Пленники острова Стримов

Очень скоро у края ямы лежала целая гора свежей листвы. Демонстрируя один из огромного множества своих талантов, Димка сплел щит из живых лоскутов, скорее, ковер. Связал листья лианами, несколько минут и импровизированная дверь готова. Шаткая, хлипкая конструкция, но ее задача не в том, чтобы защищать, она должна скрыть вход, пусть лишь до того момента, когда листья завянут.

Глава 13. Добро пожаловать под землю!

Теперь роли поменялись. Если наверху, пусть с небольшой натяжкой, я еще мог считать себя проводником, то ориентирование в подземелье – это задача для настоящих профессионалов. Тут Димка был в своей стихии, мне же оставалось лишь не мешать ему.

Не могу сказать, был ли толк от нашей маскировки там снаружи, но изнутри ее действие было на лицо. Тьма. Сплошная тьма, густая непроглядная. Не было ни единого светлого пятнышка, ни единого лучика, который бы намекнул на то, что наверху находится вход в подземелье.

Не прошло и минуты, мы успели ступить лишь несколько шагов, обходя яму в полу, как я на самом деле испугался. Я вдруг понял, что случись какая-нибудь неприятность, отвернись я, зазевайся, сверни не туда и все, на этом мое путешествие закончится. Думай, не думай, а выбраться мне не удастся. Ни за что! Как же иначе, ведь я не просто не знал, куда идти, я толком не мог разобрать, где верх, где низ, где коридор, где стена. Конечно, гравитация чуточку помогала, прижимала она меня к земле, заставляя чувствовать себя человеком, но толку от нее! Ладно, пол внизу, но разве мне от этого легче? Куда идти, как ориентироваться? Там, на поверхности, хоть светло, можно остановиться, осмотреться…

– Очень удобная планировка – не заблудишься, – отвечая на мои мысли, пробормотал Димка. – Считаешь пять ответвлений по правой стороне и сразу сворачиваешь налево, далее пять комнаток слева и поворачиваешь направо. Еще три по левой стороне – налево. Потом идешь прямо, никуда не сворачивая, доберешься до «комнаты управления». Вот там уже трудности начнутся. Как-то мне не доводилось в тех краях на ощупь передвигаться. Но ничего, разберемся. Нам главное не пропустить тот момент, когда войдем в саму «комнату». Вошли и сразу же сворачиваем налево, отсчитываем пятый коридор. Запомнил? Да не бойся ты, не заблудимся…

– Хочется в это верить! – мой шепот громогласным эхом отразился от бетонных стен. И без того было страшно, а после… – Слушай, но прошлый раз все проще было, без поворотов, помню, мы прямо шли.

– Да, но тогда спешить было некуда, я тебя и повел по «железной дороге», сейчас же каждая минута на счету.

Слова опытного проводника немного успокоили. Вне всяких сомнений, Дима – тот человек, на которого можно рассчитывать в любом подземелье. Он здесь на месте, он в своей стихии, он уверен в себе, это должно было заражать оптимизмом окружающих и заражало. К тому же от него исходило спокойствие. Не было в его словах и действиях лишних движений, не было избыточных эмоций…

Да, он находился на своем месте, он пребывал в мирке, который знал и, что особенно важно, любил. Безошибочно выбирая направление, пользуясь то ли особым чутьем настоящего подземного жителя, диггера, то ли памятью, в которой, не хуже, нежели в его ноутбуке отпечаталась карта подземного лабиринта, он вел меня вперед, в темноту, в неизвестность.

Еще немного времени прошло. Я окончательно свыкся с беспросветной тьмой. Смирился со своим положением. Почти забыл о метрах бетона над головой, о толще грунта, что над ним. Ушел мой страх, заблудился он, потерялся в темных коридорах, оставив после себя лишь небольшое опасение. Легкое, туманное, эфемерное…

– Знаешь, я передумал, пойдем другим путем, кратчайшим, воспользуемся вспомогательным тоннелем, – то ли спросил, то ли констатировал факт Дима.

Не имея ни малейшей причины возражать, я промолчал, лишь кивнул в темноту, так сказать, для поддержания разговора…

– Осторожно, здесь ступеньки! – шепотом воскликнул мой проводник после того, как я споткнулся, искренне радуясь тому, что не променял сапоги на привычные, но ненадежные кеды.

– Спасибо, я уже заметил!

– Их пять штук…

Еще несколько минут блуждания в абсолютной темноте и вдруг впереди забрезжил свет. Тусклый, практически незаметный, рассеянный. Трудно было сразу понять, что служило его источником, да и неважно это. Важно то, что был он, что в его призрачном сиянье можно было хоть что-то различить. Пусть лишь расплывчатый силуэт моего проводника в подземном царстве, но и это уже кое-что!

