Стерва поневоле, или Инструкция по выживанию

Утром настроение было отвратным. Кошмары опять беспокоили меня полночи, и это несмотря на то, что перед сном я долго медитировала. Обрывки детских и подростковых воспоминаний вертелись в причудливом калейдоскопе. И проснуться вовремя не получалось. Вовремя, то есть до ненавистного шепота, что так часто будил меня по ночам в интернате. Всего лишь имя, мое настоящее полное имя, и я уже кричу от ужаса и просыпаюсь. Рывком сажусь на кровати. Соседки проворчали что-то сквозь сон, но Слава Богам не проснулись. Посмотрела на время: пол седьмого. Засыпать нет смысла. Стала потихоньку собираться: гольфы, брюки, рубашка, безрукавка. Учебники и свитки в сумку. Проверила зелье, что вчера приготовила, положила запасную запечатанную пробирку. И ещё бурдючок с ним же спрятала под браслет. Портал до раздевалки, где надела куртку, шарф, шапку, перчатки, и новый портал на обзорную площадку. Уселась на парапет, спиной прислонившись к зубчику. Хотела повторить теоретические занятия, но не получилось (да и смысла особого нет). Слезла с парапета и, поставив сумку, начала комплекс упражнений для легкой разминки (проще было бы в тренажерный зал перенестись, но не хотелось). Получилось немного взбодриться.

Вновь уселась на парапет, и стала наблюдать за просыпающейся Академией. Чего б такого пакостного сотворить? Пока размышляла, начал заниматься рассвет. Люблю это время суток. Но надо бы успеть позавтракать, а то вдруг Аллитер решит продолжить «ухаживания». Перенеслась в раздевалку, чтобы оставить верхнюю одежду в шкафу. Потом бегом до столовой. И ура, ещё почти никого нет в столовой. Работники только начали выставлять еду. Набрала омлета, колбасок, хлеба. Чай и пирог с земляничным джемом. Села за привычный стол. И медленно съела все. Бессарап заявился, когда я уже чай допивала. Следом к нашему столу подошли Зорвиэль с Регейро. Проигнорировав их приветствие, взяла сумку и вышла из столовой. Ну и что теперь делать с Регейро? Он, что, вообще не понимает слов? В дверях столкнулась с Аскаром, он только направлялся в столовую.

– Доброго утра, – пожелала я в ответ на приветствие и построила портал в аудиторию. Только успела устроиться за столом, достав свиток и учебник, как образовался портал. Следом ещё один. Открыла учебник на середине и неторопливо подняла взгляд, кто явился первым, не знаю, но в аудитории был и Аскар, и Регейро. Причем из портала последнего выходили Бес и Зорвиэль. Застонала громко и отчаянно и легла на столешницу, прикрывая голову раскрытым учебником (кто-то вчера истерику заказывал? получайте). Уже хотела постучаться головой об стол, но поняла, что это не поможет. – Бес, – позвала я его жалобно. – Что я должна сделать, чтобы от меня Регейро отстал? А? – друг сел рядом и сжал мое предплечье.

– Аллитер отстанет только, если «почувствует», что ты любишь другого. Лорд Аскар тоже уступит, доверившись твоему слову.

Я все же постучала головой об стол. На третий стук в голову пришла оригинальная идея: принять какое-нибудь приворотное зелье, например, к Кларку, и поговорить с обоими кавалерами. Потом приму нейтрализатор. И все! Я свободна. Бес прокашлялся.

– Какая бы идея тебе сейчас в голову не пришла, лучше даже не пробуй. – Ладно, оставлю этот вариант про запас. Резко села и посмотрела Аллитеру в глаза.

– Я не буду с тобой общаться, – твердо сказала я. – Не хочу и не буду. Ты не заставишь меня! Ты понимаешь это?! – я даже встала, чтобы наши глаза были на одном уровне. Аллитер пристально смотрел на меня минуту или две, а потом выдал.

