Серебряное пламя

Серебряное пламя
Татьяна Вячеславовна Зайченко

Маленькая сказка о волшебных созданиях – немного эротики перед сном!

Высоко-высоко в горах живет дивный белоснежный народ. Их кровь так же холодна, как ледяные шапки на вершинах. Они живут так долго, что человеческий век кажется им лишь кратким мигом, который сложно запомнить. Их почти вечная жизнь подчинена жестким традициям. Но так уж сильно они отличаются от людей? И насколько сложно сломать традиции, если так уж хочется?

Татьяна Зайченко

Серебряное пламя

Переломный день рождения

Первый раз в жизни в свой день рождения Тинэйкалад Мерцающая, хотела оказаться подальше от родового замка. Чтобы не видеть слоняющихся всюду гостей, которые по обычаю приехали задолго до события – якобы для помощи в организации праздника. А на самом деле только мешали терпеливо снующим между ними слугам-людям. Многие из присутствующих вообще не покидали ее дом на протяжении нескольких лет, оставаясь после очередного торжества – младшие дети знатных родов, они стремились выйти из-под опеки родителей, но поскольку не имели собственного жилья, находили себе прибежище у друзей или просто знакомых. Выгонять их считалось плохим тоном. Да Тинэ было и не жаль – что такое несколько лишних ртов для богатого поместья? Зато при случае под рукой всегда имелась гарантированная охрана из опытных бойцов олоэсс. Девушка давно привыкла к толпе посторонних в доме. Но сегодня они все раздражали ее.

Внезапно заметив своего последнего поклонника, бесцельно бродящего среди гостей с выражением мученического терпения на челе, Тинэ приглушенно застонала и сделала большой обжигающий глоток мерсса из высокого, уже полупустого бокала. Голова слегка закружилась. Все вокруг: белый мраморный зал, резные колонны, лестницы, арочные проемы вместо стен – вдруг поплыли перед глазами, став серыми, призрачными. Так же как и соплеменники. Обычно яркие, сверкающе-белоснежные, от природы лишенные пигментации, обманчиво хрупкие – сейчас они казались вытянутыми бесцветными иллюзиями, парящими над полом.

Желание очутиться подальше от этого места накатило на нее с новой, почти непреодолимой силой. Только впитанная с молоком матери верность традициям удерживала ее сейчас на каменной скамье возле стола, где она сидела в одиночестве.

Традиции, устои и ритуалы жестко правили долгими, почти вечными жизнями олоэсс. Наполняли их длительное существование смыслом. Какими же глупыми эти правила сейчас казались Тинэ! Люди относились ко всему гораздо проще и реалистичнее. Может быть, те пять прожитых в человеческих городах лет и заставили ее сейчас по-другому оценивать окружающее? Вновь и вновь она старалась понять, в чем кроется цель ее жизни и ради чего вся эта пустая суета вокруг?

Для олоэсс она не так давно пересекла рубеж совершеннолетия, а по человеческим меркам могла бы уже иметь семью и пару-тройку детей. Но отношения с соплеменниками у девушки не складывались. Они ценили ее воинское искусство, находили совершенными внешность и сложение. Многие мужчины добивались ее расположения. Вот только дальше страстных переглядываний и нескольких украдкой сорванных поцелуев дело никогда не заходило. Потом избранник остывал и терял к ней интерес.

Так же как и Ним.

Сейчас Тинэ отчаянно сожалела, что их отношения начались при большом скоплении народа. Слухи быстро разнеслись, и вот уже молва окрестила их, чуть ли не официальной парой. Вчера он появился в ее замке, считая себя обязанным поддерживать иллюзию, чтобы не портить имениннице праздник. Но лишь отдавал дань уважения ее старинному знатному роду, заботясь о репутации. А сам просто излучал желание быть в другом месте и с другой женщиной.

Тинэ посмотрела на него и в который раз с раздражением ощутила, как замирает дыхание – среди расы существ, обладающих фантастической привлекательностью, он выделялся в толпе редким очарованием. Многие женщины появятся сегодня на ее празднике только ради того, чтобы мелькнуть перед его глазами. Сильный, обжигающе красивый Нимлируин, называемый Голосом Рассвета, служил с Тинэ в одном отряде, и в тот первый день, когда решил обратить на нее внимание, она долго не могла поверить в удачу. И все пыталась понять, что совершила такого выдающегося, чтобы заслужить его взыскательный интерес.

