Мир Гаора. Коррант. 3 книга

Сквозь шум работающих станков еле слышно пробился щелчок отпираемой двери. Неурочный обход? В честь чего? Парни даже голов не подняли и не повернули, зная, что все задания получают от него.

Надзиратель впустил главного конструктора. «Однако», – усмехнулся Седой, выпрямляясь навстречу неожиданному посетителю.

– Закройте дверь, я вас позову, – бросил через плечо Главный.

Надзиратель щёлкнул каблуками и захлопнул дверь. Главный конструктор подошёл к столу и, даже не поглядев на разложенные чертежи, прямо поверх них положил свою чёрную кожаную папку. «Тоже что-то новенькое», – отметил про себя Седой. Обычно Главный Конструктор с порога требовал от него рапорта о ходе работ, делал достаточно дельные замечания, а сейчас стоит и молчит, разглядывая их крохотную мастерскую – помесь цеха с чертёжной – так, будто видит её впервые и не совсем понимает, что это и как он здесь оказался.

Еле заметно изменился звук токарного станка: Чалый перевёл его на холостой ход, чтобы лучше слышать. Зима стал сосредоточенно вымерять свою деталь, Гиря отправился искать что-то на стеллаже и будто случайно оказался у двери за спиной посетителя, а Чеграш попросту без всякой маскировки выключил свой станок и развернулся лицом к столу.

Главный Конструктор, словно не замечая ничего, продолжал рассматривать стены, станки, кульман, стеллаж, старательно избегая, как вдруг сообразил Седой, смотреть на него. Ну, парни для Господина Главного Конструктора – именно так, все слова с большой буквы и жирным шрифтом – тоже вроде мебели, самодвижущиеся инструменты, не больше. Всё дело в нём. Ну что ж, помогать не будем. Как и положено рабу, промолчим.

– Вы… – наконец, выдавил Главный, – вы…

Седой невольным движением удивления поднял брови. Тоже нечто новенькое, до сих пор преобладали безличные обращения, типа: «надо сделать», «необходимо проверить» и тому подобное. Или Главный обращается ко всей бригаде? Тоже необычно, но… Седой кивком разрешил парням подойти к столу. Главный удивлённо посмотрел на них. Тоже будто впервые увидел.

– Я хотел бы кое-что уточнить, – наконец нашёл Главный подходящую формулировку.

– К вашим услугам, господин Главный Конструктор, – Седой склонил голову, скрывая поклоном усмешку.

За ним молча повторили его движение парни. Главный невидяще посмотрел на них. Он явно не знал, с чего начать безусловно важный, но столь же безусловно мучительный разговор.

– Что вас интересует, господин Главный Конструктор? – пришёл, наконец, к нему на помощь Седой. – По изделию…

– Нет, – отмахнулся Главный, – это потом. Меня интересует… – он внезапно твёрдо и даже требовательно посмотрел в глаза Седого. – Как ваше имя?

– У раба нет имени, господин Главный Конструктор, – спокойно ответил Седой, слегка даже пожав плечами, чтобы выразить этим своё недоумение по поводу незнания таких элементарных вещей. – Мой номер…

– Меня интересует не это, – с прежней властностью отмахнулся Главный. – Хорошо, давайте так.

Он достал из нагрудного кармана свой блокнот, известный всему заводу, открыл, быстро и коротко написал что-то на чистой странице и протянул блокнот Седому.

– Так?

Седой с искренним недоумением взял блокнот и прочитал. «Яунтер Крайгон». И две даты. Той аварии и своего обращения. Ни забыть, ни спутать их он не мог. Случайным совпадением это тоже быть не могло. Чалый вытянул шею, пытаясь из-за плеча Седого прочитать запись.

Седой перевёл дыхание и протянул блокнот Главному.

– Какое это сейчас имеет значение, господин?..

Главный резким жестом остановил его, не дав договорить. Он уже справился со своим смущением и заговорил в прежней манере.

– В папке материалы, ознакомьтесь с ними. Я зайду к концу смены.

– Да, господин Главный Конструктор, – стараясь, хотя бы внешне, оставаться спокойным, ответил Седой.

– Да, господин, – эхом повторили за ним парни. Раз сказали: «ознакомьтесь», – значит, это и их касается.

Главный снова посмотрел на них, уже заинтересованно, увидев всех четверых, еле заметно улыбнулся, убрал свой блокнот в нагрудный карман и ушёл, повелительным стуком в дверь вызвав надзирателя.

Оставшись одни, они недоуменно переглянулись.

– Парни, заканчивайте у кого что, – негромко напомнил им о работе Седой и улыбнулся, – прочитаю и вам дам.

– Точно, – кивнул Чалый, возвращаясь к станку.

Седой сел за стол и открыл папку. Там были газеты. Вернее, вырезки из газет. Пронумерованные, с надписанными от руки названиями газет, номерами и датами выхода. Интересно, конечно, но с каких пор газетные статьи стали для Главного материалом? Газеты – журналистика и беллетристика – не предмет для серьёзного человека. Во всяком случае, во времена его молодости в Политехнической Академии для студентов и профессоров было именно так. Но раз велено ознакомиться, значит, выполним приказ, и не просто прочитаем, а как материал.

Седой сел поудобнее и начал с вырезки под первым номером.

«Эхо. Свободная газета». Дата… за прошлый год. «Как украсть в Храме и остаться безнаказанным». Криминальная хроника? Какое это имеет к нему отношение? По старой привычке Седой сразу посмотрел на подпись. Никто, он же Некто. Остроумно, но… ладно, почитаем, раз есть такой приказ.

Парни возились у станков и стеллажей, изредка тихо переговариваясь. Задание они уже выполнили и сейчас имитировали рабочий шум. Так что если надзирательская сволочь подслушивает под дверью, то чтоб ей прицепиться было не к чему.

Седой читал, казалось, забыв обо всём. Медленно, вчитываясь, будто разучившись читать. Вернее, он сразу схватывал весь текст и тут же перечитывал его уже медленно. Но это… этого не может быть… Он что, сошёл с ума? Галлюцинации? Откуда? Как?! Как лавина с горы, нет, не то, вода, крохотная трещинка в плотине, тоненькая безобидная струйка, раздвигающая трещинку в пролом, и уже поток вырывает из казавшейся монолитной толщи блоки, и рушится вся плотина…

Лязгнул замок. Седой вздрогнул и поднял голову.

– Эй, волосатики, принимайте паёк.

Да, правильно, обед им привозят прямо сюда, и он как старший должен принять паёк. Седой встал и подошёл к двери.

– Сколько вас, обалдуев?

– Пятеро, господин надзиратель.

– Правильно. Принимай.

Чтобы не тратить время на обыски, разносчики прямо через порог передали ему пять двойных мисок с супом и кашей, пять кружек с дымящимся чаем и пять четвертушек тёмного хлеба.

– Всё, лопайте, – надзиратель захлопнул дверь.

Парни с привычной ловкостью сдвинули и сложили чертежи, освободив стол для еды.

– Седой, а её куда?

Папка мешала Гире поставить кружки.

– Сейчас.

Седой быстро сложил вырезки, закрыл папку, переложил её на стеллаж, и они сели обедать. Обеденный период – время законного отдыха и громких разговоров.

– Чего там, Седой? – спросил Чеграш после первых ложек.

– Или я сошёл с ума, – серьёзно ответил Седой, – или весь мир.

– Ты нормальный, – убеждённо сказал Чалый, – мы тоже…

– Значит, рехнулся Главный, – закончил его мысль Зима.