Аашмеди. Скрижали. Скрижаль 2. Столпотворение

– Я тебе не верю.

– Знаю.

– Завтра наверно уже придут за мной стражи, чтобы казнить как изменницу. А я, и виновата-то только в том, что… что…что… что верная жена своего коварного мужа.

И тут случилось то, чего опасался юный послушник покровительницы жен. Своевольная юная гашан задрожав губами, заревела как маленькая обиженная девочка. Не выдержавая женских слез, Аш невольно приобнял рыдающую красавицу, поддавшись чувству жалости и спрятанному где-то глубоко чувству к некогда любимой девушке. Поняв, что плачь хоть и не нарочный опять помог ей, Элилу немного успокоилась и снова пошла в наступление:

– Ты ведь клялся когда-то всегда быть рядом и защищать меня, а сам пришел смеяться надо мной.

– Ну что ты. Видишь я перед тобой, твой прежний Аш. – И действительно Аш словно переродился, в нем не было той холодной рассудительности, хоть он и старался ее сохранять, но мысли путались.

– Ты говорил, что ты презренее раба, а посмотри на меня, это я теперь хуже рабыни, ничего у меня нет и сбежать я не могу. – Жаловалась Элилу, а несчастный эштарот только поддакивал, совершенно забыв, зачем же он пришел в богатый дом. – Возле дома шныряют люди из тайной стражи и следят за каждым моим шагом. Они и твой приход, наверно заприметили. Ах! Значит и ты в опасности!

– Да кто ж заподозрит в старой нищенке злоумышленницу. – Успокоил ее Аш. – Вот если нищенка задержится в богатом доме еще чуть дольше, это может вызвать подозрение.

– Тогда тебе надо уходить. Но ты ведь возьмешь с собой свою Элилу? Не оставишь ее одну как прежде?

– Куда ты хочешь идти со мной? Уже стемнело.

– Куда ты, туда и я. Или ты откажешь мне, быть твоей верной спутницей?

– Прости, но ты благородная гашан, не сможешь жить жизнью простолюдинки, ибо привыкла к жизни в неге и роскоши. Но со мной, ты не обретешь жизни даже простой селянки. Ты знаешь, что я вне закона и вынужден скрываться под чужим обличьем? Я не приноровлен к труду общинника, а лишь обучен шутовству и врачеванию; я не держал ни мотыгу, ни молот, ну а серпец я умею пользовать лишь для отнятия жизни или ее спасения. Куда я не приду, я не могу оставаться там долго, иначе люди начнут задавать вопросы и чужак вызовет подозрение у тайных стражей. Я бродяга и скоморошество мой удел теперь, скоморохи моя семья. И теперь лишь дорога мой дом.

– И я пойду с тобой по дорогам Калама.

– Пойдешь? – Озарившись детской надеждой, переспросил Аш.

– Да, конечно пойду. – Не раздумывая согласилась Элилу. – Тушге, собирай вещи, мы идем с Ашем. И подлей уже свету, ничего же не видно.

– Думаю, не стоит распалять огня. Это привлечет внимание ненужных глаз.

– Да, и вправду. Тушге не надо подливать масла, и так сойдет.

Она суетливо начала собирать вещи в полумраке тусклого свечения, и служанка тоже вынуждена была последовать ее примеру, подчиняясь приказанию, и Аш вдруг оживился и повеселел, помогая женщинам собираться.

– Ах, что я выдумываю? Какая из меня бродяжка? – Выронила из рук собранные вещи молодая гашан. – И опять ты прав, я не смогу уже жить без всего этого.

Обессиленно опустившись на пол, она спрятала лицо в ладонях, только легкое подергивание выдавало ее беззвучный плач. Аш, осторожно, чтоб не затронуть чувств, напомнил ей о том, что пора уходить и что стражи снаружи бдят и ждут только повода, чтоб ворваться в дом.

