Талисман спасателя Бекасина

– Кто здесь старший?

Крупный, мрачноватый тип молча ткнул в себя пальцем.

– Распорядитесь, чтобы весь состав надел скафандры для выхода в открытый космос.

– А это для чего?!! – здоровяк, явно, был ошарашен.

– А для того, – Максимов говорил, словно втолковывая первокласснику таблицу умножения, – чтобы, если нам не удастся справиться с двигателем, мы все смогли быстро покинуть корабль. Я захватил с собой леер, мы им свяжемся, чтобы нас не разбросало куда зря по всей Галактике, и ещё у меня с собой сигнальный буй. Это будет наш последний шанс спастись. Всё ясно?

Только теперь я понял, для чего Володя, взял с собой большую сумку. Да-а-а, ситуация однако! То есть, как только станет ясно, что взрыв неизбежен, мы все, наподобие альпинистов, в связке, разом десантируемся из корабля и останемся одни в бездонной черноте космоса. Перспективка!

– Кто тут старший техник? – снова спросил Максимов. – Что с двигателем? Вы его смотрели?

– Я техник! – откликнулся пожилой гражданин, влезая в скафандр.

По его словам, в активной зоне реактора развивается неуправляемый процесс, а подать в зону образования плазмы порошок гафния не удаётся – почему-то не сработало аварийное устройство. А тут ещё вдруг отчего-то «коротнула» и загорелась проводка, из-за этого создалась такая задымлённость. Впрочем, по мнению техника, сработать «аварийка» ещё сможет, и без чьего-либо вмешательства, но… Надежды на это мало:

– …Будем уповать на Господа!.. – старший техник перекрестился католически-протестантским двоеперстием.

Выслушав его, Володя уточнил:

– Войти в аппаратный отсек мы можем?

Оказывается, нет. Там что-то взорвалось, и дверь заклинило намертво. Её пробовали выбить, но безуспешно. Молча достав из сумки твёрдотопливный резак, Максимов подошёл к двери аппаратного отсека и быстро по её периметру провёл лучом плазмы. В этот момент где-то там, внутри отсека, раздался трескучий грохот. Вырезанную дверь ударной волной швырнуло в Максимова, и он отлетел назад, ударившись о переборку. Все ошалело замерли, не зная, как быть. Сам не пойму отчего, но меня словно что-то толкнуло в спину. Может быть то, что я ближе всех стоял к Володе? Всё решали мгновения. Я бросился в приборный отсек, на ходу подобрав с пола работающий резак. Помещение отсека было заполнено сизым дымом, сыпались искры короткого замыкания с горящих кабелей. Из справочников по аварийным ситуациям я знал, что провод, питающий устройство блокировки пиропатрона, выбрасывающего порошок гафния, имеет ярко-красный цвет. Чтобы устранить блокировку, нужно резаком перехватить все провода, кроме единственного – синего…

Вот она, эта чёрная коробка с красной надписью «Pyrotechnic cartridge control» («Управление пиротехническим патроном»). За дело! Ярко-белая струя резака без труда перехватила несколько кабелей… Миную синий, режу чёрный, коричневый, красный… Готово! В этот момент за стенкой аппаратного отсека в очередной раз что-то жутко грохочет. Меня что-то бьёт, я куда-то отлетаю, обо что-то ударяюсь… Мир исчез. Я растворился во Вселенной.

…Я мыслю, значит, существую… Кто-то это сказал… Кто? Вроде бы, Декарт… Но это сейчас подумал я. Значит, я есть? Или я уже умер, и это моя нетленная душа взирает на материальный мир? О, а это кто? Жаль всё расплывается в глазах, и никак не понять, кто же это, светлый такой, стоит подле моего изголовья? Может быть, это ангел, который прилетел за моей душой? Надо спросить.

– Т-ты к-кто? Т-ты ангел?..

А ангел как закричит:

– Доктор! Доктор! Скорее! Он пришёл в себя!!!

Наташа… Какое счастье, что я снова её вижу! И как же здорово, что я не умер!

…Да, крупно мне тогда повезло. Прямо, как джек-пот сорвал. Врачи сказали: в сорочке родился! В сорочке… Знали бы они какой у меня сильный талисман! Как позже я узнал от наших парней, пиропатрон аварийного устройства почему-то оказался нестандартным, сильнее, чем нужно, из-за чего дал трещину баллон с водородом, и там так бабахнуло, что снесло стенку приборного отсека. Меня, буквально, впечатало в другую, напротив. Володе тоже, досталось здорово. Но не так жёстко, как мне.

