Ни стыда ни совести

Но больше всего в этой ситуации меня поразило поведение мамы Веры, которая вместо того чтобы искать дочь, зачем-то пришла на родительское собрание.

Несколько лет назад моя дочь тоже выкинула похожий фортель. В тот год у меня родился сын, и я была дома с ним. А дочь утром ушла в школу.

Был конец четверти, и по плану у них в тот день должен был состояться только классный час, после чего предполагалось провести уборку класса. Я рассчитывала, что дочь вернётся домой после обеда. Но она не появилась ни в двенадцать дня, ни в час, ни в два, ни в три.

Я постоянно звонила ей на мобильный телефон, но он был выключен. Тогда я стала звонить её классной руководительнице, но та тоже не отвечала на звонки.

В четыре часа дня я позвонила на пост охраны школы и узнала, что класс дочери уже давно покинул школу.

У меня имелось буквально два-три номера телефонов родителей одноклассников дочери, и я стала звонить по ним. Но все в один голос отвечали, что их дети вернулись домой после обеда и после этого времени мою дочь никто не видел.

Тогда я стала просить этих людей дать мне все известные им номера телефонов других родителей, после чего начала обзванивать и их.

Если бы сын тогда был чуть больше, я бы непременно оббегала все дворы и улицы в поисках дочери, но я не могла оставить двухмесячного ребёнка в одиночестве. А просить мужа приехать с работы было бесполезно. Он бы ответил мне, что дочь сама вернётся и нечего отрывать его от работы, что в переводе на русский означало «не мешай мне пить». Поэтому я знала, что заниматься поисками мне придётся самой, а если в ближайшее время они не увенчаются успехом, то нужно будет обращаться в милицию (тогда это была ещё милиция, а не полиция).

Но вот во время очередного звонка родителям одноклассников дочери я выяснила, что мой ребёнок уже давно сидит в гостях у одной из девочек. И я попросила папу этой девочки дать моей дочери трубку, после чего потребовала, чтобы дочь срочно возвращалась домой. А вскоре дочь с обиженным видом зашла в нашу квартиру.

Когда я напустилась на неё и спросила, зачем она отключила телефон и без спроса ушла в гости, она простодушно ответила:

– Я боялась, что ты запретишь мне пойти к подружке.

И хотя я, пожалуй, самый лояльный и свободомыслящий родитель на свете, который позволяет своим детям чересчур много, дочь, так же, как её отец и бабушка, отчего-то всегда подозревает меня во всевозможных пороках, которые никогда не были мне свойственны. Полагаю, тем самым они оправдывают своё плохое отношение ко мне, а также своё собственное безалаберное поведение. Поэтому было совершенно непонятно, почему дочь решила, что я не разрешу ей пойти в гости к подружке, а также её финт с отключением телефона.

Но как бы то ни было, я отыскала свою дочь без привлечения посторонних сил и помощи со стороны школы и классной руководительницы, не вынося на всеобщее обозрение свои домашние проблемы. А мама Веры подобными добродетелями не отличалась. Как и год назад, она попыталась спихнуть заботы о дочери и вину за её исчезновение на всех, кого только было можно. И, в первую очередь, на учительницу, которой больше всего досталось в этой истории, а во вторую очередь, на остальных родителей, которые не желали проявлять никакого энтузиазма в поисках Веры.

И к моему большому разочарованию, у этой истории хороший конец, так как вскоре девочка вернулась домой, заявив, что гуляла во дворе с подружкой (как я и предполагала). И её маме, вместо того чтобы приезжать в школу на родительское собрание и трепать нервы учительнице и остальным родителям, всего-навсего следовало выглянуть во двор и позвать дочь домой.

И в связи с этими событиями настроение у классной руководительницы сына было испорчено, и всю вторую часть родительского собрания она просто орала на нас (родителей), обвиняя в том, что мы не занимаемся своими детьми и слишком хорошо устроились, переложив на школу все заботы о собственных чадах, и что будет дальше с нашими детьми, она и думать не хочет.

В общем, несмотря на потерянное время и кучу обвинений в свой адрес, я в очередной раз убедилась, что поступила и продолжаю поступать правильно, отказываясь брать на себя заботы о чужих детях. Да и с какой стати? У меня своих двое! А я, между прочим, одна. И если я справляюсь со своими проблемами, то это не значит, что на меня следует взваливать ещё и чужие.

