Властелин 4. Мы наш мы новый мир построим

– Хорошо, господин.

Эдгар побежал в дом и с порога заявил матери:

– Мам, я хочу научиться писать.

– Писать? Но тебе еще рано! Да и зачем тебе это?

– Я тоже буду писать письма тете Элизе.

– Ну, не знаю…. Сначала нужно научиться читать.

– Я хочу научиться читать.

– Ну, хорошо. Я поговорю в воскресенье с дядей Францем. Он найдет тебе гувернера.

– Нет, поговори сегодня.

– Какой же ты упрямый Эдгар! Ладно, вечером сходим к дяде Францу.

***

Через день престольный магистр масонской ложи «Дружба» в Женеве Клаус Кант получил письмо следующего содержания.

«Вам надлежит направить по адресу, указанному на конверте, посвященного мастера возрастом 25-30 лет, способного выполнять любые поручения. Он должен устроиться гувернером к мальчику по имени Эдгар Пике. При встрече он должен обменяться с мальчиком тайным знаком мастеров и в дальнейшем беспрекословно служить ему».

Никакой подписи не было. Что за бред? Магистр свернул конверт, соединив половинки надломленной печати и побледнел. Он вспомнил, как на посвящении говорили о такой печати. Но речь шла о какой-то древней традиции, почти, легенде. Вроде бы, эта печать принадлежит Неведомым Высшим. И он удостоился чести получить приказание лично от них? В это невозможно поверить! Но поверить придется. Вот письмо, а в нем приказ и его надлежит исполнить. Только как?

Нужно ли собирать мастеров, зачитывать им приказ и предлагать им добровольный выбор? По возрасту все мастера, кроме него самого, подходили под заданные критерии. Но в письме нет точных указаний, может ли он разглашать его содержание.

Магистр еще раз перечитал письмо и решил сам, никого не посвящая в детали, выбрать кандидата. Выбор пал на мастера, исполняющего в обрядах роль «Оратора». Для ложи это будет не самая большая потеря. Оратором он только назывался. На самом деле, его роль сводилась к зачитыванию документов, которые готовились другими мастерами. В ложе его недолюбливали, но он был слегка глуповат, чтобы это замечать, и слегка заносчив, чтобы на это обижаться.

***

– Эдгар, подойди, познакомься со своим учителем, – мать в своем репертуаре: опять кричит на весь дом. Надо бы поскорее остаться сиротой. Но это подождет. Сейчас важнее непрерывно получать актуальную информацию и восстанавливать прежние связи.

Эдгар подошел к матери и взглянул на стоящего рядом с ней долговязого малого, который с высоты своего роста с нескрываемым презрением взирал на своего будущего подопечного.

– Это господин Клейн. Он будет учить тебя читать и писать. Поздоровайся с господином Клейном, – оттараторила мать на одном дыхании.

– Здравствуйте, господин Клейн, – Эдгар изобразил самую радушную из своих улыбок.

– Здравствуйте, Эдгар, – важно кивнул гувернер.

После этой неизбежной церемонии мать показала комнату для занятий и удалилась. Едва за ней закрылась дверь, Эдгар показал гувернеру знак мастеров-масонов. Клейн с удивленным видом выстроил на руках ответный знак. Хотя он был предупрежден престольным магистром, но тайный знак посвященных, изображенный руками ребенка – это уже перебор.

– Как вы уже поняли, меня не нужно учить. Вы мне нужны не за этим. Вы будете моими руками и ногами. Вы будете исполнять все мои поручения, какими бы странными они вам не казались, – в устах малолетнего ребенка эта речь прозвучала невообразимо неестественно.

– Но простите, э… Эдгар…

– Когда мы одни, зовите меня «мессир». Привыкайте.

– Боюсь, я вынужден отказаться.

– Вот как? А что, в вашей ложе не слышали о дисциплине? Разве ваш магистр не предупредил, что вы должны исполнять все мои приказания?

– Предупредил, но… я не думал, что вы столь юны.

– А что это меняет? Вы можете представлять меня глубоким стариком, если вам так будет легче.

– Простите, но я не могу остаться.

– Хорошо. Надеюсь, вы осознаете все последствия вашего отказа. И, хоть вы мне ничем не обязаны, вы ведь не откажетесь передать письмо своему магистру?

– Да, конечно, передам.

Эдгар сел за стол, написал что-то на бумаге, свернул ее конвертом, проделал манипуляции с тростью и печатью и, наконец, вручил письмо неудавшемуся гувернеру, сопровождая это действо самой обворожительной улыбкой.

Из комнаты для занятий они вышли вместе.

– Так скоро? – удивилась мать.

– Простите, госпожа Пике, но я не смогу учить вашего сына.

– Но почему?!

– Я не хотел бы вдаваться в причины, прошу меня простить еще раз, – с этими словами Клейн приподнял шляпу, слегка поклонился и покинул дом.

– Что случилось, Эдгар? – строго спросила мать.

– Это плохой дядя.

Между тем, «плохой дядя» быстрым шагом удалялся от странного дома, в котором кто-то, возможно, сам дьявол, притворяется маленьким мальчиком. Нет, в этом он участвовать не будет. Лучше уйти из ложи и сосредоточиться на работе почтмейстера. Пусть там скучно, зато никто не пытается втягивать тебя в сомнительные дела.

Клейн добрался до дома магистра очень быстро. Так ему показалось. Магистр не ожидал в ближайшие дни увидеть своего мастера, которому поручена столь почетная и, в то же время, ответственная миссия.

– Что случилось? – задал он вопрос, стараясь скрыть волнение.

– Этот мальчик – дьявол. Я не буду у него на побегушках.

– Он вас отпустил?

– Да. Он передал для вас вот это письмо.

Магистр взял конверт, надломил печать, развернул письмо и принялся читать. Закончив, он поднял глаза на Клейна:

– Завтра на 10 вечера назначаю общее собрание ложи. Вас я предупредил, передайте своему звену.

Назавтра Клейн шел на собрание с неохотой. Вся романтика тайной организации, чувство причастности к чему-то необычному исчезли. Как-то вдруг его тайная, полная загадочных ритуалов, жизнь превратилась в унылые обязанности.