– И ты из-за какой-то безделушки отвергаешь меня? Какая-то железяка для тебя важнее человека? Серьезно? – если он хотел вывести меня из равновесия, у него получилось. Сжала дернувшуюся руку в кулак (чувствую, что и до пощечин могу сегодня дойти) и криво усмехнулась.

– «Железяка», «безделушка», – короткий взгляд на Аскара и цитирование его слов. – «Бумажка» – как красиво вы умеете принижать мои ценности… – вновь посмотрела в глаза Аллитера. – Что ж ты этой безделушкой меня шантажировал? Догадывался ведь, что медальон очень важен для меня. Причем узнал о нем совершенно случайно, когда «помогал», то есть исцелял меня. И использовал это знание самим мерзким способом. Внимание вопрос: какие ещё знания ты будешь использовать против меня?

– Кейра, я не повторю вчерашней ошибки. Клянусь Светом, – в отчаянии прошептал он. Как же мне достучаться до него? Аллитер дотронулся до моих плеч и погладил их. Скривилась от отвращения, и он почти взмолился. – Что мне сделать, чтобы ты меня простила?

Высвободилась из его рук, поставила сумку на стол. Поискала пробирку: как всегда, все самое нужное на дне. На приходящих сокурсников внимания никто из нас не обращал. Протянула ему (попробуем играть в открытую, до этого момента хотела незаметно подлить ему).

– Выпей.

– Что это? – спросил он, разглядывая пробирку.

– Нейт-сау – самое сильное отворотное зелье, из разрешенных. На безразличие. Догадываюсь, что может потребоваться ещё. Я приготовлю, когда потребуется, – твердо встретила его взгляд. И с улыбкой закончила, «расписывая» достоинства такого выхода из положения. – И мы будем общаться. И даже цивилизовано, если ты захочешь.

Пожала плечами в ответ на его взгляд. Столько боли и горечи было в нем… Аллитер с силой сжал пробирку, а потом швырнул её со всей силой об пол. Все-таки я вздрогнула от треска и посмотрела на осколки и разлитое зелье. А ведь эти пробирки из специального закаленного стекла! Подняла взгляд и без всякого выражения сказала.

– Вот теперь твои чувства – это только твои проблемы, эгоистичный ублюдок! – Аллитер с вызовом посмотрел на меня, требуя пояснить последний эпитет. Ну что ж мне не сложно. – Я вчера весь вечер убила на приготовление этого зелья! И ингредиенты для него недешевые. И только заикнись сейчас о деньгах – пристукну. – Отступила на шаг назад и закончила. – Не понравился такой вариант, просто бы отдал обратно!

– Чтобы ты незаметно мне его подлила? – глухо спросил он. Аллитер серьезно полагает, что я приготовила только одну порцию?

– Хочу тебя огорчить, эгоцентричная свинья, – я развела руками. – Но ты – не единственная моя проблема. – Аллитер оглянулся и очень выразительно посмотрел на Аскара. Криво усмехнулся, а я продолжила, чтобы стереть с его лица ухмылку. – И Я на лорда Аскара сейчас даже не намекала, – вопрос в глазах Аллитера был настолько очевидным, что я со злости выдала для кого изначально планировала это зелье варить (и да, собиралась сделать это перед практикой). – Мне вообще-то ещё практика с лордом Веррисом предстоит! – Прикусила губу, досадливо поморщившись. Вот не хотела, чтобы ректор знал, насколько я опасаюсь Верриса. Шархов Регейро! Чтоб ему провалиться! Зло выдохнула, осознав, что Дюбре-то тоже здесь. Посмотрела в глаза Алексу и предупредила. – Вот только стукни декану – закопаю живьем.

– Помогу, – пообещали сразу несколько сокурсников. Невольно улыбнулась такому единодушию. О! А если так?!

– А может, кто-нибудь поможет и Аллитера зельем напоить? У нас в группе сразу поспокойней станет, – огляделась по сторонам – добровольцев не было. Жаль. Что ж попытка – не пытка. Можно ещё с Натали поговорить по этому поводу, она вчера даже не пыталась ничего в его защиту сказать. Пожала плечами и хотела сесть обратно на свое место. Но Аллитер снова удержал меня за плечи.