И хотя весь вечер мама Веры смотрела на меня так, словно я лично отвела её дочь в лес и привязала к дереву, оставив на съедение диким зверям, я это переживу. Не впервой. Нужно давать отпор наглецам, не позволяя им садиться себе на шею и пить кровь, позволяя жить в своё удовольствие за чужой счёт. Пусть на своей шкуре почувствуют, почём фунт лиха. И тогда мы посмотрим, на чьей улице будет праздник, а кто будет продолжать кусать локти, жалуясь на свою судьбу.

Куда мы катимся?

Возвращаемся мы с сыном из школы. Заходим в автобус. Салон полупустой, поэтому сын сразу же побежал к задним сиденьям, чтобы занять свободное место. А я сразу подошла к кондуктору, сидящему в середине салона автобуса, чтобы оплатить проезд. За мной зашли ещё несколько школьников, у которых закончились уроки.

И вот когда я оплатила проезд, то направилась к сыну, чтобы занять свободное место рядом с ним. Но присесть не успела, потому что автобус так резко затормозил, и, несмотря на свою молниеносную реакцию, я не успела ни за что схватиться, упав на впереди сидящего мальчика. Сын же влетел в рюкзак мальчика, стукнувшись об него головой, отчего на его правой скуле образовался здоровенный синяк. Я же очень сильно ударилась о спинку впереди стоящего сиденья левой рукой.

И хотя я моментально соскочила с мальчика, видимо, тому тоже досталось, потому что он со стоном ухватился за коленку.

Другие пассажиры тоже попадали, кто куда. А причиной этой нештатной ситуации оказался обыкновенный подросток, который в нарушение всех правил дорожного движения решил перебежать на другую сторону дороги перед автобусом, несмотря на то, что менее чем в пятидесяти метрах от этого места находится надземный переход.

Боль от удара была жуткой. Когда я сняла варежку, то увидела, как весь большой палец левой руки покрылся кровью. Я подумала, что палец сломан, но это уже не имело значения, так как вокруг были дети, которым нужна была помощь. И я поинтересовалась у мальчика, схватившегося за коленку, что у него с ногой, и не хрустнула ли она при падении.

И в этот момент я увидела, как к нам приближается кондуктор, и очень этому обрадовалась, так как решила, что она подошла к нам, чтобы оказать первую помощь, ведь у водителя должна быть аптечка. Но, посмотрев на нас немигающим взглядом, кондуктор произнесла строгим голосом:

– За проезд все заплатили?

Обычно, услышав этот вопрос, я достаю оплаченный билет и показываю кондуктору, но в этот раз я ничего не стала делать. Я была в шоке.

В автобусе большая часть пассажиров – дети. И все, кто не успел сесть, или же сидел на местах по ходу движения автобуса, сейчас находились на полу, потирая ушибленные места. И будет большой удачей, если все отделаются лишь синяками да ушибами. А эту женщину интересует лишь то, чтобы все пассажиры, и больные и хромые, своевременно заплатили за проезд. Как можно быть такой бесчувственной?

Да, у каждого работающего человека есть свой служебный план, который надо выполнять. Но ведь кроме служебного плана есть ещё и человеческий долг, который превыше всего на свете. И, в первую очередь, все мы – люди. А уже потом – продавцы, водители и кондукторы.

Когда я вечером рассказала о произошедшем дочери, она ответила:

– Кондуктор поступила абсолютно правильно, ведь проездной билет является страховым полисом пассажира. Так что её вопрос был совершенно уместным.

– Но если следовать твоей логике, – начала я спорить с дочерью, – и предположить, что кондуктор потребовала срочной оплаты проезда исключительно из соображений заботы об интересах пассажиров, то за первым вопросом должен был последовать второй. Например: «Все целы?» или «Нужна ли кому-нибудь помощь?» Но этого не последовало. Кондуктор просто отвернулась и отправилась на своё место, хотя, повторюсь, народ стонал, потирая ушибленные места, а я рассматривала свою окровавленную руку. Увидев такое, я бы не прошла мимо.