Благодаря тусклому свечению мое настроение, которое и до того чуточку улучшилось, подпрыгнуло до максимума, да что там говорить, оно уже просто-таки зашкаливало. Отошло на задний план все, и подземелье с его толстыми сводами и вооруженные до зубов пираты, разгуливающие по острову. Ведь это же свет! Он близко, он рядом. Я ускорил шаг, но…

– Тихо! – скомандовал Димка, он схватил меня за плечо и остановился сам.

Пока мой друг и проводник прислушивался к чему-то, что не мог уловить мой слух, я пытался заставить зрение работать. К моему огромному удивлению, это удавалось. Немного помигав глазами, я смог различить всего лишь в полуметре от себя светлый контур неплотно прикрытых дверей. Знакомая дверь, она вела в дот. Видеть что-то еще было не обязательно. Я помнил этот проход, довелось один раз воспользоваться. Дверь эту помнил. Добротная она, металлическая, надежная, еще и ручка на ней круглая имеется, нечто среднее между водопроводным вентилем и корабельным штурвалом. Было дело, через эту дверь я уже однажды выходил. Как тут не попытаться снова…

– Не спеши! – скорее ощутив мое движение, нежели увидев его, прошипел Димка.

Мои руки тут-таки перестали интересоваться механизмом замка. Зато сам Дима, вопреки своим же предостережениям, взялся за вентиль-штурвал и повернул его. Один оборот. Замер. Второй. Снова замер. Подтолкнул меня, мол, помогай, и мы изо всех сил потянули толстую почти полуметровой толщины металлическую плиту.

Совершенно беззвучно дверь, возраст которой стремительно приближался к вековому юбилею, приоткрылась. В образовавшуюся щель просочился удивительно яркий на фоне полнейшей тьмы лучик. Он ослепил меня и шустро умчался в темноту, заспешил озарять солнечным блеском глубины подземного царства.

Вслед за солнцем в тишину, столь же густую, как и темнота, пробрались голоса. Несколько голосов, разных, очень разных. Один грубый, хриплый, от него веяло леденящим холодом заброшенного склепа, второй визгливый, будто испуганный, третий сильный, властный. Последний, который властный, заглушил остальные. Смолкли другие голоса, остался только он, спокойный, пугающий. Он был рядом, совсем близко…

Раздался треск. Трудно сказать, что это было, скорее всего, ветка сломалась или доска треснула. Не знал я, где это произошло, не мог определить, что стало тому причиной. Да я и не пытался это выяснить. Простой до обыденности звук подействовал на меня не самым приятным образом. Я перепугался. Пожалуй, я еще сам того не понимал, не осознавал полностью, что делаю, но уже упирался плечом в дверь, намереваясь ее закрыть. Давил на нее, всем своим естеством ощущая, что те неизвестные рядом. Близко они, лишь стена нас разделяет, не слишком надежная стена, да открытая дверь. Я отчетливо представлял, как они там переговариваются, более того, решил, что они видят меня, знают обо мне. Они идут, они приближаются…

Сопротивлялась дверь, упиралась всей немалой своей массой, я чувствовал, как Дима, хлопает меня по плечу, пытаясь образумить, как он оттаскивает меня в сторону. Чувствовал я все, понимал, что приближающиеся незнакомцы, это иллюзия, подкармливаемая моими страхами, вот только ничего поделать с собой не мог. Да, по большому счету, не очень-то и старался.

Я так и не смог остановиться до тех пор, пока дверь не была закрыта, а механизм, удерживающий ее, не был завинчен до предела.

– Слушай, Серега, ты, если тебя здорово напугать, горы свернуть можешь! – в Димкином голосе слышались нотки шутливого восхищения. В ответ я лишь махнул рукой, уперся руками в стену и принялся часто дышать, стараясь успокоить сердце. Он же продолжал: – Нет, но разве ты не слышал, что они снаружи, может, все еще на берегу стоят? Плеск волн, бьющихся о стены, гораздо отчетливее, да и судя по тембру…

Я попытался что-то сказать, но не смог. В горле пересохло, сердце по-прежнему продолжало бешено колотиться, не желая вернуться к нормальному ритму. Слов товарища я не слышал, мешал гул в ушах, видеть его я также не мог, пелена, которая закрыла мои глаза, с приходом яркого света, понемногу спадала, оголяя то, что было ничуть не лучше ее – абсолютную тьму.

– Ладно, это не столь важно, – согласился сам с собой Димка, – самое главное мы выяснили, точнее, я выяснил – Витька ушел. Более того, он ушел с тележкой, следовательно, с припасами. Это не может не радовать. Остается один весьма резонный вопрос, куда именно он ушел. Коридоров много, чтобы все обследовать не один километр намотать придется. Плюс всевозможные каморки, тупики и ответвления, там можно спрятаться так, что год искать будут. Тем не менее, я твердо уверен – далеко от тележки он не уйдет, следовательно, найдем ее, найдем его!

