Кувшин Маслчет – психология от страха боли до совести. Второе издание, исправленное

Эти врожденные формы поведения иерархичны (мы-то знаем, что над этим работал естественный отбор) и всегда даже в отсутствии опыта обучения являются самыми оптимальными. Сам постулат, таким образом, касается стихийной адаптации организма к среде и в среде во множестве различных пар «воздействие среды – потребность». Причем, имеются в виду и разные потребности, см. [Hull C. L. (1943), p. 66].

И именно эта модель и практика отражена и стала выводом модели СУА раздела 2.2.1. «Первой функции живого», но только для одной потребности. Халл утверждает, что у животных есть врожденные формы поведения до того, как появляется выученное в опыте. К ним относится и поисковое поведение, и проба «на зуб» в младенческом возрасте.

Но и до сих пор эту работу наши современники интерпретируют не вполне верно, не понимая, о чем Халл говорит, скорей всего, не понимая, что такое информация и… сужая тему до своего уровня.

У Халла есть и еще огромной важности вывод о связи адаптации с научением. Он касается ослабления потребности и изложен в Постулате 4 – изложение по Хегенхану и Олсону. И мы сразу указываем на ошибки интерпретации уважаемых авторов, которые заузили текст Халла в меру своего восприятия вопроса. Далее следует цитата из работы Б. Хегенхана и М. Олсона:

«Постулат 4. Смежность и ослабление потребности как необходимые условия для научения.

Если стимул приводит к реакции и если реакция заканчивается удовлетворением биологической потребности (СЧ – Халл сказал не о «биологической» потребности, а об уменьшении потребности вообще, то есть любой потребности – у него это дано фразой – «this is closely associated with the diminution of a need», то есть «связка стимула и реакции тесно ассоциирована с уменьшением потребности»), то связь между стимулом и реакцией усиливается. Чем чаще стимул и реакция, ведущая к удовлетворению потребности, находятся в паре друг с другом, тем сильнее становится связь между стимулом и реакцией…. Первичное подкрепление… должно включать в себя удовлетворение потребности, или… ослабление потребности… Постулат 4 также описывает вторичный подкрепляющий стимул как стимул, который непосредственно и постоянно связывался с уменьшением потребности, [Hull C. L. (1943), p. 178].

Вторичное подкрепление (СЧ – см. ниже), следующее за реакцией, так же усилит силу связи между этой реакцией и стимулом, находящимся в непосредственной близости от нее. Если подвести итог, то можно сказать, что если за стимулом следует реакция, за которой в свою очередь следует подкрепление (либо первичное, либо вторичное), то связь между стимулом и этой реакцией усиливается. Так же можно сказать, что «привычка» давать такую реакцию на определенный стимул усиливается. … Несмотря на то, что Халл, как Скиннер и Торндайк, был во многом теоретиком подкрепления, его определение было более конкретным… Скиннер просто сказал, что в качестве подкрепляющего стимула выступает всё, что увеличивает скорость появления реакции. Торндайк говорил о неопределенном состоянии «неудовлетворения». По Халлу, подкрепление – это ослабление потребности, а подкрепляющими являются все стимулы, которые способны снизить потребность» [Хегенхан Б., Олсон М., с. 133].

Вот это современный язык исследователей, которые заняты исследованием ассоциативных связей, памяти, адаптации. Специалисты не вполне ощущают, что за этим стоит, кроме самого Халла, который уже тогда использовал понятие потребности. А что такое первичное и вторичное подкрепление в цитируемых рассуждениях авторов (как и самого Халла)?

Подкрепление мы изучали на энергетическом голоде адаптивной машины. Первичное подкрепление – тот биологический фактор, который вызвал напряжение или потребность, это фактор ощущаемого психикой голода, за которым появляется напряжение поиска для снятия напряжения – устранения первопричины. Мы успокоимся, если чувство голода исчезнет.

А вторичное подкрепление – положить пищу в пасть. Мы согласны принять отдельный вид пищи в качестве дара природы и проглотить. Так и получается в переводе с научного языка на бытовой. Съесть вкусное или невкусное требуется для конкретного способа адаптации – ответа на вопрос – что можно съесть. Тогда и при таком подкреплении запоминаешь виды еды. И память выучивает, что полезней съесть. И это уже вторичное. Но здесь частично снижается первичный позыв к поведению – голод. Глотание пищи – вторичное подкрепление по совокупности выполняет функцию подкрепления первичного – снижения чувства голода.

Потому Халл описывает «вторичный подкрепляющий стимул» как «стимул, который непосредственно и постоянно связывается с уменьшением потребности» [Hull C.L. (1943), р. 178]. Это аналог воздействия конкретной съеденной мышки для уменьшения голода, требующего для насыщения дюжины. И подкрепление – ослабление потребности, а «подкрепляющими» являются все стимулы, снижающие ее силу.

