Тайны забытых миров

Это такие названия: река Почай хара суг – ключ Бочай-карасук (Усть-Абаканский район), Почандай – оз. Базандаевское (Боградский район), Поча чатчан чул – река Бози (приток реки Иней, Усть-Абаканский район), Почат – река Бочат (Курагинский район), Печище (исток от горы Алатау на восток, приток реки Июс), Пучегла (приток Енисея, севернее Енисейска).

Сохранились названия гор и местностей: Почай таг – гора Бочайтаг по р. Биджа) (Усть-Абаканский район), Почай чалбагы – гора Бочай-чалбах по р. Чиланы (Таштыпский район), деревни Печень и Печегол (на реке Таштып).

Былина поет славу богатырю, который освободил племянницу Владимира и множество других пленных, томившихся в подземелье Змея: «Тогда Добрыня во нору пошел, во те во норы да во глубокие…». (Ср. «апан» тюр. – каз – нора; Афон-гора, Аванские горы).

В некоторых вариантах стиха предание о звере-Индре связывается со священными горами: «Живет тот зверь в Афон-горе…». Как мы помним, не только славянский Добрыня отправился в дальний путь к пещерам Змея, но также Индра выпустил коров из пещеры, плененных Змеем.

Весьма близкую индоевропейцам легенду излагают саяно-алтайские народы. Только в случае местного, сибирского фольклора победа над народом мун (ман) – ара была приписана Змею Але из некой Красной горы и его сородичам людям-змеям.

Эти мифологические события, в основе которых историческая реальность, могли произойти в районе д. Андроново (севернее Хакасии), в долине реки Чулым, где признаки контактов окуневцев с андроновцами заметны. Таким образом, можно предположить, что все мифы о змееборстве, т. е. миф из «Ригведы» середины II тыс. до н. э., и Геродот в V в. до н. э., и В. Н. Татищев, и хакасско-кетские легенды, и русская былина «Добрыня и Змей» имели ввиду одно и то же историческое событие, произошедшее в бассейне реки Чулым (Тираса по Геродоту).

Очевидно, действительно серьезная борьба велась между окуневскими панами и кочевниками андроновцами, все новыми и новыми волнами, прибывающими в северные предгорья Саян из евразийских степей. Позже в местах обитания этих племен (андроновцев) проживали кетоязычные ары (аринцы). Это они донесли до нас ценнейшие источники по мифологии индоевропейцев, которые «из прежних жилищ змеями златоглавыми изгнаны». Скорее всего, племена ара (аринцы) являются потомками одной из угро-индоевропейской ветви андроновских племен юга Сибири, позднее включивших в свой родоплеменной состав разные этнические образования.

Часть этого древнего народа ара и вошла после в состав кетоязычного этноса, сохранив свой древний этноним «ара» (аринцы) до наших дней. Донесли они и название реки Пучай – Эне сай (Енисей), что звучало по-кетски как Пача ул (р. Па/чай).

При внимательном рассмотрении нетрудно заметить родство славянского «Пучай», кетоязычного «Пача» (Пачай) с древнесакским (скифским) «Эне сай». Геродот упоминает в своей «Истории» угро-кетоязычных динлинов-тагарцев как «будины», где начальный «бу» (князь, вождь, великий, почитаемый) согласуется по смыслу с «Пу/чай». По представлению кетов, одной из богинь главного пантеона Матерей Природы была Улемам – Вода-Мать. Она олицетворяла конкретные реки Енисея. О материнской сущности реки Матери – Улемам – можно судить по частице «ам» (мам) – мать (ср. кетск. «банга/мам» – мама), а ее почет и величие выдает тюркизированное кетами слово «улы» – великий. Не только Енисей, но и Обь называли великой, т. е. «улы/ улу» (тюр.) – великий или сокращенно «У» – большой. Мы ее знаем, как Лук Мар, Умар (Ямар) или Лукоморье (см. выше).

