Ноша

– Что, правда глаза колет?

Да пошёл ты! Я реально послала его куда подальше и пожелала, чтобы он оттуда не выбрался!!

Хлопнула дверью и понеслась.

По проторённому маршруту.

Остановилась. Возле бюро путешествий. Это в моих силах – маршрут изменить, вон, прочь куда-нибудь улететь. Хоть на недельку в жаркие страны смотаться.

Я ухватилась за эту идею, подёргала ручку, закрыто. Заглянула в окно. Запустение.

Вот те на, бюро больше нет… Нету туристов. Туристы из России не едут.

Я могла бы позлорадствовать. Да не того было. Я здесь годами визы домой оформляла. Теперь придётся в центр ездить… время терять. А здесь удобно было – под боком.

Но всё что ни делается, делается к лучшему. Не надо будет с хозяйкой этого бывшего бюро встречаться. В мае 2014 года, когда я к ней забежала, я чуть не попала как кур (курица) в ощип.

– Как дела? – спросила.

– Как? – она кивнула на огромный украинский флаг. Раньше его не было. Карта Европы с флажками, куда могут ездить туристы, раньше была на русском, а теперь на украинском. – Вот так, чтобы все сразу знали, на чьей я стороне.

– Понятно.

– Я, – продолжала она, – год назад своим говорю, когда домой, в Украину приехала: вы что, с ума посходили, русский язык вздумали запрещать? А сейчас…

– А сейчас?

– Я ничего в политике не понимаю, но федерация Украины невозможна.

– Почему? Германия – федеративная, Бельгия…

– Это нецелесообразно, не экономично, бюрократию только плодить.

– А кровь проливать?

– Да пошли они все, эти работяги с Донбасса, алкаши, русские прихвостни. В порошок их стереть и дело с концом.

Эта женщина – мать двоих детей, бабушка пятерых внуков… Господи, спаси и помилуй.

Зазвонил телефон. Я его на этот раз не забыла. Сын.

– Мам, как насчёт выходных?

– Без понятия. А есть какие-то предложения?

– Вдвоём бы побыть… – ответил сынок. – Мам, ну ты ж понимаешь…

Понимаю… Никаких жарких стран не предвидится.

– Мам, ты гуляешь?

– Да, дышу свежим воздухом.

– А папа в библиотеку уехал. Можешь домой возвращаться.

Вот спасибо за добрую весть! Я как цуцик замёрзла.

До чего ж приятно пройтись по чистой квартире!

Справа – гостиная, слева – кухня, за ними – моя комнатка, правда, Митя её считает своей, (раньше она была детской Антона) и кабинет Акселя, заваленный сверху донизу журналами, газетами, книгами, папками, вырезками. Ни с чем не может расстаться. Плюшкин.

Ах, какая неожиданность. Он всё же разгрёб свой кабинет.

Есть у нас ещё одна комнатка, крошечная, M?dchenzimmer[11 - Комната для женской прислуги.], нам она служит кладовкой. Там полно всякой всячины, надо бы выбросить половину, да руки всё не доходят. Пылесос, ведро, гладильную доску – оставлю, гвозди, молотки, плоскогубцы – по ящичкам разложу, на стремянку залезу и верхние полки освобожу. Что это? Блин. Так вот куда Аксель старые подшивки припрятал. Я думала, в мусорку снёс. В контейнер с надписью «Бумага-картон». Думала, не один контейнер заполнил.

Я всё решительно скинула вниз. Только вырезки оставила, в папку сложила, села на стремянку и прочитала одну. Это была статья Евгения Руге. Он – писатель. За свой дебютный роман «In Zeiten des abnehmenden Lichts»[12 - «Во времена убывающего света».] получил Немецкую Книжную премию 2011 года.

Статья называлась «Der Krieg gegen Russland»[13 - «Война против России», Eugen R?ge, 8 Mai 2014, Die Zeit № 20.], он её написал после тех страшных событий в Одессе.

Он вынужден, прочла я, прервать свою работу, потому что выбит из равновесия, потому что спрашивает себя, зачем писать книги, если будущего, возможно, не будет. Он знает, это звучит патетично. И такие, как он, кто к чему-то зовёт, кто напоминает о чём-то, не воспринимаются всерьёз. Только не забудем: политическая эскалация, которая чуть не привела к войне между супердержавами, возникла в 1962 году, когда Советский Союз собрался разместить атомное оружие на Кубе и угрожал США. То же происходит и сегодня. Только с точностью наоборот. Ситуация в Украине взрывоопасна, и не нужно быть пророком, чтобы предсказать: эскалация ускоряется. Проевропейский политик Юлия Тимошенко предложила взять «Калашников» и перебить всех русских. Её предложение на Западе не особенно критиковали. И – не избранное – украинское правительство пытается осуществить это предложение.