И все это у Халла никому из его интерпретаторов не ясно, потому, что они занимаются теорией когницией (научения), а не думают о жизни и о выживании самих животных. Цель когнитивистов понять, как животные запоминают формы поведения. Цель авторов много проще, чем у их подопытных.

«Цель» животных – не чему-нибудь научиться вообще, а удовлетворить потребность. Животные адаптируются к среде и ВЫЖИВАЮТ в ней и только поэтому учатся. И, следовательно, у животных лишь прямая адаптация – снятие потребности – фиксирует информацию. Источником закрепления любых связей в памяти оказывается обратная связь в модели Винера. Это и есть подлинное определение подкрепления, о чем сказал Халл в 1943 году. Следовательно, в 1943-м году он мог твердо сказать, что такое «информация». А сам термин вообще возник лишь спустя четыре года в работах Норберта Винера (1948) от труда Клода Шеннона (1945—1948). И именно в 1943 году появляется идея М-иерархии, впрочем на уровне гуманизма [Маслоу А. Г. (1943/2002].

Судьба работ Халла сложилась не просто. Он, цитируемый сотнями других исследователей, занял место авторов, не понятых якобы из-за сложности. Скорей, у этого больного Человека не достало сил и времени на объяснения. Он как математик очень тонко чувствовал суть животных и оказался выше локальных интересов исследователей. А у читателей не хватило уверенности задать автору уточняющие вопросы. Почему его теорию отложили? Повод был масштаба космического. Гипотезу Халла посчитали «неполной»[17 - Речь идет об экспериментах с крысами в лабиринте Креспи 1942—43 гг. [Crespi, L.P. 1942, p.1944], где неявно возник (в нашем понимании) феномен (крысиного) «разочарования».]. Но она, как и вся психология, в этом плане ДО СИХ ПОР НЕ ПОЛНА, потому собственно А. Г. Маклаков, см. 2.3.6., не может дать в начале XXI-го века определение функций психики и психики вообще[18 - Теория Маслоу-3 вполне отвечает на трудности и неполноту системы бихевиористов и когнитивистов введением третьей среды, влияющей на поведение и животных (игровые влечения) и человека (метапотребности).].

А возможно кому то в науке того времени – в начале Холодной войны – представлялись опасными слишком рациональные успехи в психологической науке и в СССР, и в США. Впрочем, может быть, мы идеализируем способность к предсказанию (всех) властей того времени и их подозрительность. Не исключаются более простые мотивы в самой науке: быстро ставить опыты и печатать новые статьи без теорий. Это всегда выгодней, чем разбираться в неясностях общих проблем, где широта охвата слишком велика. И даже в случае большого результата – выход статей мал, а критиков – тьма.

2.3.6. Сеченов, Ухтомский, Халл, Винер и Г—жа Потребность

Ну, вот теперь все сходится. Физиологическая форма «системного чувства» Сеченова, доминанта Ухтомского, постулаты Халла, модель Винера совпадают с потребностью. Все они локализуют одну и ту же функцию, которая осуществляется в интервале между ощущениями и поведением. Эта функция есть адаптация в виде потребностного цикла, в котором вторичное напряжение можно именовать потребностным состоянием.

Потребность в модели адаптации включается в зависимости от некоторых важных без опыта или по опыту ощущений среды. Потребность запускает важное поведение организма: 1) случайное и поисковое; 2) врожденное как инстинкт или же 3) вполне определенное опытом. И система адаптации тормозит поведение и даже ощущения в момент удовлетворения или снятия потребности. Все процессы, а потому и идеи, связаны и синхронизированы.

И из нашего анализа в последних разделах можно сделать два вывода

У адаптивной машины понятия внутреннего напряжения, или вторичного ощущения идентичны термину некоторой ПОТРЕБНОСТИ животного. Потребность оперирует в психике как общий мобилизующий процесс утраты адаптации или тревоги в модели Винера.

Потребностное напряжение, вызывающее поведение, должно быть снято или уменьшено по Халлу. Это признак состоявшейся адаптации или приспособления по Винеру. То же самое и сброс доминанты по Ухтомскому. При выявлении новых форм поведения – снижение потребности есть признак получения (открытия) важной информации. И потому такую ВАЖНУЮ информацию нужно сохранить на будущее. Так делает животное и человек на подсознании по Халлу. И подобное следует организовать в адаптивной машине.

Тогда как называть функциональный объект, имеющий функцию «диспетчера», запускающий и останавливающий напряжение и его следствие – поведение; как назвать объект, переключающий «внимание», то есть, виды напряжения или потребностные состояния?

