Осьминог

Шибел никак не могла поверить в происходящее до тех пор, пока они не привезли его в «нормальную» больницу в Израиле. С огромными сложностями и затратами дышащее тело переправили в Иерусалим. Несмотря на надежды Шибел, сознание Оскара отказалось сопроводить их в обратный путь. Как он и хотел, разум его остался в Мексике на празднование Дня Мертвых.

5.

Больше других ужасающих переживаний, среди которых были и вина, и страх, в Шибел впиталось ощущение уязвимости перед лицом глупой случайной смерти. В момент трагедии они были далеко от города, связи не было, они не смогли вызвать скорую. Шибел была уверена – если бы Оскару оказали помощь хоть немного быстрее, он бы поправился.

Вместо этого уже три года Оскар овощем лежал на койке в госпитале. Сначала в Иерусалиме, потом в Москве. Израильские врачи отказали в аппаратном поддержании жизни тела Оскара на основании страховки. После всех затрат, попыток его вылечить, расходы на дальнейшее содержание в Израиле оказались не по карману семье Шибел. Решено было перевезти его обратно в Россию. Мать Шибел уехала вместе с ним. Отец остался работать в Иерусалиме в зубной клинике. По сути, семья распалась. Но никто не говорил об этом прямо. Как никто не говорил и о том, что Оскар как личность мертв, и никогда больше его пространный взгляд не сосредоточится ни на ком из них.

6.

Ни Шибел, ни родители не питали тайных надежд на сверхъестественное чудо. В молчаливом согласии они поддерживали дыхание Оскара и знали, что он будет жить ровно до тех пор, пока у них не закончатся деньги. Но из всей семьи только Шибел однажды обмолвилась о безнадежном состоянии Оскара вслух. Еще до того, как его перевезли в Москву, Шибел обсуждала с отцом, что делать с вещами брата. Мать вошла на кухню, когда Шибел говорила папе, что одноклассник забрал теннисные ракетки Оскара. Она вспомнила, что «когда Оскар был жив» он любил играть разными ракетками. На этих словах мать вошла и застыла:

– Твой брат жив до сих пор – сказала она ледяным тоном.

– Да, мама, я имела ввиду…

– Не надо. Я слышала.

Отец попытался вступиться за дочь и ободряющим жестом взял жену за плечо. Но та дернулась, скидывая руку. Сделав шаг назад, она проговорила срывающимся голосом:

– Не думай, что я стану экономить на больнице ради твоих развлечений.

Шибел отшатнулась от нее.

– Мама! Каких развлечений? – от беспомощности и обиды на глазах Шибел выступили слезы. Зажатая в углу кухни, она не знала, что сделать, уйти или постараться ответить, успокоить. Мать смотрела на нее и взгляд ее был исполнен ненависти, она сжимала и разжимала дрожащие руки. Вдруг слезы брызнули из маминых глаз, и истерически всхлипывая, она выбежала из кухни.

Вскоре после того разговора решено было отправить Оскара в Москву и мать уехала вместе с ним. Таким образом, с момента падения и до того, как ему исполнилось тридцать лет, Оскару удалось предпринять еще два путешествия.

III. Интернет-кафе

1.

Когда Умар зашел в интернет-кафе, его обычное место было занято каким-то бледным мужчиной в очках. Умар в нерешительности постоял в дверях, пока хозяин не окликнул его. Умар буркнул, что передумал и ушел. Возвращаться домой было рано – он соврал, что весь день будет гулять с друзьями. Умар слонялся по улице, разглядывал кусты у обочины, вяло пинал носком сандалии ветки и камешки у дороги. Вдалеке, внизу усеянного домиками склона, какой-то бедуин пас стадо овец. Побродив так больше двух часов, Умар почувствовал, что устал от жары. Он пошел в ресторан к одному из братьев отца – дяде Вазулю. Дядино заведение было здесь же, недалеко, в арабском районе.