– Я не отступлюсь, – серьезно сказал он. Наложила щиты от физики и вопросила.

– У тебя что совсем гордости нет?… Ты мне ПРОТИВЕН! – выпалила я, отталкивая его руки. Регейро уставился на меня уже черными глазами, потом перевел взгляд на Беса. Тот еле слышно помянул Индариона, побледнев. Поняла, что это Аллитер опять открывается ему. Влепила пощечину Регейро со всего размаху. – Не смей больше использовать Беса! – Аллитер посмотрел на меня, и тут я почувствовала просто шквал эмоций: гнев, злость, в том числе и на себя, чувство вины, сожаление, но всё затмевала резкая боль в груди. Как будто кто-то душу выворачивает наизнанку. Сжалась, дотронувшись до груди: что это? Взглянула в черные глаза и поняла, что это Регейро мстит мне за отказ простить его. Повернулась к Бесу и уточнила. – Бес, ты говорил, что Аллитер не может внушать чувства и эмоции?

– Он не внушает, – прошептал Бессарап. – Он «зеркалит», то есть отражает на тебя, свои. И да, он прыгнул выше головы. – Снова посмотрела в черные глаза, а ведь на лице ни одной эмоции, только желваки ходят на скулах. Аскар выругался и обрушил на Регейро ведро ледяной воды. Боль сразу исчезла, видимо Аллитер потерял концентрацию. Несколько судорожных вздохов, чтобы прийти в себя, под навязчивым взглядом Регейро. Ещё минута напряженной тишины. Я знала, чего он ждет от меня. Знала, что пожалею о своих словах, но сейчас просто послать его язык не поворачивался.

– Я не прощу тебе вчерашнее, – спокойно сказала я. – И учти, я тебе теперь совсем не доверяю. Ни на унцию! Так что даже не представляю, как ты будешь исправлять ЭТО. Но можешь попытаться, – Хитрила ли я?! ДА! Общаться с ним всё равно придется, хотя бы для того, чтобы посылать (да и от идеи с отворотным зельем, я не отказываюсь). А вести себя Аллитер будет сейчас идеально. Но видеть в его глазах вспыхнувшую надежду было… неприятно. – Последняя попытка, Регейро. – прошептала я и, отвернувшись, села.

– Адепт Аллитер, приведите и себя и аудиторию в порядок, – холодно сказал ректор. – Немедленно.

Аллитер повиновался, и за минуту высушил и себя и пол. И даже осколки собрать успел до гонга. Встала вместе со всеми, приветствуя преподавателя.

Первый урок пары прошел спокойно. Общий опрос по теме предыдущего занятия, и новая тема: Высшие Заклятия разнополярных Стихий. Сегодня будет Огонь-Вода. Быстро записывала лекцию, досадуя на себя, что все же уступила Аллитеру. Удар гонга, и Регейро оборачивается ко мне. Не поднимаю на него взгляд, с усилием рисуя на свитке что-то из символики проклятий (лоб подпирала ладошкой, выставив руку как дополнительный барьер между нами).

– Кейра, – позвал Аллитер. Не отреагировала, тогда он дотронулся до запястья руки, что подпирала голову. И осторожно, но твердо опустил её на стол. Прищурившись, посмотрела в серые глаза. И он сказал раздосадовано. – Произошедшее вчера – это ревность, глупая, но сильная ревность к дарителю. С тех пор как я узнал про медальон… Я же видел, что ты каждый день его носишь, а может, и совсем не снимаешь. То есть он с тобой был всегда. Ты даже на свидании с ним была. Вот вчера я и решил узнать, насколько тебе дорог этот медальон. Знаю, что и это не оправдание… Просто я не подозревал, что даритель мертв, и… – Аллитер, что не отводил взгляд от моих глаз, неожиданно замолчал.

