Пленники острова Стримов

Мы прошли еще несколько десятков метров. Мой проводник внезапно остановился. В темноте я налетел на него, попытался извиниться, но он только цыкнул и резко дернул меня за рукав. Терпеть не могу темноту…

Звук, который мне послышался несколько минут назад, повторился. Отчетливый звук, щелчок, легкий скрежет, царапанье. Что-то механическое и живое одновременно. Странный звук, будто бы кто-то невидимый, незримый скребется ногтями, или когтями, может даже норку себе роет. А он достаточно большой, если судить по громкости.

Еще звук, бормочет кто-то? Рычит?

– Ты это слышишь? – спросил я, прекрасно понимая, что слух у Димки гораздо лучше моего. Я просто хотел напомнить о себе и хоть попытаться отогнать видение злобного зверя с огромными когтями…

– Слышу. Дверь пытается открыть.

– Кто? Какую дверь?

– Надежную. Хочется верить, что это Витька. Очень хочется! А дверь, это дверь в западное крыло, там мое убежище, – он тихо хихикнул. – Кстати, открыть, мою дверь никому не удастся, есть в ней небольшой секрет. Будь внимательнее, сейчас еще одна развилка, тоннель на два разделится, нам правее…

Скрежет послышался отчетливее. К нему примешались иные звуки, менее различимые, но гораздо более понятные – проклятья. Жаркие и эмоциональные проклятья нашего изрядно расстроенного товарища.

Кажется, я что-то задел. Звон упавшего металла. Тишина…

– Кто здесь! – сдавленный шепот расползся по лабиринту тоннелей.

– Свои мы, свои! – весело отозвался Димка.

– Какие «свои»? Где «свои», а ну стой, кому говорю!

– Да стою я, стою!

– Димка, ты? С Серегой?

– С кем же еще!

– Так что же вы стоите?

– Сам сказал, стоять, вот мы и остановились.

– А вы где? А я где? Ничегошеньки не вижу! Просто как крот в норе.

– Я бы мог ответить, что мы здесь, – подал голос и я, – но подобная формулировка прозвучит глупо, хотя да, мы действительно здесь.

– Вот это здорово! Я же так струхнул, да вы представить себе не можете как! Вы ушли, я быстренько припасы погрузил, присел передохнуть, время идет, я все жду, тут слышу выстрел, один, еще один, очередь. Не могу сказать, как это у меня получилось, – быстро заговорил Витька, задыхаясь, будто дышать забывал, – но я как крутанул ручку, как толканул тележку, как уперся! Кажется, двери закрывал, но этого не помню. Хорошо в тоннеле небольшой уклон, так я запрыгнул на платформу, глаза закрыл, вот тут только остановился. В тупик въехал, точнее в дверь уперся… запертую.

– Отойди! – не столько сказал, сколько выдохнул Димка.

Лязг металла, серия щелчков, которые заглушил противный скрип.

Я почувствовал движение. Металлическая вагонетка подкатилась ко мне, уперлась в ногу, заставляя пятиться назад. Я нащупал борт, усиленный угольником, схватился за него, попытался остановить массивную конструкцию, но инерция, вещь упрямая. Вагонетка напирала, я медленно отступал. Шаг назад, еще один, еще, тяжелая конструкция остановилась, замерла с ней замер и я.

Скрип открываемой двери. Отчетливый щелчок выключателя. Тускло загорелась лампочка, расположенная где-то в глубине бесконечного коридора. Одна лампочка, далеко не самая яркая, но и ее призрачного света было достаточно для того, чтобы встряхнуть нас, добавить толику хорошего настроения и вселить веру в то, что не все еще потеряно.

Радость вскружила нам головы. Вздохи облегчения, смех, Витька не смог устоять на месте, бросился обниматься, радостно крича…

Справившись с первым всплеском безудержной радости, я огляделся. Тусклый свет слабенькой лампочки высветил именно то, чего и следовало ожидать – тоннель. Длинный тоннель, мрачный тоннель лишь свет посредине. Дальний его конец терялся в густеющей тьме, а обернешься назад, так там и вовсе мгла беспросветная.

