Хулиганский Роман (в одном, охренеть каком длинном письме про совсем краткую жизнь), или …а так и текём тут себе, да…

Когда органы охраны правопорядка сократили «Без Определённого Места Жительства» до «БОМЖ», их порождению не стало равных, а остальные наименования лишились шанса на выживание.

В могучем великом Русском языке не найти синонима бомжу. Ближайший к нему бродяга отдаёт нафталином и младенческим сюсюканьем Индийского кино в двух сериях…

Давным-давно жили на Руси коробейники-офени. Носили свой розничный товар пешим ходом. В целях выживания, они сложили собственный язык. Тёмный для непосвящённых, язык Офеней канул в небытие вместе с его носителями, поскольку никто не удосужился составить его словарь.

Нынешняя «феня» блатного мира тоже для посвящённых, но никак не связана с исчезнувшим Офенским кроме отголоска в ней его имени. Феня – язык утративший свои корни, считать её языком Русской мафии неверно, поскольку из Русского она заимствовала лишь грамматический строй, а лексикон весьма международный. Выпертые из средних школ недоучки сливают в него огрызки слов вдолблённых им на уроках иностранного языка. Так феня украсилась «атасом» (от Французского "l’attention!"), «хазой» (от Немецкого "Hause"), «хавать» (от Английского "have a"), а также множеством заимствований из дружной семьи народов свободных сплочённых вы единый Союз.

(…однако, вернёмся к моей маляве, она же письмо (от Немецкого "mahlen")…)

Поборник общественных устоев, оскорбивший меня в метро, не знал, что под личиной чёрного человека во мне таится ранимая душа и пищеварительный тракт нежной организации. Я и сам не очень об этом догадывался, пока не почувствовал как (после оскорбления) постепенно становлюсь «животом скорбен», настолько утроба моя шокировалась травмой открытия, что в глазах общества она составная часть ханыги.

В районе Майдана (тогдашняя Октябрьская площадь) стало окончательно ясно, что мне никак не удастся сдержать напор приливов в ампулу (пониже толстой кишки), а до сквера возле Университета с единственным известным мне туалетом в центральной части Киева не успеть. К счастью, вспомнилось Министерство Просвещения с их министерским санузлом на втором этаже. И не очень далеко. Только бушевание в кишечной системе требовало дополнительных бунтоподавительных усилий…

Я распахнул высокую входную дверь и целеустремлённой рысью рванул вверх по мраморным ступеням.

– Эй! Куда?! – Прокричала дежурная со стула налево от входа.

– Проверка сантехоборудования, – откликнулся я через плечо не замедляя деловой походки.

Когда скорби улеглись, я покинул туалет отполированный как малахитова шкатулка и нисходил по белым ступеням лестницы, яко же Архангел Гавриил, благообразно и неторопливо, и даже благостно сияя.

Мне захотелось поделиться Благой Вестью и, обернув лицо к дежурной вправо, я благосклонно сообщил:

– Слышь-ко! По нашей части у вас всё в порядке. Да! – И вышел на вопиюще атеистичную улицу Карла Маркса, составленную из плотной стены таких же сурово административных зданий.

(…Карл точно знал, что никакие не хиханьки и отнюдь не хаханьки сделали Человека Венцом Природы. И фиг бы вообще он дослужился до Венца без помощи коллектива. Потому что в одиночку ни мамонта не забить, ни на луну не слетать. Но до чего же хрупко состояние такого единства! С какой готовностью делим мы себя, людей, по цвету кожи, волос, на касты, веры, по партийной принадлежности – они не мы, мы не они, мы на рубль дороже!

Непостижимая загадка – как стаду обезьянообразных удаётся действовать сообща при их хронической склонности к самокастрации?..)

~ ~ ~

Моя побывка в Канино пробудила во мне рост национального самосознания. Мне, потомку Новгородских бандитов-ушкуйников и татарских ордынцев, что веками насиловали рязанских баб, не говоря уже про менее стабильные банды случайных ёбарей, никак не подобает и зазорно даже изо дня в день обнимать смердящие тряпки, чтоб запихнуть их в ящик пресса. Так, впервые за свою трудовую карьеру, я написал заявление на расчёт. Теперь в моей трудовой книжке Статья 40 покрывалась абсолютно приемлемой стандартной записью «по собственному желанию» – кто станет копать глубже? И я пошёл наниматься в завод КПВРЗ.

Всё шло без задоринки, я гладко прошёл медкомиссию, но на заключительном этапе, уже в отделе кадров, вдруг услышал «нет». Почему нет?

Оказывается, на меня не осталось квоты. Начальник отдела кадров растолковал в деталях, что имеется негласный запрет нанимать человека с высшим образованием на должность рабочего в коллектив из менее, чем 1000 недипломированных работников. В коллективе из 5000 мне не нашлось незанятой тысячи, какие-то сукины дети с дипломами опередили и исчерпали квоту.

(…разочарование меня не убило, я уже как-то научился справляться с провалами, но существование «теневого законодательства» незнание которого не освобождает от применения его к тебе стало шоком…)

Поэтому я пошёл на противоположную окраину города в завод Мотордеталь, где меня приняли каменщиком в строительный цех. Вот что значит современное крупное предприятие! Падлы с дипломами ещё не успели его подпортить.

За вычетом хавки в столовой, завод Мотордеталь являлся хрустальным воплощением мечты о современном промышленном предприятии, достаточно лишь заглянуть в его строительный цех. Просторные бытовки культурно обложены кафелем в коричневых тонах и восхищение продолжалось большими душевыми (тоже облицованными, а не цементированными). Напоминание себе об ожидающих тебя в конце рабочего дня удобствах согревает сердце в ходе исполнения трудовых заданий.

