Эстерналистика

– По пути будет «Уорм Шор».

– Хорошо. И еще по дороге в какую-нибудь неприметную аптеку. Надо прийти в себя, зализать раны.

– Ладно уж, – вздохнул мужик.

Расслабляться с такой суммой на руках было опасно, но сил разговаривать и даже думать больше не осталось. Том положил голову на боковое стекло и, превозмогая боль в теле, попытался немного вздремнуть.

Хотелось бы подумать о прошлом, но воспоминаний не было. «Ужасное чувство…» Но где-то они есть, верно? Их не может не быть. У всех есть воспоминания, есть прошлое. Они спрятались, затаились, временно – от страха или боли. Они вернутся. Да, они вернутся.

Том смотрел на пролетающие мимо обочин деревья. «Когда-то давно кто-то проложил это шоссе. Вырубил здесь лес, выкопал ямы, засыпал щебень. И теперь эти деревья оказались на периферии. Но периферии чего – жизни или смерти? Они были в шаге от вырубки, но остались стоять на самом краю, охраняя этот черный асфальт, эти пути, свет этих машин. Они счастливчики? Или все-таки жертвы?»

Плывущая реальность постепенно приобретает более острые и живые черты, а странный глухой гул, раздражающий слух, превращается в рев мотора и свист ветра за окном.

Том крепко сжимает руль и вглядывается в дорогу, но впереди – только серо-синее поле из ничего, а также странные, неестественные очертания холодного и мрачного горизонта. Справа, на пассажирском сиденье, находится девушка, но черты ее лица разглядеть невозможно – голова и тело не слушаются Брустера, вынуждая мужчину смотреть только лишь вперед, сквозь лобовое стекло.

Странные блики перед глазами, смазанный фокус, резкий удар. Тысячи мелких осколков стекла, как в замедленной съемке, вырываются за пределы машины и летят в небо, сверкая, словно капли дождя. Ремень безопасности не выдерживает силы удара и Том, выскальзывая из-под его защиты, ударяется лицом и грудью об руль – так сильно, что слышится хруст костей. Запах крови и ее теплота.

Тишина.

Из последних сил Том поднимает свою разбитую голову и видит женское тело, лежащее в нескольких метрах от авто. Одежда разорвана и испачкана пылью, а суставы рук и ног неестественно вывернуты. «Она мертва?» – первое, о чем думает Том. Но девушка, словно услышав эти мысли, медленно поворачивает голову и пристально смотрит на Брустера – лицо ее разбито и окровавлено.

– Почему ты не спас меня, Том? – тихо шепчет она, но мужчина все слышит.

– Ты… ты ведь не была пристегнута, – оправдываясь, так же тихо отвечает Том. – Почему же ты не пристегнулась?

– Глупый, – улыбается девушка. – Ты ведь забрал ремень, Том.

– Что? – непонимающе отвечает Брустер и смотрит на свою ладонь, секундой ранее сжимавшую оторванный кусок ремня безопасности.

– Ты забрал его, Том. Ты не спас меня.

– Но я… Как это возможно? Зачем?

– Ты забрал его, Том. Ты не спас меня, – повторяет девушка, постепенно растворяясь где-то в темноте сознания – вместе с этой дорогой, этой машиной и всеми предметами этого странного сна.

Сна?

?

1 – 2

10 октября 2187 года. Утро

В седьмом полицейском участке стоял гам. Большая настенная сенсорная карта переливалась десятками красных огней, уведомляя всех о том, что сегодня городу спать спокойно не придется. В какой-то момент один из задержанных – рослый парень с татуированным лицом и огромными металлическими руками – резко отбросил от себя двух навалившихся на него патрульных, однако тут же получил удар шокером и упал навзничь.

Капитан Вулфорд усмехнулся, с силой распахнул двери своего кабинета и первым ввалился внутрь, приглашая за собой и две другие фигуры.