Я опустила взгляд и усмехнулась криво. Хмм, я думала, что медальон будет громоотводом только для ревности ректора (оказалось, что для обоих). О том, что и Аллитер пришел к ошибочным выводам насчет амулета, я даже не подозревала. На его фоне эти двое даже сумели найти общий язык. И не уверена, что это к лучшему. Регейро дотронулся вновь до руки, привлекая внимания к себе. Я, уже не скрывая злости, посмотрела в серые глаза. И Аллитер взорвался.

– Шарх, да я до сих пор к покойнику ревную сильнее, чем к лорду Аскару! – пожала плечами, не скрывая злорадства, а Аллитер продолжил. – Я же знаю, сколько самых разнообразных красивых украшений подарил тебе Артем. Но не одно из них ты не носишь, только этот ничем не примечательный медальон. Чем он тебе так дорог?! Ты ведь сама готова была уничтожить иллюзию, значит не в ней дело. – В ней, Аллитер, в ней!

Просто эта иллюзия слишком много вопросов вызовет. Пусть внешнее сходство с матерью у меня сильное, но отличия есть. И разница, хоть и не бьет в глаза, но очевидна: цвет глаз (у мамы были аквамариновые глаза), оттенок волос (у меня он такой необычный – огненный, только из-за основной стихии), да и волосы у мамы были почти прямыми, и подбородок у меня упрямый… То есть понять, что женская иллюзия не моя, реально, так же, как и догадаться, что это моя мать (опять же из-за схожести). Плюс немного старомодный крой одежды. И при этом всем проблема не столько в матери, сколько в отце. Если образ Арианны не вызывает сомнений в моей «легенде», то отец в неё никак не вписывается. Дело даже не в одежде, осанке или чертах лица. Дело в том, что у него на плече золотой аэртан – Родовой браслет с символом – оберегом, что носиться на левом плече. Богатые ремесленники и купцы носят серебряные браслеты, остальные – медные или из любого другого металла. Аэртаны из золота носят только благородные господа, то есть леди и лорды. И мне, и Ники отец успел заказать и изготовить вместе с мастером-кузнецом аэртаны, вплетая силу рода и собственную магию, но их у нас забрал Гавриил. Так что да, если кто-то увидит иллюзию – это будет… кххм… абзац. Тем более ящерку, что является Родовым символом – оберегом, опознать можно, и по геральдике выйти на мой Род тоже возможно. Поэтому и прятала этот медальон все годы, как могла (первые годы, сердечко было под высшей иллюзией, гримируясь под подкову).

– Кейра, кто он? – почти шепотом спросил Аллитер, видя, что я не собираюсь никак комментировать его слова. – Чем он заслужил такую преданность? – И почему это он сразу про преданность спрашивает? Я насмешливо приподняла бровь, складывая руки на груди. – Пожалуйста, не молчи… – попросил он. Несколько секунд молчания и новый вымученный вопрос. – Ты любила его?!

Ну да, вчера я и словом не заикнулась о своих чувствах к дарителю, боясь, что Аскар почувствует фальшь. И если ректор не додумался вчера до этого вопроса, то Аллитер до него дозрел. Причем спрашивает он в присутствии ректора, рассчитывая, что тот раскусит мою ложь. Я перевела взгляд и посмотрела на Аскара, тот и не пытался скрыть заинтересованности в нашем разговоре. Хмм, спелись все-таки! Интересно, что будет, если убрать «третьего лишнего»? А в принципе, зачем мне снимать напряжение между ними, подставляясь самой при этом? Пусть хоть поубивают друг друга, раз их не устраивает вымышленный третий (который к тому же покойник) претендент на мое сердце. Криво усмехнулась, и высказала последние мысли вслух.