Когда Умар подошел к ресторану, на парковке остановилась машина, из нее вышел тот же мужчина в очках, которого Умар видел в интернет-кафе. На минуту ему почудилось, что мужчина ищет его – в голове, как в книжке-панораме моментально развернулись резные картонные декорации неотвратимого будущего – задержание за просмотр нелегальной порнографии, полицейский отдел по делам несовершеннолетних, ошеломленные взгляды мамы и бабушки. В школе пойдут про него слухи, он потеряет работу в кафе. А дальше что? Арест? Общественные работы? Мужчина прошел мимо и зашел в ресторан, не обратив на Умара никакого внимания. Взгляд за очками был мрачный и сосредоточенный. Захлопнув воображаемую панораму с бумажным хрустом, Умар зашел следом.

Официанты знали его. Тот, что стоял за кассой, приветливо поздоровался и сказал, что дядя скоро должен подъехать. Вечером буднего дня в ресторане было почти пусто – кроме Умара за столами сидели тот самый мужчина и еще пара с детьми. Маленький мальчик рядом с мамой молотил ногой в ботиночке по ножке стула. В розовой коляске лежал младенец. Женщина нежно смотрела на малыша и поправляла одеяльце. Купол коляски, округлый, как шарик клубничного мороженого, закачался, когда она облокотилась на люльку.

На центральной колонне висел плоский экран телевизора. Там крутили какую-то программу, Умару со своего места было не разглядеть экран, он смотрел на его отражение в стекле. Мужчина в очках выглядел несчастным – с отсутствующим видом он разглядывал орнамент на плитке.

2.

Через несколько минут приехал Вазуль. Он заулыбался, увидев племянника, и отправил официанта на кухню позаботиться об ужине для мальчика. Ему хотелось расспросить Умара, как у того дела в школе, как подработка, но сперва ему нужно было проверить выручку. Сделав строгое лицо, Вазуль прошел за стойку и, пересчитывая купюры в кассе, вполоборота оглядывал зал. Он тоже следил за мужчиной в очках. Сначала мужчина показался Вазулю злым, но приглядевшись он понял, что тому плохо. Опасаясь, что дело чего-доброго в еде, Вазуль подошел убедиться, что все в порядке:

– Все хорошо – Профессор надел очки – Просто задумался.

Тяжелый день на работе, – добавил он со сдержанной улыбкой. Улыбка подействовала как обычно.

– Ужин в порядке? Вам нравится?

– Да, спасибо – Профессор догадался, что перед ним хозяин ресторана.

– На здоровье, – помедлив, Вазуль кивнул и оставил посетителя в покое.

Когда Профессор положил чаевые в принесенный счет и уже собирался уходить, ему подали бумажный пакет с пластиковой коробкой внутри. Гость вопросительно посмотрел на официанта.

– Сладости за счет заведения – в подарок, – пояснил молодой араб.

Мужчина посмотрел на стойку с кассой, где стоял Вазуль – глаза хозяина ресторана как бы говорили: «не за что, взбодрись, приятель». Мужчина поблагодарил его наклоном головы.

Умар наблюдал всю сцену – приятно было осознавать, что его дядя такой радушный хозяин, хотя и немного необычно, что он решил подарить десерт странному посетителю. Может быть потом, когда дядя освободится, он спросит его об этом.

3.

Умару было четырнадцать лет. После школы он подрабатывал в веганском ресторане у своего дяди Джулани в Абу-Дисе. Их семья занималась ресторанами уже много лет. У дяди Вазуля тоже был ресторан, и у дяди Арслана, и у Джулани, где работал Умар. «» Единство» – веганское кафе» гласила визитка на английском и арабском. В кафе «Единство» подавали супы из помидора и тыквы, хумус с различными специями и икру из копченого баклажана, кускус по домашнему рецепту, чечевицу, бурекасы и веганскую шаурму. Сам Умар тоже был веганом уже целый год. Он любил животных. Его бабушка даже не понимала разницу между «веганами» и «вегетарианцами».