Свет, прогнавший сплошную тьму завораживает, притягивает взор, пользуясь им хочется смотреть, хочется все видеть, а от того некая растерянность…

– Давайте вместе, дружно! – крикнул Димка, заметив, что я начинаю съезжать, поддаваясь массе тележки. Он уперся в вагонетку, помогая мне, она нехотя остановилась, но двигаться в нужном направлении не спешила. – Врешь, не первый раз я тебя катаю! Но ты Витька молодец, раньше я ее с помощником двигал, иногда с двумя. Вообще я так думаю, ты, как и Серега, стоит вас напугать хорошенько, вас не остановить…

Поскрипывая ржавыми подшипниками колес, вагонетка нехотя сдвинулась с места и медленно покатилась вперед. Небольшой, практически неощутимый спуск, который помог Витьке добраться до двери, сменился точно таким же неощутимым подъемом, он замедлял движение, заставляя нас упираться сильнее и сильнее. Но вот остановка. Димка схватил обломок бетона, приспособил его в качестве башмака, подпер одно колесо, еще один кусок я затолкал под другое.

Прибыли. Просто над нами светила та самая одинокая лампа. Тускло, подмигивая. Она освещала двери, множество дверей, железных, ржавых, большей частью проржавевших насквозь. Одна выделялась на общем фоне. Прочная, надежная, отлично сохранившаяся. По всему видно, за ней скрывалось непростое помещение, а потому и не удивительно, что Димка выбрал именно этот «кабинет».

– Здесь раньше располагалась радиорубка, – старая дверь беззвучно распахнулась. Повинуясь щелчку выключателя, внутри комнатки зажегся свет, такой же тусклый, как и в коридоре, но такой же теплый и по-настоящему домашний. – Спросите, откуда я это знаю? А я вам отвечу. Кабели! Да, вон те, выползающие из бетона кабели. Когда-то давно наверху стояли мачты, на них антенны. Теперь от наземного хозяйства радистов и следа не осталось, но кабель никуда не делся. Хороший он, надежный в отличие от того, которым проводку делали. Думаю, использовали лучшее, что было на тот момент, потому почти весь сохранился, – он обернулся и медленно пожал плечами. – Собственно, это первая и единственная причина того, что я устроился именно здесь.

– Ты нашел место, где провода выходят на поверхность, и решил ими воспользоваться. Подключился к генераторам, все такое… – не претендуя на гениальность, я продолжил его мысль. Конечно, ничего сколько-нибудь умного в моих словах нет, это и ежу понятно…

– Точно так! В настоящий момент эта комнатка подключена к, так сказать, энергосистеме острова. Нелегально. Но и это еще не все. Я ведь всегда понимал, что система эта самая не отличается ни надежностью, ни долговечностью, потому запасся аккумуляторами. Случись что, есть резервное питание, – Димка довольно улыбнулся. – Такие вот дела. Так что не стесняйтесь, пользуйтесь плодами моей предусмотрительности! Можно было бы сказать, предусмотрительной гениальности, ведь благодаря ей, у нас есть свет, но ладно, я скромно промолчу. Да, справедливости ради стоит отметить, что общих мощностей не так уж и много. Кабель все-таки старый, лучше его не нагружать. Пару лампочек включить можно, да и так, по мелочам. Можно зарядить ноутбук, аккумуляторы фонариков. В общем, светло будет. Кстати! Вентиляция имеется, правда, работает она в ручном режиме. Вон ручку видите? Она самая. Принцип действия прост, хочешь дышать – крути. Вам уже нравятся мои апартаменты? Тогда еще один, даже два, очевидных плюса от пребывания под землей – экономия на отоплении и охлаждении. Здесь, внизу, постоянная температура. Правда держится она на уровне восемнадцати градусов. Как по мне так это самое оно, а вот если кто теплолюбивый, тут уж извините…

Внимательно, дотошно, взглядом человека, приговоренного к длительному заключению в тесной камере, я осмотрел небольшое помещение. Посмотрел в одну сторону, в другую. Ничего особо интересного: бетонные стены, металлический столик в углу, наверняка ровесник тоннелей и дотов, над ним, прикрепленные просто к стене, несколько ящиков, непонятного для меня предназначения. К ним, из потолка и из дыры в стене подходили целые связки кабелей и проводов. Многие с растрескавшейся от времени изоляцией, некоторые разорванные, медленно покачивались сами собой, но большая часть действительно выглядели как новые.

Рядом с металлическим столиком, будто перекочевавшие из другой реальности, как минимум, из другой эпохи разместились вполне себе современные предметы мебели – мягкий офисный стул и деревянная тумбочка на колесиках. Они так контрастировали с общей унылой обстановкой, что непроизвольно притягивали взор.

– Да, это не номер-люкс, но выбирать не приходится, – ответил на мои мысли Димка. – Мешки мы взяли, досок вокруг валяется много, так что постели для вас организуем. Словом, будьте как дома!