Именно этот вопрос пока остается нерешенным[19 - Он поставлен Д. Канеманом (Kahneman D., 1973) под именем «блока активации» [Данилова Н. Н., с. 73]. Однако схема на рис. 19 построена для произвольного внимания, то есть в основном для человека. Высокая активация в таком случае означает столь высокую потребность, что нарушает волевое поведение и вызывает непроизвольное, именуемое arousal (усилие). А при непроизвольном поведении осуществляется подсознательное перенаправление ресурсов организма, их концентрация на самом важном направлении в соответствии с доминантой Ухтомского. Общую высокую (генерализованную) активацию как непроизвольное потребностное возбуждение можно предполагать в области ретикулярной формации ствола мозга [Данилова Н. Н., с. 83—85].]. В реальности Эволюция создавала психические функции постепенно. Среди них бодрствование и отдых были первыми, а распределение активаций по функциям Жизни появились позднее. Потому искать «одно» устройство нет смысла. И мы пока оставим обобщенную функцию с тем же техническим именем диспетчера. Однако в целом классический термин «подсознание» вполне пригоден для обобщения всех функций старой ассоциативности.

Диспетчер (активатор-распределитель) – и есть главное устройство управления адаптивным поведением, или ядро древней психики (высшего Живого). Он запускает внутреннее напряжение (в отличие от внешних ощущений). Это вторичное напряжение должно именоваться потребностью или потребностным состоянием, которое должно быть снято в поведении.

2.4. Вторая функция Животного – обеспечить безопасность

На первом этапе разработки предполагалось, что в системе нет опасных объектов. Встреча с опасностью – продолжение адаптации в среде. Поиск пищи – энергоснабжение – является первым способом «знакомства» одновременно и с опасными объектами среды.

Что такое опасность? Это чаще всего чужое энергоснабжение, обращенное на наш объект (АМ), опасность чужого голода, направленного на нас, – социальное отражение (рефлексия) или инверсия чужой потребности в энергии. Опасность разрушения собственной Жизни (рост энтропии) есть способ другой Жизниподнять собственный порядок и жизнь, понизить беспорядок в своей системе.

2.4.1. Рост опасностей и выбор их вида в среде

При начальном поиске полезных объектов среды животное может сталкиваться во внешней среде не только с другими системами. Круг опасностей расширяется. В нем не обязательно угрозы от другого вида животных или природной среды. Столкновение может случиться и в борьбе за пищу, территорию или самку с представителем своего же вида только по причине роста плотности и расселения по территории. Если бы наша машина размножалась, то определенно возникла бы конкуренция за ресурсы. Но эта тема здесь не нужна, она появится как явление социальное в теории Маслоу.

Мы видим два типа опасностей.

Первый тип. Другие (опасные) системы выступают как отдельные объекты среды (иначе они были бы самой распределенной средой).

Второй тип. Существуют распределенные в среде угрозы. Это, например, высокая температура среды днем или низкая – ночью. Такие природные стихии, например, наводнение или пожар, в нашем проекте АМ (как более простые) рассматриваться не будут.

Но среда – ее усложнение – дает основание сделать еще один вывод.

2.4.2. В эволюции и онтогенезе опасность вторична

Уже на уровне микробиологии всякий расход на защиту требует энергии, а значит, наследует энергообеспечению. И в жизни Царства Животных энергоснабжение является первичным. И только затем в среде обитания появляются равные или большие по энергии объекты, которые способны нарушить чужую опасность или разрушить другую жизнь. Первыми охотниками за пищей, вероятно, были растения (днем, фототрофные, см. 1.3), которые ночью становились «травоядными» (гетеротрофными), питаясь мелкими растениями в воде. Позже обилие растений (на этапе расширения суши и иссыхания части лесов, роста саванны и трав) создало Царство Животных – травоядных. Они стали передвигаться в поисках растений. Избыток травоядных привел в Эволюции к появлению третьего звена пищевой цепи – хищников. Но поиск растений не требует преодоления (сопротивления пищи) и агрессии (против пищи). Потому межвидовой агрессии у травоядных почти нет.

Межвидовая агрессия становится новым этапом сложности в Эволюции в связи с появлением движущейся пищи. Агрессия преодолевает бегство пищи или её сопротивление – подвижное преследует подвижное. Тогда-то и возникает с одной стороны агрессия, а с другой опасность. И мы исследуем второе.

2.4.3. Поведение и выявление опасности через боль

Выше, в 2.2. рассмотрена первая функция Жизни Животных – энергообеспечение в приложении к проекту АМ. Здесь мы обсудим случай, когда чужая адаптивная система старается приблизиться и энергетически «употребить» нашу систему.

Для этого чужая система, приблизившись к нашей АМ, войдя в соприкосновение, должна начать «разборку» и тесты нашей системы. Как конструируемая нами АМ должна реагировать или оценивать такие действия?

