На углу Пскопской и Йеллопуху

Если вокруг Окси образовался вакуум, то в кафе царило оживление. Многим хотелось посмотреть на помощниц повара, превратившихся из гадких утят в прекрасных лебедей. Похорошевшие Петра и Мурила вызывали интерес не только у мужской части пограничников, но и у гостей Заставы.

Первым кандидатом на руку Мурилы неожиданно оказался гном из правящей семьи Гномо–гномо. Альфредо, находясь в приподнятом настроении после посещения аукциона Сотбис, застыл, увидев прекрасноокую брюнетку. Восхищенного поклонника совсем не смутило, что девушка в два раза выше его. «Я привык вкладывать средства в произведения искусства и ювелирные изделия. Будь бриллиантом моей коллекции». Лобызание ручки и стойка на колене свершились с достоинством. Правда «невесте» пришлось согнуться в три погибели.

Отказ принц кровей Гномо–гномо принял спокойно. «Но ты, все же, подумай, дорогая. Я появлюсь на Заставе ровно через три месяца».

Потом прибыли вервульфы, которые, узрев на кухне «новеньких», забыли про ответственный футбольный матч. Оборотней гнали в дверь, они лезли в раздаточное окно. Гугл устал махать половником, отбиваясь от назойливых ухажеров.

Суета вокруг первых красавиц не могла не задеть знойную блондинку. Ее прищуренный взгляд сверлил спины подругам, которые, к слову сказать, вели себя с мужчинами как прежде – приветливо и скромно.

Нет ничего лучшего, чем любить и быть любимыми, поэтому помощницы повара горели в ожидании чуда, когда их сердца дрогнут в ответ на учащенные сердцебиения избранников. Настал черед Петры и Мурилы дожидаться принцев на белых скакунах.

Окси поумерила свой пыл, но вовсе не потому, что скисла. Как раз не в ее характере сдаваться без боя. А она однозначно готовилась к битве. Образно выражаясь, пока Петра и Мурила примеряли шпильки, на которых им прежде не доводилось ходить, Окси стояла в позиции низкого старта в беговых кроссовках. В ее глазах светилась решимость грудью порвать финишную ленточку, если на горизонте вдруг появится долгожданный принц.

«Мне прыти не занимать, – с достоинством отвечала она гному, который мстительно напоминал ей, что теперь ее шансы выгодно выйти замуж минимальны. – Я в любом забеге локтями растолкаю этих пучеглазых овечек».

Макар, наблюдая «игры невест», не мог не заметить, что Надежда начала грустить. Как всякий влюбленный мужчина, он пытался понять причину ее тоски. Его тошнило при мысли, что Надя скучает по ректору Дагару, визит которого неумолимо приближался. Осталась лишь неделя до соприкосновения с миром вампиров, с которыми эльф, скорее всего, пожалует на Заставу.

Сколько раз Макар находился рядом с Надей и слышал, как она вздыхает! Ему бы прямо спросить, что ее гложет, но страшил ответ, после которого не останется никакой надежды на благоприятный исход его тайного противостояния всемогущему сопернику. И Макар, не замечая того, вздыхал следом за девушкой.

Вот и сейчас, стоя в портальном коридоре в ожидании очередного соприкосновения с Гобляндией, Макар незаметно разглядывал задумавшуюся Надежду, отмечая и тени под глазами, и осунувшееся лицо, и легкое дрожание пальцев, когда она заправляла за ухо непослушную прядь.

– Вы чего по очереди вздыхаете? – неожиданно раздался тоненький голосок Крошки Пиу.

«Вот ведь, глазастая какая», – Макар задержал готовящийся вырваться вздох. Пока он лихорадочно подыскивал ответ, Дюймовочка переводила серьезный взгляд с него на Надежду и явно не собиралась уходить. Громко хмыкнул сидящий на корточках у стены Гугл, что заставило студента густо покраснеть.

Его поймали с поличным.

Макар готов был провалиться сквозь землю. Эта неконтролируемая краска – видимое всеми доказательство его чувств к Надежде.

– Я боюсь, что очень скоро останусь совсем одна, – между тем ответила Надя.

Макару чуть не воскликнул «А я?», но взгляд в сторону скалящегося во весь рот гнома остановил его.

– Почему это? – искренне удивилась Пиу. – Разве вокруг тебя мало друзей? Петра, Мурила, я, Гугл. И Макар, – добавила девочка, с интересом взглянув на загоревшиеся уши студента. – Разве ты не видишь, что он все время околачивается рядом?