Что же она сделала не так? Почему спустя всего неделю он ходит по замку с таким выражением, будто его заставили съесть горсть кислых ягод, лишь из вежливости пытаясь скрыть это шокирующее обстоятельство от хозяйки? И кому нужно, чтобы он находился здесь, если она все равно не имеет права на то, что дает привилегия избранницы? Тинэ мучительно хотела крикнуть ему: "Уйди ты отсюда! Не мучай ни меня, ни себя!" Хотела, но не могла. Он делал это из добрых побуждений, и дурацкое, будь оно проклято, дворянское воспитание не позволяло ей оскорбить его, заявив, что все усилия идут скорее во вред, чем на пользу!

Неужели он сам не понимал, что таким поведением унижает ее еще больше? О чем будут думать другие мужчины? О том, чем она так быстро разочаровала его? Поэтому ее и раздражало все вокруг. Даже друзья из отряда, которых она искренне считала членами семьи, своими стараниями развеселить и вовлечь в атмосферу начинающегося праздника вызывали у нее лишь еще большее отторжение.

К сожалению ни укрыться от этой пытки в своих покоях, ни просто побродить в одиночестве в садах, окружающих замок, Тинэ не могла: по традиции хозяйка должна встречать гостей при входе. Даже если они лишь едва кивают ей, появляясь в зале, и тут же растворяются в толпе старых знакомых. Глупые условности давили на плечи, впивались в душу, как тяжелые ржавые цепи с острыми шипами. Оставалось только одно безотчетное желание: напиться до беспамятства, забыться до того, чтобы упасть под стол и скрыться от чужих любопытных глаз. Пусть потом смеются над тем, что голова у нее некрепкая, пусть! Лишь бы, наконец, закончилась эта бесконечная нелепая пляска нереальных серых теней вокруг.

Чувствуя подступающую дурноту, Тинэ упрямо опустошила бокал и наполнила его вновь. Её организм всегда старался очиститься раньше, чем наступит отравления. Тело потомка Великих Лордов, совершенных воинов, было практически неуязвимо, даже если она сама хотела причинить ему вред. Иногда это было так неудобно!

Неожиданно мир вокруг стал более четким, наливаясь красками. Почти не осознавая изменений, Тинэ впилась напряженным взглядом в две появившиеся в зале фигуры. Выражение мучительного терпения на лице Нима усилилось многократно. Случилось то, чего она безотчетно опасалась весь день. Они все-таки пришли!

Мужчина почти задел головой арочный свод: он был заметно выше всех присутствующих. Войдя, он обвел надменно-равнодушным взглядом гостей: слишком заостренные черты лица придавали ему хищный, чуть ироничный вид. Складки длинной, ниспадающей одежды не могли скрыть ширины плеч и мощности грудной клетки. Таких пропорций олоэсс достигали только спустя долгие триста лет. Новый гость принес с собой ощущение несокрушимой звериной силы и незыблемой власти.

Силмароин, Сверкающий Лед. Великий Лорд и предводитель ее отряда. Наставник.

Вопреки отпущенной природой долговечности, олоэсс редко доживали до зрелости и преклонного возраста из-за бесконечных интриг, стычек и войн. Мудрость и опыт, накопленные за долгие годы, возводили уцелевших на особый уровень. Они предпочитали проводить время в своем кругу и редко снисходили до непринужденного общения с молодежью. Сегодня Силмароин решил почтить присутствием день рождения подчиненной. Лучше бы ему этого не делать!

Державшая его под руку молодая девушка на первый взгляд ничем не отличалась от десятка ее ровесниц в этом зале. Но только на первый. Заметные почти на пределе зрения розоватый оттенок кожи, чуть более темные волосы и яркие радужки глаз говорили о примеси человеческой крови. Достаточно давней, чтобы не портить родословную, но еще вполне очевидной. Среди холодного серебристого великолепия остальных гостей она будто бы горела как свеча в сумерках, мягким теплым свечением.

У людей и олоэсс настолько редко получалось потомство, что каждый такой метис считался исключительно заманчивой экзотикой. Обладать ими мог себе позволить не каждый. Появиться на подобном домашнем празднике, Лианна могла лишь в компании с Великим Лордом. Или с Нимлируином. У обоих имелось то, что могло привлечь ее внимание: власть и влияние у первого, неимоверная красота у второго.

Три десятка гостей, бестолково толкущихся в середине зала, на секунду замерли, отметив появление Великого Лорда. Все лица повернулись в его сторону, повисла тишина. Это была своеобразная дань уважения высокому статусу, поскольку в отличие от людей никаких особых церемониальных приветствий среди олоэсс принято не было. Силмароин не обратил ни малейшего внимания на случившееся минутное замешательство, продолжая высматривать хозяйку.

Тинэ непроизвольно сжалась, когда ее настиг холод его мрачного взгляда. Ей захотелось исчезнуть, раствориться в воздухе, но она заставила себя смотреть прямо в его глаза, пока он поднимался на помост, где стоял стол, за которым она сидела. Воздух снова наполнился голосами и радостными выкриками – знакомые призывали Лианну присоединиться к ним. В ответ она пожимала плечами и показывала головой на спутника, давая понять, что сначала вынуждена отдать дань приличиям и поприветствовать именинницу. Силмароин же двигался решительно, не глядя по сторонам: в этом зале его не интересовал никто, кроме Тинэйкалад. Только ради нее он появился сегодня в поместье и только ей был намерен уделять внимание.

Но он не хотел находиться здесь. Пожалуй, настолько же сильно, как и сама Тинэ.

Когда вчера утром он давал согласие посетить день рождение, ему еще было все равно. Она надеялась, что после наступивших позднее событий он все-таки передумает и не придет – никто бы не придал значения и не удивился, что Великий Лорд не счел для себя интересным столь незначительное мероприятие. Вряд ли вообще кто-то всерьез рассчитывал на его появление.

Но, похоже, это имело значение для него самого. Как и большинство олоэсс, Силмароин был верен традициям, которые не позволяли нарушить однажды данное слово. Пленник собственных принципов. Такой же, как и Тинэ. Она поймала себя на том, что в который раз испытывает к нему сострадание и странное чувство родства.

До боли в пальцах стиснув бокал, она отвела взгляд. Только этого не хватало! В прошлый раз она уже пожалела его, и ничем хорошим это не закончилось! До сих пор стыдно настолько, что неизвестно, как смотреть ему в глаза? Тинэ судорожно хотела подавить всплывающие от этих мыслей воспоминания о вчерашнем дне, но это было выше всяких сил! Горло сдавило мучительным спазмом.

Лианна везла Великого Лорда в свое поместье, находившееся неподалеку от владений Тинэ. По пути они решили нанести визит вежливости соседке и застали подготовку к празднику. Хозяйке ничего не оставалось, как по канонам гостеприимства пригласить их на завтрашнее торжество. По тем же канонам она уговорила их остаться в замке, чтобы не тратить время на дорогу туда и обратно.

Тинэ не знала, что Нимлируин и Лианна знакомы. Она догадывалась, что он увлекся другой женщиной, но поняла кто это, только когда увидела их вместе. По скованным движениям. По тому, как они с усилием отводили взгляды друг от друга, почти не в состоянии прятать страсть от окружающих. Даже ребенок заметил бы, что с ними происходит. Лишь правила хорошего тона заставляли их держаться на расстоянии, поскольку оба находились в этом доме со спутниками.

Скорее всего, они действительно случайно столкнулись в коридоре гостевого крыла. И поскольку оказались наедине, ничто больше не могло сдержать их влечения. Тинэ как раз проводила очередного посетителя в отведенные ему покои и собиралась спуститься в зал, как вдруг наткнулась взглядом на жаркое переплетение двух тел, почти скрытых вздуваемой ветром занавесью окна.

Больше всего на свете олоэсс ценили и отстаивали право свободного выбора. Во всем. И сильнее всего в том, что касалось интимных отношений. Это была единственная вещь, которая оставалась увлекательной на протяжении их длинных жизней. Никто не смел мешать мужчине или женщине выбирать с кем и когда заниматься любовью.

Существовало лишь одно неукоснительное правило, запрещающее выставлять близость напоказ. Древний обычай, за многие тысячелетия обросший тонкостями и нюансами – в основе своей он был прост, как любой закон природы: не хочешь попасть в неудобное положение – не ставь в него ближнего. А если хочешь получать удовольствие – не мешай его получать другим.

Поэтому ревность и скандалы на тему неверности считались недопустимыми. Поколение за поколением воспитанные на подобных нерушимых правилах олоэсс даже значение этих слов забыли. Но Тинэ неожиданно для себя испытала шок и боль. И задетое самолюбие пронзило сердце мучительнее всего. Снова мужчина, которого она хотела, потерял к ней интерес. Отчего? Что с ней не так? Почему никто не пытался так же страстно овладеть ею в первом удобном месте?

Словно приклеенная потрясением к полу, она во все глаза смотрела на стремительно-жадные объятия Нима и Лианны. Ей отчаянно захотелось оказаться на месте девушки, ощутить вкус его губ и сладкий запах дыхания. Почувствовать под пальцами нежность его холодной кожи.

Дуновение сквозняка шевельнуло подол ее длинного платья – за спиной Тинэ беззвучно открылась дверь. Силмароин вышел из покоев, где умывался и отдыхал после дороги. Он успел заметить выражение ее лица, прежде чем она совладала с собой и нацепила подходящую к случаю маску безразличия. Внимательно проследив за направлением ее взгляда, он застыл как ледяная глыба: такой же огромный, сверкающий и холодный.