Особенность начального состояния и конструкции нашей системы состоит в том, что она не должна «опасаться или знать опасность». Но конструктор обязан создать возможность для аппарата приобрести опыт опасности! На такой случай требуется проектировать подсистему оповещения для СУА от частей АМ о разрушениях и приложенных усилиях. В традициях техники такую роль играют тензометрические датчики, которые должны электрически информировать о деформациях частей и элементов и о приложенных усилиях. Часть датчиков должна сообщать о разрыве материалов, как и об утрате функциональности и целостности органов.

В технике системы сигнализации и тревоги чаще сообщают о работе основных органов, а не целостности поверхностей или опорной конструкции. Но в организме периферическая нервная система охватывает своими датчиками всю поверхность тела помимо датчиков, сообщающих о состоянии внутренних органов. Проприоцептивные (внутримышечные) и тактильные (кожные) рецепторы формируют ощущения. С рецепторами совместимы и к ним примыкают специальные подсистемы болевых ощущений – ноци (ре) цепторы (ноци – вред). За исключением мозга вся наша плоть, включая кожу, мышцы, суставные поверхности, надкостницу и поверхности зубов, пронизана входными волокнами (дендритами) нейронов спинного мозга. Это длинные нервные окончания, которые на всей своей протяженности по телу собирают и передают сигналы механических (растяжения и скручивания), тепловых (ниже 15 и выше 45 по Цельсию) и химических (при разрыве) воздействий.

Нейроны в спинном мозге, получая информацию от дендритов на поверхностях, в свою очередь, концентрируются группами по позвонкам позвоночника и передают такие сигналы через промежуточные эволюционно древние нейроны (ганглии) в спинном мозге в кору головного мозга. Там информация поступает в особую зону, отражающую все чувствительные поверхности тела организма. Сигналы в коре обрабатываются нейронами центральной нервной системы (ЦНС). Эта система связи обеспечивает передачу сообщений о разрушениях или угрозе приложенных опасных усилий, их виде, величине с указанием места приложения на поверхности (топе) тела (соме), то есть, как говорят медики – «соматотопически».

Здесь мы обсуждаем сигналы физического, теплового и химического действия. Ведь возрастающее давление направлено обычно на разрушение всей адаптивной системы. Такие ощущения имеют источником внешнюю среду, но уже носят характер ВНУТРЕННИХ СЛЕДСТВИЙ. По мощи такие сигналы для психики очень велики. Имя сигналам – БОЛЬ. Это локализованное особое ощущение организма, для психики. Ощущение вызвано огромными воздействиями энергии внешней среды или внешнего объекта.

Но сила или импульс, приложенный к частям нашего проектируемого объекта – и это механика, – не передается по нервной системе в своем энергетическом объёме полностью. Приложенный извне импульс только пропорционален, но не равен сигналу, передаваемому в психику. То есть сигнал боли, идущий по дендритам в спинной мозг, уже является только информационным сигналом. Боль есть информация, то есть оповещение, сформированное ресурсами самого организма. Боль – сигнал внутренней и экономной энергии. Таков заказ Эволюции. Наше тело – не рычаг для передачи усилий. Это, скорее, подушка с встроенной сетью датчиков для сообщения информации. И сигнал не должен повреждать систему управления (психику) ни физически, ни функционально. Всякое иное решение приводило бы объект, подвергшийся нападению, к быстрой гибели. Тогда и проектируемая нами СУА должна быть примерно такой же.

Понятно, что подать информацию в психику требуется для срочного адекватного поведения. А психика в свою очередь, должна отработать для спасения организма необходимую реакцию.

И спасающее поведение – есть тоже заказ Эволюции. Включение всякого поведения, как мы уже знаем по опыту анализа и устроения энергообеспечения, должно выполняться диспетчером. Потому и сигнал о деформации, передаваемый в центр от периферии, обязан в психике в виде боли запустить Диспетчер. Отличие от голода в срочности. Боль и обозначает, сообщает огромной силы общее возбуждение, требующее немедленного ответного снимающего поведения. Скорость играет самое большое значение. Отсюда и сила информации – она обязывает. Формально боль образует подсознательное состояние, требующее от психики, чтобы оно было снято. Здесь также нет сознания. И Эволюция организует автоматизм.

Тогда точно так должен быть построен СУА.

Боль – признак утраты (говорят «депривации»). А как именовать потребность? И об этом следующий раздел.

В Эволюции часть форм поведения создается уже на уровне спинного мозга. Так, например, Животное (начиная с лягушки) и Человек отдергивают конечности от горячего или острого. Формально боль образует подсознательное состояние, требующее от психики, чтобы оно было снято. Потребность ли такое состояние? Звучит странно и потому требует анализа.

2.4.4. Боль в организме как «нулевая» безопасность