– С утра пораньше, а… Бардак! И тут еще это… Черт же тебя побери! – раздосадованно выдал капитан. – Садитесь.

Двое покорно разместились на стульях возле огромного дубового стола. Одному из них было около пятидесяти, и чем-то он даже напоминал героя городских легенд «слендермена» – высокий и худой, в темно-сером пиджаке, темноволосый и с острыми чертами лица. Второй был много моложе – лет примерно двадцати пяти, в форме, русый, среднего роста и более плотный.

От кабинета Вулфорда веяло архаичностью, домашним уютом и подозрительным порядком, плавно перетекающим в едва ли не пугающую педантичность. Старая, но отлично сохранившаяся дубовая мебель, кожаные кресло и диван, десятки ровно выложенных бумажных папок (в такой-то век технологий) и – казалось – не менее десятка различных семейных фото в деревянных рамках. Новому полицейскому сенсорному компьютеру же был отведен отдельный, но крайне скромный столик в самом углу кабинета. Капитан производил впечатление опытного, серьезного и аккуратного человека, который, тем не менее, искусно прятал за своим порядком что-то очень важное и, вероятно, не менее опасное.

– Значит так, Эверсон, – обратился Вулфорд к худому человеку в пиджаке.

– Сэр, – лениво ответил ему тот.

– Я буду весьма краток, так как не в духе, потому что горел теперь синим пламенем мой отпуск… Черт, Лили меня прибьет…

– Слушаю, – Эверсон демонстративно закинул ногу на ногу и облокотился на ручку стула, словно предвкушая порцию чужих хлопот, которую – несомненно – придется разгребать именно ему.

– Вчера ко мне заходил… впрочем, вам это знать не обязательно. Важный человек. По личному, скажем так, вопросу. Это я вам сразу говорю, чтобы дальше этой комнаты ни одна мышь о нашем разговоре не знала. Ясно?

– Так точно, – выпалил второй, более молодой мужчина.

– Отлично. На днях с одного из складов «Лейн Корп» был похищен важный груз. Кто-то напал на грузовик.

– Что за груз? – перебил капитана Эверсон.

– Мне не доложили. Знаю только, что в порту Гэри есть некий человек, связанный с этим делом. Грузовик был перехвачен в пути.

– Вот же болваны, – усмехнулся Эверсон. – И те, и другие. Красть у Лейна, это ж надо…

– Поговори мне еще, – недовольно ответил Вулфорд.

– Гэри – это который в округе Лейк? На севере? – осторожно спросил молодой.

– Он самый. Короче, ваша задача проста и лаконична: найти тех, кто стащил грузовик, а еще лучше – найти сам груз.

– Что за груз-то? Что искать? – снова спросил Эверсон. – Ящик или, может быть, коробка? Или холодильник?

– Не знаю, Эверсон, не знаю. Думаю, что-то не очень крупное. Коробка, кейс. Езжайте в Гэри, поговорите на месте с этим человеком, – капитан протянул Эверсону записку. – Светитесь как можно меньше, лишнего не болтайте. Работа хорошо оплачивается, так что про бумажки не думайте и не спите до обеда в мотелях. Я буду на связи, звоните на личный. И ради бога, Кэвилл, переодень форму…

Парень поерзал на стуле, поправляя воротник синей рубашки.

– А малышу обязательно ехать со мной? – спросил у капитана Эверсон.

– Да, Джордж, это приказ. Возьми парня на всякий случай – чтобы прикрывал твою закостенелую шкуру. Свободны, жду скорых вестей.

– Сэр, я же просил вас не называть меня «малышом», – угрюмо выдал парень, вставая со стула.

– Извини, Шон. Все время из головы вылетает.

Полицейские вышли из кабинета и, миновав отдел, спустились по лестнице в холл. Эверсон достал из кармана пачку сигарет, а затем принялся искать зажигалку.

– У тебя огонька нет, Кэвилл?

– Нет, сэр. Я же не курю, забыли?