– Пусть уже врываются. Пусть это наступит скоро. Может, ты убьешь меня своим посохом, чтоб меня не постигла учать рабыни?

– Нет. Я не могу допустить такого. Я знаю здесь одного важного человека, который многим обязан моему учителю. Я поговорю с ним, он поможет.

– Ах, милый мой лекарек, с кем из влиятельных особ ты хочешь говорить? К кому я только не обращалась, кого только не просила о помощи. Но как видишь, я в нищете и немилости.

– Я еще не виделся с ним.

– И как зовут этого важного человека?

– Азуф. Его зовут Азуф, его еще…

– Чашеносец?

– Ты знаешь его?

– Ну, кто ж не знает советника Азуфа – кравчего самого государя. Это важный человек, и к нему не пробиться так просто. Тебя даже за порог не допустят.

– Допустят. У меня есть его печатка.

– Но, с чего ты решил, что он поможет мне?

– Я же сказал: я – его попрошу. Он обязан моему учителю.

– О, как же ты еще юн и неопытен Аш. Этот безродный водонос, хитростью и обманом пробрался на самый верх, а таким не свойственно быть благодарными кому-то, а их клятвенные обещания пусты.

– Я знаю о том – обиделся Аш. – Потому я и предложу ему за помощь, то, что ему нужно. Я знаю, они думают, что учитель оставил мне что-то, и они думают, что это что-то у меня. Поторгуюсь с ним.

– Будь осторожен, не вздумай тягаться с ним. Тот, кто привык прибегать к обману, легко распознает чужой. Ты и себя погубишь и мне не поможешь. Ты уже был у него?

– Я ходил к нему сразу по прибытию, но только не застал. Он уже отбыл во дворец к лугалю. Но сейчас он наверно уже дома. Мы пойдем туда все вместе.

– К сожалению, его нет еще сейчас. Ур-Забаба закатывает пиры до ночи, а кравчий по долгу службы должен уходить только засветло, если только покидает дворец. А значит, сегодня уже не встретишься с ним, а завтра моя участь уже может быть решена. – С отчаянным смирением в голосе заключила Элилу.

– Что же делать? Тебе нужно бежать за пределы земель Киша! Да, бежать, на юг или север!

– Что ты говоришь? Что я там буду делать одна, без серебра и золота? Кому я там нужна? Участь там моя будет не лучше чем здесь, если не станет хуже. Лучше убей меня здесь и сейчас.

– Как я это сделаю? Ты знаешь, у меня рука не поднимется, и я не душегуб, не убиваю кого ни попадя. Элилу, не след падать духом, пока остается возможность.

– О Аш, какая возможность еще осталась?

– Прошу госпожу, простить свою рабыню за дерзость в присутствии ее благородного гостя, но я бы хотела напомнить госпоже, что господин, вероятно, дожидается ее в стане лугаля Загесси. – Послышался робкий голосок преданной служанки.

– Ты откуда знаешь? Ты знала, что господин что-то замышляет и не сказала мне?!

– О нет, я бы не смела. Это рабы говорили меж собой, пока не сговорились еще, о крамольной мысли о побеге.

– И зная, о чем говорит челядь, ты не сочла нужным доложить мне об этом…?!

– Это сейчас не важно, Элилу. – Остановил гневную отповедь госпожи своей рабыне Аш. – Ты вслушайся, что она говорит. Досточтимая, ты точно знаешь, что твой господин в стане Загесси?

– Рабы которые всюду следовали за ним, проговорились о том близким, а те уже разнесли по людской.

– Ну, этого следовало ожидать. Рабы всегда обсуждают своих хозяев.

– Ну, что же ты. Ты не то слушала. Говори Тушге. Он действительно примет ее, если она придет к нему?

– Да. Дворовые говорили, что только из опасения, что его заподозрят в подготовке к побегу, хозяин не взял госпожу с собой. Но мыслил прислать за ней, как только представится возможность.