Чужой мир

Дарина открыла дверь и перешагнула через порог.

Невзирая на то, что был день, комнату освещал яркий холодный свет ламп. И так как комната имела белые стены, потолок и пол, Дарина слегка прищурилась.

Кирилл сидел за придвинутым к стене столом и что-то рисовал на большом листе бумаги.

– Добрый день, – сказал он, не отвлекаясь от своего занятия.

– Сынок… – промолвила Дарина.

Видя мальчика, своего ребенка, она пыталась пробудить в себе хоть какие-то чувства. Получалось слабо. Он воспринимался ею не ближе случайного прохожего.

– Мама? – повернулся Кирилл, видимо, чтобы удостовериться в том, что это действительно она. И, убедившись, он вновь принялся за рисование.

На столе, рядом со стаканом, из которого торчали карандаши, лежал телефон.

– Да, – ответила она, подойдя вплотную к нему. – Скажи, ты почему не брал трубку?

– Не хотел, – коротко ответил он.

– Как… почему не хотел? Я же твоя мама. Когда мама звонит, нужно брать трубку, – поглаживая сына по голове, мягко приговаривала Дарина.

– Не знаю, почему. Просто не хотел. А вы зачем сюда пришли?

– К тебе в гости. Ты не соскучился?

– Нет. Если бы я соскучился, то я бы позвонил.

– Почему ты так холоден ко мне?

– Мама, вам так кажется. Я хорошо на вас реагирую, и Вы мне небезразличны.

– Но… но так не говорят, когда человек небезразличен.

– Я еще не знаю, как говорят. Я пока что только изучаю уместность фраз в жизни.

Дарина повторно окинула взглядом комнату и на этот раз увидела стопки книг, которые лежали у кровати. Они имели разные названия, но в основном акцентированы были на правильное общение среди людей. В детстве у нее не было подобных книг.

– У тебя все хорошо? Тебя кормят здесь?

– Не переживайте, мама, у меня все хорошо. Но вы меня отвлекаете.

Дарина почувствовала, как у нее пропадают силы в ногах. Ее растаптывал собственный сын своим безразличием. Она не понимала, что сказать ему в ответ. Как с ним завязать диалог, чтобы почувствовать, что он не воспринимает ее как чужого человека.

– Мне уйти? – спросила она в надежде, что Кирилл ответит «нет».

– Ваше отсутствие поможет моему развитию, – ответил холодно он. – Спасибо.

Дарина еще минуту стояла, не понимая, почему все так произошло. Почему ее сын не хочет ее видеть. Идя сюда, она ожидала любого развития событий, в том числе некоторой скованности в их взаимодействии, но никак не безразличия. Если бы ее мама приехала хотя бы один раз к ней в гости, то Дарина ни на секунду не отрывалась бы от нее. Но Кирилл был другим. Он не испытал радости, увидев ее вживую. В глубине души Дарина понимала, что ребенок, которого она родила, считается таковым лишь номинально. И он дал ей это понять, твердо указав на дверь.

Выйдя из комнаты сына, Дарина была обессилена. На ней не было лица. Она шла в сторону Сергея и не чувствовала абсолютно ничего. Словно ее и нет вовсе.

– Вы быстро, – констатировал весело Сергей. – Я полагал, что ваше общение займет весь день.

– Я тоже… – опустив глаза в пол, тихо сказала она. – Отвезешь меня домой?

– Конечно,– поерьезнев сказал он, явно уловив настроение Дарины.

Всю дорогу до дома они молчали. Утирая редкие слезы, Дарина смотрела в окно, за которым дождь стоял стеной, множа упадническое настроение в разы. Обычно серый внешний мир стал негативно-темным. Людей на улице практически не было, невзирая на всеобщий выходной день. Но те, которые ей встречались, либо стояли друг напротив друга на расстоянии двух метров и весело перебрасывались оскорблениями, либо наводили друг на друга телефоны или, в редких случаях, широко раскинув руки и прыгая лицом к небу, ловили капли дождя.

