Ни стыда ни совести

– Когда я закончил читать, учительница сказала: «Это не подходит. Ищи ещё!»

– А если мы больше ничего не найдём, то что будет тогда? – спросила я.

– Тогда она поставит мне двойку! – грустно сообщил сын. – И будет ставить двойки каждый день, пока я не выполню это задание.

И услышав это, я расстроилась ещё больше.

Рассказ про ловких обезьянок показался мне наиболее подходящим для детей и по-настоящему весёлым и интересным, и я просто не могла себе представить, что в понимании учительницы может быть ещё более смешным. И тогда я спросила сына:

– А какие истории читали другие дети? Что именно в их рассказах понравилось учительнице?

И тогда сын ответил, что больше всего учительница смеялась над рассказом, в котором говорится о том, как курица сбежала из клетки и упала в туалет.

– Учительница так долго и громко смеялась, что я даже представить себе не мог, что она может так смеяться, – сообщил мне сын. – И после этого она сказала, что это был очень смешной рассказ. Но мне совсем не было смешно. Мне было жалко курицу. И если бы на моих глазах кто-то упал в туалет, я бы не стал над ним смеяться, а помог бы ему оттуда выбраться!

Когда я услышала эти слова, у меня даже на сердце потеплело. Какое доброе сердце у моего сына! Ведь я поступила бы точно так же, если бы оказалась в такой ситуации. И было мне очень приятно, что мы с сыном думали одинаково.

И как бы в продолжение истории с упавшей в туалет курицы, хочу рассказать о других событиях того же дня.

Пошла я в магазин. А дороги, надо сказать, в нашем городе не чистятся принципе. Постоянно приходится ходить в походной обуви с рифлёной подошвой, чтобы не навернуться. А пожилые люди все сплошь ходят с треккинговыми палками. Но и это не спасает от неожиданных падений.

И вот шла я по скользкой дороге, двигаясь еле-еле, чтобы не упасть. И когда я почти подошла к магазину, то одна из машин, стоящих рядом, стала отъезжать.

А эти наглые автомобилисты, смею сообщить, отдельная тема! Мало того что они заставили своим автотранспортом всю территорию перед магазином, хотя никакой парковочной площадки там нет, так они ещё и людям не дают пройти, полагая, что раз они на колёсах, то все остальные должны исключительно летать по воздуху, чтобы не мешать им передвигаться там, где вздумается, полностью игнорируя правила дорожного движения.

И поскольку дама за рулём стала отъезжать, грозя задавить меня, если я немедленно не телепортируюсь в магазин либо другое безопасное место, то мне пришлось резко ускорить шаг, отчего я в ту же секунду грохнулась на лёд, больно отбив себе бок, правую ногу и правую руку. Я даже не смогла сразу подняться, настолько мне было больно.

А ведь кругом было полно народу! Курильщики, стояли у входа в магазин, отравляя никотином воздух вокруг себя. Покупатели выходили из дверей супермаркета. Другие автомобилисты стояли у своих автомашин, медитируя или просто наслаждаясь жизнью рядом со своими автомобилями.

И заметив моё падение, все тотчас отвлеклись от своих занятий и стали смеяться, показывая друг другу на меня пальцем, словно я была клоуном на арене цирка. Даже та дама, ставшая виновников моего падения, не подумала извиниться или помочь мне, а продолжала сидеть в машине, наблюдая за моими неловкими телодвижениями и попытками подняться.

И когда я всё же встала на ноги и медленно, прихрамывая, поплелась в магазин, сопровождаемая десятком любопытствующих взглядов, никто не посочувствовал мне. Все радовались моей беде. Не удивлюсь, если кто-то из этих людей снимал меня на камеру, чтобы потом выложить мою трагедию на всеобщее обозрение в Интернет.