– Хммм, спелись… – издевательски протянула я, переводя взгляд с одного на другого. – Интересно, что будет, если убрать громоотвод?! – недоумение на лицах обоих даже немного насмешило. – Как вы друг к другу станете относиться, если узнаете, что к третьему ревновать не стоит? – ещё одна насмешка, и я уже смотрю только Аллитеру в глаза. – Ты опять обманулся на пустом месте, и нет, чтоб спросить… А впрочем… – достала сердечко и, сняв иллюзию, стала рассматривать его будто в первый раз. – Да, я любила и люблю дарителя этого медальона. Пусть этот подарок был и не мне, а моей матери. – Подняла взгляд, чтобы встретиться взглядом с ректором. – И да, у папы были недостатки, но он был самым лучшим отцом на свете,– опустила взгляд на сердечко: ни слова о том, каким образом этот медальон стал моим. У них вполне оправданное представление, что мне отдали его после смерти матери. – И да, я понимаю, что для таких, как вы, что с младенчества купаются в роскоши, это – всего лишь безделушка. Вас, наверняка, с детства кормили золотыми ложечками из фарфоровых тарелочек, что раз в десять дороже медальона. Но повторяю для всех: только попробуйте дотронуться до медальона без разрешения – покалечу. Вот, честное слово, покалечу, и плевать, что мне за это будет, – спрятала медальон обратно под рубашку и прикрыла сверху невидимостью. Взгляд поднимать от сложенных на груди рук не торопилась, молча ожидая гонг. Благо ждать оставалось недолго.

– Прости меня… – прошептал Регейро с мукой в голосе, напрочь игнорируя тот факт, что пара началась.

– Не прощу, – также тихо ответила я, с вызовом взглянув в серые глаза. – Из-за глупого каприза ты хотел забрать единственное, что у меня осталось от родителей, – раскаяние во взгляде Аллитера хватило бы и на троих, но я решила его добить. – Знаешь, когда я училась в интернате, у меня часто не хватало денег даже на самые дешевые грифели… Про сладости и одежду я вообще молчу… Но даже тогда я ни на секунду не задумалась о сдаче украшения в ломбард, даже с учетом того, что выкупить его обратно я, в принципе, могла ещё в течение месяца.

Няня высылала мне все деньги, что могла, но откуда у неё могли быть лишние монеты? А малявок, какой я тогда была, даже в трактиры в разносчицы не брали. Да и какая работа, когда я за два года пыталась осилить трехлетнюю программу? Торопилась, понимая, что отчим может найти меня в любой момент. И ведь мог бы, если бы искал безродную простолюдинку… Весь расчет был на то, что ни один благородный не назовется простолюдином, слишком много привилегий лишается при этом. Ни одна симпатичная девушка не признается, что у неё нет защитника, нет Главы Рода (проще написать вымышленное имя и молиться, чтобы руководитель учебного заведения не пытался с ним связаться). И этот расчет пока оправдывается. В интернате я ещё и волосы в черный цвет красила (краска и съедала большую часть моего бюджета, так как смывалась подозрительно быстро). Так как про него Дорантан мог догадаться, ведь он был свидетелем проявления моего Дара. А вот пойду ли я обучаться дальше, то есть в Академию, догадаться он не мог. И не может сейчас подозревать, где я и чем занимаюсь.

Глава 21

Дальнейшие теоретические занятия прошли тихо. Казалось, в мою сторону лишний раз выдохнуть бояться. Регейро даже на обеде рук не распускал. Практика по алхимии прошла быстро и мирно. Раздевалка, поспешное переодевание, и портал Аллитера на полигон. Но что-то подсказывает, что комбинированные бои с ректором не пройдут так гладко. И ещё четкое ощущение, что я что-то упустила сегодня утром. Какой-то момент зацепил меня… Да и предыдущее общение с ректором всегда оставляло какую-то недосказанность. Что-то я упускаю. Отошла подальше от сокурсников и забралась на деревянное ограждение, что было мне примерно по пояс. Оно достаточно широкое, для того чтобы разместиться можно было с относительным комфортом. Села наискосок, ещё и ногу поставила на барьер, практически обняв коленку. Аллитер с Бесом и Зорвиэлем крутились неподалеку, но я не обращала внимания на них.

– Кейра, можно тебя спросить?

– Рискни,– рассеяно отозвалась я, не поднимая взгляда.