Я знал своё дело и меня использовали как каменщика-одиночку для нестандартных дел в отдельных местах применения. Дадут пару помощников, чтоб подносили кирпич-раствор и – погнали! Муровать подземный водопроводный колодец с круговыми стенами. Или класть печные трубы на крышах двухквартирных коттеджей…

Мне нравилась частая смена задач – для каждой требовался специальный подход и осмотрительность, что не позволяет закоснеть умом и застыть хребтом. А в периоды относительного затишья между миссиями, меня посылали в бригаду каменщиков на 130-квартирный для работников завода в прилегающем жилмассиве. Бригада не ассы, но как построят, в том и будут жить…

Ни в бытовке, ни в бригаде я особо ни с кем не общался, спросят чего – отвечу, и опять молчу, незаметно общаясь сам с собой в уме… К тому же помощники у меня менялись слишком часто. За их ротацией присматривало Наркологическое Отделение № 2, сокращённое до нарко-2…

Нарко-2 обеспечивало конвейерное производство рабов.

Рабы в эпоху Развитого Социализма?. Ну не следует забывать о спиралевидном движении исторического процесса.

Схема такова: фургон ментов влетает в село и хватают пару мужиков, на кого председатель сельсовета укажет как на склонных к потреблению алкоголя. (А кто нет?)

Улов доставляется в нарко-2 для лечения от алкоголизма. Всякий с чересчур высоким мнением о своих правах человека получает укол серы и до конца курса уже не рискует затрагивать эту тему…

Лечение ведётся 2–3 месяца. Пациенты живут в общаге, едят хавку в столовой, пашут куда пошлют.

НИКАКОЙ ПЛАТЫ ЗА ТРУД

Весь их заработок удерживается в оплату за быт, хавку и медицинское обслуживание. Данное обслуживание состоит в паре таблеток, которое им раздадут вечером, чтобы они тут же спустили их в унитаз.

Если тихо себя ведут, на выходной отпускают съездить в село…

В городах, Шаг 1 общей процедуры намного упрощён. Участковый объявляет алкашам своего участка чья очередь отправляться на лечение и они знают, что лучше не пурхать.

(…первая марксистская группа в России провидчески именовалась «Освобождённый Труд» и—гля-ко! – Страна Победившего Социализма эффективно освободила труд от его оплаты и—вместе с тем—нарко-2 наряду с уймой заведений того же профиля по всему необъятному СССР стали блестящей реализацией мечты основоположников научного коммунизма о стирании граней между Городом и Деревней.

Donnerwetter! Нужны ли более веские доказательства, что Ewige Weibliche знает и педантично делает свою ироничную работу?.

Российская Империя и Соединённые Штаты Америки отменили рабство в начале 60-х XIX-го столетия. Ай, молодцы! Троекратное «ура» освободителям!

Да только Русский мужик попал в рабство за много столетий до того, как родился первый Афро-Американский раб.

Хочу сказать, старые привычки, они очень живучие…)

У каждого человека есть своя история и, если помолчишь и не начнёшь перебивать попытками поведать собственную, он её тебе непременно расскажет.

Не обязательно про себя, может быть про соседа, или родственника. В «Мотордетали» я такого наслушался – ни в какую Тысячу и Одну Ночь не влезет. Например, про Немецкого солдата что со своим отделением в сельской хате квартировал. Каждое утро он что-то орал, а его камрады отвечали хохотом. Один из них знал немного Русский и пояснил хозяйке содержание его криков. «Дайте мне этих двух сук – Гитлера и Сталина! Обоих со шмайссера положу!»

Историю рассказала мне пожилая женщина, что считала дни до своей пенсии из строительного цеха, а маленькой девочкой видела в маминой хате тех Немцев.

(…вопрос: сколько бы такой массовик-затейник протянул в рядах Красной Армии?..)

Или про мужика, который в забегаловке разговорился с незнакомым кентом, а после вместе вышли и пошли себе. Пока не приспичило новознакомому поссать. Заскочил в ближайший двор «ща отолью!» Помочился и попробовал снять ковёр, что висел там на верёвке. Повязали обоих…

Мужику, что дожидался собеседника на тротуаре, дали четыре года как подельнику. Да, случаются ещё судебные ошибки у самой гуманной системы в мире…

Ну а палач, тот даже с гордостью делился о себе. Потому что считал себя не палачом, а героем. Он служил в батальоне фронтового Смерша по зачистке освобождённых районов, а пойманных власовцев он лично и героически отводил в ближайший лес. Хотя при штабе имелся специальный взвод автоматчиков.

Так и шли вдвоём, под руку, только у одного руки за спиной связаны. По пути герой начинал разговоры разговаривать, про семью, детишек. У некоторых даже надежда зарождалась.

И тогда он говорил: —«Так что ж ты, сука, предал нашу Советскую Родину?» И стрелял из своего пистолета ТТ, но не затем, чтобы убить, а чтобы сделать дырку в печени, и чтоб тот ещё минут десять корчился от смертельной раны.

После войны он хотел стать дипломатом, но ему объяснили, что Советский дипломат – воплощение нашей Родины за рубежом и должен не иметь изъянов. А ему, когда уже добивали врага в его же логове, осколок авиабомбы отсёк на кисти три пальца. Как ему приглашать на вальс жену иностранного посла на дипломатическом рауте? Он осознал и документы пришлось сдать на экономический, за дипломом управляющего среднего звена…

Я слегка знал его сына, тот шпарил лозунгами навроде «не дадим сукам топтать нашу родную землю!» Без запинки усвоил идеологию от папы…