Проследив за его рукой, я разглядел на полу некое подобие лежака, щит, сбитый из досок. На нем расстелен походный коврик, спальный мешок. Нет, если вдуматься, все не так уж и мрачно. Самое время обустраиваться…

– Это все хорошо, точнее, терпимо, – прервав слегка затянувшееся молчание, подал голос Витька, – можно сказать, временные неудобства. Вопрос состоит не в этом, в другом он – насколько они временные? А точнее, какой у нас план?

– Хорошие вопросы, серьезные, – Димка чуть заметно помрачнел. – Как я уже говорил, первым делом надо во всем разобраться. Нужна информация. Если все действительно так плохо, как я думаю, стоит поискать способ позвать на помощь. Нет, – наткнувшись на взгляд Витьки, он покачал головой, – не спрашивай как. Не знаю я. Даже и не догадываюсь. Эх, захвати мы тогда хоть радиостанцию!

– Но ведь нас должны хватиться! – энтузиазм Димки частично передался и мне. – Шеф один раз позвонит, второй – ответа нет, вот и…

– Уезжая, Константин Михайлович оставил вполне конкретные распоряжения. Дважды в неделю, по вечерам, учитывая поправку на часовой пояс, я с ним созванивался. Докладывал обстановку, все такое, – задумчиво, будто разговаривая сам с собой, заговорил Витя. – Казалось, вот он выход, но нет, вчера шеф свое распоряжение отменил. Да если бы не это, то все было бы просто и понятно: один день я не выхожу на связь, второй, все! Да в тот же миг Михалыч всех на ноги поднимет. Всех, до кого только можно будет дозвониться. Сам бы все бросил, примчался… – Витька обреченно опустил голову. – Но вот вчера шеф предупредил, что некоторое время будет недоступен. Вылазка у них, так сказать, в тайгу. Охота! Любит он «дикий» отдых: живая природа, ни связи, ни электроники, ни даже электричества. Частенько такое бывает, ему хорошо, он по-настоящему развлекается, да и нам неплохо, от шефа отдохнуть возможность. Была… раньше, а теперь нам такой вот очередной тупичок…

– И надолго у него эта «вылазка»? – спросил я, чувствуя, как энтузиазм медленно улетучивается.

– Да кто его знает! Может, неделя, может две, может и того больше. Тут думай, не думай, а предугадать когда шеф выйдет на связь невозможно. Плюс к этому несколько дней на «раскачку»…

– Получается, ничего хорошего, – окончательно помрачнел и я. В задумчивости посмотрел в потолок. – Слушай, Дим, а у тебя в рубке перископ случайно не припрятан?

– К сожалению, нет. Так что придется изредка выбираться на поверхность. Думаю, первую вылазку организовать завтра утром, – он вопросительно взглянул на меня, на Витьку, мы дружно пожали плечами. – И еще, я вот о чем подумал, надо бы как-нибудь о безопасности своей позаботиться. То, что мы под землю ушли это хорошо, но риск остается. Нас запросто могут найти. Направлений наибольшей опасности два: частично замаскированный вход в наклонную галерею и доты в бухте, как ты Серега ее назвал? Омега! Отличное название, мне нравится…

– А остальные эти твои… долговременные… огневые… – запинаясь, выговорил Витя, – а тоннели, ведущие к ним, они безопасны?

– Сложно сказать, но смотри, всего имеется три разведанных входа в подземные коммуникации. Да, дотов, по задумке, должно быть шесть. Из «комнаты управления» к ним прорыты ходы. Но они нигде не выходят на поверхность. Это известно с большой долей, так сказать, достоверности… – покачал головой Дима. – Возможно, в некоторых местах галереи слишком близко подходят к поверхности, вероятно, пробив бетон, можно проникнуть внутрь системы. Только сложно это да практически невозможно. Это же масса работы, даже если разрыть землю, под ней бетон. Взорвать? Думаю, целый грузовик взрывчатки понадобиться, где ему взяться на острове? Да и просто, для начала надо знать о существовании самых ходов!

– Тогда давай двери дотов попросту закроем, вернее, ту, которая открывается. А тот лаз, что в наклонную галерею…

– Нет, Серега, все не так просто. Запереть дверь мы не сможем. Она открывается и снаружи, и изнутри.

– Ладно, – не сдавался я, – тогда надо запереть ту дверь, у которой мы Витьку догнали. Сам же говорил, кроме тебя ее никто не откроет!