Тяпкатань, российская комедия (хроника одного города и его народа)

. Вот он:

«Братие. Егда познаша чудо, чудес свет, не захочешь познанию мирской прелести, земного греховского бытья.

Истинно говорю вам, всем мирянам, братиям нашим: бдите в духе, пребывайте в посте, в молитве богу вашему. Соприкосайтесь познанию мудрости, духовной, слаще пчелия мёда, слаще пшена сарацинского

, млека и вина. И слаще прелести бесовских жон, иже блазня ныне и присно и во веки. Аминь.

Братие. Внимайте записи сей, летописи скромной, иже

рукой летописца товременного, раба божия, вписано в летопись лет. Летопись и сказание сие о сих, иже предста предвнутреннея очи многих и многих рабов божиих, поелику всевидевшими были все, весь град божий и древний, Тяпкатань. Во имя господне благое и присвятое, духом божьим опаримое, передаю вам сие в назидание и сведение.

Благослови, господи, начать сказ сей:

Был год от Хе-ре

тысяча восемьсот девятидесятый, когда бедствия пришли испытанем на град и сёла и веси

, когда год поверг всё и всех в трепет и скрежет зубовный, трус и мор пошли рядушком, и с нищетой и смертью соединялись паки и паки

. Была бо?лесть тяжкая, рекомая: холера и как зараза внедрялась судьбами неисповедимо в людях, их умерщвляя. Был плач и морок и тоска и мор лютый. Но когда пришла неделя сыроедна, рекомая: масленице?–?взыграша сердце усталое, обчее, града, и в остатний раз отдался он греху: объедения, опивания и гульбе с жонками и девками легкоживными, нетяжкого поведения.

И, отдаваясь гульбе, пианству и обжиранию, не забыли разнествования сословного и имущественного паки и паки.

Разно пили, разно пожирашо и баловали плотию, в оправе и драгоценной и дрянной, учиняща разно, но дружно.

И под прощёное воскресение объелись блинов все разно, но дружно?–?и при этом деянии были совместно пьаны до бесов и зелени я?довой. И нашед сон на них, на людей и животных и даж на древо лесные и садовые и на растения и на злаки под земью и поелику, дух шёл велий

спиртной, опьянели даж и бездушные вещи. И оуспению предался весь град по полдни, тяжко спя со пригороды и слободы своя, со чады и домочадцы и тамо такожде: фауна, флора и неорганическии веществы: камение, почва. И видеста сон велий и страшный, где сочета дни старого и дни наши и людие всех времён и стран были вместях и дея многая. Сие записано от слов многих, видевших сон и обратившихся ко мне за пояснением и толкованием, мя скромново летописца сим смутища тем немало.

С о н

«И напал на нас всех сон, на всех горожан и слобожан бывших с нами, крепкой, черной, и пал на веки и голову, унутрь.

И увидели мы тако: вста выгон-луг, под вечер, на закате, обагренный красным и вооста на ём народ-смесь всех лет и годин, давних и сечашних. И восста основатель по поверию града нашего, разбойничек Тяпка Иаков и ходил как живой во всём обличьи и созывал всех из домов и гробов на гулянку. И был словно мо?рок ярмарька, издревня славныи зде Троицкие дни, когда всё в зелень и берёзки убиралось и цветило, рядясь на праздник.

И вспошёл народ мёртвый, что живой и живой въявь, вправду, и собра, все сбились по кучкам: оспода, бояри, власти перьвые и одуховеньство?–?в одноей, в другоей?–?купцы, хорожане, торговцы и духовенство вторыя сорта, начальство поплоше и ентилигеннцыи чины; дальше?–?рабы-холопы, слуги, служки, слобожане всех сортов и мужички; в четвёртоей?–?бабы и женьчины всех лет и стран Рассеи и сочады их. В пятой ж особ статья, особы котигория и особ сужет?–?о том буде сказ.

И зачался ярморо?к:?–?пошли карусели, хороводы, поплыли рели, вверх-вниз; забегали офени с сладкоежием, заносили сбитень, мёд и пиво. Задули в волынки, вдарили в бубен, засвистели и заклококотали певчие жалейки. И все стояли, по кучам говоря меж себя и смотрели зело

друг в друга и обратно,?–?во всех проходящих, на весь Тяпкатань.