– Ты, действительно, думаешь, что Аллитер может тебя ударить? – староста подбирал слова аккуратно, очень аккуратно. Посмотрела на полукровку, несколько удивленная вопросом. Приподняла бровь, взглядом прося уточнить, с чего вдруг такой вопрос возник. Зорвиэль тоже хорошо читал мимику. – Просто твои щиты от «физики», они ведь даже оскорбляют. – Нет, ну кто бы оскорблялся насчет щитов?! Аллитер? Я фыркнула и вернулась к сосредоточенному изучению своих сапог. Предстоящая практика с ректором откровенно не радовала. И все же, что я упускаю из виду? – Кейра, – позвал Зорвиэль уже немного рассерженно. Посмотрела на старосту. – Мы, мужчины, никогда не поднимем руку на женщину. А Аллитер тем более не ударит тебя. Могу даже поклясться Светом в этом.

– Зорвиэль, ты – неплохой парень, и друг из тебя выше всяких похвал,– я опустила ногу вниз. – Но своему опыту я доверяю больше. Так что не надо клятв, а тем более Светом. Он нашему Миру слишком дорого достался, – всем известно, как близко мы подошли к пропасти небытия в Последнюю Войну. И если бы не чудо, что сотворила тогда любовь демона и целительницы…

– Ах, да, опыт, – пробормотал Зорвиэль задумчиво. – Как ты сказала: я слишком рано узнала, что за правду бьют? И кто же ударил тебя первым «за правду»?

– Это было задолго до Академии, – призналась я, вновь пытаясь домыслить собственные размышления. Что не так?

– И все же?! – настойчивость Зорвиэля наводит на определенные мысли. Покосилась на Регейро: да, это он заслал старосту ко мне.

– Зорвиэль, отвали, – отмахнулась я. Да, в этом и нет никакой Тайны, просто рассказывать не хотелось. Но по упрямому выражению его лица поняла, что не отстанет. Вздохнула и досадливо сказала, надеясь, что после оставят в покое. – Опекун, мне было девять, и у меня была банальная истерика, когда я поняла, где будут хоронить мать. – Я прикусила губу, чтобы не рассказать лишнего. До того момента я держалась: честно, даже не думала ругаться с отчимом, хотя косвенная вина в смерти матери была и на нем. Но когда увидела, что могила мамы будет рядом с первой женой Дорантана… Я начала кричать, что не позволю, что мама должна быть похоронена рядом с отцом, что она всегда хотела быть только с ним, и что мама никогда не любила Дорантана. Вот за это мне и прилетела оплеуха (и ведь не постеснялся посторонних!). Медленно выдохнула и продолжила просвещение. – Удар был хлестким, до звона в ушах… Меня отправили домой, не дав попрощаться с матерью. Позже ещё добавили без посторонних. И сквозь шум в ушах я впервые услышала, что я – тварь безродная, которая должна быть благодарна за каждый кусочек хлеба. Когда же я отказалась просить прощение за «правду», ударили ещё раз… – воспоминания уже не приносили боли, просто ворошить прошлое не хотелось. Остановил отчима его старший сын, Артай, и он же привел лекаря вечером. Не желая видеть ни жалости, ни сочувствия, я с вызовом сказала сокурсникам. – И вот не надо меня жалеть, мне дали стимул жить дальше. Ненависть – это очень хороший стимул.

Всё! Надеюсь на этом экскурс в мой «личный опыт» по побоям закончен полностью и безоговорочно. Кстати, отчим после похорон, в принципе, перестал обращать на меня внимание. Да и я старалась не мельтешить перед его глазами. И года три с половиной между нами был, можно сказать, холодный нейтралитет. А потом была драка с Артаем в библиотеке, в которую вмешался Дорантан (мы и до этого дрались и не раз, разница в возрасте почти в пять лет моего «братика» не смущала, да и меня тоже, но библиотека была недалеко от кабинета отчима, вот он и пришел на шум). И всё завертелось…

Удар гонга резко вернул меня в действительность. Лихо спрыгнула и побежала к остальной группе. Появление ректора и целителя застало меня на полпути. Краткое приветствие, задание и озвучивание первой пары.

– Кейрина и Готран, оружие – алебарды.