Дети царя Салтана

– А,– отмахнулась Ирина.– Какая помада была, такой и нарисовала. Да, вставай ты уже. Время то идет.

– Мы куда-то торопимся?– не могла я взять в толк, что она от меня хочет.

– Конечно. Я хочу еще раз простучать стены в кабинете, без свидетелей. Я чувствую, что мы что-то упустили,– Ирина открыла чемодан и стала в нем копаться.

– С ума сошла,– воскликнула я.– Нам восьмерым понадобилось несколько часов, а вдвоем мы и до утра не справимся.

– А что, у нас одна ночь?– кинула она мне спортивные брюки и свитер.– Одевайся.

Понимая, что спорить бесполезно, я откинула одеяло и села. За мной со свитера наблюдало какое-то животное. Я подняла этот вязаный предмет гардероба с постели, чтобы удовлетворить свое любопытство.

– Это олень?– не желая того, эмоционально выразила я удивление.

– Да,– заулыбалась подруга.– Сама вязала. Нравиться?

Ну, что я могла ей ответить? Правду? Ту, что оленя я смогла опознать только по рогам? А все остальное выглядело в духе Пикассо, когда глаза находятся на месте носа, а тот, в свою очередь, сместил со своего законного места рот. И к этому всему, олень оказался еще и косым. Его зрачки, вывязанные с особой тщательностью, сбежались отчего-то в одну кучу и пугали меня направлением взгляда в «никуда».

– Это я своему бывшему вязала,– не замечая моего потрясения, ушла в воспоминания Ирина,– Олень для оленя,– она засмеялась.– Смешно, правда?

– Очень,– язвительно заметила я.– Он его носил?

– Не-а,– помотала в отрицании головой подруга.– Так ни разу и не одел. Все берег. И с собой почему-то не взял, когда сбежал. Наверное, просто поторопился.

– Ну, да,– замысел бывшего друга Ирины был для меня прозрачен, но мне, в отличие от него, придумать было нечего и я, вздохнув, натянула свитер на свое тело.

Как ни странно, но мне стало тепло и уютно. Погладив морду оленя на своем животе, я подумала: « И действительно не знаешь, где найдешь, а где потеряешь».

– Ух ты,– восторженно обошла вокруг меня подруга.– Сидит, как влитой. Да, он на тебе еще красивей стал. И даже олень, вроде как, заулыбался.

Пытаясь не думать о том, что этот уродец может еще и улыбаться, я подтолкнула Ирину, давая ей понять, чтобы она продвигалась к выходу.

Стараясь идти, как можно тише мы, по закону подлости, собрали по пути все ямки и выступы, запинаясь о них и щедро наделяя их именами и названиями. И, если бы у ступеней были уши, то они непременно свернулись бы в трубочку.

Добравшись, наконец, до кабинета, что в темноте, при свете фонарей, которые были у нас только на телефонах, оказалось путешествием трудноватым и жутковатым, я открыла дверь, пропуская вперед Ирину. Но не успела я закрыть ее за собой, как подлетела на месте от визга подруги. Не понимая в чем дело, я обернулась и остолбенела. Передо мной болтались ноги висельника, обутого в кроссовки.

Глава 6

Я снова прибегла к старому приему и зажала рот Ирины своей рукой.

– Да, не ори ты так. Мне же страшно.

– А мне, думаешь, нет?– вырвалась она из моих «объятий» и почему-то перешла на шепот.– Кто это?

– Не знаю, он мне не представился,– вполне серьезно ответила я, не решаясь осветить лицо мертвеца.

– Она еще шутит,– неведомо, кому сообщила Ирина,– Таня,– тон подруги поменялся.– А, если это Ксюша. Ксюша!

И она, бросившись к покойнику и заливаясь слезами, уткнулась в болтающиеся ноги лицом, не забыв заключить их в объятья. Я, с тревогой на сердце, пустила луч от фонаря по стене, в поисках выключателя. Найдя, я нажала на него. Раздался щелчок, и кабинет осветился добрым десятком светильников.

– Подожди,– посмотрела я наверх.– Это не Ксюша.

– А кто?– оторвалась подруга от, ставших ей уже родными, ног висельника, но, так и не имея смелости посмотреть нависшей над нами «правде» в лицо.

– Это вообще не человек, – обрадованно закричала я.– Это же манекен!

В этот момент двери распахнулись и в их проеме столпились полуодетые или, наоборот, полураздетые Виктор Павлович, Мила, Екатерина Дмитриевна и Валерия с Олегом. Они попеременно переводили глаза то на меня, то на подвешенный манекен. Ирина явно не из скромности, а благодаря чувству самосохранения, спряталась за мою широкую спину, не подавая оттуда признаков жизни.

– Что вы тут занимаетесь?– окатил меня суровым, полным осуждения, взглядом Виктор Павлович.

– Мы просто хотели еще раз проверить кабинет на наличие тайного хода,– не скрывая правды, честно ответила я.– А тут это.

Я устремила указательный палец на покачивающиеся ноги.

– Очуметь,– задрав майку, почесал живот Олег.– Я уж было подумал, что это ваших рук дело.

– Это же Ксюхины вещи,– отделилась от толпы Мила, чтобы ближе рассмотреть одежду, бессовестно присвоенную манекеном.– Ее кроссовки, джинсы и рубашка. Она говорила мне, что они пропали.

– Вот видите,– обрадовалась я.– Вещи же пропали еще до нашего приезда?

– Да,– кивнула Мила.– За несколько дней до вас.

– Разве мы стали бы вас обманывать,– выглянула из-за меня Ирина.

– Мамочки,– как маленькая девочка заверещал Олег.– Кто это?

– Я – это,– покинула подруга свой пост, выйдя на свет вся.

– А на лице что?– не унимался Олег.

– Маскировка это,– стало жалко мне Ирину, потому что я заметила, как заулыбались все остальные.

– Из красной клетки? Прям, Рембо,– в голос захохотал молодой мужчина.– Больше похоже на йодную сетку.

– А твои трусы на клумбу. Прям, ботаник,– решила не сдаваться Ирина, уперев руки в бока.– Только запахи от тебя не цветочные. Вонь от мусорной кучи напоминают.

– Ну, ты,– качнулся в сторону Ирины Олег, сжимая кулаки, но сдержался.– Ты бы не рисковала так со словосочетаниями. Помело свое уйми.

– А что ты сделаешь? Съешь меня?– я, почувствовав, что Ирину понесло, потянула ее за рукав, чтобы затолкать себе за спину.

– Успокойся,– перекрыла видимость Олегу своим телом Валерия,– Не стоят эти,– Лере интонацией выделила слово «эти».– Нашего внимания.

– Уезжали бы вы отсюда,– поддержала нас Мила, встав рядом со мной плечом к плечу, словно готовясь к битве. – От греха подальше.

– А кто ты такая, чтобы мне указывать?– нагло усмехнулся Олег, и, оттянув резинку трусов, резко отпустил ее,– Ой,– вскрикнул он от боли и согнулся пополам.

– Ага. Получил?– высунулась из-за меня Ирина.– Бог шельму метит!

Екатерина Дмитриевна засмеялась и, в поисках сигареты, стала похлопывать по карманам махрового халата: