Стаи. Книга 3. Столкновение миров

По рядам прошлась лёгкая волна, но никто не стронулся с места, а духовный лидер красивым басом ответил:

– Ступайте своей дорогой, воины, не оскверняйте Храма Господнего оружием. Мы в руках Отца Нашего Небесного, он нас спасёт или призовёт к себе, если на то будет Его воля.

Понимая, что нет ни единой лишней минуты для пустых разговоров, взбешённый лис-оборотень, с горящими глазами стремительно сблизился с попом, представ перед ним в тусклом свете во всём своём пугающем обличие.

Батюшка попятился, когда, наконец, разглядел обветренное, далеко уже не человеческое лицо, с торчащими парными ушами, огромными глазами, в яростном пламени которых горела чистая ненависть, разглядел хлещущий воздух хвост.

Демон-лис сорвал со спины ружьё, открыл затвор, и загнал патрон в патронник:

– Давайте посмотрим, остановит ли молитва смерть?!

Голос, полный злорадства, ещё метался по залу, когда грохнул выстрел, и священник опрокинулся на спину, получив травматическую пулю в грудь. То, что духовный наставник был хоть и оглушён сильнейшим ударом, но отнюдь не мёртв, до прихожан не дошло, и в зале поднялась настоящая паника, подхлёстываемая новыми выстрелами. Взбешённый профессор палил в потолок, на этот раз уже картечью, и на головы людей пластами падала штукатурка, что только ускорило эвакуацию.

Бойцы пинками и прикладами направляли потерявшее пастуха стадо вверх по лестнице, спеша загнать их на верхние этажи – сверху уже гремели очереди, стараясь сдержать молотоголовых на расстоянии выстрела. В сумасшедшем беге перепуганной толпы невозможно было понять, насколько успешно братья по оружию отбивают приступ, и подъём сопровождался отборными матюгами и увесистыми ударами, придающим новые силы замыкающим. Самым последним тащили хрипящего батюшку, под громогласные обещания Лиса отправить «сумасшедшего фанатика на вожделенную встречу с богом», если только тот ещё хоть раз попадётся ему на глаза.

Элан оказался наверху как раз в тот момент, когда твари, уже бросившиеся в погоню за ускользающей добычей, стали быстро подниматься следом – бойцы открыли огонь фактически поверх его головы, бросив для верности несколько гранат на лежащие ниже лестничные площадки. Из разбитых пулями окон солдаты и эволэки поливали чудовищ, пробующих добраться до них по стенам. С крыши какие-то гении с головами, переполненными креативным мышлением, швыряли «лимонки» у которых были выдернуты кольца, загнанные в гранёные стаканы. Запал зажигался только после удара о тротуар, или дорогу, когда стекло разлеталось, выпуская на волю спусковую скобу, и гранаты взрывались на земле, а не в середине полёта к ней. «Дом Павлова» оказался в кольце разрывов, и враг отхлынул, оставив несколько десятков убитых и раненых…

Элан не без труда пробрался сквозь коридоры, набитые народом, в комнату, где расположился их импровизированный штаб.

– Чёрт бы побрал этих идиотов! – продолжал он шипеть и плеваться, как перегретый утюг. – Еле удрали!

– Расслабься, друг! – Мирра сгребла его в охапку. – Успели, и то ладно.

Люди устали. Чёрные лица, не пойми, толи от всего пережитого, толи от плохого освещения, а, может, и то того, и от другого сразу. Все они профессионалы, в той или иной степени, и прекрасно понимали, что без помощи извне отсюда мало кто уйдёт живым.

– Патроны и гранаты почти вышли, – докладывал командир спецназа, для которого чокнутый профессор, сражающийся, как лев, обрёл весомый авторитет. – Есть взрывчатка, мы её заложили в лифтовые шахты и на лестницы – если что, разнесём их в клочья. Но всего добра хватит только на один штурм, потом – рукопашная.

Лис-оборотень, швырнув на захламлённый пол рюкзак, рухнул в свободное кресло, с удовольствием расслабив гудящие ноги и спину:

– Шутку понял… Смешно…

Жутко хотелось спать, но страх перед будущим и ответственность за жизни друзей, которую снимет с плеч только собственная смерть, заставляли мысли искать выход из критического положения.

А выхода не было. Прорываться пешком, имея в качестве багажа не одну сотню едва осознающих себя эволэков, и ещё большее число окончательно потерявших связь с реальностью прихожан церкви – верное самоубийство. Сирины утащить такую прорву народа по воздуху также не в состоянии – летуны и летуньи уже почти сутки бороздили небеса, стараясь успеть везде и всюду, и очень устали. Оставалось только два варианта.