Вот в таком обществе мы живём! Где наша былая сплочённость, двигавшая русский народ на защиту своей Отчизны и не оставлявшая врагу ни единого шанса на победу? Где солидарность, где товарищество, где рука помощи? Их нет, как нет и человечности в сердцах современных людей. Есть лишь эгоизм и извращённое чувство юмора, которое заставляет людей смеяться лишь тогда, когда кому-то плохо.

А с домашним заданием сына мы промучились ещё очень долго. Стало очевидно, что для того, чтобы угодить извращённому вкусу учительницы, требуется представить на её суд историю, где бедное животное пострадало. И лишь тогда это вызовет её одобрение, за которым последует хорошая оценка в дневнике моего сына. И в итоге я наткнулась в Интернете на историю двадцатипятилетней давности, в которой рассказывается о том, как одну обезьянку раскормили овсяной кашей, чтобы присвоить деньги, выделенные ей на фрукты. Мы с сыном решили, что история издевательств над бедной обезьянкой непременно должна понравиться учительнице. И хотя в Интернете было написано лишь несколько предложений, я, используя свои литературные навыки, превратила эту историю в небольшой рассказ с массой вымышленных подробностей, чтобы угодить классной руководительнице сына, и не промахнулась. Вернувшись на следующий день со школы, сын рассказал, как долго смеялась учительница над этим рассказом и с каким удовольствием она поставила пятёрку в его дневник.

А мне, признаться, было жаль эту обезьянку. И особенно жаль, что эта грустная история стала предметом насмешек людей, не имеющих никакого сострадания к чужому горю. И ещё жаль, что порядочные люди вынуждены подстраиваться под извращённые ценности тех, кто может испортить им жизнь в случае неподчинения или проявления иных актов свободомыслия.

Мы мечтали о демократии и свободе слова, и боролись за их достижение. Но разве мы их получили?

Интересное кино

Я уже рассказывала о соседке снизу, которая ежедневно достаёт меня своими завываниями. И вот вчера наши натянутые отношения вышли на новый уровень.

Соседка выла с самого утра, и я сочла за благо побыстрее убежать из дома, чтобы немного прогуляться, а потом пойти в школу за сыном. Но каким-то невероятным образом соседка, продолжая завывать, успела быстро одеться и тоже выйти на улицу. Но только я хожу пешком, а она перемещается по дорогам исключительно на своём джипе. И потому как бы не торопилась я убежать, джип всё равно ехал быстрее меня.

В итоге эта женщина догнала меня и, открыв в машине окно, спросила:

– Вы сейчас в школу?

– Да, – ответила я.

– Давайте я Вас подвезу, – любезно предложила она, и я согласилась, потому что знала, что это неспроста.

Учитывая, что весь последний месяц эта женщина демонстративно игнорировала меня, избегая даже здороваться, то её внезапное предложение подвезти выглядело более чем подозрительно. Но если бы я сейчас отказалась сесть к ней в машину, то у соседки в запасе всё равно имелась бы куча возможностей подловить меня. Так что не стоило оттягивать неизбежное.

И вот, когда я села на кресло рядом с ней, соседка сама завела разговор.

– Я, наверное, совсем замучила Вас своим пением, – сказала она.

– Есть такое, – сухо ответила я. – Без ваты в ушах я вообще по дому не хожу.

– Да, сейчас мне придётся репетировать гораздо больше, потому что я поступила учиться, и в декабре у меня экзамены. И до этого срока мне нужно выучить десять новых песен. К тому же я занимаюсь с преподавателем, который приходит ко мне на дом, и поэтому я не могу петь вполголоса. Вы должны это понять!

Вместо ответа я лишь промолчала, а соседка продолжила.

– Конечно, у меня есть возможность репетировать на студии, но, Вы сами знаете, у меня маленький сын. Мне приходится забирать его из школы, делать с ним уроки. А математика с английским языком ему очень тяжело даются! У него даже появились двойки. И как я могу в такой ситуации уезжать из дома? Если нанимать няню, то ей нужно платить. Но если бы нашёлся человек, который забирал бы моего сына из школы и помогал ему с уроками, то я могла бы с самого утра уезжать на студию и репетировать там.

