Звезда пилота

Вот текст его собственного рапорта об обнаружении якобы погибшего «Странника». Локатор «Зари» нашел его за несколько часов до прилета на орбиту «Стики». Бентоль Ходен отлично сумел использовать скромные возможности «Странника» к маскировке. Искусственная гравитация, держащая мощный слой льда и камней на корпусе, полностью оправдала себя. Гражданский локатор непременно принял бы такую конструкцию за одну из обледеневших каменных глыб, вращающихся в кольцах Стики.

Кстати, где отчет Ходена о страхе? Вот он, отправлен следом. Что такое этот страх, до сих пор не выяснено, однако на Стике он есть. Связь с ним Ходена и Данилевского оказалась косвенной, зато в изучении страха Бено Ходен с его биополевыми способностями будет незаменим. Конечно, доверять ему безоговорочно командир «Зари» не имеет права, но в данном случае придется рискнуть. В конце концов, есть приказ – в нестандартных ситуациях действовать по своему усмотрению, вот Верховер и возьмет в экипаж нестандартного сотрудника. В сущности, ни Верховер, ни Земля ничем не рискуют, Ходен рискует куда больше. Никто не помешает Службе Безопасности утилизировать парня, когда его способности будут изучены и использованы. Однако до того, чтобы Бентоль Ходен стал не нужен, Службе Безопасности надо еще дожить.

Вот дубликат рапорта Одоевцевой об уничтожении станции внушения. А вот и его собственный рапорт о ненужности станции для жителей Стики после создания средства для лечения знаменитого вируса. Он еще раз перечитал свое сочинение. Не то, чтобы изложил красиво, но вполне внятно и убедительно. «Хромой сонет, его ума творенье…» – сказал бы Шекспир. Но к «хромому сонету» надо приложить отчет о разработке Анти-ВС. Где он, Данилевский же обещал принести запись? А делегация может явиться и раньше, время они определяют только по местному солнцу-В.

Прогремели шаги по металлической лесенке, и в пультовой появился профессор Данилевский – уже без шерсти, зато с большим толстым животом. Правда, под действием разработанного лекарства профессор временно лишился и естественной растительности, но брови и волосы на голове уже начали отрастать в виде рыжеватой щетины.

– Вот отчет о разработке Анти-ВС, только что подписал, – объявил он, втыкая в гнездо пульта чип с записью. – Внучка Астена все утро прокопалась, вместе с фармацевтической дамочкой надумали что-то в последний момент добавлять!

Ольгерд Клемент оказался прав – Мади Астен действительно стала толковым космобиологом. О ее работе Верховер написал в отдельном рапорте по вирусу Стики, не забыв и фармацевта Рену Меррит. Еще одно предположение Клемента предстояло проверить сегодня. А теперь отчет. В поднявшемся мираже все было в порядке, стояли идентификации и Данилевского, и обеих ученых дам.

– Я не собирался делать их соавторами, у них нет никакого авторитета в науке! Зачем это вообще надо? – заворчал Данилевский, увидев мираж. – Но они обе уперлись, да еще Бено Ходен что-то устроил…

Что устроил Ходен, было ясно. Имея возможность внушать Данилевскому, командир и сам соблазнился бы сделать что-то в этом роде. Ларс, конечно, столп науки, и для продвижения нового готов на все, но, как верно сказано у Шекспира, «и добродетель стать пороком может, когда ее неправильно приложат». Теперь все было в порядке, Верховер дал команду, и рапорт с отчетом ушел на Супер-Проксиму и в министерство.

– Что это получилось, Питер? – продолжал ворчать Данилевский. – Бено Ходен, мое создание, чьи способности я сам создал, применил их ко мне самому!

– У него в руках оказалась большая сила, Ларс, но это и твое самое большое достижение. Если наши дети и ученики не будут знать и уметь больше нас, значит, зря мы жили. Как сказано у Шекспира: «Вы посмотрите на моих детей, в них оправданье старости моей.» Даже когда это выражается так, как у Ходена.

– Далась вам всем эта классика! – заворчал Данилевский. – В деревне донимали Сократом и Пифагором, тут Шекспиром!

Он развернулся и вышел. Задребезжала дверь, шаги простучали по лестнице и остановились. Верховер выглянул в открытое окно. Данилевский замер у лестницы, а к нему по дороге величаво двигалась Лорелея. Радужная накидка, осыпанные бирюзовой нанопылью волосы – красавица!

– Доброго дня тебе, Ларс, – Лорелея придала своему лицу приветливое выражение. Данилевский нахмурился. Верховеру стало неловко – назревало выяснение семейных отношений. Он потянулся к кнопке и закрыл окно, однако звукоизоляция во времянке никуда не годилась – разговор, а точнее, монолог Лорелеи, по-прежнему был отлично слышен.

– Наверное, ты давно хотел поговорить со мной, – начала она. – Ведь ты не забыл ту страсть, которая связывала нас когда-то на Земле? Я никогда не забуду этого сжигающего чувства!

Данилевский смотрел в мрачном удивлении.

– Я готова простить тебе твою нескончаемую работу и вечные разговоры о Центре Человека! Я смогу извинить твое пренебрежение моим творчеством, и даже твой инстинкт собственника, с которым ты вечно проявлял свою ревность! Смогу забыть даже десять лет ссылки на Стике! И разрешаю тебе вернуться домой! – закончила она.

– Спасибо, Лора, но я ни к чему этому не готов, – проговорил Данилевский, боком двигаясь мимо жены к дороге. Красавица топнула ногой, давя мелкие аморфиты.

– Как всегда, ты ведешь себя возмутительно! Я тебя не понимаю!

– Это так просто, что стыдно объяснять! – взорвался профессор. – А если ты до сих пор не поняла, говорить бесполезно!

И он направился через дорогу, к грузовику, стоящему в зарослях аморфитов с открытой задней дверью. Там была передвижная лаборатория, и ученые дамы, отстоявшие свое авторство, уже колдовали в ней над новой работой. Лорелея двинулась к окну Верховера и решительно постучала в него. Он открыл – не сейчас, так потом, его разговор с бывшей богиней должен был состояться.

– Вы только что слышали пошлую сцену, которая произошла между мной и моим мужем, – начала она. – Оказавшись в печальном и унизительном положении, я вынуждена просить вас о помощи, уважаемый командир.

Что же с ней делать? Лорелею, несмотря ни на что, было жаль. Ее воображение и неведомый Ава Увигао сыграли злую шутку с жителями Стики и с ней самой. Однако ее разноцветные фильмы о сказочной любви были сами по себе безобидны. К тому же они по-прежнему пользовались успехом у сомервильцев, хотя до Шекспира им было, как до звезды Барнарда.

– Займитесь тем, что у вас хорошо получается, – сказал Верховер. – Я видел, что жители Сомервиля с удовольствием смотрят и слушают ваши фильмы. Поэтому предлагаю вам вести передачи с вашими сочинениями на городской студии грависвязи, вы будете приняты на работу. Согласны?

Лорелея заулыбалась, нежным голосом выразила согласие, слегка приправленное благодарностью, и направилась к студии грависвязи. Верховер облегченно вздохнул, глядя на улицу. Все дела были сделаны, оставалось только ждать делегацию. Где полагается принимать летучих гостей? Если они сядут на аморфиты, он сам не разглядит их снизу. Куда бы их посадить? Может, на захват? Не зря же Ходен тащил его от самой Супер-Проксимы!

Сверху послышался шум. Кружевная тень упала на дорогу, с неба донеслись ровные, ритмичные хлопки, ветер принес острый, горьковатый лесной запах.

– Господин командир! Разрешите обратиться! Скаты прилетели, целая стая! – в дверях пультовой вытянулась в струнку Марианна Одоевцева в новом форменном комбинезоне и громадном биоволновом шлеме. Через плечо у нее висел небольшой черный аппарат с микрофоном и короткой антенной. Подбежав к окну, она поставила аппарат на подоконник, включила его и тут же отбежала в глубину пультовой.

Десятка два черных, блестящих на солнце глянцевыми крыльями, местных жителей сделали медленный круг над городом. На большинстве были сетчатые накидки с кистями и бусами, на иных – даже несколько. Трое самых нарядных уселись на захвате возле грузовика, остальные устроились на крышах домов и аморфитах, аккуратно сложив крылья. Командир уже встречал местных жителей, но такую торжественную делегацию видел впервые. Значит, местный подросток и Бено Ходен не обманули его вчера, вождь Иоал действительно согласился прилететь во главе делегации!

Городская публика собиралась со всех сторон поглядеть на диковинное зрелище. Начальник полиции Кай Кояна встал на дороге с двумя помощниками, не подпуская любопытных к захвату и времянке. Лорелея Данилевская, забыв о студии, слилась с толпой зевак. Мади, Рена и профессор бросили работу и захлопнули дверь лаборатории, чтобы делегация не смахнула крыльями капсулы с полок. Сын Рены Мики оторвался от ремонта калитки в заросшем аморфитами заборе и уселся прямо на дорогу. Трагат Меррит, полностью трезвый и успевший потерять свою болезненную растительность, устроился рядом с сыном с миражным синтезатором в руках. Местный философ и историк был готов записывать происходящее для своего будущего исторического труда. Из своего дома, прождавшего его три года, выглянул наполовину покрытый белой шерстью бывший штурман «Гагарина» Вест Иринг.

– Господин командир, разрешите обратиться! – услышал Верховер голос Марианны из глубины пультовой. – Вы еще верите в то, что скаты – разумные существа?

– Верить не обязательно, сегодня у нас с вами есть возможность это проверить. – ответил он. – Я специально послал Ходена вместе с Вэлли исследовать лесную растительность на предмет вируса Стики, а местный поэт-переводчик должен сейчас прийти со своей программой перевода.

– Я здесь, господин командир! Записи при мне! – отозвался из-под окна Фери. Начисто облысевший молодой переводчик уже поднял мираж переводящей программы над своим микрокомпом.

– Хорошо, что Ходена не будет, но мы не можем доверять также и переводу Ференца Гемеша, господин командир! – вставила Марианна, не смущаясь присутствием поэта. – Его записи сделаны при участии мутанта, и этим летучим существам мы доверять тоже не можем! Ходен мог воздействовать на их примитивный интеллект своим внушением, закрепить рефлексы и выдать это за открытие разума! На мой взгляд, все происходящее – обычный цирк с дрессированными животными!

Она до сих пор не сняла шлема и даже не подошла к окну посмотреть на делегацию.

– Сейчас узнаем. – Верховер взял с подоконника включенный аппарат, повесил себе на шею и вышел из времянки. Фери с микрокомпом двинулся за ним, Марианна так и осталась в пультовой, плотно закрыв окно. Аппарат Службы Безопасности усиленно работал, закладывая в свою память биоволны местных жителей. Он был предназначен не только для перевода, но и для внушения, а потому его переводу Верховер доверял не больше, чем Марианна – переводу Фери и Ходена. Видимо, придется работать сразу с двумя переводчиками, сравнивая переводы, так будет вернее. А права ли Марианна, проверить несложно, достаточно задать вопрос или дать ответ в непривычной или замысловатой форме. Нестандартные вопросы и слова сразу покажут, имеют ли скаты-алы мыслительные способности.

Ну, пора бы и начать, аппарат на окне, наверное, уже собрал небольшую базу слов, но где Вукич? Куда делся губернатор, должен же глава города присутствовать при переговорах? Вукич прибежал со стороны реки в сопровождении облысевшего деревенского жителя огромного роста. Малорослый фиолетовый скат пролетел над их головами и уселся на хвост, прямо на дорогу рядом с Трагатом, заглядывая в его мираж. Верховер уже был знаком с этим беспокойным подростком по имени Эо, но прогнать его с переговоров, конечно, не мог. Если бы не его любопытство, вызвать вождя в город еще долго не удалось бы.

Наконец, Вукич встал рядом, и вместе с Верховером вышел на середину дороги, так же протянув перед собой раскрытые руки жестом безоружного человека, желающего мира. Огромный глава делегации скатов, наряженный в три разноцветные накидки, расправил черные крылья, одетые вязаными узорами, трижды взлетел над захватом и сел на свое место. Видимо, это было приветствие. Верховер слегка поклонился гостю и заговорил первым, не дожидаясь пока заработает аппарат-переводчик. В такой ситуации глава делегации должен чувствовать себя не просителем, а равноправным гостем.