Возле дома Дарина выдавила из себя: «Большое спасибо», – и покинула машину. К подъезду она шла медленно, провоцируя новую волну оскорблений, доносящихся из окон. Она впитывала их, как падающую с неба мутную воду впитывает земля. Ей было плевать на произнесенные фразы в ее адрес. Ей было плевать абсолютно на все вокруг. Она не оглядывалась в сторону машины Сергея, понимая, что ее и след простыл.

Остановившись посреди пути, Дарина села на землю и, прижав голову к коленям, спрятала ее под руками. Она разревелась во весь голос, поняв, что теперь она точно в этом мире одна. И если раньше ее стимулировало короткое общение по вечерам с сыном, не давая тем самым утонуть в серых, непригодных для человеческого существования буднях, то сейчас она попросту не понимала, как ей быть. Она не понимала, как ей дальше провести жизнь на пути к неминуемой смерти в одиночестве. Ради чего ей бежать в завтрашний день?

С каждым всхлипом голоса из окон становились тише. Она уходила в себя. Туда, где нет никаких ограничений. В мир умиротворения от отсутствия смены картинки, которая не имела ничего общего с радостью от каждого вздоха.

Но ей пришлось вернуться. Всему виной была положенная ей на плечо рука. От ее прикосновения Дарина чувствовала силу. Ту самую внутреннюю силу, которая не поддается объяснению. Силу, которая проявляется не благодаря, а вопреки. Вопреки воплям с проклятиями. Вопреки всему, что способно растоптать дух.

– Быстро все по комнатам! – не убирая руки, злобно закричал Сергей. – По комнатам, я сказал!

Он сел сзади и прижался к спине Дарины. Сметая в сторону пряди волос, он поглаживал ее щечку своей теплой рукой. Она никогда не чувствовала подобных прикосновений.

– Поехали, – сказал он шепотом.

– Куда? – в слезах спросила она.

– Ко мне. Здесь тебе больше нечего делать.

Дарина не сразу обратила внимание на то, что Сергей перешел на «ты». И лишь спустя несколько секунд, промотав в голове сказанное, она повернула голову ровно настолько, чтобы периферическим зрением видеть его силуэт.

– Мне нигде делать нечего… такая вот у нас, людей из внешнего мира, жизнь. Живем, чтобы умереть. Умираем, чтобы не обременять старостью.

– Ты мне нужна, – сухо сказал он. – Мы можем уехать и больше сюда не возвращаться никогда.

Дарина выбралась из объятий Сергея и посмотрела ему в глаза. Они были такие же яркие, как при первой их встрече.

Не дожидаясь ответа, он снова обнял ее и поцеловал. Дарина закрыла глаза, отдалась его рвению. Его губы были мягкие, и она не хотела выбираться из плена его рук, тая, словно мороженое в жару. Дарина закинула ему на плечи свои руки, прижалась грудью к его груди. Сергей опускал руки все ниже и остановился лишь тогда, когда крепко схватил ее за бедра.

– Шлюха! – послышалось из окна.

Сергей оторвался от ее губ. Он посмотрел в сторону, откуда исходил звук, затем ей в глаза.

– Не стоит придавать значения, – с улыбкой заключила Дарина.

Он встал и, прихватив ее за талию, помог подняться на ноги. Он не отпускал ее до тех пор, пока не усадил на пассажирское сиденье, после чего обошел машину и сел за руль.

Спустя полчаса они уже были на территории ордена. Ордена, в котором не было ни намека на дождь. На улице серело, но детишки все еще бегали по детской площадке, повизгивая и смеясь. Очень много людей гуляли друг рядом с другом, улыбались и обсуждали какие-то важные для них темы. Они были счастливы. Счастливы ровно до момента, пока их взгляд не падал на Дарину. После этого они, словно сожалея о том, что встретили ее на своем пути, менялись в лице. Это их впечатление о ней было трудно спутать, а скрыть, видимо, вовсе невозможно. Видя их взгляды, Дарина опустила голову и, держа Сергея за руку, проследовала в подъезд.

– Тебе не нужно здесь никого стесняться.