– Когда я должен дать ответ?
– Сейчас или никогда.
Юстин повозил бумагами по столу, делая это скорее машинально, чем осознанно:
– Пересмотр решений суда по делам графа Вальбы спровоцирует возмущение среди дворян. К вам потянутся родственники всех осуждённых в надежде получить оправдательные приговоры. Отклонение их требований вызовет волнение в народе. Стоит ли говорить о дальнейшем развитии событий? Прислушайтесь ко мне, как к знатоку своего дела. В данное время и в данной ситуации надо огородиться от ошибок прошлого и не допускать подобных ошибок в будущем. Только так можно искоренить несправедливость в судебной системе. В противном случае страна погрязнет в разбирательствах и склоке. Что сделано, то сделано. Считайте, что этот дом сгорел, и его не восстановишь. Необходимо строить новый.
Глядя перед собой, побарабанил пальцами по документам:
– Вы готовы к сужению тотальной власти государства?
Поразмыслив, Адэр ответил:
– Если это не приведёт к сужению моих прав и возможностей.
– Правитель, обладающий незыблемым и непогрешимым авторитетом, владеет безграничной и безоговорочной властью. Ваш авторитет зиждется на авторитете отца. Ваш костюм ярче ваших дел. Но ваша горячность вызывает неподдельное уважение. Надеюсь, ваше желание добиться законности и справедливости в чужой вам стране – не пустые слова. Дайте мне несколько дней, чтобы я закончил все дела в Маншере.
Когда за графом закрылась дверь, Адэр сжал кулаки и до боли в скулах стиснул зубы. Чужая страна бичует его, как ленивого и глупого пасынка.
Через час Адэр положил перед секретарём список титулованных дворян и приказал вызвать их в замок. А ещё через час сверкающий серебром автомобиль, сопровождаемый машиной охраны, полетел в Бездольный Узел.
***
Расположившись за столом, Анатан подпёр кулаком щёку и принялся просматривать записи. С начала реконструкции приисков блокнот стал единственной книгой, которую он читал перед сном. На первой странице была выведена цифра – сумма удержанных штрафов из жалования рабочих. Все последующие страницы, соответствующие дням, начинались со знака «минус»: это потрачено на лопаты, это на фонари, это на передвижную кухню с бесплатными обедами. Шланги, страховочное снаряжение… Строчки, строчки… Зажимая в зубах карандаш, Анатан недовольно кряхтел. С такими темпами денег хватит на пару недель, не более. А сколько ещё всего надо… И Яр куда-то запропастился. Обещал приехать, но, видимо, правитель озадачил его другими вопросами. А заявиться непрошеным гостем в замок, где, по словам Яра, он обитал, Анатан не мог себе позволить. В голове витали кручинные мысли, одолевали сомнения в серьёзности намерений инспектора и, соответственно, правителя.
Темноту за окном прорезал свет фар. Раздался звук затормозивших шин. Анатан, подхваченный волнением, выбежал дома.
Прижимая к себе локтем большую коробку, Яр пересёк двор и, взлетев на крыльцо, потряс Анатану руку в приветственном пожатии:
– Заждался?
– Заждался, – выдохнул он и посмотрел на людей в дымчато-серой форме, замерших возле калитки. Позади них виднелись два автомобиля. – Ты не один?
– Приставили охранителей.
– От и правильно. Нечего по Узлу разъезжать в одиночку. – Анатан кивком указал на дверь. – Пусть заходят. Потеснимся.
– Переночуют в машине, – бросил Яр и вошёл в дом.
Из смежной комнаты появилась Тася, сонная, с отпечатком ладошки на щеке.
– Радость-то какая, – защебетала она, торопливо застёгивая халат. – Щас баньку истоплю. Картошечку поставлю.
– Банька в следующий раз. А вот картошки я бы поел, – сказал Яр.
Анатан похлопал его по плечу:
– Мы тебя малосольными огурцами угостим. Небось, в замке малосольные огурчики не подают.
– Не подают.
– Я мигом, – проговорила Тася и скрылась в кухне.
– Я же приказал увезти семью, – прошептал Яр.
– Тася оставила детей у тётки и вернулась, – прошептал в ответ Анатан.
– Твой дружок жив.
– Знаю. Крикс определил его в искупительное поселение строгого режима. Приковал к койке в лазарете.
– Ну, смотри, Анатан.
– Смотрю…
Яр положил коробку на стол:
– Гостинец Але. – Протянул наручные часы с компасом: – А это Полу.
Анатан повертел часы в руках, посмотрел замысловатое клеймо на циферблате:
– Нет, Яр! Такие подарки нам не по карману.
– При чём тут ваш карман?
– Мы не сможем такие же подарки дарить тебе.
– Что за ерунда? Мне не нужны от тебя подарки.
– Не в обиду, но не хочу быть должником.
– Хорошо. Если подарок задевает твое самолюбие – верни его, но не мне, а дарителю.
Анатан перевернул часы, зарделся как молодка на брачном ложе. Ещё бы… На задней крышке выгравирована надпись «Полу, сыну Анатана Гравеля, от правителя Порубежья Адэра Карро».
– Надеюсь, против куклы для дочки ты не будешь возражать? – произнёс Яр и вышел из дома.
Как месяц назад, он сидел на крыльце и заставлял себя вслушиваться в ночную тишину. Поведение простолюдина удивило и задело одновременно. Адэр привык одаривать – по поводу и без – любовниц, друзей, родственников, и каждый раз его ценные знаки внимания принимались как должное. Впервые в жизни желание сделать подарок было продиктовано сердцем, а не долгом или тайным умыслом, но чистый, искренний порыв его души никто не оценил.
Анатан сел рядом, сжал Адэру колено:
– Прости меня.
Адэр усмехнулся. А кто-то говорит, что в одну и ту же реку нельзя войти дважды.
– Мы не привыкли к подаркам, – оправдывался Анатан. – Нет, конечно, мы что-то дарим друг другу. Мне на именины обычно калоши дарят, а на новый год тёплое исподнее белье. А знаешь, почему так? Именины у меня осенью, а новый год зимой.
Прикрыл ладонью лицо: