Пленники острова Стримов

Как только он растворился во тьме, послышались громкие крики, шум, возня. Через пару минут двери снова отворились. В комнату внесли два бамбуковых лежака, на них скомканное тряпье, отдаленно напоминающее постельное белье. Один из тех, кто вносил «мебель» громко почти торжественно выдал небольшой спич и, наткнувшись на мой непонимающий взгляд, степенно кивнул. Добавил еще несколько слов, быстро удалился.

– Слушай, ты что сделал? – я недоверчиво покосился на бамбуковое ложе, куда более удобное, нежели бетонный пол.

– Просто ответил на его вопрос.

– А что он спрашивал?

– Спрашивал, кто мы, чем занимаемся, – Витька пожал плечами. – Я и сказал, мол, строим: я – виллу, ты – маяк.

– И это все?

– Да. Он сразу же поднялся и выскочил. Слушай, а чем это так вкусно пахнет?

В проеме двери показался полноватый азиат, конечно, не такой толстяк, как Витька, далеко ему! Тем не менее, ошибиться было невозможно – повар. В руках он нес блюдо, на котором, аппетитная даже в полутьме, разгоняемой светом фонаря, лежала, источая ароматы, козья нога. Наверняка ранее она была частью тела одной из тех симпатичных козочек, которые стайками бегали по островку. Но это ладно…

О том, чтобы изображать горделивую брезгливость и отказываться от угощения, не могло быть и речи. Как иначе, ведь нам даже позавтракать не удалось, а уже почти вечер! Так что я поднял оставленный нам фонарик, поставил его вертикально, направив свет в потолок, кивнул Витьке и вдвоем мы принялись поглощать свежую козлятину.

Когда с обедом было покончено, мы устроились на лежаках и принялись размышлять на тему, что ждет нас дальше. Хорошая тема, актуальная, широкий простор для фантазии дает, вот только думать можно много, но думай, не думай, а ничего путного не придумаешь. Во всяком случае, нам так и не удалось.

Примерно через час за дверью снова послышалась возня. Судя по звуку, большой камень потащили по бетонному полу, а что, чем не замок! Будто по команде, синхронно, мы сели. Переглянулись, уставились на дверь, пытаясь угадать, что произойдет в следующую минуту.

Не произошло ничего сколько-нибудь нового. В нашу каморку вошли трое. Один поднял поднос с пола и тут-таки удалился. Двое других остановились у дверей, держа автоматы наготове. Дверь снова отворилась. Внесли еще одно кресло, поставили рядом с первым.

Несколько минут тишины, лишь почетный караул у входа. Опять открылась дверь. На пороге показался Отто, рядом с ним стоял его полноватый товарищ. Разыгралась ничуть не смешная сценка «проходите – только после вас». Она закончилась тем, что оба пирата, благодаря ощутимой разнице в комплекции, вместе протиснулись в дверь, расселись в кресла и принялись нас разглядывать.

– Слушай, Вить, узнай, что им надо! – как-то все эти «смотрины» мне изрядно поднадоели, а полный желудок добавил решимости.

Дрожащим голосом, с частыми длинными паузами (наверняка слова подбирал!), Витька процедил несколько фраз. Громко, с облегчением выдохнул. Пираты переглянулись, тот, который толще скрипуче засмеялся. Отто понимающе кивнул, чуточку склонил голову и прищурил глаза, от чего стал казаться хитрым торговцем, персонажем восточной сказки, который так и мечтает тебя обмануть…

– Говорит, они с коллегой пришли просить нас достроить маяк, – после нескольких минут переговоров неуверенно произнес Витька, наверняка он и сам не верил в то, что правильно все понял.

– Ты это серьезно? – с точно такими же нотками в голосе спросил я. – Вернее, они это серьезно?

– Я дважды переспросил – все правильно. Говорит, хотим достроить маяк – нужна ваша помощь, – Витька пожал плечами. – Или я чего-то в жизни не понимаю, или что-то в этом мире меняется. Вот Михалычу захотелось остров с маяком, а ему предлагали, в два раза дешевле, со всеми постройками! Так нет же, этот мне подавайте и все тут. Так еще и этот Отто фон… туда же.

– Спроси у них, зачем, – я искренне недоумевал.

Пираты переглянулись. Тот, который спокойнее и плотнее, пламенно заговорил. Витька внимательно следил за ним одним не заплывшим глазом. Причем так внимательно и увлеченно, что даже рот открыл.

– Скажу честно, я мало чего понял. Да разве его поймешь! Из того, что удалось разобрать – они не какие-то там бандиты, а представители серьезной организации фронт чего-то там, освобождения чего-то, от кого-то. Говорит, захват этого острова – большой шаг в их борьбе. Говорит, они планируют устроить базу, лагерь… – Витька замолчал, подбирая слова. – Бороться с кем-то они собираются. Мол, пиратство, это не цель, это средство. Говорит, свет маяка это символ, символ борьбы. Кроме того, мол, сами они крушение потерпели, а маяк может обезопасить… все такое, – он замолчал, пожал плечами и тихо, будто боялся, что его услышат, прошептал: – Много всего говорит, красиво, эмоционально, но ясно же, врет гад…

– Да, ты прав, – я взглянул в лицо толстому пирату, тот улыбался хитрой улыбкой. – Врут, я вот только понять не могу, зачем? Ведь должна же быть какая-то причина!

– Попробую разузнать… – Витька начал тараторить по-немецки.

Отто подскочил, казалось, еще мгновение и он набросится на моего друга, а за компанию и на меня. Окрик компаньона моментально охладил его пыл. Они пошептались минутку, похоже, пришли к согласию. Отто поднял обе руки в знак примирения, наклонил голову, заговорил.

– Я намекнул, мол, не верю, все такое, вот он и взбесился. Теперь же они нам сделку предлагают. Мы достраиваем маяк – они же первым кораблем отправляют нас на большую землю, – перевел Витя.

– Нет, но достроить маяк – не проблема. Башня практически готова. Надо лишь наверху несколько рядов камня положить, да залить площадку бетоном. После линзу установить, центровкой заняться, настроить систему, чтоб свет был виден издалека, еще отделка: штукатурка, покраска…

Мои размышления вслух прервал смеющийся голос толстого пирата, я посмотрел на Витьку, тот, заметно даже в темном помещении, освещенном одним пусть и мощным фонариком, побледнел.

– Что он еще хочет?

– Говорит, если мы согласимся – уедем домой, если же откажемся, они нашей кровью окропят алтарь своей грядущей революции. Я так понимаю, мы согласны, правда?

Глава 17. Строители поневоле

Грохот огромного камня, который протащили по бетонному полу, подействовал не хуже будильника. Я открыл глаза, позволяя мрачным воспоминаниям занять место приятного цветного сна. Поднялся. «Замок» убрали, дверь широко распахнулась. На пороге появился уже знакомый нам Отто в сопровождении двух крепких азиатов, небрежно размахивающих автоматами. В контрасте с их мрачными лицами он выглядел удивительно веселым и добродушным. На его лице застыла почти искренняя улыбка, в голосе слышались нотки почти подлинного радушия. Он пожал нам руки, словно старым знакомым, а то и вовсе добрым друзьям. Повернулся к Витьке, стараясь говорить медленно и отчетливо, произнес несколько фраз.

– Повторяет то, что говорил вчера. Мол, хочет увидеть свет маяка, свет надежды, причем требует уложиться в четыре-пять дней. Иначе, да ты и так понял. Эти двое крепышей – нам в помощь, – Виктор замолчал, поглядывая одним не заплывшим глазом на пиратов. Отто ободряюще кинул, добавил несколько слов и ушел. – А еще он говорит, нас на довольствие поставили, следовательно, сначала завтрак, а после на работу…

Так началась новая глава в моей карьере крупного эксперта по вопросам маяков, так сказать, практическая ее часть.

Еще тогда, ранним утром, лишь только мы вышли на свежий воздух, в моей все еще гудящей после «теплого» приема голове промелькнула мысль. Весьма разумная мысль. Я вдруг подумал, если те двое назначены нашими помощниками, то зачем им, строителям, автоматы? Неудобно это, ни тебе камни носить, ни раствор подавать. Автомат же мешает, болтается за спиной, лишний вес это, к тому же – опасно. Закралась тень сомнения, засела, будто заноза, не желая уходить. Именно благодаря этому я ничуть не удивился, когда наши помощники легко определились со своими рабочими местами: один взобрался на верхушку маяка, устроился на импровизированной скамейке из двух камней и доски, другой сел внизу у входа. Он облюбовал поваленный ствол старого дерева.

Возмущаться по поводу полнейшего бездействия «помощников» толку не было, потому мы, переглянувшись, взялись за работу. Вспоминая, как это делали рабочие, сложили камни на поддон. Тщательно обмотали его ремнями, приладили веревку с крюком. Схватились за нее, дружно потянули.

