Забелин нашёл её в спальне. Она сидела на банкетке у туалетного столика и отрешённо смотрела в зеркало в одну точку. На столике рядом с косметикой лежал телефон.
– Кто звонил?
– Натан.
– Что-то с Волчком? – предположил он.
– Нет, с собакой всё в порядке.
Она выглядела потерянной и неживой. Не было надрыва, как тогда, после измены Тараса, – абсолютный покой, от которого делалось не по себе.
– Да что с тобой?! Сидишь словно зомби.
– Я и есть зомби, – мрачно отозвалась она. – Расскажи лучше, как состоится наш переход и куда мы летим?
– Нам нужны скалы, не любые. Для перехода подходят только скалы во Франции и в Норвегии. А дальше всё просто: молитва, прыжок со скалы – всё! Да, тело до земли не долетает – оно исчезает в воздухе. Мы ведь не рождённые на земле, тело нам презентовано на время.
– И ты выбрал?..
– Я выбрал Францию. Во-первых, там теплее, чем в Норвегии, ну и скалы в местечке Этрета сами по себе очень красивы, особенно на закате. Можно, конечно, забраться на Прекестулен в Норвегии и прыгнуть оттуда, но тогда придётся менять билеты. Сначала мы летим в Париж, потом пересадка до Руана.
– Хорошо, пусть будет Франция, мне всё равно.
Дмитрий внимательно посмотрел на неё.
– Не слышу энтузиазма в голосе. Что-то ты мне не нравишься.
– Я сама себе не нравлюсь, – грустно усмехнулась она.
– Ты вещи собрала?
– Зачем? – удивилась она.
– Отдохнём там пару деньков. Ты же никогда не была во Франции!
– Хорошо, – покорно согласилась Серафима. – Я возьму с собой чемодан.
Забелин о чём-то задумался, потом сказал:
– Да, чуть не забыл, встретимся в аэропорту в десять вечера, такси я тебе закажу. У меня ещё пара встреч на сегодня.
Серафима только пожала плечами: она-то всё самое важное уже завершила.
* * *
Таксист привёз Новицкую в аэропорт на двадцать минут раньше. Забелин назначил время с учётом пробок, но их не оказалось, и теперь девушка гуляла по полупустому терминалу, ожидая Дмитрия.
Память, живо отмотав плёнку, вернула её в день, когда увозили Волчка… «Волчок!» Она привязалась к нему, как только человек может привязаться к живому существу. Ей не хватало его дыхания возле своей кровати, его носа, тыкающего её в ногу – «гулять пойдём?». Сейчас она была одинока: все, кого она любила, кто был ей дорог, покинули её, словно осенние листья дерево. Натан, потом Тарас, а затем и Волчок…
– Это весь твой багаж? – голос Забелина заставил её обернуться. – Не густо… Ладно, пойдём на регистрацию рейса.
Новицкая только сейчас заметила, что Дмитрий стоял без чемодана, без сумки, с одной барсеткой.
– Ты летишь налегке? – удивилась она.
– Я вылечу завтрашним рейсом.
Его слова поставили девушку в тупик.
– Как так?! Почему?
– Мне придётся на один день задержаться. Сделка, которая должна была состояться, сорвалась.
Она растерялась:
– И что мне теперь делать?
– Лететь и ждать меня в Руане. Я подготовил тебе конверт, в нём письмо – подробнейшая инструкция для тебя по поводу твоего пребывания в этом городе. Гостиница с русскоговорящими хозяевами, проверенные кафешки и кофейни, даже список достопримечательностей, которые ждут твоего посещения. Я кладу это письмо в карман твоего чемодана. Ты прилетаешь в Руан, достаёшь, читаешь и действуешь.
С этими словами Забелин положил письмо в карман её небольшого красного чемодана.
– Ну, теперь тебе спокойнее?
– Теперь да, – улыбнулась Серафима. – А тебе очень важна эта сделка?
– Я привык все дела доводить до конца, – ответил вопросом на вопрос Дмитрий. – Ну, пошли регистрироваться и сдавать багаж?
Посадочный талон был на руках, красный чемодан медленно плыл по багажной ленте.
– Пойдём, посидим в кафе, у нас ещё много времени.
Он взял ей капучино, себе – эспрессо. Протянул две пластиковые карты.
– Спрячь подальше. Здесь деньги. ПИН-код у обеих карт – дата свадьбы Соболевых, надеюсь помнишь?
– Конечно, помню. Спасибо!
Вот и пункт контроля. Забелин порывисто обнял её и отпустил.
– Всё! Дальше сама. Иди!
– Постарайся поскорее. Я буду тебя ждать в Руане.
Забелин проводил её глазами и, когда она скрылась, взялся за телефон.
* * *
Взлёт был плавным. Серафима прильнула к окошку: россыпь ночных огней города походила на тлеющие угли костра. Она прощалась с Россией, понимая, что больше её не увидит, как не увидит Ярыгина, Соболевых, Тараса и всех, с кем ей довелось повстречаться в этой жизни… За грустными мыслями Сима не заметила, как заснула.