Чужой мир

– Напомню, что мы всю жизнь живем в одиночестве, и если кто-то хочет что-то пожелать, то уж точно не побыть наедине с самой собой. Тем более это на нее не похоже. Она очень коммуникабельна и целыми днями общается в чате.

– Ну так напиши ей в чат, – сказал он.

Дарина не стала ему ничего отвечать, лишь приподняла бровь.

Сидя до раннего утра, большая часть людей сгруппировалась в кучку и обсуждала такие темы, как правильное распределение внутреннего ресурса в рабочее и нерабочее время, правильное питание и каких героев в РПГ-играх предпочитает тот или иной собеседник. Дарина все это время слушала их диалоги со стороны, пытаясь понять, что она тут забыла в отсутствии Лизы и Александра.

Просидев все отведенное время до характерного сигнала в комнате, означающего, что всем пора расходиться, Дарина направилась прямиком к выходу.

– Ты сегодня не в духе, – констатировал Тиран.

– Да, Тиранчик, сегодня множество неизвестных стало еще более неизвестными.

– Ответы не всегда следует искать там, где возник вопрос. Я уверен, у тебя все получится.

Дарина поцеловала его в щеку и ушла домой.

Поднявшись в комнату, она схватила оставленный на подушке телефон. Отсутствие пропущенных вызовов вогнало ее жесточайшую тоску. Она снова одна. Видимо, Сергей передумал и решил не продолжать с ней общение. Но Дарину это не удивляло. Разочаровывало от подтверждения догадок, но не удивляло. Она предполагала, что Сергей трижды подумает перед тем, как снова приедет к ней. Слишком уж много она озвучила претензий, затрагивающих и его в том числе. С одной стороны, подумала Дарина лежа на кровати, наверное, не стоило включать моралистку и пенять на орден за то, что творится во внешнем мире, ведь Сергей имеет к нему непосредственное отношение. С другой, лучше уж сразу показать себя такой, какая есть, со всеми своими принципами и взглядами. Пусть сам решает, нужно ему общение или нет.

Веки Дарины становились все тяжелее с каждой мыслью о том, как следовало бы выстраивать линию общения с Сергеем, и от разочарования она даже не пыталась сопротивляться и хоть как-то поддерживать их в открытом состоянии. Наступил сон.

Утром Дарину разбудил звонок телефона. С трудом отрываясь от подушки, она бросила свой взгляд в окно. Серый фон говорил о том, что ночь прошла, а значит, и уместность звонков не исключена.

– Слушаю, – сказала Дарина, подняв трубку.

– Я жду вас возле подъезда.

Голос в телефоне был ей не знаком, но Дарина поняла, что это Сергей, достаточно было лишь услышать, обращение на «вы».

– Сергей, ты уже возле подъезда? – спросила удивленно она.

– Да. Я ведь обещал с вами связаться.

– Сейчас одеваюсь и бегу!

Дарина вскочила с кровати и побежала в душ. Спустя пару минут она выбежала из душевой, накинула вчерашнюю одежду и направилась к выходу.

Машина ордена стояла на том же месте, что и в прошлый раз. Из многочисленных окон дома торчали лица и выкрикивали оскорбительные слова в адрес Дарины.

– Тупая сука! – кричал мужчина с шестого или седьмого этажа.

– Я надеюсь, что ты так и останешься подстилкой для ордена! – где-то высоко доносился мальчишеский голос лет двадцати.

– Продажная тварь! – верещала женщина со второго этажа.

Она старалась не слышать всего того, что ей кричали. Получалось плохо, и настроение постепенно скатывалось в бездонную яму.

Дарина села на пассажирское сидение, тем самым скрыв себя от чужих глаз.

– Помните, я вам говорил о современном обществе? – спросил Сергей, кивнув в сторону ее дома. – Вы по-прежнему считаете их людьми, находящимися не на своем месте?

– Я считаю, что человек должен сам решать, какое место ему занять! И пусть он скатится вниз по социальной лестнице, но лучше он это сделает вследствие собственных действий, а не благодаря какому-то постороннему для него человеку, решившему, кем ему жить.

– Если им дать свободу, то вряд ли из этого что-то выйдет. Нынешние условия сдерживают подобных людей. На самом деле они озлоблены и жестоки.

– Они озлоблены только лишь потому, что орден их такими сделал. Радость там, где человек просыпается с надеждой на свершения в новом дне. Когда он выходит и понимает, что его жизнь в его руках. Что любое его действие влечет за собой как хорошее, так и плохое, но выбор жизненного пути лежит лишь на его плечах.

– В чем-то я с вами согласен, но не во всем, – выехав на проезжую часть, сказал Сергей.

– А зря! Вы в ордене все такие рассудительные по одной простой причине: вы не знаете, какого это всю жизнь быть припертым к стенке. Люди у забора, отделяющего внешний мир и территорию ордена, вам будут кричать о том, что они голодны, а вы что сделаете?

Сергей ничего не ответил. Он просто глядел на дорогу и молчал.

– Верно, – с ухмылкой заключила Дарина. – Вы их расстреляете. А возвращаясь в свои просторные квартиры, в которых холодильники набиты до отказа, оправдаете свою жестокость и малодушие тем, что это не вы такие, а жизнь. Конечно, не вы, это условия такие. Такие правила. Ты ведь так себя каждый раз оправдываешь, когда уничтожаешь несогласных с режимом людей?

– Я никого никогда не убивал.

– Это пока что.

– Дарина, вы, безусловно, говорите правильные вещи. Но эти вещи вы подчерпнули из описания одной позиции. Вы ведь читали лишь Александра Ницына, верно?

– Да. Откуда вы о нем знаете?

– Мы в ордене обязаны ознакамливаться с подобного рода литературой. Знаете, почему она у нас, в ордене, не является запрещенной, а у вас запрещена?

На этот раз Дарина взяла паузу на осмысление. Ее ввело в тупик то, что за одно и то же действие в ордене и внешнем мире разные последствия. Вернее, последствия только лишь во внешнем мире.

– Потому что мы, помимо одной точки зрения, автором которой является товарищ Ницын, также, естественно, изучаем противоположную, с многочисленными авторами, имена и фамилии которых вам ничего не скажут. И еще потому, что если окружающему вас большинству дать информацию, которую формулирует Ницын, то они от ненависти и глупости друг друга поубивают, прежде чем дойдут до ворот, ведущих в орден.

– Это просто удобная позиция. Думать, что люди сами во всем виноваты, проще, чем взять на себя часть вины.

– Объективность есть только там, где понятны две точки зрения в конфликте интересов. Истинный источник добра для одних является злом для других.

Сергей остановился у КПП, опустил стекло.

– Доброе утро! – сказал он охраннику.

– Ночь плавно перетекает в утро. Увлекаетесь, дорогой мой, – сказал охранник, заметив Дарину на пассажирском сиденье.

– Увлекаетесь в данном случае вы. Лезть в чужую жизнь способен только несчастный в собственном мире человек.

Охранник ничего не ответил. Он нажал на кнопку и закрыл за собой затемненное окно.

– Насколько мне известно, детородный дом находится в другой части внешнего мира, – сказала Дарина.

– Я вас хочу накормить завтраком и уже потом отвезти к сыну.

– Хорошо, – едва скрывая улыбку, согласилась она.