– Да, Макар хороший друг, – Надя благодарно посмотрела на него.

«Друг, всего лишь друг», – это слово стеклом резануло по живому. Вот и не осталось никакой надежды.

– Если ты думаешь, что окажешься одна среди этих гадюк в Эльфийском княжестве, то напрасно волнуешься. Тебя защитит ректор Дагар. Он не допустит повторного покушения. Уж кто–кто, а брат Верховного правителя всегда сумеет оградить тебя от завистливых студенток.

«Черт. Он еще и брат Верховного правителя», – совсем упал духом Макар.

– Но ты сможешь навещать нас, – продолжала успокаивать Крошка Пиу. – Например, на Новый год. Мы его замечательно отмечаем. На Заставе собирается множество Йеллопухцев, в чьих традициях нет ничего подобного. Елка, бенгальские огни, хлопушки, шампанское и все такое. Ты бы видела, какой кортеж из Дедов Морозов, Санта Клаусов, Пэр Ноэлей пролетает на санях через наш гараж!

– Да. Конечно, – вяло ответила Надя. – Но я чувствую, что больше никогда не увижусь с вами.

– Пусть наших красоток Петру и Мурилу со временем заберут в иные миры самые настоящие принцы, но мы–то, мы–то останемся! – старалась переубедить Крошка.

Надя заплакала и махнула рукой, чтобы Пиу не задавала ей вопросы.

– Что с тобой? – прошептал Макар, когда они остались одни. Крошку окликнули, и пограничники подтянулись к той части коридора, где обычно открывался портал в Гобляндию.

– Не знаю. Но меня грызет смертельная тоска. Будь я предсказательницей, назвала бы это предчувствием катастрофы.

– Что–то должно произойти?

– Говорю же, не знаю, – желая погасить всхлип, едва выговорила Надя. Стесняясь своих слез, она закрыла лицо ладонями.

Немного успокоившись, она пояснила:

– Каждая жилка во мне кричит, что надвигается что–то нехорошее. С каждым днем оно все ближе и ближе.

– Через неделю здесь будет ректор Дагар и заберет тебя с собой. Тебе не о чем беспокоиться. Он тебя защитит. Так сказала Крошка Пиу. И я ей верю.

– Откуда ты знаешь, что он будет через неделю? – Надя убрала ладони с лица. Всматриваясь в него, Макар искал признаки радости и облегчения, но видел лишь смятение.

Обнять бы ее и утешить…

– Знаю. Можно не ждать полгода, а прыгать от Заставы к Заставе. Через неделю в соприкосновение придет мир вампиров.

Да, он упустил время. Не был настойчив, откровенен.

Взять бы ее в охапку и унести туда, где нет посторонних глаз, и целовать, целовать…

Но она любит другого. Вон как встревожилась, понимая, что ректор рискует собой, пробиваясь к ней через миры.

– Не бойся. С лордом ничего не случится.

Немного помолчав, Макар добавил:

– И я уверен, что все твои страхи напрямую связаны со скорой разлукой с подругами.

– Может быть, – вздохнув, ответила Надя. – Макар, мне неловко тебя просить об этом, тем более, я не знаю, какие вести принесет Аравай–аба, но не мог бы ты отвести меня к единорогу? Не спрашивай, зачем мне нужно его увидеть. Я все объясню позже.

– Хорошо, – согласился студент. Пусть она потрогает рог. В конце концов, дату визита Дагара никто так и не подтвердил. Вдруг все они ошибаются, и эльф не станет прыгать по мирам, чтобы быстрее добраться до своей любовницы?

Макар специально называл Надю любовницей ректора, чтобы не было так больно, когда тот придет за своей женщиной. И лишь где–то в самом дальнем уголке сердца теплилась надежда, что эльф вообще не появится на Заставе. Ни через неделю, ни через полгода.

Занятые разговором, Макар и Надежда не замечали суеты, что творилась вокруг них. А случилось невероятное. Портал в Гобляндию опять не открылся. Окси уже не стояла на вершине лестницы, уперев руки в бока. Она сидела на ступеньках и грызла ногти. Ее взгляд был устремлен в пустоту.

– Макар, тебя зовет Исида, – Крошка Пиу подергала его за рукав.

– А Надя?

Но малышка уже не слышала, пробиваясь через толпу к тайной комнате.

– Иди. Я подожду, – Надежда грустно улыбнулась.