– Подожди, так ты планируешь забиться в нору, и не высовываться? – страх отступил так же внезапно, как и завладел мною.

– Да. Но это для начала, пока не разберемся, не поймем, что происходит, – Димка демонстративно покашлял. – Нет, конечно, если ты можешь предложить что-нибудь более разумное, я готов выслушать. Есть идеи?

Я пожал плечами, понимая, что этого не видно даже привыкшему к постоянной темноте диггеру, добавил:

– Никаких. Просто уточнить хотел. Кстати, об уточнениях, как Витьку искать будем? Не кричать же на весь остров!

– Нет. Мы пойдем по следу.

– Ты хочешь сказать, что видишь его следы? – искренне удивился я. А что, подобное зрение заслуживает восхищения…

– Нет, его следов не увидеть и с мощным прожектором, я имею в виду следы вагонетки. Правда, и их увидеть не получится, зато можно будет нащупать. За многие годы пространство между рельсом и бетоном забилось грунтом, пылью, прочим мусором. Там, где прошла тележка, остается след. Я катал ее только по одному маршруту. Следовательно, доходим до развилки, ощупываем дорогу, выбираем правильное направление… – Дима на мгновение запнулся. – В смысле, я нащупываю дорогу, а ты идешь за мной. Все, хватит время терять. Вперед! Как я уже сказал, найдем вагонетку, найдем и Витьку.

Рассеянный свет, которому чудом удавалось протиснуться сквозь герметичные на вид двери, остался позади, нас снова окутала темень. Несмотря на это, Димка уверенно шел вперед, изредка останавливался, приседал, ощупывал пол. За ним, изо всех сил стараясь не потеряться, следовал я.

Какое-то новое чувство намекнуло мне, что пространства стало больше. Более того, я смог оценить, насколько больше. Услужливая память тут-таки предложила на выбор две картинки из недавнего прошлого. Я вспомнил, как выходил из подземелья с Димой. Вспомнил «комнату управления», вспомнил развилку, место, где тоннели расходились, каждый к своему доту.

– Развилка? – прошептал я.

– Точно, я вижу, ты начинаешь осваиваться! – пробормотал Дима. – Тогда стой, не шевелись, я проверю стрелку.

Нет, правда, у меня начало развиваться новое чувство. Чувство объема. И это здорово! Даже в абсолютной тьме мне удалось определить границы пространства, более того, точно определить. Я смог понять, что это не «комната управления»! Хотя, я ничего не утверждаю, может это просто логика постаралась, элементарная логика, опирающаяся на тот факт, что мы не очень далеко ушли от входа. Возможно, но и это уже неплохо!

– Слушай, Дим… – начал я.

– Подожди! Я, кажется, что-то слышу! Знакомый звук и, по-моему, он идет откуда-то слева…

Мы замерли, застыли, я даже дышать перестал. Минутой позже мне показалось, я услышал стук, тихий, легкий, переменчивый. Еще через минуту понял – это всего лишь звук моего сердца. То скачет оно, будто рвется на волю, то замирает, будто в ступор впадает.

– Послышалось… – прошептал Димка. – Ладно, если уши нам не помогли, надо довериться рукам. Отчетливо чувствуется колея. Одна колея. Получается, он пошел по моим стопам. Это радует. Да, ты что-то хотел спросить?

– Нет, ничего, неважно… – откуда-то из глубины подземелья донеслось тихое поскрипывание, за ним последовало нечто очень похожее на недовольное ворчание. – Тихо! Слушай! Слышал? Где это?

– Ага. Значит, не послышалось. Похоже, там кто-то есть. Почти уверен – Витька. Как это у него удачно получилось! – Дима довольно хмыкнул. – Нет, все правильно, все сходится. Если не трогать стрелки, вагонетка покатиться именно туда, куда… должна покатиться. Зная Витьку, я почти уверен, что он так и поступил, отдался на волю волн. И это отлично!

Пройдя еще сотню шагов, я растерял те крохи уверенности, которые каким-то чудом сохранились средь страха и уныния. Недавно обретенное чувство, то, что подсказывало размеры помещения, подвело. Оно твердило о широком тоннеле с высоким потолком, но мои волосы постоянно ощущали неприятные прикосновения чего-то омерзительного, что свисало сверху. Стоило чуть-чуть поднять руку, пальцы коснулись шершавого перекрытия. Легкое движение сорвало со своих мест мельчайшие песчинки, нити отвратительно-липкой паутины. Все это опустилось на голову, вызывая брезгливую дрожь.

– Сейчас будет своего рода перекресток, нам прямо и левее, смотри не проскочи мимо! – скомандовал Дима.