Путь в Wonderland. Бессмертные витязи. Легенды Русского Севера

Путь в Wonderland. Бессмертные витязи. Легенды Русского Севера
Сергей Юрьевич Соловьев

Новая книга из серии «Легенды Русского Севера», девятая. Итак, наступают тревожные времена. Идет 1913 год. Немецкие оккультисты посылают экспедицию на Урал, с целью завладеть самим Сердцем Земли. Но русская разведка старается противостоять таким поползновениям. Русская экспедиция спешит на Урал с целью помешать немцам.

Путь в Wonderland. Бессмертные витязи

Легенды Русского Севера

Сергей Юрьевич Соловьев

© Сергей Юрьевич Соловьев, 2024

ISBN 978-5-0062-9447-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Есть многое на свете, мой друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам

Шекспир,» Гамлет»

ПРОЛОГ

Всего превыше: верен будь себе.

Уильям Шекспир

Монах Викториус продирался через густые ветви кустов и плотного перелеска, по тропинке, пробитой среди тёмного леса. Он старался осторожно переступать острые сучья, поваленные деревья. Монах осторожно, стараясь не сдирать мох с лежавшего на земле ствола, с трудом переступил его, держась руками за громадные ветви. Закричала птица, и он, опустился на корточки, пережидая опасность. Если было надо, оглядывался, надо, прятался среди ветвей. Здесь нечего было стыдится, надо было лишь уцелеть, и исполнить предназначение. Его голова стала лишь компасом для рук и ног, для того, что он должен, обязан был совершить. Разум очистился, страха и дрожи в руках и ногах больше не было. Он предал себя в руки Бога и должен был исполнить предназначение, и очистить землю от страха и скверны. Ещё вчера спрашивал себя: « А отчего я, Господи?». Но, сегодня понял, что нет у Бога других воинов, и только он сможет, и постоит здесь за Божью правду. Но, он не должен погибнуть раньше времени, а просто обязан был дойти до этого скрытого места…

Правда, и вспоминал с благодарностью, то, что пришюл сюла. Рука, вернее, левая кисть, покрытая коростой, излечилась. Тот источник, показанный по большому секрету охотником -манси и вправду оказался чудодейственным. Два дня он обмывал руку той водой, и кожа очистилась, по благословению Господню. Но, охотник предупреждал:

«Пить ту воду нельзя, умрёшь. Вода эта только раны лечить хороша, но не для питья»

Вознёс путник благодарственную молитву к Небесам, что не был забыт ни Девой Марией, ни святым Мартином в этих далёких краях. А было даровано ему исцеление, за смелость, честность и верность своему слову.

Монах прислушивался к каждому треску веточки, к самому тихому шороху листьев. Очень опасался погони, хотя подсыпал при трапезе хозяевам усадьбы сонного зелья. Когда он уходил, долго дожидался, что все уснут. Заснул даже пёс в своей будке, а иначе точно бы за ним увязался. И тогда бы хвостатый обязательно его бы выдал. Сейчас в горле монаха снова пересохло, и он потянулся к фляге с водой. Вынул пробку, и сделал всего лишь один глоток. Воду следовал беречь, и Викториус это знал. Но вот, опять закричала ночная птица, и монах снова остановился. Осторожность не была лишней.

Так он вставал, и замирал, становясь похожим на столб рядом с деревом, к которому прижимался. Он должен был дойти, просто должен… Вот, заметил, как юркнула по стволу встревоженная белка. Ему помогало, что он видел в темноте, как серая сова. Никто не знал о такой его способности, только отец настоятель старого монастыря, отец Юлиан…

***

Он вспоминал то место, казавшееся теперь таким далёким- предалеким, просто прекрасным.. Этот остров Маргит, с невероятно красивой готической церковью. Там, как вспоминал монах, даже зимой было тепло, можно сказать, что теплее, чем здесь летом… И всё было бы хорошо, если бы король Лайош Великий не пожелал бы разузнать о прародине магьяр… Где был Первый Магьярок? Та, Великая страна венгров, страна песен и сказаний? Викториус стоял сейчас перед отцом настоятелем, зачитывавшим послание их короля:

«…Повелеваю тебе, Юлиан, отправить монаха из твоего монастыря, дабы он доподлинно узнал, где находится наша Родина, наш древний Дентумогер. Та земля, о которой остались одни сказания, и неизбывная тоска и грусть в сердце каждого венгра. Здесь и деньги, я посылаю двести золотых монет, и грамоты, дабы моего посланника встретили с честью…»

– Вот видишь, сын мой… Ты хорошо знаешь русский, турецкий и латынь. Знаешь медицину, и сможешь этим прокормится в долгой и непростой дороге. Молод, умён и силён, и выдержишь тяготы опасного пути. Твой путь начнется в Польше, затем, ты доберёшься до Данцига, и на корабле дойдёшь до Королевского города, Риги. (Рика, Рикка- королевство, царство на скандинавских языках. Sverige, Svearike – в переводе Королевство шведов).Дальше, достигнешь Новограда, и пойдёшь в далёкую Югорскую Землю. Там ты и станешь искать Дентумогер.

– Я постараюсь исполнить, то что должен, отец мой, – и Викториус поцеловал руку настоятеля.

Тот положил руки на плечи ещё юного монаха, долго смотрел в глаза ученика, и тихо произнёс:

– Помни главное, Викториус… И пусть ты видишь в темноте, как лесной кот, но ты не дьявольское отродье, а прекрасное божье творение. Ведь Бог так решил, и вложил в тебя это умение. Не проклятие, а именно умение, и оно поможет выжить в дальних странах. Буду ожидать твоего возвращения… Но, будь готов к испытаниям- ведь история венгров полна страха и ужаса, ты сам знаешь наши сказки и легенды. Береги свою душу, не дай ей сгинуть во Тьме, ведь я посылаю тебя в страну Смерти.

– Благодарю тебя, отец настоятель. Я готов к подвигу, – и Викториус поцеловал руки настоятеля.

Два монаха держали под уздцы мула, гружёного вьюками. А покидавший обитель с тоской и надеждой поглядел на стены, увитые виноградом, с уже большими, острыми, листьями.

«Я смогу вернуться, я обязательно смогу вернуться», -просто приказал он сам себе. Монах горячо и долго крестился на святое распятие на воротах монастыря. Опустив голову, сел в седло, и не оборачиваясь, послал мула лёгкой рысью по пыльной дороге.

***

Викториус поправил полы своей войлочной куртки, или по-местному, армяка, и пошёл дальше. Это места показывал ему сын хозяина дома Кущи, Сотр. Тогда его отец сломал ногу, а монах вправил кость, наложил жгут по-толковому и шину из деревянной плашки. А через месяц славный охотник Куща уже мог спокойно ходить по тропам и лесным дорожкам, и почти не хромал. Тогда и Сотр стал показывать чужаку кое-какие заветные места. Но говорил, так тихо, и вместе с тем уверенно:

«Запретное это место, Витяй (так его называли местные, манси). Есть тут ещё и старые люди, совсем старые. Те, кто не умирают. Там, дальше, за перевалом, их охотничья тропа. Они там гонят оленей. Я видел, мой отец видел, как это бывает. Догонит этот великан свою добычу, и отрывает голову. Сильны они безмерно, куда сильнее обычного человека …Но людей не трогают, без нужды. Иногда, правда, девку забирают».

Викториус тогда и спросил, так, на всякий случай. Привычка была такая, да и настоятель послал в эти места, что бы всё разузнал. Монах и старался:

«А где же их тайные святилища, или просто святые места? Кто же был здесь владыкой, до вас?»

Сорт долго сидел тогда у костра, ворошил угольки веточкой, смотрел на монаха сквозь языки пламени, и начал рассказ:

«Давно это было, куда как давно… А правила, да и правит этими местами сама Калтась-эква, по -русски -Златогорка, или Заряница, а те бессмертные великаны- слуги её. Но пришло время, заснула Златогорка, заледенела, и спрятали её в тайном месте. И называют её люди теперь не иначе как Сердцем Земли, и во сне она помогает тем, кто её просит. Но спрашивать надо только доброе, от всего сердца, тогда поможет. А там, Витяй, запретные места, худые, где спят её бессмертные слуги. Те, кто решили не оставаться на земле…»

Ну и Викториус начал готовиться. Знал, что должен был успеть всё, что задумал, за одну ночь. Хорошо, что охотничья заимка Кущи была недалеко от запретного перевала. И в вечер, монах сварил доброе зелье, опоил хозяев, и так смог пойти в это место. Жалел ли о своём коварстве? Нет, не жалел. Ведь он действовал так ради знаний, которые и дают подлинную силу ищущему. Так его наставлял учитель Юлиан.

Оставалось идти совсем немного, он заметил многочисленные провалы на этом плато. Видно, из-за этого местность и назвали запретной. Надо было идти внимательно, и неосторожность вела к гибели. Немало охотников сложили здесь свои головы.

Викториус передохнул, положил свой посох на землю, и принялся разматывать верёвку. А перед его глазами, словно вживую, возникли образы тех моряков, с большого нефа «Старый Гусь».

***

Теперь припоминал, морскую дорогу, их корабль, пропахший сельдью от трюма, до вымпела большой мачты. Их судёнышко вышло из пристани вольного имперского города Ростока.

Он искал у пристани судно, готовое доставить его до Риги, Королевского города, построенного датчанами. Вокруг него кипела жизнь. Носильщики переносили громадные рулоны драгоценного сукна, обёрнутые для бережения в серый холст, большие запечатанные кувшины с вином, огромные связки железных прутьев, годных для разной работы.

– Осторожней, монах! Смотри, а то отдавят здесь твою набожность! – засмеялся один из моряков.

– Так я по делу, сын мой, – проговорил Викториус, хотя был вдвое младше этого человека, – должен добраться до Риги, по повелению моего пресвитера, Юлиана.

– Так мой корабль сегодня и уходит. Всего пять серебряных монет, и мы домчим тебя по Восточному морю (Остзее, немцы так называли Балтийское море) до земель Тевтонского Ордена. И, за кормежку, если ты не ешь очень много, то ещё по четыре медяка в день!

– Я учился на медика, – смиренно произнёс Викториус, опустив очи долу, как следовало смиренному служителю церкви, – ведаю и добрые зелья. Многие магистры наставляли меня. Я смогу ьыть вам полезен…

– Тогда с тебя только пять монет, если пообещаешь лечить моих оборванцев, на судне « Старый гусь».

– Буду рад вам помочь, во славу Господню…

И монах расположился на корабле, и с неплохим комфортом. Отдыхал на мешках с шерстью. Правда, селёдочный запах насквозь пропитал даже доски, и непривычки было тяжеловато. А на палубе, ещё тяжелее, видеть, как свинцовая гладь моря перекатывается, скользит, увлекает их судёнышко, и Викториусу опять стало дурно. Он схватился обеими руками за борт судна, свесил вниз свою голову, и его стошнило. Да так тяжело, словно он весь, изнутри, рвался сейчас наружу.

В дороге, один матрос сильно порвал себе руку, а Викториус умело зашил рану, перевязал. И не загнило, не упала лихорадка на несчастного, всё вышло по его честной молитве. Тут уж сам кормщик порывался поселить монаха в своей каютке, да Викториус не захотел покидать матросов, с которыми успел подружиться.