А. З.

– На Максима?

– На Стрекозу. Ведь понятно же, что врёт. А диспетчер его покрывает: изменил в журнале время выхода на связь. Не мог Максим за две минуты отлупасить пилота, дойти сюда, свалиться в овраг, перепутать склоны, пойти не в ту сторону, сообразить, что идёт не туда, и вернуться. Тут явно какая-то подлянка.

Олег хлопнул ладонью себя по лбу:

– Твою ж дивизию! Надо было время засечь! Сейчас засеку, потом прикинем навскидку. – Засучил рукав. Посмотрев на часы, присвистнул. – Ну надо же, стоят.

– Батарейка села, – предположил Андрей, наблюдая за Максимом.

– Да нет же. Механические.

Андрей взглянул на часы Олега:

– Старьё.

– Память об отце.

– А ну-ка, ну-ка! – Андрей провёл пальцем по стеклу с едва заметной трещинкой. – Отличные часы! Не разглядел сразу. Я бы такие тоже носил.

Олег шутливо щёлкнул его по носу:

– Хамелеон. Я и сам знаю, что старьё. Выбросить жалко.

Андрей достал из кармана мобильный:

– Половина второго. – Сверился с часами Олега. – У вас тоже половина второго. Минута в минуту. А! Понял! Секундная стрелка залипает. Отдайте в ремонт, пусть механизм почистят.

– Ну что, мужики, пошли? – проговорил Максим, возникнув из зарослей.

– Неужели нашёл? – удивился Олег.

– Первая метка на коряге. – Максим указал в гущу леса. – Там вторая. За ней третья. Все на одной линии. Это подтверждает твою догадку, Андрюха. Я перепутал склоны из-за тумана.

Андрей свёл белёсые брови:

– Не понял. Как связаны метки с туманом?

– Когда плохая видимость, я ставлю на стволах засечки и не меняю направление. Если есть засечки и все они на одной линии, значит, был туман. Компас здесь тоже не работает, поэтому идём прямо и никуда не сворачиваем.

Максим шёл уверенным размашистым шагом, ломая подошвами ботинок сухие ветки, отклоняясь от острых сучьев, огибая колючие кусты. И непременно возвращался на видимый только ему прямой путь. Олег и Андрей старались не отставать; дыхание сбивалось, пот застилал глаза, ноги гудели от напряжения.

– Вот шпарит! – пробубнил Андрей. – И даже метки не ищет.

– Он же сказал: надо идти прямо.

– Вы слышали о «фокусе правой ноги»?

Олег недовольно крякнул:

– Не начинай.

– Один шаг всегда короче другого. Вот почему люди, которые заблудились в лесу, ходят по кругу. Неспособность человека держаться прямого направления объясняется несимметричным строением тела. Человек делает одной ногой шаг шире, лодочник гребёт одной рукой сильнее. А теперь добавьте плохую видимость. И куда этот лодочник догребёт?

– Помолчи, – простонал Олег.

– Ему только кажется, что он идёт прямо, – прошептал Андрей, неотрывно глядя Максиму в спину. – Компас не работает, карте верить нельзя, связи нет. Мне страшно. А вам?

Олег взял его под руку:

– Хочешь расскажу, как мы с ним познакомились?

– Спрашиваете. Конечно хочу!

– Я провалился в заброшенную штольню.

– Как это?

– А вот так, – усмехнулся Олег. – Приехал в деревню мать проведать. Места там грибные. Решил насобирать, чтобы мама в печи посушила. Взял корзину, взял рюкзак и пошёл. Когда начало смеркаться, пошёл обратно. И ухнул в яму. Корзинку выронил, когда за куст хватался. Упал навзничь, аккурат на рюкзак. Если бы не грибы в рюкзаке, убился бы насмерть. Спину сильно зашиб, пару рёбер сломал. Кричать не могу, карабкаться наверх не могу. Меня нашли на третий день.

Андрей посмотрел на Олега с восторгом:

– Ничё себе!

– Знаешь, кто нашёл?

– Максим!

Тот оглянулся:

– Чего?

– Ничего-ничего, – произнёс Олег. – Мы просто болтаем. – Притянул Андрея к себе и продолжил: – Представь: вокруг чащоба дремучая, ни полянки, ни просвета. А он разглядел с вертолёта чёрную дыру в земле и рядом корзину. Лежу я в штольне и слышу: вертолёт пролетел, вернулся. И кружит, кружит. Тогда я понял, что меня найдут.

– Вот так история! – воскликнул Андрей. – Я думал, такое бывает только в кино. – Посмотрел по сторонам. – Дядя Олег… а лес-то другой.

Вокруг папоротники. Искривлённые стволы деревьев покрыты лишайниками, как коростой. С ветвей лохмотьями свисала паутина. Кустарники походили на гигантских ежей. Под ногами пружинил порыжелый мох.

Максим сбавил шаг. Потом пошёл ещё медленнее и остановился. Олег и Андрей сровнялись с ним и увидели почерневший штакетник с закрытой калиткой. Ограда соединяла два засохших дерева и словно выходила из толстых стволов. Крайние штакетины калитки и забора скреплял ржавый хомут.

– Был здесь? – обратился Олег к Максиму.

– Не помню, – ответил тот, бегая глазами по зарослям. – Но чувство какое-то странное.

– Какое?

– Сам не пойму.

– Я читал, что в этих краях обитали староверы, – подал голос Андрей и, всматриваясь в просветы между лиственницами, вскинул руку. – Что это? Видите?