А что же с другим гидронимом Енисея, т. е. «Хем» или «Ким»? Для той ветви андроновских индоевропейцев, которая мигрировала из сибирской Маны, именно Манью (Ариман) стал родителем «змея рыжеватого», явившегося причиной создания hima – холода и зимы на их былой родине. Мы знаем этого «рыжего» Змея под индийским именем Вала или древнетюркским Ала – Красный Змей. Мы также предположили, что кимеры («полукровные» киммерийцы, схожие со скифами) некогда вышли из холодной и «печальной области». Холодные сибирские реки, такие как Енисей, – Ким, Каа-Хем, Кем или Малый Кем чуг и Большой Кем чуг вполне согласуются с hima (сан.) – холод, зима. Сравните, Himaalaya (hima-aalaya) – букв. «обитель холода», т. е. Гималаи (см. гл. «Нижний мир андроновских поселений»).

Кроме личины «Енисей» в верхней части также изображены другие личины в виде истоков рек и лунки – некие озера. Напомним, древний картограф поместил верхний небесный мир Ког Мен поверх трещины, образуя достаточно стройную картину по горизонтальной линии Западных Саян до гор Алтая. Вернее, начиная от личины «Енисей» до личины «Обь» (указан на правой верхней части как Телецкое озеро) легко отыскиваются другие личины с озерами и притоками.

У подножья Алтая и там, где берут свои начала хребты Западных Саян, расположилось священное озеро Телецкое (см. карта-схема № 11, между хребтом Алтая – 5) и рекой Большой Абакан – 8). Здесь рога личины «оз. Телецкое» показаны линиями, что соответствует двум рекам: Чулышман (слева со стороны зрителя) и Башкаус (справа). О третьей (средней) линии читайте ниже.

На стыке границ современных республик Хакасии, Алтая и Тувы находится западная часть Саян, где в многочисленных ложбинах и низинах талый снег образует предгорные озера. Из этих речек, озер и создаются реки Большой Абакан (см. карта-схема№ 11, личина «Устье» – 8) с рожками-притоками: р. Она и сам Большой Абакан) и Обь (на карте показан на верхнем правом углу, имеет притоки: Чулышман – левый рожок личины и Башкаус – правый рожок).

Чуть выше и слева рожка этой личины (см. оз. Телецкое) можно увидеть кружочек, а рядом точки, символизирующие горные озера. Подобные точки (лунки) передают истоки горных речек, а кружочек, синонимичный этим озерам, является схематичным изображением озера Джулукуль. Возможно, кружочком (оз. Джулукуль) картографы обозначили главный источник р. Чулышман, а может быть, и сам исток р. Обь. Таким объяснениям расположения точек вполне соответствует местонахождение верхнего течения реки Чулышман, подпитываемой этими озерами. Видимо, наши предки решили отметить их точками (лунками) чуть выше оз. Телецкое, но ближе к западным отрогам хребтов Саян.

А вот самое большое озеро Джулукуль – главный исток р. Чулышман – было решено отметить кружочком. На наш взгляд, этим значком могло быть обозначено соседнее с Джулукулем озеро Хиндиктиг-Холь, так как своими очертаниями этот крупный водоем с сушей или островком внутри 7–8 км в длину больше напоминает форму водного кольца, чем сплошное озеро. Образуясь слиянием двух рек (Чулышман и Башкаус) в озере Телецкое берет начало полноводная р. Бия – один из главных притоков р. Оби. У личины «оз. Телецкое» имеется «борода» – географическое указание на исток этой реки.

Между двумя реками Чулышманом и Башкаус находится так называемое Улаганское плато, знаменитое Пазырыкскими курганами алтайских скифов. Эту сакральную местность, известную еще до скифских времен, было решено поместить на карте между рогами личины (Чулышманом и Башкаусом) в виде ваджры – символа божественного Умара, т. е. Оби. Следовательно, данное изображение личины можно отождествить с «головой» Умара, т. е. истоком реки Оби. Может быть, не случайно один из притоков (левый рог головы) носит название Башкаус – голова реки, а в устье этих рек (на карте между рогами, где ваджра) находится гора Кызылгах Бажи.