– Приветствую уважаемого главу летучего народа, – начал командир Верховер, сознательно избегая названий, употреблявшихся в переводе Бентоля Ходена. Аппарат-переводчик перевел его фразу, как показалось Верховеру, вполовину сократив. Чуть шевеля крыльями и держась за захват хвостом, глава местных жителей внимательно посмотрел на собеседника шестью черными круглыми глазами. Правое крыло вождя величественно взмахнуло в сторону космодрома, длинный палец с присоской на конце указал на видную даже с дороги шарообразную верхушку «Зари». Аппарат-переводчик поднял над собой мираж с переводом.

– Приветствую почтенного главу народа людей, прилетевшего с их родины на летающем неживом, – объявил мираж.

– Фери, что у тебя? – вполголоса спросил Верховер. Перевод микрокомпа отличался только стилистически – «Заря» именовалась летучей машиной. Пока все сходилось.

– Я имею полномочия вести переговоры с тобой, как главой летучего народа, от имени людей этого города и деревень. Вот этот человек помогает мне и отвечает за город, – Верховер показал на Вукича. Губернатор потрясенно кивнул гостям, проговорив что-то невнятное. Вождь взмахнул обоими крыльями и тут же сложил их, внимательно и вежливо глядя на обоих собеседников. Через несколько секунд переводчик и микрокомп выдали результат.

– Я, Иоал, как вождь народа Озерных алов, уже заключил договор о мирной жизни с одной из лесных деревень людей. Мои подданные не нападают на них, а их люди аванигала лечат их от пятнистой болезни.

Сведения Ходена подтверждались, при этом вождь говорил не выученные слова и фразы, а импровизировал по ходу разговора. Во всяком случае, обозначение вируса Стики как «пятнистой болезни» Верховеру еще не встречалось. Но что такое «люди аванигала»? Верховер повернулся к Фери и увидел крупную надпись в мираже: «Люди аванигала = люди научного интереса, исследователи». Слово хорошее, и вряд ли кто-то усомнится, что оно имеет отношение к разуму. К тому же оба переводчика дают близкие переводы, и сомневаться в правдивости одного из них уже невозможно. Старый Клемент еще раз оказался прав.

– От имени людей города и всех деревень я готов к заключению нового договора. Что ты предлагаешь? – сказал Верховер. Теперь пусть вождь первым изложит условия.

– Я предлагаю такой же договор, что прежде, от имени всех деревень Озерных алов, но уже со всеми людьми.

Вспомнить бы, что там было у Ходена и вождя прежде, но они, как в древние времена, заключили соглашение только в устном виде при свидетелях. Верховер знал их договор только в пересказе. Но сейчас все будет записано, Трагат позаботится, и Марианна, должно быть, не зря сидит в своем углу пультовой.

– От имени народа Озерных алов я, вождь Иоал, избранный своим народом и благословленный Ава Увигао, даю слово не нападать на людей никаким образом, не удерживать их и не поручать им своих алихо, – начал глава летучих скатов, а точнее, алов, разумных коренных жителей Стики. Верховер продолжил текст договора. Аппарат-переводчик работал не переставая.

– Со своей стороны, от имени колонии людей Земли на Стике, я, Питер Верховер, гарантирую ненападение людей на представителей народа Озерных алов, обязуюсь не посягать на их свободу и обеспечить им лечение от вируса Стики с помощью средства Анти-ВС.

Скреплять договор с неграмотным главой делегации все-таки пришлось по старинке – чем-то вроде рукопожатия. Иоал взлетел с захвата, Верховер подставил руки, с трудом удержав севшего на них тяжелого вождя, и черный хвост с присосками обвился вокруг его руки. Блестящий, глянцевый ал оказался на ощупь не холодным, а теплым и немного шероховатым. Потом Иоал проделал то же самое с Вукичем, и церемония закончилась. Договор был заключен, делегация поднялась в воздух и полетела над рекой и мостом к лесу.

Публика побежала следом за ними, шумя и обмениваясь впечатлениями, Фери умчался вместе с толпой. Верховер собрался уходить, но облысевший спутник Вукича задержал его. Верховер вспомнил деловитого парня – это был инженер-строитель Валентин, внук штурмана Иринга.

– Хочу доложить, командир! – проговорил строитель. – Мы с губернатором до прилета вождя успели осмотреть мост. Его надо полностью разбирать и монтировать новый. Нужны пятьдесят погонных метров композитовых балок сорокового размера, четверть тонны тирококсовых патронов, четыре строительных робота …