И встал среди них и в близь ко всем сам Тяпко, Яков. И взговорил слова? смешные, лестные, грозные, издёвку-надсмешку, узывныи?–?всем разно. Ходил, ходил, ходил?–?говорил:

Говорил, говорил, говорил?–?и пел. И бысть обчее молчание там и благодать внимания.

И собрались тут так: восстал никто, как сам старый воевода Тяпкотаньский Хорь-Абралов князь. И владыко, архиерей первый, первый год монастыря, высокопреосвященный?–?высокий статный Шемон и Иегумен Поволакий?–?и со диаконы и инодиаконы всеми. Миколай Васильч Шишка, купец, ссыпщик во все страны

. Эншаков бакалейщик. Эх’иумнов, землевладелец и хлебник-мучник. Охгарков, кожевенник. И ещё: городничий Бер-Александр и капитан-исправник Взламанцев

. И ещё?–?болярин Тучка, Иоанн Аникитович, от коего Тучковы господа именитые и славные проистекли.

И ещё: господин Коломболомцев известный чудесник местный наш Брюс?–?звездочёт.

И грахв Худый, Друпетчинской вотчины

, Цулков Георгий Волександрыч, Одиенцовский и Земчузников

?–?переводители болярства?–?в куче первой. И ещё, во вторые: граждане-Стюржины братья, трое, один?–?знаменитость на весь уезд захарин-лекарь, при всех окончательных смертных случаях зовомый; и ещё?–?Злозлесский, чех, дирехтор емназии муской

, и енспиктриса Взбучкова, Эльза Адольфьевна?–?и ещё Чудилины, Василиск и Павел, трактирщики складчики на весь уезд и воинской Державин

, и аптекарь Слабоздинский и второй Кицнер

, злотоочковый хахаль и погубитель женские души, и тела женския и девичья?–?зде?–?попровизор. И нотариус Ипатеков и нотариус старшой Болеволенский?–?и францюз-танцетмейстер Аети, Француаз Жаныч. И ещё Градской голова Заборозов Ефимлазрыч

, и со члены управы Фитико?вым и Цюцинько?вым, кожевником и мыльником богатыми. И ещё-ещё, вдобавь дикой барин Еманнуил Лампобронзово, бесштанов, но в котелке песочном.

И ухарь-купчик Подушам, Иван Гаврилыч, Перелегины, братья, мануфактур-галантерейники и Олевы?–?чёрный товар-лавки

, один средний?–?яишник.

И протоирей Старособора отец Михаил Златомедников

с диаконом Этьеном и диачком Петровасильчем

. И протопоп Новособорний отец Митрий Чернонебнов

громоверджец-ре?чник-проповедник и отбличитель, чохотошный злец, с диаконом Цинерариевым, посоломчиком Гулливеровым, интригой с подпрыгой (словеса надсмешниц над нимя). И манастырские-чёрные: монаси; Эх-Иван, просвирник и свешник, скопец безбородый и отец Эжен Дыбов, пианица и блудодевственник. И регент Мерзу?бцов и регент-любитель-хоровщик Гиримерин

, красавчик.

Во третьей: Поперчехов, цырульня и другой пирихмахер?– Фронтон из Питербурха, железник мелкий хламщик Ссеков

, с ним пять злых гусаков?–?свора. И голубятник Анделов, он ж булошник. И клерки нотариу?совьи: Рохлев, Желваков, Попыманов. И рабы, тут и холопы без крыльев туто крепостные: кузнец Пушкарёв (литейшшик, он ж и стрелец-пушкарь сам) туто рап ледащии-никудышь, енвалит впотследствие, туто и половой-слуга-трахтирный, тута и служка-монах-раб, тута и городовики-рабы, туто и дворовые слуги.

Во четвёртоей кучишще: бабы-девки и во глав?–?Чудилина жена, Волександра, красавица из красавиц всехсветных

. И ещё тут Волька Васильна её сестрица

, горбатая д’ низкая, но высокая хитрым разумом и высокая красотой серых земчужных очей: сестрицовых; туто и Победоносиха, Клавдьяна Чулчиха; тож, месолинка

всеблядка тяпкатанская. Туто и воеводиха Орина, туто и дочка ево?–?Зо?ря. Туто и Зенка и Махора и Секольтея, блудницы Тяпкотани. Туто и Обернацкие барышни, Зена, Евгенья, Валентинка, яркоцветные девочки лекаря Михал-Михалча

. Тута нянька Марфникитишна

. Тут Надежда

, тута Мариванна