В Одессе убиты майдановцами 40 человек. Но немецкое радио так преподносит сообщение, так формулирует, пережёвывает, что оно каким-то образом, неизвестно, каким, превращается в свою противоположность. Повсюду трубят о влиянии и вмешательстве Путина. А что с вмешательством Кэрри? Что делает шеф CIA в Украине? То, что население Крыма проголосовало за выход из Украины, обозначается не иначе, как «аннексия». То, что не избранное правительство ведёт военные действия против населения, называется «мерами против прорусских сепаратистов». А «прорусские сепаратисты» – это «вражеские группировки, против которых необходимо выступать».

Нечто подобное, писал дальше Руге, он уже пережил в ГДР – у него в ГДР тоже было такое чувство, которое сводило с ума, потому что простейшие вещи, факты «не замечались». Как теперь в ФРГ. Ни слова о том, что кризис в Украине был вызван Европейским Союзом. Мануэль Барросо, и никто другой, сформулировал весной 2013 года, что «Украина должна решить»: или, или. Или Евросоюз, или Таможенный Союз с Россией.

Но ведь ясно было заранее, что такое давление на расколотую страну, в которой прорусские и проевропейские силы примерно равны, приведёт к разрыву. Почему же Евросоюз тем не менее всё равно давил?

Всё во имя и ради горячо провозглашаемой свободы, свободы инакомыслия, то есть свободы думать по-другому – такая аргументация постоянно и весьма охотно использовалась против ГДР, против социализма. По праву. Россия и сегодня всё что угодно, только не образцовая демократия, и он, Руге, если бы жил в России, был бы, очевидно, противником Путина.

Но ценности, которые представляет этот Евросоюз, которые с риском войны насаждаются на другие культуры и народы, он ставит под сомнение. Он, гражданин бывшей ГДР, понимает тех, кто живёт в недостатке и бедности, тех, кому Евросоюз издалека представляется большой красочной витриной. И в сущности так оно есть – несмотря на попытки Брюсселя сгладить противоречия, разрешить проблемы, связанные с темпом роста и глобализации, нельзя не видеть, что Евросоюз в своей основе и есть то самое: сообщество к востребованию темпов роста и глобализации. И эти темпы роста мы дорого оплачиваем – ухудшение окружающей среды снижает качество жизни. Возникает вопрос: кому эти темпы роста принесут что-то хорошее?

Когда Руге бежал из ГДР в Западную Германию, он не мог упрекнуть ФРГ в том, что она склонна к экспансии. Пусть даже ФРГ и считала свою экономику сильнее, свои ценности и свою демократию лучше, чем в большинстве других стран мира, она не пыталась навязывать эти ценности другим народам. После возникновения Евросоюза всё изменилось. Евросоюз расширяется, распространяет свою систему ценностей на всё новых и новых членов, которые рано или поздно становятся членами НАТО. Поэтому переговоры по включению Украины в ЕС были и переговорами по её будущей принадлежности к блоку НАТО.

Франк-Вальтер Штайнмайер[14 - Тогдашний министр иностранных дел ФРГ.] исключал её вступление в НАТО. Но насколько это правдоподобно? Ведь всё говорит о противоположном: и опыт со вступлением в НАТО восточно-европейских стран, и характер переговоров с Украиной («или-или»), и то, что сам ЕС в его нынешнем виде – близнец НАТО и верный вассал США.

ЕС не в состоянии повлиять на украинских политиков. Стратегию уже давным-давно определяют США. Было бы глупо верить, что украинское руководство действует против так называемых прорусских сепаратистов (отказываясь от переговоров с ними) без одобрения и поддержки своего великого партнёра, от которого Украина десятилетиями будет зависеть в военных и экономических вопросах. По существу США уже ведут войну против России. В этой войне не будет победителей, а шанс ЕС ещё хоть как-то повлиять на события очень мал. И уменьшается с каждым днём.

В 2014 году мы вспоминаем Первую Мировую войну, разодравшую Европу. Нам нельзя забывать и о конце этой войны, о том, что поверженная Германия и последствия Версальского договора стали причиной следующей войны.

Аксель

Я вернулся с полными сумками, крикнул:

– Это я!

И никто не откликнулся! Не поспешил мне навстречу! Я крикнул погромче:

– Я всего накупил! Приглашаю на ужин!