Нет никакого сомнения, из этих бесчисленных горных речек и озер, включая само озеро Телецкое и р. Бию (исток показан «бородой»), и берет свое начало Великая Обь.

Вдоль двух притоков р. Чулышман и р. Башкаус, впадающих в озеро Телецкое, протянулась древнейшая Чуйская тропа в сторону Монголии. На карте есть географическая определенность: эта тропа проходит через перевал Дурбэт-Даба, что подтверждается изображением спешившегося наездника (в верхнем правом углу панно). Рядом с фигурой человека мы видим некое мифическое животное – фантастического коня с головой, увенчанной мордой птицы или ярусными, расположенными одна над другой, треугольными головами. Создателями этого существа (коня-птицы) могли быть паны или табаны – далекие предшественники пазырыкцев, проживавшие в Горном Алтае в VIII–VI вв. до н. э. Его образ стал эмблемой, символом пазырыкской культуры. Хотя вполне допустимо, что так было не весь период существования пазырыкской культуры и не на всей территории ее распространения.

В книге Н. В. Посольмака «Стерегущие золото грифы» (Новосибирск, 1994) дана в какой-то мере характеристика этого мифического коня-птицы как реального коня с маскировкой: «Другой мифический сюжет может быть связан с тем, что пазырыкские грифоны гривой и челкой, моделировкой шеи очень напоминают коней с птичьей мордой.

Возможно, этот синкретический образ и возник от слияния образа коня и птицы (орла-беркута). Изображения коне-грифонов встречаются очень редко: известно всего четыре фигурки из Туэктинского кургана. Это как бы вариация на тему алтайского грифона, когда образ еще не канонизировался, существовала только идея фантастического слияния образов двух существ – коня и птицы…Другой вариант коня-грифона – существа с телом копытного и мордой птицы – представлен в татуировке на теле мужчины из 2-го Пазырыкского кургана и вырезан на деревянной пластине из Катандинского кургана.

<…> Неудивительно, что пазырыкцы пытались придать похожий вид коням, сопровождавшим знатных погребенных, с помощью различного рода сложных масок и приставленных рогов оленя или чаще козерога. Как считалось, благодаря этим фантастическим существам, которыми становились „замаскированные“ кони, умерший мог скорее попасть на „небесные пастбища“, находившиеся где-то высоко на заоблачных, недоступных человеку вершинах гор. Образ этого синкретического существа (мифического орла или грифона) осенял все стороны жизни пазырыкцев: он присутствовал на одежде, оружии, конской упряжи, сосудах, украшениях.

<…> Вероятно, считалось, что ими был населен мир мертвых, поэтому, чтобы попасть туда, умершим „помогали“ многочисленные изображения грифонов на погребальной утвари… На „небесные“ пастбища, в кочевнический „рай“ отправлялись после смерти пазырыкцы».

Другая тропа была проложена по хр. Сайлыг-Хем (пер. Саянский или «сотовый»), по которой проходит автотрасса «Абакан – Ак Довурак».

Как известно, вторым главным притоком р. Оби, кроме р. Бии, считается р. Катунь. Отсутствие р. Катуни на карте вряд ли можно понимать слабой степенью изученности реки при картографировании этого обширного горного района. На наш взгляд, причина такого положения вещей объясняется мифо-географическим устройством лишь «внутри пещерной» родины, где отдаленная Катунь уже вне данной обители.