Спасатели к нам примчались достаточно быстро. Пётр Глазырин, ещё во время погрузки пассажиров, поставил Землю в известность о ситуации на «Счастливом шансе». Самым ближним к нам оказался уже заочно нам знакомый американец «Спейс дэвил». Наши парни всё боялись, что до Земли я не дотяну. Но, ничего, дотянул!.. Месяц я был на лечении. А ещё через месяц вышел на вахту. За это время мы с Наташей поженились. Поздравить нас приезжала вся наша команда. Весело было, просто, неописуемо!..

…И вот, мы уже третьи сутки болтаемся на околоземной орбите. Все эти дни было аномально тихо. Единственное занятие, чтобы не позеленеть от скуки – расчистка околоземного пространства от мелкого хлама… Что будем делать, когда он весь закончится? Погоди-ка! Что там, что там? Свистать всех наверх? Ну, наконец-то… Собираемся, и – стартуем!

Глава 4

ВЕСТНИК БУРЬ И «ЗАЯЦ» В КОСМОСЕ

Кто бы из нас знал в тот день, сколь необычным выдастся наш полёт в сторону орбиты Венеры?! День, вроде бы, был как день, вылет, как вылет… Но, как оказалось позже, ожидали нас события довольно невероятные.

…Случилось так, что ещё лет за несколько до этого экстренного вылета, из облака Оорта – космической мусорной свалки за орбитой Плутона, тянущейся на многие сотни миллионов километров вглубь космоса, в сторону Солнца начал своё путешествие очередной астероид, причём, не из маленьких – массой миллиарда на три тонн. Впрочем, первоначально ни у кого особой тревоги это не вызвало – видывали «булы» (ну, булыжники, то есть!) и покрупнее. Ещё как только он пересёк орбиту Сатурна, астрономы вычислили, что он пролетит через солнечную систему по касательной, причём (что самое важное!), не задев Земли. Правда, несколько позже, некоторые астрофизики вдруг усомнились в том, что Вестник Бурь (как романтично обозвали этот супер-булыжник) и в самом деле, угрозы представлять для нас не будет. Они заподозрили, что, всё же, в нашу планету врезаться он может запросто. И тогда в учёном мире начались споры, дебаты, дискуссии – опасен ли он нам на самом деле? И что же с ним делать, если вдруг окажется, что угрозу он, всё же, представляет?

Надо сказать, у учёных-оптимистов, отрицавших вероятность столкновения, имелась большая надежда ещё и на то, что этот космический «гостинец», скорее всего, родственен «кентаврам» (так прозвали астероиды, болтающиеся между орбитами Юпитера и Нептуна), и собой он представляет не сплошной каменный монолит, а гигантский комок мёрзлого аммиака, нашпигованный энным количеством каменной щебёнки. С таким, в случае чего, разделаться было бы проще простого: термоядерным зарядом – буммм! – и дело в шляпе.

Но… Их надежды начали рушиться когда, по уточнённым данным, непрошенный визитёр, увы, оказался огромнейшей космической каменюкой, что сильно осложняло ситуацию. С таким «булыжничком» могло бы разобраться только о-о-о-чень и очень громкое «БУМММ!» – термоядерный заряд мегатонн, эдак, на пятьсот, считали учёные-пессимисты. Тем не менее, уверяли оптимисты, это самое «БУМММ!» могло бы понадобиться только в самом крайнем, самом невероятном случае. А именно: если бы Вестник Бурь, вопреки всяким прогнозам, законам небесной механики и здравому смыслу, и в самом деле, летел прямо на нас. Но летел-то он, как просчитали лучшие системы Искусственного Интеллекта мимо Земли! Мимо!

Понятное дело, о вероятности катастрофы время от времени не могли не упомянуть в самых разных СМИ. Потом об этом начали поговаривать в правительствах некоторых стран. В конце концов, прошли обсуждения и в ООН. Ну, так, порядка ради… Ещё в середине текущего века при этой всемирной организации был создан КСКД – Консультативный совет космических держав. Одной из его главных задач была координация работы астрономических служб разных стран мира по наблюдению за ближним и дальним космосом. Учёные и члены правительств изучали доклады астрономов с прогнозами появления опасных комет, астероидов и всяких прочих порождений космоса. Они определяли степень угрозы, которую бродячие небесные тела могли создавать Земле, а также решали вопрос о способах воздействия на каменных скитальцев для их нейтрализации.

