Вереск и Полынь

– Почему у меня ощущение, что ты знаешь больше, чем я?

– Потому что я его мать.

Юстас отложил градусник в сторону и устало откинулся на подушки. Его лихорадило уже третий день. Голова была тяжёлой, всё тело ломило, а руки и ноги, казалось, выкручивало. Порой он проваливался в забытьё и потом не сразу мог понять, где находится. Квартира, ключи от которой Юстасу дал Тод, была довольно аскетичной, но в ней было всё необходимое для жизни. Эскот привёз с собой продукты, но сил что-то готовить у него не было, поэтому он в основном пил травяной чай и лекарства, время от времени заставляя себя проглотить хотя бы половинку банана или кусок хлеба.

Когда Юстас услышал звук открывающейся двери, то сначала подумал, что ему почудилось, но потом всё-таки схватился за лежавший на прикроватной тумбочке пистолет. Увидев вошедшего в его комнату человека, Юстас быстро заморгал, пытаясь понять, спит он или нет. Человек заговорил, и Эскот ещё больше напрягся.

– От вас не было вестей, и я решил навестить вас.

– Кто-то из нас двоих сошёл с ума, – сказал Юстас, всё ещё сжимая рукоять пистолета. – И судя по тому, что у меня есть справка от психиатра, а у вас нет, ответ очевиден.

– Всё верно, я не сошёл с ума, – проговорил Тод, а это был именно он. На его лице была медицинская маска, а в руках он держал пакет с продуктами.

– Значит, вас здесь нет, и вы мне кажетесь или снитесь.

– Юстас, какая у вас температура?

– Высокая.

– Это я вижу. Сколько именно?

– Вы не доктор. Доктор здесь я.

– Точнее, доктор самоубийца.

– Неправда ваша. У меня все крысы выжили.

– Вы пьёте ваше лекарство?

– Пью. Но у меня организм не самый сильный. Я всегда грипп тяжело переносил. Вот и сейчас поэтому так колбасит.

– Вы хотя бы едите? Судя по тому, как вы выглядите и по тому, как вы выразились, как вас колбасит, вы ещё и недоедаете.

– Вы пришли меня покормить?

– В том числе. В первую очередь я хотел убедиться, что вы живы.

– То есть вы мне не кажетесь и вы правда пришли?

– Правда.

– Но вы не могли. Вы же боитесь заразиться.

– Господин Дилгер убеждал меня, что заразиться можно только через кровь.

– На самом деле нет.

– А как ещё? – Тод попятился обратно к двери.

– Через биологические жидкости. Но у нас с вами не настолько близкие отношения, так что вам не стоит опасаться.

– Почему же вы тогда приняли решение от всех спрятаться?

– Потому что вирус всё-таки не до конца изучен, я не хотел рисковать. Да и мало ли… Полезет ко мне кто-нибудь обниматься, а у него царапина на щеке от бритья, например. Не знаю, к чему это может привести. Так что целоваться с вами мы точно не будем.

– Раз вы ещё можете шутить, это вселяет надежду. Я приготовлю вам ужин и прослежу, чтобы вы его съели.

– С чего такая забота?

– Вы мне нужны, не забывайте об этом.

Тод ушёл на кухню и через некоторое время вернулся с диктофоном в руке. Юстас успел забыть, что оставил его именно там.

– Это вам зачем? – поинтересовался Тод.

– Там ход эксперимента. Рассказываю о своих ощущениях и реакции организма на вирус и на лекарство.

– А что потом?

– Всё зависит от результатов эксперимента. Но я надеюсь, что всё будет отлично и что у нас уже есть лекарство от выведенного нашим гением вируса.

– Какие у вируса подводные камни? Я же знаю, они есть.

– Осложнения, как у любого другого вируса. Кто-то переболеет и забудет, а у кого-то нос отвалится.

– Что?

– Шучу. Нос вряд ли, это же не любовная лихорадка. Но что-то точно может случиться. У одной из крыс появились проблемы с дыханием, у другой пропал аппетит. Я их вылечил, но кто знает, что может произойти с больным человеком, у которого и раньше были какие-то хронические заболевания.

– И что, вы собираетесь заражать только полностью здоровых людей?

– Не я, а вы. И вообще-то нет полностью здоровых, есть не обследованные.

– Нет, именно вы, Юстас. Признаюсь, мне всё равно, кого вы выберете. Мне важно, чтобы о вирусе стало известно людям, и чтобы был повод говорить об опасности эпидемии.

– А потом мы всех спасём, так?

– Так.

– Но губернатором же в это время ещё будет Вернер. Получается, это под его руководством вы всех спасёте. Почему голосовать пойдут за вас, а не за него?

– При Вернере народ начнёт бояться, а я дам им надежду.

– Но ведь не только в этом дело, так? Вы что-то ещё задумали?

– Поговорим об этом позже, Юстас. Для начала вам надо вылечиться.

Тод вернулся на кухню, а Эскоту захотелось прекратить этот эксперимент, сдаться в клинику и позвонить Эфе. Другое дело, что доказательств причастности к вирусу Тода не было никаких. Лаборатория в его доме? Ей занимался Юстас, а он был личным лекарем Тода. Что именно там делал Эскот – это его дело. Тод скажет, будто думал, что там готовятся лекарства. И кому поверят? Не Юстасу уж точно. Допустим, арестуют Дилгера, но спасёт ли это Айланорте от его вируса? Не найдёт ли Тод другого исполнителя? А что, если он придумает что похуже, а Юстас уже потеряет его доверие? Нет, нужно было довести всё до конца. Необходимо было сделать так, чтобы против Тода были неоспоримые улики. Он не только должен был проиграть выборы, но ещё и ответить за свои преступления. Ведь именно в этом и заключалась работа Манекенщика, вернее агента Бешеная ладья.