как, например, тот, в котором маленький Лу силился проглотить земной шар, отчетливо видя его размеры и всех людей. Иногда сны были радостными, как те, в которых он читал какие-то интересные книги. Мальчик рано понял, кем он хочет стать. С двенадцати лет он всегда носил в кармане куртки две книжки: одну – чтобы читать, другую – чтобы записывать свои наблюдения. Следуя совету отца, Роберт Лу поступил на инженерный факультет Эдинбургского университета, потом передумал и с согласия родителей перешел на юридический. Получив диплом, сфотографировавшись в парике и адвокатской мантии, молодой человек вручил фотокарточку умиленным родителям и заявил, что собирается стать писателем.

Уяснив для себя неоспоримую истину, что мир скучен только для скучных людей, будущий романист решил отправиться в Европу за новыми впечатлениями. Путешествие на каноэ по рекам и каналам Бельгии, знакомство с колонией французских художников-пейзажистов пополняют его творческий багаж. Тогда же, в сентябре 1876-го, происходит судьбоносное событие: Стивенсон знакомится с Фанни Осборн, американкой, приехавшей с двумя детьми изучать живопись во Франции. Эта умная, симпатичная и волевая женщина была старше усатого романтика ровно на 10 лет. Роберт влюбляется в нее с первого взгляда. Разлука усиливает его чувства. Он знает, что муж Фанни – богатый американский повеса, который живет в свое удовольствие, пропадая из дома когда вздумается. Получив из Америки весть о том, что Фанни заболела, взволнованный Стивенсон рассказывает о своих чувствах родителям и просит денег для поездки в Калифорнию. Отец в бешенстве, мать в отчаянии. Несмотря на скандал, запреты и прогрессирующий туберкулез, Стивенсон покидает отчий дом. Пешком, поездом, пароходом, экономя как только можно, он перебирается через Атлантику. Худой как щепка, еле держась на ногах и захлебываясь от кашля, Роберт предстает перед испуганной миссис Осборн и просит ее руки. Шотландский Ромео готов содержать семью, верит в себя и обещает добиться литературного успеха во что бы то ни стало. Фанни покорена. В ожидании развода Стивенсон живет в дешевой гостинице и усиленно пишет: статьи, рассказы, повести. Развод, женитьба, возвращение в Англию. Супруга Роберта тоже умеет удивлять. Она находит общий язык со всеми и примиряет сурового отца со строптивым сыном. Поездка в Штаты обострила болезнь, но молодой Стивенсон не унывает. Упрямство и оптимизм – его основные качества. После ряда публикаций выход в свет «Острова сокровищ» (1883) вызывает у читателей серьезный интерес к творчеству несостоявшегося адвоката. Стивенсон смело экспериментирует: пиратский роман («Остров сокровищ»), рыцарский роман («Черная стрела»), детектив («Алмаз Раджи»), хоррор и фантастика («Странная история доктора Джекила и мистера Хайда»), психологическая новелла («Маркхейм»). Он пишет стихи, баллады, статьи о литературе, путевые очерки, сочиняет басни. Успех, как и болезнь, не покидает автора. Стивенсон старается не думать о болезни. Врачи ставят неутешительный диагноз. Писатель пожимает плечами и продолжает работать. Хорошо, что у Мастера был свой ангел-хранитель, своя Маргарита. Фанни быстро сообразила: если Роберт не хочет сам, значит, нужно его спасать. Решение принято мудрое и романтичное – мы переезжаем! Место найдено, земля недорогая. Адрес: Тихий океан, остров Уполу. Ориентир: справа от Австралии. Стивенсон улыбается и… соглашается. В 1887 году он прощается с друзьями и навсегда покидает Эдинбург. Но даже среди пьянящей свежести и благоухания тропиков, в тени пальм и под золотым солнцем Полинезии мысли его, как и прежде, плывут в холодный серый край, к родным скалистым берегам и вересковым пустошам. «Владетель Баллантрэ», «Катриона», «Уир Гермистон» – лучшие романы о Шотландии, написанные в иных широтах. Уход Стивенсона в чужие земли вызвал в Англии не меньший резонанс, чем отплытие Байрона в Грецию. Стивенсон прожил на острове четыре года. Здесь он продолжал много работать, вел обширную переписку (Генри Джеймс, Мередит, Конан Дойл). Коренное население Уполу прониклось любовью к доброму и всегда приветливому иностранцу, с уважением именуя его Туситала (Рассказчик историй).