– Ну, в этом она была неправа, – нехотя согласилась со мной дочь, которая, вероятно, с моих слов не могла представить себе всех подробностей той ужасной сцены.

– Она во всём была неправа, – уверенно резюмировала я.

Куда покатится наше общество, если люди растеряют свою человечность? Да, планы будут выполнены, деньги заработаны, но какой ценой? Давайте подумаем об этом и постараемся исправить эту ситуацию. Если, конечно, ещё есть, что исправлять.

Просто ужас

Классная руководительница моего сына – женщина пожилая. Ей уже шестьдесят пять лет, и один раз она уже ушла на пенсию, но потом, когда первая учительница сына неожиданно ушла в декрет, а заменить её было некем, эту женщину уговорили прервать своё пребывание на пенсии и взять класс сына. Что она и сделала. И никто не оспаривает её преподавательских заслуг, но только сбрасывать со счетов человеческий фактор тоже не стоит.

В своё время эта учительница ввела такую традицию: дарить именинникам рисунки. То есть все дети должны были рисовать что-то наподобие открытки тому ученику, у которого был день рождения, а потом виновнику торжества торжественно вручалась целая пачка рисунков. А именинник, в свою очередь, угощал всех детей принесёнными конфетами. В том числе и учительницу.

И я не спорю, что в советское время, когда полки магазинов были пустыми, а красивая открытка была чем-то вроде коллекционной марки, которую сложно было достать, это был выход из положения. В то время подарки были предельно скромными, и оттого любой знак внимания со стороны друзей и одноклассников воспринимался как дар небес. Но сейчас всё изменилось.

Какого ребёнка в наше время удивишь детским рисунком? Особенно, учитывая тот факт, что не у всех есть способности к рисованию. То, что казалось милым и забавным сорок лет назад, сейчас вызывает только раздражение и непонимание. И когда учительница первый раз объявила на родительском собрании о новой традиции с рисунками, народ начал тихо возмущаться. И если бы мы все встали единым фронтом, то, наверное, пожилой учительнице волей-неволей пришлось бы пересмотреть свои приоритеты. Но, к огромному сожалению, среди родителей одноклассников моего сына были и те люди, которые сами учились у этой дамы и потому с теплотой вспоминали свои пачки рисунков, хранящиеся у них дома. И решение было принято в пользу новой традиции. И к многочисленным домашним заданиям в школе нам ещё и добавились обязанности по рисованию.

Сначала мы совершенно честно подошли к решению этого вопроса. Сын добросовестно рисовал эти открытки, проявляя изрядную фантазию. Но принеся свои работы в школу, услышал от учительницы только упрёки, заявив, что рисунки должны быть красивее. И поскольку мы не одни попали в чёрный список, чьи шедевры не вызвали восторга у учительницы, то на очередном родительском собрании та смилостивилась, разрешив распечатывать готовые поздравительные открытки из Интернета. А от ребёнка требовалось лишь подписать их. Или разукрасить, если принтер был чёрно-белый.

И вот мы стали пачками носить в школу распечатанные картинки, а раз в год сын приносил одну пачку домой. Это были те картинки, которые полагались ему в день рождения.

Признаюсь, мы их даже не смотрели. Я просто клала их на полку вместе со старыми тетрадями и учебниками. И большинство учеников и их родителей поступали точно так же. Но не учительница. Она продолжала требовать новые рисунки. И тем детям, которые не приносили картинки имениннику, конфеты не вручались.

И поначалу это была лишь отсрочка в несколько дней, потому что как только ребёнок приносил недостающие рисунки, то ему вручались неполученные ранее сласти.

Но вот сегодня сын пришёл домой и начал выкладывать из рюкзака конфеты. И я спросила:

– У кого-то был день рождения?

– Нет, – ответил сын. – Нам раздали конфеты тех, кто не принёс рисунки.

– А где же были эти дети? Они заболели?

– Нет. Учительница выставила их в коридор, пока раздавала нам конфеты.

Мне сразу стало дурно. Что ж за учительница такая! Что же она помешалась на этих дурацких рисунках! Ведь нельзя так поступать с детьми!

– А кого она выставила за дверь? – решила уточнить я, чтобы немножко успокоить свою совесть и оправдать учительницу.