Тинэ неожиданно почувствовала себя глупо – возможно, если бы она не стояла тут, он бы ничего не заметил. А так она выставила напоказ свои неуместные эмоции! Ощущая неловкость, она уже хотела завязать непринужденную беседу и увести гостя в общий зал, но слова застряли в горле, когда она увидела его глаза. Ему тоже было больно! Этот трехсотлетний олоэсс, повидавший на своем веку такое что ей и не снилось, который должен был бы хладнокровно пройти мимо развлекающейся парочки и тут же забыть столь непримечательное событие, тоже испытывал боль. Мало того – пусть и на мгновение, но позволил различить это чувство постороннему.

И тогда что-то сломалось в сознании Тинэ. Рухнули какие-то непреложные истины, вроде недоступности звезд на небе. Или непогрешимости Наставника.

Долгие годы, с тех пор как попала под командование Великого Лорда, она наблюдала за ним с неизменным восхищением. За идеально выверенными движениями, даже если он просто шел по улице или почесывал лоб. За безукоризненным построением фраз. Ни единого ненужного слова. Ни одного лишнего жеста. Всегда только точный расчет. Совершенный, блистательный, неприступный, как луна в ночном небе, он был эталоном, с которым они все и не мечтали когда-нибудь сравняться! Даже в горячем бреду, она не посмела бы и намека на мысль о чем-то интимном в его сторону.

Миг прошел, и лицо Силмароина лишилось всяких эмоций, кроме привычной, с годами въевшейся в черты надменности. Он повернул голову к ней – глаза, такие же серые, почти бесцветные, как у Тинэ, или любого чистокровного олоэсс, смотрели пронизывающе. Но это больше не могло ни испугать, ни смутить девушку. Страдание, просочившееся сквозь брешь в его безупречной броне, успело заразить ее. Помноженное на собственную боль, оно разрослось в отчаяние, сокрушившее остатки здравого смысла! И в этом безумии, Тинэ почему-то увидела в предводителе родственную душу. Способную понять и оценить ее собственные стремления. Ей захотелось вернуть ему умиротворение. А еще больше – с его помощью успокоиться самой.

Она повернулась, и смело сделала шаг, приблизивший ее к наставнику вплотную. Изобразив самую ослепительную улыбку, на какую только была способна, девушка произнесла:

– Захватывающее зрелище, не правда ли? – и, лукаво сверкнув глазами, добавила, – Мы бы, наверное, смогли не хуже.

Силмароин был слишком высок для нее: чтобы смотреть ему в лицо с такого близкого расстояния, Тинэ приходилось сильно задирать голову. Выполнить то, что задумала без его содействия она бы не смогла, и на секунду испугалась, что он не поддастся. К счастью Великий Лорд либо сразу не понял ее намерений, либо решил уступить такому страстному напору – так что, когда она протянула руку, обняла его за шею и притянула голову к себе, он не сопротивлялся.

Губы девушки еще хранили память о поцелуях Нимлируина, руки помнили тепло и очертания его тела. Она ожидала ощутить тоже самое. Но склонившийся над ней мужчина был совсем другим. На мгновение эта чуждость окатила ее колючей ледяной волной. А затем новые впечатления подхватили сознание и закружили в вихре покалывающих жаром искр. Она с жадностью поймала его выдох, ощущая незнакомый вкус дыхания. Его плечи под ее пальцами были твердыми, как алмаз и почти такими же холодными, как этот драгоценный камень. Силмароин не сопротивлялся ее поцелую, даже сначала ответил: неожиданно мягко, нежно. Потом все более вяло, пока, наконец, не остановился совсем. Когда неподалеку зазвучали голоса кого-то из шатающихся по замку гостей, Великий Лорд взял ее за плечи и решительно отстранил на расстояние вытянутых рук.

Тинэ осознала, что ее глаза под наваждением новых ощущений закрылись сами собой, только когда ей пришлось открыть их, чтобы бросить озадаченный взгляд на Силмароина. Увидев его лицо, она вздрогнула: в голове все перемешалось настолько, что девушка ожидала увидеть Нима, которого непроизвольно представляла во время поцелуя. Неожиданно особенно остро стала заметна разница между их внешностью. Великий Лорд тоже был красив. По сравнению с мягким чувственным очарованием Нимлируина, более резкая привлекательность его заостренных черт колола, разила словно кинжал, пугая и заставляя олоэсс безотчетно отгораживаться от нее. Тинэ судорожно вздохнула.

В странно потемневших глазах Силмароина отражались непонятные чувства, а лицо ничего не выражало. Убедившись, что девушка не пытается возобновить объятия, он отпустил ее плечи и с холодной вежливостью произнес:

– Это было не обязательно.

После чего развернулся и неторопливо покинул гостевое крыло, спустившись по ажурной винтовой лестнице в общий зал.