Исходя из всеобъемлющей границы Алы, панийские картографы пребывали в уверенности, что рубежи их сакрального мира Ман (Мана) на юге простирались до «Небесных» гор Западных Саян («Ког мен» – небесный Мен), на юго-западе достигали хр. Чулыш Ман (по р. Чулышман) и Телецкого озера, т. е. гор Алтая – 5). Позже священная земля Ман или Мана известна по др. – тюр. письменности как Ког Мен жир – Киргизская страна.

На западе границы этой страны могли проходить по всему хр. Абаканское – 9), где с высоты почти 2 тыс. м. берет свое начало не только Б. Абакан, но и легендарная р. Мрассу (Мар/раса). В отличие от более «верхней» р. Бии – одного из главных притоков Оби, менее полноводная р. Мрассу, по мнению древних, и есть главный исток реки Обь (Умар или Ямар, т. е. великий Мар). Позже древние булгары именуют ее рекой Бойгал – «большая рыба».

Эта река, названная индоевропейскими племенами Марой (Змеиная река) или просто Расой (вода), имела не только сакральное, но и стратегическое значение при определении границ между враждующими племенами. Эти европеоидные племена – степные кочевники Обь-Чулымья, коих мы причислили к андроновской культуре, в поисках добычи кузнецкого металла, золота и рабов доходили до запретной р. Расы (Мрассу). Далее их путь пролегал по р. Томи до самой Валы – «пещерной» страны в Алатау. Следы их незначительного присутствия в этих краях подтверждены археологическими находками.

Как мы помним из предыдущих строк, окуневцы-паны, под натиском усилившихся праарийских степных кочевников Запада, были вынуждены «подниматься…как можно дальше» от Минусинской котловины (см. карта-схема № 11–10) в горные районы Саяно-Алтая.

«Подальше убирайтесь прочь отсюда, Пани!
Поднимайтесь, Пани, как можно дальше!
Пусть выйдут коровы, меняя (свое место) в соответствии с законом».

Окуневцы стали продвигаться под давлением этих новых пришельцев на восток и юг, т. е. в горы Восточных и Западных Саян. После упорных боев с андроновцами индоевропейской группы эти племена обосновались в горных районах Саяно-Алтая.

Очевидно, большая часть местного населения пан, говорившая на разных диалектах древнетюркско-угорских языков того времени, сильно отдалилась от обычных тюркских норм.

Как мы выяснили выше, от этих групп (общин) древнейших племен «паны» и происходят тюркоязычные табаны (люди гор) и даваны от Южной Сибири до Урала, далее до Средней Азии и Восточной Европы. Мы предположили, что загадочные яваны от Древней Индии до Малой Азии так же могут восходить к некогда общим тюркско-индоевропейским корням из далекой Сибири. Вероятно, далекие предки табанов, даванов или яванов могли проживать в системе гор Табын Толагай, Табын-Богда-ола (монг.) или Таван Богд уул («пять божественных гор») на Ю-В Алтае, на границе России, Монголии и Китая. Значит, более отдаленные горы Алтая и Монголии под названием «Табан» (Табын, Таван) находились вне «пещерной» обители народа пан.

После того как мы рассмотрели верхний ярус панно, определив его как верхний (небесный) мир, мы переходим анализу среднего яруса – «земного».

Анализ среднего яруса карты – «пещерной» страны народа пан/пани

Важную информацию об этнической принадлежности народа пани, о географии их обитания, а также о возможных землях сибирских ариев (см. № 14) несут в себе не только ранние мифологические представления «Ригведы», но и рассматриваемая нами карта. Горная местность Вала, где осело «демонское» племя пани, как раз и находится за Расой. Как мы уже предположили выше, речь может идти о сакральной реке Мар/рас/су в предгорьях Западного Алатау (см. карта-схема № 11–12).

Опять-таки, если верить нашей карте, эти враждебные племена должны быть соотнесены с известной науке археологическими (окуневско-андроновской) культурами, хронологически близкими ко времени создания «Ригведы» (1500 гг. до н. э.).