В школе над ним смеялись за то, что он не ест как все:

– Ей, Умар, сегодня после уроков идем в бургерную. Ты с нами? Будешь наггетсы?

– Оставьте его. Умар ест только фрукты – как обезьянка. Да, Умар? Полезешь на пальму за финиками, Умар?

Умар понимал, что на самом деле им стыдно за себя, оттого они его и дразнят. Их злит, что он не такой, как все. Думают, что он лучше других. Вроде как он поступает правильно, а они нет. Но Умар знал, что он не такой уж хороший, как им кажется.

4.

Назавтра Умар снова пошел в интернет-кафе. Он всегда занимал один и тот же компьютер, в углу, чтобы нельзя было со спины подсмотреть, что он будет делать. Днем в кафе сидело всего пару человек, и на этот раз его место было свободно. Зуд привел его сюда – гудение, как над полем, полным насекомых – только он улавливал стрекотание не слухом, а как бы схватывал бедрами. Умар сел, подсоединил флешку к компьютеру, установил анонимный браузер. Достаточно было бы просто удалить историю в конце сеанса, но Умар этим не ограничивался. Он открыл страницу поисковика. Внизу приятно закололо. От предвкушения стало немного дурно.

Умар пересмотрел десятки видеороликов. Начал с обычных. Одна женщина, один мужчина. Подростки. Молодые девушки. Американские девушки. Русские девушки. Учительница и ученик. Постепенно картинка наскучила ему. С каждым разом так случалось все быстрее – обычное приедалось, становилось неинтересным. Ему захотелось чего-нибудь нового. Он открыл «арабско-английский словарь онлайн». Умар переводил ключевые запросы, подбирал похожие слова. «Вводить», «вставлять», «заполнять», «втиснуть», «вогнать», «напихать», «затолкать», «растянуть», «раздолбить», «разорвать». Цепочка синонимов от «полюбил» до «уничтожил». Так он находил самые разные видео. Некоторые из них довольно противные: огромная толстуха за пятьдесят, старик с якобы своей внучкой, одноногая женщина с игрушками, карлик в маске, обмотанный веревками.

Не думая, что делает, Умар написал в строке поиска запрос «скотоложество». Умар не зоофил. Просто ему четырнадцать, он хорошо знает английский и у него пытливый ум. Он только хочет знать, что еще бывает. Не может удержать себя от исследования мира с разных сторон. Умар понимает, что он – чудовище. Ужасное раздирающее желание и отсутствие девушки, (потому что портить девушек до брака – страшный грех, и мать вдолбила ему это по самое не балуй) не так-то просто выдержать. Про то, что человек вообще может совокупляться с животным Умар узнал благодаря религии – перечисление грехов и подробные предостережения со списком всего, чего не стоит делать, существенно расширили его кругозор.

Умар открыл страницу с множеством съемок животных. В основном там были лошади и собаки. Отвратительно. Он включил трехминутный ролик, снятый в ужасном качестве, где пса заставляли сношаться с женщиной. Мужские руки держали средних размеров собаку на весу, стараясь присоединить к распластанному под ним женскому телу. Гадость. Умар испытал острое чувство стыда и жалости к собаке, но не остановился. Ему было противно от себя, гнусно, что он это смотрит. Желание спало под напором брезгливости. Умар закрыл видео одним движением пальца. Чувство вины уже хотело затопить его, но он не собирался сдаваться так легко. Беспомощная собака. Это выглядело «мерзко, мерзко, мерзко». Умар старался отделаться от внутреннего голоса, который зачем-то втолковывал ему, что животное невинно и что это похоже на растление. Напротив, как будто назло этим увещеваниям, он принялся искать видео с совсем юными детьми. Ролики не открывались, страницы подвисали, и он видел только фото девочек с плоскими бесполыми телами, на вид пяти-восьми лет. В глубине души он чувствовал облегчение от того, что не смог добраться до самой дряни. Нужно посмотреть что-нибудь приятное, прежде чем он пойдет в туалет. Сегодня он уже достаточно испытывал себя.