«Да, – заметила я про себя, – тут уже даже не намёк, а прямой ультиматум. Если я хочу иметь возможность работать в тишине, то должна взять на себя заботы о сыне соседки. Вот радость-то!»

Интересное кино получается! До этого она говорила мне, что её не волнуют оценки детей, главное, чтобы они были заслуженными. Но, видимо, иметь в семье заслуженного двоечника всё же не очень приятно.

Когда я работала в милиции, то начальство очень часто привлекало меня, да и других сотрудников, к работе в праздники и выходные дни. Естественно, безо всякого денежного или иного поощрения. А когда какой-нибудь прыткий товарищ подавал голос и спрашивал, что ему будет за работу в выходной день, начальство отвечало так.

– Одним из видов поощрения является снятие ранее наложенного взыскания.

– А у меня нет взыскания, – тут же отвечал боец.

– Нет? – наигранно поднимая брови, отвечал начальник. – Значит, будет!

В общем, не хочешь иметь неприятности на работе, будь готов пожертвовать своим законным отдыхом.

Вот и соседка решила общаться со мной по той же схеме. Если я не хочу мучиться, терпя её многочасовые завывания, то обязана взять на себя часть её семейных обязанностей. Только это я уже проходила и потому не собираюсь принимать на себя ответственность за жизнь и здоровье чужого ребёнка.

Так что в ответ на прозрачный намёк соседки я только промолчала, и наш с ней разговор ничем не закончился. До школы мы доехали, а там каждый занялся своим ребёнком. Но зато вечером того же дня получила продолжение другая история, начало которой я изложила в статье «Наглость – второе счастье».

Когда год назад мама одной из одноклассниц моего сына в принудительном порядке пыталась спихнуть на меня заботы о своём ребёнке, то я сделала всё, чтобы это предотвратить. Хотя мне и пришлось изрядно понервничать. И, как оказалось, не зря я старалась.

Так вот. Вечером состоялось школьное родительское собрание, которое было самым бестолковым родительским собранием в моей жизни, потому что всю первую часть этого мероприятия классная руководительница занималась тем, что искала Веру, ту самую девочку, мама которой так сильно доставала меня год назад.

После того как мама Веры безуспешно пыталась спихнуть своего ребёнка на кого-нибудь из других родителей, девочке было разрешено возвращаться из школы домой самостоятельно. Выяснилось, что такое возможно по заявлению родителей.

И, как я уже упоминала в другой своей статье, по комплекции Вера напоминает крупную взрослую женщину. Так что, на мой взгляд, ничего криминально нет в том, что эта девочка самостоятельно будет доходить от автобусной остановки до своего дома. Но оказалось, что и эта задача для неё не по силам, потому что сегодня после окончания продлённого дня Вера вместе с другими одноклассниками вышла из школы, села в автобус, вышла на нужной остановке и пошла в сторону дома. После этого её никто не видел.

Классная руководительница с пристрастием начала допрашивать родителей тех учеников, вместе с которыми Вера вышла из школы, но те делали невинные лица, заявляя, что их дети благополучно и вовремя вернулись домой. Учительница нервничала, мама Веры стояла рядом и ныла, а все остальные родители смотрели на весь этот спектакль и молчали. И лишь я думала о том, что очень хорошо поступила, отказавшись забирать эту девочку из школы. Потому что в противном случае сейчас бы меня ели живьём и, что ещё вероятней, оттащили бы в полицию, где предъявили обвинение в похищении ребёнка или ещё в каком-нибудь противозаконном деянии, которое привело к исчезновению несовершеннолетней девочки.

И хотя я абсолютно не сомневалась в том, что с Верой ничего плохого не случилось, и она просто играет где-нибудь на улице, своего мнения я не высказывала, что бы случайно не превратиться в козла отпущения, который издевается над чужим горем.