Трон Знания. Книга 1

Крикс поднялся, махнул надзирателям:

– Поехали.

Хлыст метнулся вперёд, вцепился командиру в штаны:

– Ради бога! Крикс! Если хочешь отомстить, забери меня, Ташу забери. Забери нас обоих, только детишек не трогай. Давай поговорим по душам. Крикс! Давай поговорим!

– Давай. Поговорим.

Крикс сжал могучий кулак и обрушил его на Хлыста.

***

Кабинет Адэра находился на первом этаже. Чуть дальше по коридору располагалась библиотека. За ней тянулась вереница огромных помещений, где любой звук пробуждал эхо. Скоро их займут советники с шумной братией помощников и секретарей. За поворотом – комната собраний, которую слуги и ремонтные рабочие с лихорадочной поспешностью превращали в зал Совета.

Гюст предложил перенести кабинет правителя на третий этаж, поближе к апартаментам. Хотя бы на время, пока в воздухе плавает пыль, а одежда к концу дня пропитывается запахом штукатурки и краски. Адэр отказался.

Цветущий сад за окнами покоев, ароматы трав и пение птиц с необъяснимым упорством вырывали из действительности и уносили далеко от замка. Здесь же, в небольшом кабинете со строгой обстановкой и с окнами, выходящими на пустошь, ничто не отвлекало от работы. Или почти ничто… Адэр нет-нет да и бросал взгляд на дорогу, припорошенную песком.

Там, за горизонтом, дорога переходила в колею, а чуть дальше делилась на три. Одна летела в Тезар, вторая тянулась в Нижний Дол, где находится нынешняя столица Порубежья Ларжетай, третья петляла между камнями и ямами до Бездольного Узла, откуда чуть ли не каждый день приезжал кто-то из людей Крикса.

Адэр впервые злился на отсутствие связи: ведь намного проще выслушивать отчёты и отдавать приказы по телефону, чем переводить бумагу на послания и ждать гонцов с новостями. Но ещё с большим нетерпением он ждал машину из клиники маркиза Ларе. В любую минуту командир стражей мог сообщить о появлении ракшадского корабля, или шхуны, или лодки, а стариков до сих пор не было.

Адэр посмотрел в окно и вернулся к изучению родословных книг порубежских дворян. Первый и главный вопрос, который волновал его – это, конечно же, формирование Совета. Сроки поджимали – два месяца было потрачено на бесплодные метания, – а достойные занять кресла советников до сих пор прятались за безликими именами.

Адэр разделил книги на две стопки. В одну сложил родословные дворян, чистота крови которых не вызывала сомнений. В другой стопе находились родословные тех, чьи предки – выходцы из простого люда. Более ста лет назад Зерван, последний потомок династии Грассов и последний король Грасс-Дэмора (так раньше называлось Порубежье), даровал им родовые звания и земли за заслуги перед страной. Но признания добились праотцы, а не их чада, на титулы которых сейчас смотрел Адэр. Ко всему прочему, Совет виделся ему чистым, высоким, без прадедов-плебеев.

Адэр придвинул к себе сшитые листы – сведения о роде занятий и основных источниках доходов титулованных дворян. Пролистывая бумаги, мрачнел. Все без исключения вели деятельность за границей и приносили пользу, а соответственно, и прибыль кому угодно, но только не родине. Даже маркиз Ларе занимался в своей стране всего лишь благотворительностью.

Адэр выписал несколько имён, некоторые зачеркнул, сделал на полях пометки. Пробежал взглядом по строкам. В Совете должны сидеть люди, которые любят Порубежье с такой же страстью, с какой он его ненавидит. Только они, преданные народу, готовые на жертвы и способные на подвиги, смогут поднять отчизну с колен. В этом списке таких людей нет.

Адэр смял лист в кулаке и бросил в стену.

На пороге кабинета появился секретарь:

– Мой правитель! К вам маркиз Бархат.

В Градмире Гюст считался самым ярым поборником дворцового этикета. Но в замке, где единственным посетителем, гостем и собеседником был Вилар, доклад о каждом его приходе звучал как насмешка.

Адэр подпёр щёку кулаком:

– Достаточно молча открыть дверь перед маркизом.

Еле слышно вздохнув и тем самым выказав несогласие, Гюст сделал шаг в сторону и пропустил в кабинет Вилара.

Друг сел за стол, положил перед собой две потрёпанные папки и кивком указал на смятый лист в углу комнаты:

– Очередной Совет?

– Не хочу идти им на уступки.

– Они ещё ничего не просили.

– Попросят. Будь я на их месте, я не просил бы, а требовал. – Адэр затолкал сшитые листы в ящик стола. – Порубежская знать имеет такие привилегии, каких не имеет ни один дворянин в другой стране. Сомневаюсь, что они захотят с ними расстаться.

– Кто же им дал их?

– Великий.

Вилар недоверчиво покосился.

– Почти восемьдесят лет знатные дома боролись за престол Порубежья, – проговорил Адэр, – а при Могане о троне никто даже не заикнулся. Не догадываешься – почему?

Вилар пожал плечами и опустил голову. Догадывается.

Адэр подошёл к окну. Ветер гнал по пустоши пыль и песок, заметая дорогу. По небу неслись изодранные облака, отбрасывая на грязно-жёлтую землю уродливые тени. На горизонте никого, а пора хоть кому-то появиться.

– Что принёс?

– Сведения о результатах переписи населения.

Адэр повернулся к Вилару:

– Ты всё-таки их разыскал!

Друг похлопал ладонью по картонной обложке:

– Это перепись двадцатилетней давности, когда Порубежье стало колонией Тезара. – Опустил руку на вторую обложку. – А это спустя десять лет. Перепись больше не проводилась.

Адэр вернулся к столу, придвинул к себе папки, принялся листать лежащие в них бумаги.

– Ты знал, что в замке живёт летописец? – спросил Вилар.

– Кто?

– Настоящий летописец! Его комната находится в архиве.

– Что он пишет?

– Историю.

– История из подземелья… Странно…

– Да, странный субъект. Хромой, седой, бородатый, в плаще-балахоне до пят. Без единого слова дал папки и подсунул журнал, чтобы я расписался в их получении.

– Странно, – повторил Адэр, глядя в сводные таблицы. – Ты просматривал документы?

– Просматривал. Бегло. Кое-что меня насторожило.