5.

Спустя полчаса Умар шел домой и вертел флешку в кармане. Он сжимал пластиковый корпус в ладони, пока тот не стал горячим. Проходя мимо женской школы, он увидел в смежном проулке мужчину, который стоял, засунув руку в ширинку штанов, и через забор пожирал девочек маслянистыми глазами. У мужчины было тяжелое небритое лицо с обвисшими черными щеками. Умару стало противно и стыдно. Как будто это он заставил мужчину появиться в проулке со своими грязными желаниями. Из-за того, что Умар смотрел в интернет-кафе, теперь и в реальности этого стало больше. Как будто он не смотрел уже готовые записи, а сам создавал их. У него потемнело в глазах. Палящее солнце, казалось, поглотило все тени и наполнило улицу душным жаром. Умар попытался вспомнить, когда последний раз пил и что ел на завтрак? Жареные блинчики из слоеного теста. Много масла. Пришлось в который раз отговариваться от мяса, спорить, обижать маму.

6.

Через месяц начались каникулы. До осени Умар был освобожден от издевательств одноклассников. Почти полностью. Кроме тех случаев, когда они будут встречаться на улице. Хорошо, что его по крайней мере не избивают. Это уже немало. Ему повезло.

Он поехал отдыхать на Мертвое море с мамой, тетей и бабушкой. Отец и дяди были против, чтобы он ехал с женщинами, как маленький, но те все равно взяли его с собой. Они приехали в гостиницу днем, и до ужина он играл в игры на мобильном. Ему очень хотелось бы смотреть видео прямо на смартфоне, но он никогда так не делал. Слишком велик был страх того, что могло бы произойти, если мама или бабушка узнают. Поэтому он ходил в интернет-кафе. И то иногда. Совсем редко.

Металлический стул с черными ножками и серой продранной обивкой, дешевый компьютерный стол, неудобная выдвижная подставка для клавиатуры. Достаточно представить их, и жар поднимается снизу живота.

Утром, еще до завтрака, Умар отправился в бассейн. Несколько пожилых людей и мамаши с маленькими детьми были уже здесь. Старики сидели в шезлонгах, как мумии. Они грели свои вялые дряблые тела, подставляя солнцу испещренную коричневыми складками, черепашью кожу. Дети плескались в мелкой луже лягушатника. В главном бассейне плавала одинокая девочка. Она была его возраста, тоненькая, в раздельном купальнике. Секунду он колебался – как зайти в воду, когда там она? Он сделал над собой усилие и плюхнулся с бортика, распространяя брызги. Он щурился в сторону девочки и не мог удержаться, чтобы под толщей воды исподтишка не потрогать себя через плавки при очередном маневре. Прорезиненная ткань приятно прижималась к коже. Девочка тоже украдкой смотрела на него. Как только их глаза встречались, Умар быстро отворачивался в другую сторону с деланным выражением безразличия на лице. Тело его стало легким, как будто в нем не было веса, так что от этого было даже тяжело. Он зажмурился и нырнул под воду. Под закрытыми веками из темноты на него выплыл непрошеный образ, запечатленный в сознании негативом кадра – женщина под черным псом. «Я – монстр». Умар резко подтянулся на руках, сел на край бассейна, затем поднялся на колени и наконец выпрямился во весь рост. Капая на мокрые плиты, он пошел к никелированной штанге душа. Он какое-то время постоял под стучащими струями, стройный и смуглый. Он больше ни разу не посмотрел на девочку.

Зачем он рылся в интернете? Теперь это отложилось в голове, как личинка мухи под кожей у собаки. Когда он в следующий раз сможет пойти в кафе?