Стивенсон умер 3 декабря 1894 года от кровоизлияния в мозг. С позволения местных вождей писателя похоронили на вершине горы Веа, где до этого не ступала нога человека. На могильном камне выбиты строки из стихотворного завещания Стивенсона: «С моря вернулся, пришел моряк, и охотник вернулся с холмов».

В. Матющенко

Избранная библиография Роберта Луиса Стивенсона:

«Остров сокровищ» (Treasure Island, 1883)

«Принц Отто» (Prince Otto, 1885)

«Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» (The Strange Case of Dr. Jekyll and Mr. Hyde, 1886)

«Черная стрела» (The Black Arrow: A Tale of the Two Roses, 1888)

«Владетель Баллантрэ» (The Master of Ballantrae, 1889)

Черная стрела

Повесть из времен войны Алой и Белой розы

«Критик за очагом»[1 - Аллюзия на одну из рождественских историй Ч. Диккенса «Сверчок за очагом». Сверчок по-английски «крикет» (cricket).]

Одному мне известно, что я выстрадал, и насколько выиграли мои книги благодаря вашему неусыпному вниманию и поразительной настойчивости. Но вот перед вами книга, которая вышла в свет, не имея вашего imprimatur[2 - «Пусть печатается» (лат.). Формула цензурного разрешения на публикацию книги.]; странная вещь в истории нашей дружбы, еще более необычна – причина этого. Я с любопытством, с досадой и, наконец, с улыбкой следил за вашими тщетными стараниями прочитать «Черную стрелу»; и, мне думается, я действительно заслужил бы упрек в отсутствии юмора, если бы упустил случай и не поставил вашего имени впереди единственной моей книги, которой вы не читали… и никогда не прочтете.

Но я все-таки надеюсь на большее постоянство со стороны других. Повесть была написана несколько лет назад для определенного круга читателей и, могу добавить, в соревновании с известным автором; мне кажется, я поступлю правильно, назвав его: это мистер Альфред Р. Филлипс. В свое время она не осталась без награды. Разумеется, не мне было оспаривать у мистера Филлипса его заслуженное первенство; но в глазах тех самых читателей, которые ни во что не ставили «Остров сокровищ», «Черная стрела» явилась значительным шагом вперед. Читатели отдельно изданных книг и читатели журнальных романов принадлежат к двум различным мирам. В другом суде «Острову сокровищ» был вынесен противоположный приговор. Хотел бы я знать, будет ли то же самое и с его преемником?

Р.Л.С.

Озеро Саранак, 8 апреля 1888 г.

Пролог. Джон Мститель

Однажды поздней весной после полудня колокол на башне Моот-хауса в Тонсталле прозвучал в необычное время. Люди, работавшие вблизи и вдали, в лесу и на полях вдоль реки, побросали свою работу и бросились по направлению звука колокола. Вскоре в деревушке Тонсталл собралась группа жителей, удивлявшихся этому призыву.

В те времена – в царствование старого короля Генриха VI – деревушка Тонсталл имела такой же вид, какой сохранила до сих пор. Десятка два неуклюжих домов, выстроенных из толстого дуба, были разбросаны по длинной, зеленой долине, начинавшейся от реки. Внизу дорога пересекала мост и, подымаясь по другую сторону реки, исчезала на опушке леса, по пути к Моот-хаусу и дальше, к Холивудскому аббатству. На полдороге к деревушке посреди тисовых деревьев стояла церковь. Повсюду – вблизи на склонах и вдали на горизонте – виднелись леса вязов и зеленеющих дубов.

На холме у самого моста, где стоял каменный крест, собралась небольшая группа людей – с полдюжины женщин и высокий малый, в деревенской одежде, – обсуждавших вопрос о том, что мог означать неожиданно раздавшийся звук колокола. Полчаса назад по деревушке проскакал гонец. Он выпил кружку эля, не решившись сойти с лошади, так как очень торопился. Гонец сам не знал вестей, которые вез, так как у него были только запечатанные письма от сэра Дэниела Брэкли к сэру Оливеру Отсу, священнику, заведовавшему домом во время отсутствия хозяина.

Раздался конский топот, и вскоре молодой мастер Ричард Шелтон, сирота, живший у сэра Дэниела Брэкли, показался из-за края леса и проехал по мосту, по которому звонко застучали копыта его коня. Он-то уж наверняка знает, в чем дело, и разговаривавшие окликнули его, прося объяснений. Шелтон охотно остановился. Это был молодой человек, еще не достигший восемнадцати лет, загорелый, с серыми глазами, в куртке из оленьей кожи с черным бархатным воротником, в зеленом берете на голове и со стальным арбалетом за спиной. Оказалось, что гонец привез важные известия. Предстояла битва. Сэр Дэниел велел сзывать всех, кто мог стрелять из лука или управляться с алебардой, приказывая немедленно отправиться в Кеттли и грозя в противном случае сильным гневом; но Дик не знал, за кого они будут сражаться и где ожидается битва. Скоро придет сам сэр Оливер, а Беннет Хэтч уже вооружается, так как именно он поведет отряд.

– Это разорение для страны, – сказала одна из женщин. – Когда бароны ведут войну, крестьянам приходится питаться кореньями.

– Нет, – сказал Дик, – всякий, кто пойдет, будет получать по шесть пенсов в день, а стрелки – по двенадцать.

– Если останутся живы, – возразили женщины, – то хорошо! Ну, а если умрут, тогда что, мастер?

– Нет лучше смерти, как за своего законного господина, – сказал Дик.

– Он вовсе не мой законный господин, – сказал молодой парень. – Я был приверженцем Уэлсингемов, как и все, кто живут по Брайерлейской дороге, вот уж два года. А теперь должен быть на стороне Брэкли! Так повелел закон! Неужели это естественно? Тут и сэр Дэниел, и сэр Оливер, который более знаком с законом, чем с честностью, а я считаю, что у меня нет другого законного господина, кроме бедного короля Гарри Шестого, да благословит его Господь, бедного простака, не умеющего отличать своей правой руки от левой!

– Ты злоязычен, друг, – заметил Дик, – и сразу говоришь плохо и о своем добром хозяине, и о его милости короле! Но король Гарри – хвала всем святым! – пришел в себя и желает, чтобы все устроилось мирно. Что же касается сэра Дэниела, то ты очень храбр за его спиной! Но я не буду сплетником… и довольно.

– Я не говорю ничего дурного о вас, мастер Ричард, – возразил крестьянин. – Вы еще мальчик, а вот когда вырастете, то и очутитесь с пустым кошельком. Больше ничего не скажу. Святые да помогут соседям сэра Дэниела, а Пресвятая Дева – тем, кого он опекает!

– Клипсби, – сказал Ричард, – я, по чести, не должен слушать того, что вы говорите. Сэр Дэниел – мой добрый господин и мой опекун.

– Ну так отгадайте мне одну загадку, – возразил Клипсби. – На чьей стороне сэр Дэниел?

– Не знаю, – проговорил Дик, слегка краснея.

В это смутное время его опекун постоянно переходил с одной стороны на другую, и каждая перемена сопровождалась увеличением его состояния.

– Ага! – продолжал Клипсби. – Этого не знаете ни вы, ни один человек на свете. Потому что он из тех, кто ложится спать приверженцем Ланкастерского дома, а встает защитником Йорка.

Как раз в это время на мосту раздался стук железных подков. Все обернулись и увидели Беннета Хэтча, который галопом приближался к ним. Это был смуглый человек с сединой в волосах, с тяжелой рукой и суровым лицом, вооруженный копьем и мечом, в стальном шлеме и кожаной куртке. Он был большим человеком в своей местности: правая рука сэра Дэниела в мирное и военное время, теперь благодаря стараниям своего господина он был назначен начальником отряда из ста человек.

– Клипсби! – крикнул он. – Отправляйся к Моот-хаусу и пошли туда же и остальных лодырей! Боуэр даст вам шлемы и кольчуги. Мы должны отправиться до захода солнца. Смотри, сэр Дэниел расправится с теми, кто опоздает к сбору! Смотри хорошенько! Я знаю, что ты негодный человек! Нэнси, – прибавил он, обращаясь к одной из женщин, – что, старик Эппльярд в городе?

– Ручаюсь, что нет, – ответила женщина, – наверное, в поле.

Группа рассеялась. Клипсби лениво побрел по мосту. Беннет и Шелтон поехали вместе по дороге через селение и мимо церкви.

– Увидите старого ворчуна, – сказал Беннет. – Он употребил на воркотню и восхваление Гарри Пятого более времени, чем нужно человеку для того, чтобы подковать лошадь. И все потому только, что принимал участие во французских войнах!

Дом, к которому они направлялись, стоял в конца селения, среди кустов сирени; за ним с трех сторон шли поля, доходившие до опушки леса.