Невыдуманные рассказы

Подполковник выразил на своём лице восхищение.

– Оладьи?! Это же совсем другое дело.

– Давай ему, бабуся, твои блины!

Бася бубнила себе под нос что-то по-польски, из чего Филумов мог разобрать, что «чёрт бы побрал такого гостя». Но всё же наложила ему полную тарелку румяных и жирных драников. Палыч, с жадностью оголодавшего волка, накинулся на еду. Хватал грязными руками огненные блины, обжигал рот, тихо матерился. Проглотив, не жуя, штуки четыре, он несколько сбавил темп.

– А что, Мирослав, нового на литературном фронте? – важно спросил подполковник.

– Нового, благодаря вашему ведомству, маловато.

– А вам бы всё солженицеров всяких читать и этих, белогвардейцев! Знаю я вас, антиллигэнцию! – И он погрозил блестящим от сливочного масла немытым пальцем.

– Как же, прочитаешь, когда вы ничего не печатаете, – возмущённо проговорил Димка.

– А я что тебе, издательство?

– Правды боитесь!

– Кто боится? Мы, чекисты, ничего, никого и никогда не боялись. Это нас все боятся! А правда, она разная бывает. Для вас одна правда, а для нас другая – высшая, государственная.

– Хорош тебе, Палыч, придуриваться! Не надоело? – устало заметил Мирка.

Ягудин завертелся на стуле и молча вытащил из внутреннего кармана пиджака едва початую пол-литру, бережно поставил на стол и предложил:

– Может, дёрнем в честь праздничка?

– А что, Фил, давай по рюмашке?! – встрепенулся Мирек.

– Ты что, тебе ж нельзя.

– Брось, от одной не помру. Наливай!

Филумов разлил водку по рюмкам.

– Хозяюшка, Вы бы присели к нам. Прошу, пани! – Палыч старался быть вежливым и галантным. Бася отнекивалась, шептала «не вольно», но всё же притулилась на краешке стула.

– Ну, за праздник мира и труда, – бодро произнёс Ягудин, выпил и, поморщившись, добавил: – И за всеобщее братство всех трудящих народов! Вашу ручку, пани Буся. – И старик неожиданно стал лобызать дряблую Басину кисть.

Тут из ниоткуда возникла Мария с гитарой в руке, и в кухне запахло петербургским «Севером». Уже в полном составе выпили по второй. Мария провела большим пальцем по струнам и запела:

– И будет вновь ни холодно, ни жарко,

Поскольку нити волшебства слабы.

Мне этот взгляд останется подарком.

Подарком усмехнувшейся судьбы.

Николай Павлович разомлел и с блаженной улыбкой слушал Марию:

– Вот это я понимаю слова, а музыка! Не то что эти ваши. – Он кивнул на Димку. – «Критенсы» волосатые. Трынь-брынь! Прямой кишкой орут. Дайте-ка мне, пани Мария, инструмент – вспомнить молодость!

И он, закатив глаза и не попадая в ноты, затянул:

– Товарищ Сталин, Вы большой учёный… – Все просто покатились со смеху.

Ягудин закончил и строго глянул на Мирека с Димкой:

– А вы всё курите, куряки! Смотрите, господа, пичужки стоять не будут! – И поднял свой заскорузлый указательный палец.

«Господа» заржали. Дамы засмущались. Вернее, засмущалась одна Мария. Бася, по глухоте своей, ничего не поняла и уже начала подрёмывать на стуле.

– А у тебя, Палыч, как с этим делом? – лукаво поинтересовался Филумов.

– У меня полный порядок! Всегда на посту, как часовой! – задорно рапортовал Палыч. – Только интересно: куда мой секретный агент Дуня запропала? Я её давно на явочной квартирке завербовал. С прошлого четверга на доклад не является. Совсем от рук отбилась, злостно нарушает дисциплину. Уволю к чёртям собачим!

За шумом и смехом еле расслышали звонок в дверь. Димка, как самый крепкий из всей компании, пошёл открывать. На лестничной площадке он увидел «агента Дуню».

– Мой-то Николай Палыч не у вас?

– У нас, у нас. Вы проходите.

– Ну, слава богу, а то я его обыскалась! Спасибо, рада бы, да дел по дому – уйма. Давайте-ка его сюда, голубчика!

– Палыч, это за тобой! С вещами на выход!

Ягудин прискакал на одной ноге.

– Дунюшка, душенька, а мы тут с ребятами и с хозяюшками сидим рядком, калякаем.

– Запел! Чего расселся? Людям покою от тебя нет! Ну-ка марш домой!

Ягудин вышел на площадку, боязливо втягивая голову в плечи.

– Опять наклюкался, пёс старый!

Бася спросонья вдруг открыла глаза:

– Чекай, пан Микола, возьмешь пироги до дому! – Она прошуршала на кухню, мелко потрясывая лапками, словно летучая мышь.

– Я вам! – погрозил Ягудин кулаком Миреку с Димкой. – Чтобы у меня тут тихо!

– А ну, пошли! – И «Агент Дуня» не сильно, но точно дала подполковнику леща по затылку и за шкирку потащила к дверям его квартиры.

ПРОБУЖДЕНИЕ

Филумов ещё спал. Ему снился странный тревожный сон. Будто идёт он по лесу в густом тумане. Ранее утро или вечер – не разберёшь. Под ногами болотистая мягкая от воды кочковатая земля. Слева болото, справа поднимается сосновый лес с еловым подлеском. Дмитрий идет по тропинке вдоль болота. Зябко и промозгло от холодного и влажного тумана. Где-то раздается дальний шум, приглушённый ватной пеленой.