– Как насчёт вертушек? – спросил Элан без особой надежды, так что, офицер его не особо огорошил ответом.

– На площадку крыши могут сесть только машины лёгкого класса, а, значит, придётся сделать вылетов двести, чтобы забрать всех. Я послал в штаб запрос, но мне ответили, что на нас выделят только три десятка вылетов, забрать тяжелораненых, сейчас ими весь город завален, вертушек не хватает.

– Они хоть боеприпасы привезут? – Не унимался Лис, цепляясь за шанс если и не выжить, то хотя бы подороже продать свою жизнь.

– Да, привезут, но не так много, как хотелось бы, – чертыхнулся спецназовец, – В городе нехватка всего и вся.

Элан почесал затылок:

– Мы единственный остров в море врага, или есть ещё такие же «везунчики»?

На этот раз ответ вселил в него хоть тень надежды:

– Многие подразделения оказались отрезаны от главных сил, – кицунэ пришлось оторвать пятую точку от удобного кресла, чтобы получить возможность хорошо разглядеть отражённую на экране тактическую обстановку, – Трудно рассчитывать на помощь от Жукова – все силы брошены на защиту единственной серьёзной преграды, реки.

Все столпились у компьютера, где в общих чертах была показана невесёлая картина: море красного цвета, показывающее распространение пришельцев по кварталам, и россыпь зелёных огоньков – опорные пункты людей, разрезанные наступлением врага, разрозненные, обречённые на гибель.

– Вот, ёж противотанковый! – выругался Элан. – Это объективно фигово…

Он снова пометался над картой и выдал единственную авантюру, которая только приходила в голову:

– Ждём вертушки, выгружаем боеприпасы, отправляем тех, кому совсем плохо. – Люди слушали не перебивая. – Выстраиваемся колонной и идём по проспекту, сворачиваем на улицу Вернадского…

Палец в перчатке полз по изображению, обозначая маршрут рискового марша.

– … потом, по улицам Голикова и Преображенской. Попутно присоединяя бойцов из всех семи опорных пунктов, что попадутся нам на пути. Наша численность вырастет до двух тысяч бойцов, правда, придётся повесить себе на шею ещё почти полторы тысячи штатских.

Город пустел мучительно медленно, даже из южной половины удалось эвакуировать далеко не всех, и теперь тысячи безоружных людей жались к островкам, где солдаты ещё могли хоть как-то их защитить.

– Выступаем как можно скорее, – уже приказным тоном заявил Лис. – Мы почти дальше всех от реки, чем больше будем тянуть, тем меньше у нас шансов на успех.

Офицеры разбежались по местам, проводить необходимые приготовления, а их командир, Терещенко Игорь, подошёл к эволэку в упор и тихо шепнул на ухо:

– Мы не дойдём, и ты это знаешь.

Кицунэ утвердительно кивнул, но остался при своём мнении:

– Хлынувшая от упавших небоскрёбов масса молотоголовых всё же ближе к затянутому облаком пыли центру…

Они заговорщицки бросили взгляд на серую тучу, что неспешно плыла вязкой массой, едва поддаваясь ветру.

– Всё-таки, мы оказались на самом фланге вражеского наступления, первым лезвием в череде мечей, что направляли орду в ловушку, и хотя теперь нас отделяет от мостов больше кварталов, но и концентрация тварей в этих районах заметно ниже.

Он на секунду замолчал, тыкая пальцем на монитор, который примерно-точно показывал «плотность населения» незваных гостей:

– Сейчас мы ещё можем проскользнуть по краю, пока твари мнутся в нерешительности, пытаются справиться с шоком от огромных потерь, а что будет хотя бы часа через три-четыре?

Терещенко криво улыбнулся, соглашаясь:

– Сидеть тут – ещё более верная смерть…

Папаня был по уши в работе, вместе с офицерами стараясь хоть как-то спланировать в общих чертах выход из здания, построение в колонну, движение по улицам, расстановку техники и солдат с учётом будущего пополнения из опорных пунктов, мимо которых пролегал их путь. Но серая молния, немного помявшись, всё же решилась.

Когда голова летуньи легла на плечо, плут ничуть не рассердился, обняв свою дочурку, но тревога в глазах и немой вопрос заставили оторвать внимание от экрана.

Что случилось?

Идём на крышу, я тебе кое-что покажу.

Кивнув офицерам, они быстро отсчитали ещё два этажа вверх, нырнув под вертолётную площадку, откуда как раз, видимая только по миганию бортовых огней, стартовала камуфлированная машина.

Лесавесима подбежала к самому краю, и устремилась душой прочь от их «крепости» в темноту рукотворных ущелий.