Несколько слов о Посланце ада, который таковым не оказался Стоило бы отметить, что КСКД мог бы и не появиться, если бы не одно происшествие, тоже, космического масштаба. Это случилось в сороковых годах нынешнего, двадцать первого века, когда ещё тлели угли догоравшей в ту пору «холодной войны»-два. Российские астрономы обнаружили летящий к Земле астероид, который они назвали Посланцем ада. Их зарубежные коллеги подтвердили, что вероятность его столкновения с Землёй очень велика. По всему миру тут же началась паника – масса «каменного гостя» измерялась миллионами тонн. Как установили наши учёные (да и западные были с этим согласны), столкновение нашей планеты с этим огромным камнем было, по сути, неизбежно. В связи с этим возник вопрос о применении военных средств воздействия на астероид.

Россия в ООН настаивала на объединении усилий разных стран мира. Но западные члены «ядерного клуба» с какой-то стати вдруг затеяли пустопорожнюю дискуссию о том, кто «круче», чьи ракеты точнее, чьи боеголовки мощнее… До катастрофы, которая запросто могла стать самой разрушительной из тех, что переживало человечество, оставалось всего месяц. На Западе, как это там водится уже давно, по этой причине тут же прокатилась волна традиционных истеричных бунтов с разграблением магазинов, битьём окон и поджогами машин («пропадай моя телега все четыре колеса» – уж, покуролесить напоследок, так, покуролесить!). В каких-то других местах, граждане, оказавшиеся не столь буйными, просто, и без затей, пустились во все тяжкие (библейские Содом и Гоморра, что называется, завистливо кусали локти).

Поскольку реальных предложений ниоткуда не поступало, Россия приняла решение действовать самостоятельно, и использовать против незваного гостя самое мощное средство воздействия – термоядерное оружие. По сути, никакого иного выбора уже не оставалось – не сидеть же, сложа руки, в ожидании неизбежного конца? Но тут по вопросу применения термоядерного оружия вдруг начались споры уже между нашими учёными. Одни считали, что Посланца Ада надо раздробить в пыль, чтобы на Землю попали лишь самые мелкие осколки летящей к нам скалы, примерно, не крупнее яблока.

Однако их оппоненты, оперируя цифрами, убедительно доказали, что большая часть обломков будет иметь массу от одной до десяти тонн. А это уже серьёзно! И тогда было принято окончательное решение: термоядерным взрывом астероид не разрушать, а, всего лишь, изменить его орбиту. Что наши военные и проделали с ювелирной точностью. На суперкомпьютере были просчитаны все варианты сближения ракеты с астероидом, расстояние, на котором следует подорвать заряд, и все возможные варианты неблагополучного развития событий, после чего прозвучала команда «Старт!». К счастью, всё прошло, как и ожидалось, без каких-либо накладок: термоядерная боеголовка, взорвавшись на точно просчитанном расстоянии от астероида, вынудила его отклониться от первоначальной, гибельной для нашей планеты траектории, и «просвистеть» мимо Земли в какие-то неведомые глубины космоса.

Для многих землян такая благополучная развязка почему-то стала настоящим потрясением и даже шоком. Те, что не так давно пустились в дикий загул в ожидании неминуемого конца, после известия о том, что миру смерть больше не угрожает, теперь уже на радостях, пустились в загул ещё более буйный. О том, что в те дни творилось на «цифилисофанном» Западе, рассказывать можно долго, и только в самых обтекаемых выражениях. Ну а люди из числа благоразумных, к тому же, облечённых властью, подумав, решили создать КСКД, дабы в дальнейшем минимизировать возможные угрозы, исходящие из космоса.