Вполне может быть, что граница «пещерных демонов» – пани – проходила далее от верхнего течения р. Мрассу (Раса) до верхнего течения р. Томи (по землям Кемеровской области). Далее вдоль горных хребтов Кузнецкого Алатау, где их «алпы закрыли землю от солнца стеной» до самых верховьев р. Чулым.

Древние тексты «Ригведы» упоминают о тех реках как священных коровах, истоки которых теряются в далеком прошлом Саяно-Алтая. Они и образуют важнейшие составные элементы при картографировании народом пан.

Берущая свое начало в горах Абаканского хребта – 9), далее протекая вдоль этого хребта, р. Мрассу катит свои воды по западной стороне Алатау – 12) в направлении обь-чулымских ариев.

Главное внимание пани обращали в первую очередь на окружающий их конкретный ландшафт, приписывая ему мифические характеристики. Скорей всего, по мнению создателей карты, Абаканский хребет горы Алатау (правая часть среднего яруса панно, см. 9) и 12), могла представляться неким рубежом или стеной «пещерной» родины. В этом смысле эта горная стена как бы ограничивает мистическим образом общение с враждебным «степным» миром андроновских ариев.

При определении горной обители Алы (позже Валы) с сакральной землей Ман внутри, ее западная граница вполне могла проходить по реке Раса (Мрассу).

В предгорьях Кузнецкого Алатау – 12), начиная с хр. Абаканский – 9), находятся около двадцати рек на «Раса» со значением «река» или «вода». Гидронимы на «расу» ныне относятся к «терминам неизвестного происхождения». Если такого названия нет в местных языках (кетском, самодийском и тюркском), значит, данный термин могли привнести с Запада индоевропейские андроновцы.

Для «западников» Раса была той самой речной границей (см. «расн» – веревка из конского волоса, «вала» – конский волос) на пути в Валу (пещеру), связывающей восход и закат солнца, т. е. в страну мертвых и бессмертия. Эту страну мы знаем из предыдущих строк как Ману (М?нi, Мен-су). Сибирскими ариями, еще до миграции в Индию из Обь-Чулымья, и были созданы этногеографические топоники и гидронимы на «расу». Они также могли написать различные легенды и мифы в виде гимнов Ригведы про обитателей бассейна этой реки. Древние сибирские верования как окуневцев, так и андроновцев во многом соединены с этой мистической рекой.

Вполне может статься, изображение перевернутой собаки (см. 11) – это ведийская Сарама подземного мира, божество-перевозчик душ в потусторонний мир.

По представлению окуневских пани река Мар/раса (по иран. Змея-река) или все эти значения «расы» так или иначе соотносились с географическим расположением змеевидной Валы (Алы), которая подобно веревке как бы связывает или делит мир на две половины: на Запад (закат) и Восток (восход солнца).

Глубокий смысл названия «Мрассу» (Марассу) хорошо отражается в этимологической связи со словами mar или marici (сан) – лучи света, или от самого восходящего солнце (сан. maricin – солнце). По алтайской легенде, река Марасес (Мрассу) рождена от лучей света. В Ведах есть упоминание о Ашвинах, которых приглашают на питье сомы из восточного царства Турваши «на быстроходной колеснице с первыми лучами солнца».

Наименования некоторых «солнечных» рек Алатау были даны андроновскими ариями. Они их называли «водами-светами» или «лучезарными» реками. (См. гл. «Солнечные реки с „первыми лучами света“ из Алатау»).

Личина реки Абакан (Ак/пан)

Особенно привлекательно месторасположение на среднем ярусе карты второй по величине личины с коровьими рогами, грозным видом, со злобным оскалом лица, искаженного гримасой. Рога личины сочетаются со сложным головным убором с навершием Ф-образной формы, сходной с ваджрой. Устрашающий вид личины явно мужского типа, так как имеются усы и борода. Конечно же, речь идет о реке Абакан (Аба/кан или Ак/Пан).