Рывок, еще рывок. Груженый поддон завис на уровне верхней площадки маяка. Теперь надо было его закрепить. Я огляделся, ничего более подходящего, чем колода, на которой сидел пират, не нашел. Кивнул Витьке, мол, удержишь? Тот равнодушно пожал плечами, вне всяких сомнений – знак согласия. Я ослабил конец веревки, присел у бревна, принялся ее привязывать. Чувствуя подвох, пират громко закричал, тыча в меня дулом автомата. Как мог, я жестами объяснил, мол, привязываем веревку, груз висит наверху. Поднимаемся, разгружаем. Все просто, правда, была надежда, слабенькая надежда, я немножечко верил в то, что камень перевесит и перевесит не только поваленный ствол, но и сидящего на нем бандита. Так захотелось увидеть, как он вместе со своей скамейкой улетит вдаль, ввысь…

Похоже, ему пришла в голову та же мысль. Обидно, а он умнее, чем можно было подумать! Продолжая бормотать что-то на своем языке, пират встал и предусмотрительно отошел в сторону. Огляделся, убедился, что ни с какой стороны ничего ему не угрожает, мрачно посмотрел на нас, на свою «лавочку», кивнул.

Витька выпустил веревку, поддон наверху чуть качнулся и остался висеть, бревно же не шелохнулось. Вот так и разбиваются надежды…

Пробежка по лестнице наверх. Камни сгружены. Еще один поддон и стройматериал на месте. Спустились. Приготовили подобие раствора, взобрались обратно.

– Слушай, Вить, а ты вообще знаешь, как это делается?

– Ты имеешь в виду кладку? Так это же проще простого, – толстяк равнодушно пожал плечами. – Камень, раствор, снова камень. Не думаю, что это сложная наука, как-то не попадались мне каменщики с высшим образованием.

– Я как раз об этом. Ты когда-нибудь что-нибудь строил?

– Нет, но знаю, как это делается. В теории. В смысле, видел, как другие работают. Смотри! – Витька взял мастерок. – Набираешь раствор, накладываешь, разравниваешь, сверху кладешь камень. Выравниваешь его, постукиваешь, чтобы ровненько лежал, удаляешь излишки раствора, берешь следующий…

Я искренне удивился, увидев, что несколько камней, уложенных другом Витькой, выглядят не хуже, нежели та часть стены, что строили до нас. Конечно, надо делать поправку на то, что наших сбежавших строителей язык не поворачивается назвать профессионалами.

Мы не договаривались, просто так уж получилось, сразу стало ясно, что в качестве каменщика я Витьке не конкурент. Так что друг мой стал мастером, я же довольствовался ролью подсобника. Подай, принеси, все такое. Зато я приноровился в одиночку поднимать камни наверх, используя бревно в качестве дополнительного блока. А уже к вечеру первого дня я научился делать раствор! Даже мой временный начальник Витька искренне меня похвалил. Говорил, мол, это лучший раствор, который он в своей жизни видел. Нет, с этим не поспоришь, сомневаюсь, чтобы он раньше лично в строительстве участвовал.

Так время и шло. Закончился день первый, начался второй. Мы трудились, наши «помощники» наблюдали за нами. Поначалу они пытались с нами говорить, может, советы давали, не знаю. В любом случае скоро им стало ясно, что мы их не понимаем, потому и заговаривать перестали. Сидели, молчали, так исключительно от безделья переругивались между собой.

Ближе к вечеру второго дня я спешил наверх. Запыхался, остановился у одного из окон передохнуть. Оперся руками в ряд камня, обозначающий подоконник, с тоской посмотрел вдаль, засмотрелся на лоскуток океана, частично прикрытого скалой. Краем глаза уловил движение. Непроизвольно повернулся в сторону острого пика и дерева на нем. Присмотрелся.

На фоне искореженного ствола, практически сливаясь с ним, виднелся силуэт. Странный силуэт. Впечатление, будто он нарисован, но при этом живой, шевелится. Человек, вне всякого сомнения, человек, вот только какой-то он… гротескный. Голова у него большая, несуразная, более всего напоминающая голову насекомого – округлая с огромными глазами. Сам облачен в военную форму, отлично маскирующую его, правда, форма казалась не его, будто вырезана она из цветной бумаги, такое вот непонятное ощущение…

То, что я видел, более всего походило на галлюцинацию. Удивление, дополненное растерянностью, заставило меня мотнуть головой. Раз, другой – ничего не менялось. Понимая, что это не работает, я закрыл глаза ладонью. Выждал. Убрал руку. Фигура никуда не исчезла, но изменилась она. Лицо стало обычным лицом, большие глаза оказались армейским биноклем. Незнакомец поднял руку с зажатой в ней винтовкой с коротким стволом и энергично помахал ею. Несуразно как-то это выглядело, не к месту, так и не поймешь, приветствие это или угроза.

Казалось, на острове полно вооруженных людей, чему тут удивляться?! Это всего лишь один из них! Вот только внешность неизвестного никак не вписывалась в общую картину. Пусть он был далеко, его лица я не разглядел, но он не походил на пиратов. У тех не было и подобия формы, да и просто размахивать руками при виде меня это для них слишком! Ладно, Отто или его товарищ, те изо всех сил изображают радушие и доброту, эти же…