* * *

…Собственно говоря, об очередном каменном визитёре, который обнаружившие его астрономы назвали Вестником Бурь, много говорилось, когда он ещё только появился. С точки зрения наших нынешних скоростей перемещения по космосу, летел он в нашу сторону с некоторой даже ленцой. Впрочем, когда Вестник Бурь пересёк орбиты сначала ближнего к нам пояса астероидов, а потом и Марса, тональность разговоров в СМИ и на кухнях несколько изменилась. До всех вдруг дошло, что этот «камешек» – на порядок крупнее уже полузабытого Посланца Ада, и его, случись чего, даже взрывом термоядерного устройства многомегатонной мощности заставить посторониться будет непросто. К тому же, как показали дальнейшие, более точные расчёты, сделанные гораздо позже, Вестник Бурь, всё-таки, имел кое-какие шансы (пусть и хлипенькие!) вломиться наш космический дом. Вот поэтому КСКД и принял решение на всякий случай провести разведку обстановки, отправив к Вестнику Бурь исследовательский корабль, в составе экипажа которого будет специалист по астероидам.

После долгих споров и дебатов, разгоревшимися между членами КСКД, позиция России, в конце концов, была признана наиболее реалистичной и убедительной. Лететь к астероиду с исследовательской миссией утвердили российский экипаж. Теперь Главкосмосу нужно было решить, какая именно команда отправится к Вестнику Бурь. Как раз к этому времени наш безотказный и надёжный «Эльбрус» прошёл полную предполётную профилактику. У него поменяли рабочие стержни с байкалием, заменили камеру ионизации и всякие иные подработавшиеся детали. В общем, после этой «диспансеризации» все системы и механизмы корабля работали как часы. Ну а мы-то сами, не хуже андерсеновского стойкого оловянного солдатика – всегда в строю, всегда в полной боевой готовности. А то ж! Свою репутацию надо всячески поддерживать и крепить.

О злых языках и друзьях троллей Да, свою репутацию мы крепили всемерно и упорно. Но, как выяснилось некоторое время назад, нашлось энное число тех, кто хотел бы её подмочить. Кто бы мог подумать, что наша операция по спасению пассажиров «Счастливого шанса» станет поводом к скандалу, который некоторые западные СМИ поспешили усердно раздуть? А причина была проста – проще некуда: как оказалось, некоторые дамы-туристки были возмущены тем, что «эти несносные русские набили людей в свой тесный корабль, как селёдку в бочонок». Сразу три (условно говоря) коренные уроженки туманного Альбиона (Фафагия Уторосото, Мбу Дибиари и Элилито Ля-Хэйрубиби) обратились в международный суд с исками. Они желали взыскать с российской КСС компенсации за перенесённые ими неудобства. По мнению дам, оказавшись в донельзя набитом человеческими телами спасательном корабле, они претерпели и физические, и моральные мучения из-за того, что к ним слишком тесно прижимались мужчины, что и неэтично, и неприлично. Впрочем, их тут же высмеяли некоторые другие попутчики по тур-полёту, которые, также в СМИ, выразили нам благодарность за своевременно оказанную помощь и проявленное самопожертвование. Как ни верти, особо подчеркнули оппоненты жалобщиц, российские спасатели, уступив свои места пассажирам, по сути, обрекли себя на роль смертников, поскольку лайнер мог взорваться в любое мгновение. Иск, как и следовало ожидать, был отклонён. Зато истицы сделали себе маленькую рекламушечку, благотворно повлиявшую на их маленький бизнес – продажи туристам сувениров в их лавочках заметно возросли.

Но это – что! Несколько позже британок (как видно, воодушевлённые их примером ) с нами надумали судиться скандинавы. Некое, наспех образованное «Общество дружбы с марсианскими аборигенами» тоже возбудило иск о «вопиющем попрании прав коренных обитателей Марса». Узнав из СМИ о том, каким образом нам удалось вернуть пропавших без вести сотрудников марсианской станции Южная, они воспылали негодованием. По их мнению, включив, чуть ли не пятичасовую трансляцию записи колокольного звона, мы грубо нарушили права марсиан, устроив им настоящее, ничем не мотивированное моральное истязание. А посему, считали скандинавы-троллефилы, российские спасатели должны заплатить огромный штраф, дабы им в дальнейшем неповадно было мучить бедных обитателей марсианских недр. Этот иск тоже оказался полным пустоцветом, зато общество троллефилов прославилось на весь мир, и его филиалы очень скоро появились в самых разных странах Запада. Более того! Его даже взялись спонсировать некоторые международные концерны из числа основных конкурентов России, в том числе, и космических.

