Кладбище посреди города

Странноватая проводница тем временем остановилась перед скульптурой мужчины.

– Вот здесь и покоится последний из рода Ушаковых, – печально промолвила она.

– Ого, какой памятник ему отгрохали, – кладя цветы, то ли восхитилась, то ли удивилась Надя.

– Скончался в тысяча семьсот восемьдесят третьем году. Так давно… Это какой век?

– Конец восемнадцатого века, – тихо прошептала Катя, испытывая неловкость за излишнюю говорливость подруги.

– А что за слухи и легенды ходят вокруг этой семьи? – продолжала сыпать вопросами Надежда. – Вы не знаете?

– Эта семья окутана мрачными тайнами словно паутиной. Но не мне вам об этом рассказывать. Придет время, сами все узнаете, – отозвалась незнакомка, не сводя взгляда с лица скульптуры. – Красивый был мужчина. Красивый и благородный…

– Красавец, это точно, – подтвердила Надя. – Мы в музее сегодня его портрет видели. А вы верите в призраки?

– В призраки? Почему вы спрашиваете об этом?

– Да так. Я его два раза среди живых видела. Даже не знаю, что и думать теперь.

– Призрак среди живых? Говорю же; темные тайны хранит эта семья и это кладбище.

– И вы туда же? – вытаращила глаза Надежда. – Я думала, разубедите нас. Катя возлагай цветы, и пойдем отсюда. Что ты в них вцепилась?

Катерина же, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание, облокотилась на кованую оградку и тяжело задышала.

Сердце бухало где-то в голове, перед глазами плыло, в ушах стоял противный комариный писк.

Хлопая по щекам упавшую без сознания подругу, Надя не переставала причитать.

– Очки надень на нее и замолчи уже! – выкрикнула проводница, хищно раздувая ноздри и оглядываясь вокруг таким жутким взглядом, что Надя разом заткнулась и, отыскав отлетевшие в снег очки, быстренько нацепила их на очнувшуюся уже Катерину.

Прижавшись, друг к другу, подруги в ужасе наблюдали, как черной птицей кружится вокруг себя их спутница, словно пытаясь кого-то разглядеть, и размахивая руками, шепчет то ли молитвы, то ли проклятья на непонятном языке.

– Уходите! – приказала она. – И больше не приходите сюда! Никогда! Слышите? – неслось в спину перепуганным девушкам.

Выбравшись с кладбища, Надя вызвала такси. В машине Катя еще раз потеряла сознание и, ревя от испуга, Надежда с телефона подруги позвонила Алексею.

– Леша? – закричала она в трубку.

– Катя? – раздался удивленный голос Алексея.

– Это Надя! Ты где сейчас?

– Дома. А вот вы где?

– Мы на такси домой едем. Выйди, встреть нас. Катьке что-то совсем плохо и мне страшно-о-о! – не выдержав, заревела в голос Надежда.

– Выхожу, – коротко ответил собеседник.

***

Стоял глубокий вечер. Время суток, когда в городке зимой замирает жизнь. Зажигаются фонари, освещая путь припозднившимся прохожим. Редко прошуршит шинами машина, разбрызгивая грязь, которая совсем недавно была снегом. А снежинки все продолжают тихо падать, укрывая город белой пуховой шалью.

Катерина давно спала, а Алексей с Надеждой сидели на кухне, тихо переговариваясь, вспоминая сегодняшнее событие.

– Я чуть с ума не сошла, – все повторяла и повторяла Надя, шумно отпивая горячий чай с мятой и чабрецом.

Испугавшись за подругу, она наревелась так, что заложило нос.

– Ее в такси так трясти начало, ты бы видел. Как в припадке.

– Зачем вы вообще пошли на это кладбище? – Алексей подал девушке половинку феназепама. – Выпей, а то у тебя чашка с чаем в руках прыгает.

– Да? – поставив чашку на стол, Надежда вытянула вперед руки. – Да, тремор присутствует. Выпью. Хорошо, что я их с собой привезла.

– Ну, у нас не глухая деревня, аптеки тоже имеются.

– Ты не понял, это транквилизатор и его только по рецепту врача выдают.

– Ах, вон что, – Алексей подошел к холодильнику. – Пирожные будешь? Купил сегодня. Катя их очень любит. Думал, вечерком посидим все вместе, чаек с пирожными попьем.

– Давай вдвоем попьем, что ж теперь, – шмыгнула Надежда носом.

– Закапай в нос, чего мучаешься?

– Сам пройдет, не простуда, – и она решительно придвинула к себе сладости. – Как Катька не толстеет с них?

– Конституция у нее такая, – улыбнулся Алексей, глядя как гостья аппетитно уминает пирожное.

– Где вы их покупаете?

– В кафе «Вербена». Мы туда часто заходим. Там и покушать можно недорого.

– О! Так мы сегодня с Катюхой там были, после музея. И видели этого… призрака Ушакова, ну или кого-то очень сильно на него похожего.

– Так, давай еще раз по порядку. Где и кого вы видели? И зачем на кладбище пошли?

– Я уже рассказывала, – заканючила Надежда.

– Ты тогда не рассказывала, а орала что-то невразумительное. Извини, но из твоего первого рассказа я мало что понял.

– Значит так; сначала мы были в музее и увидели портрет твоего тезки Алексия Ушакова. И я узнала его! Тогда по скайпу именно его и видела. Как это можно объяснить?

– Не знаю, – пожал плечами Алексей. – Ну, вы же с Катей наверняка придумали какое-нибудь объяснение?

– Думаю, это был призрак не упокоенной души князя или графа. Кем он там был?

– Купцом он был.