Тяпкатань, российская комедия (хроника одного города и его народа)

Апросиньин, Федюньчиков Ванька. Политики, иемназистами, стюдентами бога не боялись, царя не чтили, читали Толстого граха, Карлумарксу

и Кавутсково

. И Баркова

полное собра сочинении: бибредкость. Потом буянили в ниверситете. Потом прокламацие

разводили. Потом их развозили по провинциям-городам, где под надзором полиции били баклушинские ничево. Потом, по ликвидации дела, попропадали в центрах. Помнитца, попомнитца, о новине

, о золотом хлебе в слободах, в Стрельцах. Там жили и жили как б остаточки давишних стрельцов: городовые?–?старший Точкарёв, прямо кошкина башка?–?особенно башка, особенно, особенно в глазах, в ушах?–?хитрюшшая мордофонья! У младшего городовули, Спарычова, была тоже, очень миловидная, жонка, славная?–?и швеила. У ней был сын Мишка, сверстник автора

. Он и был сверстником Тимки Чудилина, емназиста. А у Тимки-емназиста послеприготовишки, первоклассника, была нянька Марфникитишна, под столет, с шишкой седой поверх волос, сама была крепостная, а сын, Вегор,?–?от барина выблядок. Ну она и давала заработать жонке Спарычова, Анисьвасильвне Миловидной?–?и ничего подобного насчёт городовихи, прямо была душа: проста. Ну и платья няньке шила и хурду бурду, вроде тёплых штанов. Ну и была у них землишка, дведесятины, и огород, сеяли хлеб. Вот когда его собирали в снопы, молотили и смололи зерно, был золотистый хлеб, его и ели, подчавк, подвсхлип губ, с умилением и со щами.

В-в-вввкусно! Зам-м-мечательно! Аблимант, ничего что у городовишки. Во-первых, он был молодой, мужик слободской был, а, во-вторых, и в полиции то так?–?барахлил ни взяток ни пяток, так?–?ни богу, ни чорту, нисвечка, никочерга, га, га! Ничево, не зазорно.

И ещщё была также любовь у Тимки. Любовь, любовь юбошная

, и Елена, Еленка, была прислугой у Шьевского

. Шьевский Михалганганыч, был бокалейщик через дорогу: щеколад, кофий, кофий-цыкории и бонбы серебленые, а под серебром?–?коричневое тёмное, Ейнем

делал здорово?– сладко, падко и лапко, и ничеподобного с теперешним гитлеровским коричневьём

и нини; то, ейнемские,?–?францюзская коричневь.

Еленка была из тех самых Стрельцов, дом имели неотчий, мамаки и сестра посудомойкой работала в складе Чудилина, Василиска: у ней была мать и две сестрёньки, Волька и Палагвея. Волька была хооолодная как мышь, а Полинка была замужем за половым Чудилинским, старшим ффэциянтом, Ванса?харычем, служившим в австерии-истерии-расторгане. Эдак дак! Звали её Полинвасильна. Эдак дак, да так?–?и выскочила в замужество Еленка, Еленвасильвна, отдавали её, заприданили?–?и предали (продали). Мужем нарекли мужика-отходника Иеремию, кислого психостеника и побродягу (всё на сторону). А была раскрасива Еленка: полна, не то, иль дородна, стройна, высока, глаза серые с поволоклой

и сс-содержанием!! Ей богу, содержание было при форме и с формой вместях; значит?–?была и реалистична-социальна.

Вспомнится памяти девишник в Стрельцах?–?все девки, а из мужчин?–?Чудилин Тимка, да кондитер Питербургской?–?Симеон, сам из Стрельцов, брат?–?половым у Чудилина, а сестра тож мыла бутылки у Чудилина в складе.

Вспомнится памяти чистая длинная горница в избе, гостевая парадная. Две молоньи-лампы

и стеарин пылает с багровом нагаром. Стол бранно убран. На нём?–?заедка, орех лесной, свой, волоцкий, мериканский, фисташек, миндаль и грецкий фундук. Всё от хозяина Шьевского (он и приданил Еленку и было за что). Питьи: цытро, мёд, пиво?–?и наливки: вишневая и нежинская. Брага из Хорошовки

: там уж делали!! Брага и кормилицы, мамки и малина, вот экспорт Хорошовский. Вотка-белоголовка, всё от Чудилина, ничего от Стуржиных: ещоб! Музыка: грамахвон, монарх

, две гармоньи: трёхрядка и невская?–?и жилейки. Ещё гребешки с папиросной бумагой: через. Музыканты?–?бабы-девки, искусницы на всё. И два почётных единственных гостя из мужчинов: Тимка и Симеон. Чудилинский-наследник в модном сертуке чёрного крепу, елецкого шитья, с реверами

муар-антик-аблимант

, побортам. Белый жилет крахмал, воротнички Воскорвуаль

и галстук от Мюрмелиза

: чёрной проседью, рыгант

. Симеон?–?в визитке, галстух?–?бабочкой, воротнички ден-ди черезвычайного полотна из Парижу! Брюки?–?вполос с растворотом на низу?. Жилет из чёртовой кожи замши аль крокодильной, тожь из Парижу! Духи?–?«Трепет ящщирицы»!!! аткинсон

из-за границы! Картинка и всё! Причёсан?–?алакапуль

, а Тимка?–?прямой пробор от лбу до затылку (Симеон пробирал!). Духи?–?«Явайская гитара» и ещщё всемесь, не разберёшь што. Оба?–?с пукетами и с конфетами: Тимка?– из олеандров, пунец, а Симеон?–?из Чулковских роз: розовых белых и крем-пойдём-со мной, антик! И по три фунта конфет на стол: набор парисский и глаузированные овощи арбуз-дыня и тыква с райскими яблочками!!!

Напротив двора-входа, у стены, приданый сундук, на нём?– постель атласная голубая, с горой подушек холмом подушечным гагачья и заячьего! На верху?–?думка. В углу треекратное зеркало: и туда и суда и как хошь. Новость! Всё Михалсворганыч выдал щедро. Чего не пели, что не плясали и танцевали девки. Лянсья

, полькю, матлот

, кадрыл, черташ

! И шенконь

, такой танец.

Девки:

Заплетайсь, плетень, заплетайсь!

Вокруг Ленушки, Илены, заплетайси!

Вокруг липушки д’ лапушки-берёзышки моей!

Дуб э’ надуб?–?люб я ей

Дуб э’ наддуб, любушки д’ моей!!!

Пляс:

Топ-топ-топ; туп-туп, дрзгдада!

Топ, топ, топ?–?хлоп-хлоп-Гаддада!!

Музыка:

Ганадыр-ганаддыр, гана-гана-гана-ыыы-и-и-и-ии!

Гребёнки:

Взгг-жжишшиггг-гргррржж-жзззи-и-ии

Таз:

Дззз?–?даннн?–?дзззаннд?–?дггдан

Танец:

Кадрыль. Дережирует Симеон:

– Аваньсе! нач-чинайте, Поль, Оль, Валь, Галь!!?– Э-туаль?–?звёздочка! Тихвасильч, Тимочьк! Иеленка! Шьен-син! Конс-оме, аннарррье! Рре-куле! Ррреноме!