* * *

…На очередной планёрке, в день приёма корабля из профилактики, Володя Максимов сообщил о том, что именно наш экипаж Главкосмос выбрал для экспедиции к астероиду. Нам, буквально, завтра предстоит отправиться в сторону орбиты Венеры. По его словам, именно с той стороны, обогнув Солнце и, набрав при этом огромнейшую скорость, в сторону Земли «на всех парах» мчится коварный Вестник Бурь. Где-то там, между Землёй и Венерой нам и предстоит с ним встретиться. Наша главная задача будет такова: выполнить манёвр сближения с астероидом и произвести высадку исследовательской группы на его поверхность. Мы должны выяснить плотность и состав вещества космического тела, а также выявить наличие в толще каменного массива скрытых трещин и разломов, их направление и глубину. Это нужно было для того, чтобы определить, если члены КСКД вдруг захотят его разрушить ядерным ударом, на сколько частей он может распасться. По словам Володи, КСКД принял за основу предложение российских специалистов о двух ударах по астероиду. Первый удар – мегатонн на пятьдесят, чтобы разрушить Вестника Бурь на несколько крупных блоков. Следом будут нанесены термоядерные удары уже не столь мощные, чтобы раздробить блоки на более мелкие фрагменты. Но, опять-таки: если только в этом будет необходимость.

Как уже окончательно заключили специалисты, астероид в настоящее время движется по вытянутой эллиптической орбите. Его первоначально прямолинейный вектор движения искривил своей гравитацией Юпитер, да ещё и прибавил ему скорости. А свернув в сторону Солнца, Вестник Бурь попал в зону притяжения нашего светила, что ещё больше искривило его орбиту и, одновременно, ещё больше ускорило его бег в сторону Земли. Это многих членов КСКД ощутимо нервировало и тревожило. Но современная наука о космосе, подкреплённая мощным ИИ – искусственным интеллектом, заявляла однозначно: столкновение Земли с Вестником бурь исключено на сто процентов. Они разминутся, как минимум, на расстоянии пяти миллионов километров. Поводов для паники нет, и быть не может. Да, к астероиду мы полетим, но, по сути, с чисто исследовательскими целями. Полученные нами данные позволят, во-первых, уточнить его траекторию, а во-вторых, определить: не содержат ли недра этой гигантской скалы чего-нибудь редкоземельного, или там, благородно-металлического (например, платино-родие-иридиевого)?

Когда обсуждение предстоящего полёта закончилось, и парни начали расходиться, я подошёл к Володе. Вполголоса, чуть запинаясь на каждом слове (честно говоря, мне было крайне неловко говорить с ним на эту тему!), я предложил ему… Ой! В общем, предложил учинить во время полёта такое… Такое!!! Некую, с точки зрения банального здравого смысла, нелепую, и даже совершенно немыслимо-дикую вещь. Выслушав меня с расширившимися глазами, наш командир ошарашенно спросил:

– Денис, всё то, что ты сейчас мне сказал, это – серьёзно? Или ты надумал устроить не очень умный розыгрыш? У тебя со здоровьем всё в порядке?

Понимая, что на моё предложение точно также отреагировал бы и всякий прочий, я не стал огорчаться и спокойно пояснил командиру экипажа:

– Нет, нет, ни шутить, ни, тем более, разыгрывать тебя я не собираюсь. И с головой у меня всё нормально. Да, я и сам понимаю, что сказанное мною похоже на бред умалишённого. Но это не бред. Это серьёзная информация к размышлению и принятию конкретных решений.

Но Максимов продолжал сомневаться:

– Денис, даже если, как ты уверяешь, это и в самом деле очень серьёзно, пойти на предложенное тобою я не смогу ни при каких обстоятельствах. Не смо-гу! Ты понимаешь, что если мы сделаем всё так, как ты сейчас сказал, нас с тобой навсегда выгонят из КСС и отправят к психиатрам? Может, ещё раз хорошенько подумаешь, и осознаешь-таки, ЧТО именно предлагаешь сделать?

Чувствую – начинаю потихоньку закипать.

– Володя! Разумеется! Разумеется, я всё понимаю! Разумеется, мне и самому, только что сказанное мною же, кажется бредом и чушью несусветной. Но… Этот бред имеет и достаточно веские основания! Давай-ка, я тебе всё расскажу, как есть, а уж потом мы с тобой этот вопрос обсудим ещё раз. Добро? Помнишь, некоторое время назад ты был у меня на свадьбе?